Ты, я и наши загадки!

Запирая детективное агентство на ключ и отдавая его подруге, Акане улыбалась. - Не забудь, Мегуми. - Конечно, - в отличие от подруги, Кабаяши слез не сдержала. - По крайней мере, мы можем попрощаться, - стирая ее слезы. - Не плачь. Ну, улыбнись мне! Слабая улыбка через боль и слезы. Подруги обнялись. Им помогли увидеться, но так ненадолго. Увидеться, чтобы, наконец, сказать: "Прощай!" Цубаки шла, пиная осенние листья, и особо не торопилась. Мысли возвращались к тому, что произошло буквально час назад. Она знала это. Чувствовала. А значит, пора было сыграть свою роль. Роль "ферзя", что ходит через всю доску. Было немного грустно, но она подавляла это чувство. Сейчас нужно было думать о другом. У нее еще оставалось немного времени перед тем, как детективов увезут в морг или больницу, в зависимости от поворота ситуации. Поэтому она желала потратить это время на себя. - Годай! Подвинься, - святое изгнание с кухни. - Сегодня моя очередь готовить! - попытка остаться на своем месте. - Неправда, травиться курицей с пивом сегодня мы не будем, - шутя, толкая бедром мужчину. - Но мне нравится курица с пивом, - тоже толкнул он. - Сегодня у нас мясо по-французски с вином, - торжественно размахивая тесаком у носа возлюбленного, проговорила секретарь агентства. - Э... какая хорошая идея, - наблюдая за тесаком, вынужденно признал он. Так мало времени. Акане улыбалась и думала о том, что ей осталось всего несколько часов. А она так ничего ему и не сказала. Смех, чоканье бокалов. Возможно так даже лучше. Ей не нужно было видеть в его глазах сочувствие, боль или страх. Пусть ее проводят с улыбкой. - Чтобы нам было суждено быть вместе! - было его пожелание. - Навсегда, - было ее. "Прости, что из-за своего эгоизма я причиню тебе боль…" Акане встала с постели любовника. Годай спал, он очень поздно сегодня уснул. Будто зная, будто боясь, что она уйдет. Женщина долго смотрела в его расслабленное лицо, потом тихо оделась и вышла. Для нее уже все было предрешено, но она не жалела ни о чем. Возможно, просто не умела. Но сегодня мир казался ей таким ярким, таким живым и теплым. Однако, это день ее смерти. Второй, окончательной смерти. Так зачем пытаться останавливать себя? Радуйся этим последним минутам! Люби их! Как любили тебя! Цубаки знала, что исчезнет. Нет, не так. Она знала, что уже давно исчезла и была лишь тенью. Маленьким призраком, что отчаянно уцепился за жизнь. Но пора остановиться. Пора признать свой конец. Пора прощаться с этим прекрасным миром. И сделать одно важное дело, на которое больше никто не способен. - Как Яко? - Усуи устало уселся за стол. - Кома. Даже неизвестно, переживет ли она эту ночь. Не говоря о том, что проснется или нет. - Ясно. А демон? - Нейро… Тело Нейро в морге, - Хигучи сглотнул, ему все еще было стыдно. - Наока сделает вскрытие. И если он не будет отличаться от людей… То мы похороним его с почестями. Как и положено. И, - он сжал кулаки, - если Яко не переживет этой ночи, думаю будет лучше, похоронить их рядом. Усуй нахмурился. Сегодня на его столе стоял скотч. Он неожиданно понял, что на могилы детективов будет приходить. - Черт! - мужчина ударил кулаком по столу. - Пусть эта блондинка выживет! - внезапно разозлился глава следственного отдела. - Вам же вроде они не нравились, - устало потирая переносицу, произнес, как плюнул, программист и отхлебнул одолженной бурды для нервов. - Нравились - не нравились, мертвыми мне они нравятся еще меньше. А твоя помятая рожа скорби меня с ума сводит, - вырвав стакан из рук Юи и опрокидывая его в себя, воскликнул Наохиро. Следующие пару минут начальник недееспособно прыгал по отделению полиции и изрыгал пламя. Успокоительное Хигучи накапал в спирт. Акане проскользнула в палату. Яко лежала, подсоединенная к аппарату жизнеобеспечения. Было чудо, что доза яда оказалась не смертельной. Однако тело едва могло бороться с ним. Жизнь помалу, но покидала это тело. Призрак могла бы сказать о смерти, что просто не поняла, когда умерла. Просто неожиданно ее не стало, а мир продолжал жить. Склоняясь над подругой, девушка подумала, что не нужно умирать такими молодыми, и что смерть не справедлива. - Спасибо, за эти годы, - прошептала она, - за доброту и надежду. За принятие того, кого и не должно было больше быть в этом мире. - Акане немного отодвинулась от подруги. - Настала моя очередь возвращать долги. Ее губы едва коснулись холодного лба Яко, левая рука стянула с косички розовую клипсу и вложила в руку едва живой подруги. - Прощай, Яко Кацураги, и прощай, Ногами Нейро. С вами мне не о чем было жалеть. С вами я успела пожить... Ее тело стремительно обратилось в прах, который унесло в приоткрытое больничное окно. "Прости, Годай. Не суждено". Энергия вернулась к тому, от кого была взята, возвращая в этот мир последнего, кому была обязана покойная. - Готовы? - спросила Наока, склоняясь над телом. В морге собрались все, кто позже собирался прикрыть факты необычности мертвого детектива. Хранилось траурное молчание, все было ясно и без слов. Патологоанатом взяла скальпель и приставила его к груди, собираясь сделать первый надрез. И вот тут в напряжении молчания и общей трагичности ситуации демон распахнул зеленые очи. Среагировали все моментально. Наока заверещала и прыгнула на шкаф, где и осталась, вжавшись спиной в дерево. Юя запрыгнул на мертвую на соседнем столе, но не издал ни звука, молча зеленея и икая. Усуи бросился на Кохея, ища поддержки и спасения от глюка, но потрясение его коллеги было настолько сильно, что Кохей просто упал в обморок.