Врата: Свет Великой Ойкумены.

Искры из жаровен устремлялись к куполу ясного и ночного неба, будто стремясь слиться с мириадами раскинувшихся над зорянийской столицей звёзд. Само небо было чистого синего цвета, его, как сами жители Зорянии говорили, можно увидеть лишь в их родном краю. Да и что могло быть лучше, чем лежать на горячих камнях купальни, и любоваться им? Над купальнями, другими дворцовыми постройками и советским посольством возвышалась могучая гора Триглав, сияя своими ледяными вершинами. Внизу сверкали огни Планицы - центра Зорянийского Царства. Отражая свет этих огней, поблёскивал обшивкой дирижабль, стоявший на посадочной площадке посольства, обсаженной кипарисами и зорянийскими соснами. Там же, где был вход на территорию посольства, развевалось два знамени - советское и зорянийское. Знамя Зорянии представляло собой тёмно-синее полотнище, в центре которого изображалась гора Триглав, обрамлённая венком. Лена, глядя на всё это, довольно потянулась на своём месте, одним глазком глядя, как молодая царевна Елица играет с ушками Юли. -Юль, какие же хорошие твои ушки! - Приговаривала она, гладя и почёсывая их. - Они такие пушистенькие, они такие... Ох, Юлька, оставайся у нас навсегда! -Няк? А как же Лена? Я буду по ней скучать! - Отвечала Юлька, нежась в её изящных руках. - Мр-р-р! -И Леночка пускай остаётся! Да! - Хихикала Елица, продолжая гладить кошкодевушку. - Вот так... Хорошая кошечка... -Мур! Я такая, дя... - Мурлыкала та, и тёрлась головами о руки царевны. -Еличка, ну Еличка? - Неожиданно заговорила подружка Елицы, молодая поэтесса Дана, которая, как казалось, начинала немного ревновать. -Да, Данюсь? - Спросила Елица, отвлекаясь от процесса чесания. -Еличка, а... Может, мы... -М? -Я хотела сказать, может... - Девушка снова запнулась, а Лена решила, что раз так, то пора ей разрядить обстановку. -Дана, что случилось? - Поинтересовалась она. -Та так, ничего... - Ответила Дана, а Лена поманила её к себе. Дана послушно подошла к ней и Лена взяла её за руку. -Даночка, м? -Да, Лен? -Иди, я обниму тебя! - Сказала Лена и обняла девушку. Дана сперва была в напряжении, но потом сама обняла Елену. -Лена... - Прошептала Дана, выбираясь из её объятий и садясь рядышком. - Я вот так лучше... -Хорошо... - Шепнула Лена погладив по плечику девушку. Дана постепенно стала расслабляться, а Лена потянулась к тарелке с большими красными виноградинами. Там её рука встретилась с рукой другой подружки Елицы - Ирины. -Мм, Ирочка... -Ага... Ну ты всё-то не съедай! -А что, он у нас кончается? - Поинтересовалась Лена. -Неть, но до той тарелки мне лениво идти... -Аа, да... - Произнесла комиссар, посмотрев в сторону соседнего столика. - У них ещё арбуз остался... Сказав так, Леночка потянулась, встала со своего тёплого местечка и пошла к другому столику, где, среди всего прочего, были нарезаны сочные куски гигантской ягоды. Бросив взгляд на окружённую клумбами статую богини Триглавы, раскинувшей над ней изящные крылья, Лена обернулась на ночной город. -Красиво... - Задумчиво проговорила она. -У нас-то? - Переспросила Елица. - Очень! Она перестала чесать Юльку и, потянувшись на своём ложе, поднялась к Леночке. Елица, как и все остальные девушки в купальне были обнажёнными, но её отличало обилие украшений, надетых ею в знак своего статуса. Головы девушки венчали диадемы с дорогими камнями, на запястьях и лодыжках красовались браслеты, на груди - дорогое ожерелье. Лена невольно залюбовалась царевной, на что та мило усмехнулась. -М? -Знаешь, ты мне тоже очень понравилась! - Сказала она. - Вот, даже, посмотри, ты даже выглядишь, как наша богиня на этой статуе! Прям вылитая, внешне, ну очень! -Спасибо. - Мурлыкнула Лена. - Ну и моя Юлька тебе, я смотрю, тоже... -Да... Эт правда! - Согласилась Елица и протянула руку к лежавшей на каменном ложе кошкодевушке. - Она у тебя восхитительна! Рядом недовольно хмыкнула Дана. -Ну а как же! - Смеясь, отвечала Лена. - Ты её, смотри, не затискай! -Да, но она слишком милая! - Сказав это, Елица сделала взмах изящными руками и выгнула грациозное тело назад. -С Юлей, я тебе скажу, прекрасно! - Заметила Лена. - Она по утрам всегда просыпается, на коленочки так-вот... И попку греет на Солнышке... Так на неё удобно ложиться, когда книжку читаешь... -Лена... -Да, Юль! Хе! А ещё, когда Юлька засыпает, у неё попка - это самая лучшая подушка, с подогревом! -Воть, а я ещё мурлыкать умею! - Произнесла Юля, нежась на нагретом камне. -Ну... - Хихикнула Лена, и посмотрела в сторону беседки, где спали Искрица, Зоряна и Таисия. Вторая Лена тоже спала, а вторая Юля, тем временем, поднялась со своего места и пододвинулась поближе к Дане. -Дана с Юлей мило смотрятся! - Заметила Елица. - Вон, как хорошо же! -А чего же может быть лучше, м? - Сказала Леночка. - Обнимашки и горячие источники... Не зря же гора Триглав зовётся священной, если тут так... -Ага... - Согласилась девушка. - Триглава, наша великая богиня, она создав это место, благословила его, она сделала меня похожей на себя... И она, я надеюсь, этим довольна. -Угусь. - Кивнула Лена. - Вообще, такая богиня, как нам Владлен Григорьевич рассказывал, умничка она... -Да... Я знаю, вы, коммунисты, в Триглаву не верите, тем более, такой тебя создали учёные... -Мм... Ну, мы стремимся не верить, а знать. - Сказала Лена. - Но Триглава умница, этого у неё не отнять! А меня... Ну, я такой родилась, как тот, первый вариант... А такие, как этот, и у нас до того были, вы тут не одиноки, поверь. Ну и учёным было, на основе чего генетический материал брать... Мы и тебе так... Да, раз на то пошло, мы тебе и твоим подружкам обязательно крылышки сделаем, Еличка! -П-правда? -Мур... Конечно! - Подтвердила Юля. Лена усмехнулась и погладила Елицу по волосам. Подойдя к балюстраде, она посмотрела вниз, на террасные сады, уходящие к подножию склона и задумчиво произнесла по-зорянийски: "Кадесь от тут ми, кад нащ Советський Совез досюди все доведе, положимо тесноколийну железницу, до тою, от..." -Лено, яко тесноколийницу досюди протрочити, необходно нащ червоний стяг хотесь скрось проток по перве, и те, до зорянийською земли звидтови... - Неожиданно ответила Юлька, тоже по-зорянийски. -Та Юлю... Я вже звикнулася, що на нащему... Тамо, де тесноколийница, тамо щейе друга инфраструктура, тамо друге вправленство, инчими речима, цейе... -Добре, добре! - Перебила Юля. - Розумиво... По мене, цейе теж кась тако... -Кусь тако, Юлю! - Засмеялась Лена и поманила к себе кошкодевушку, которая тут же прыгнула в её объятья... С момента окончания Второй Кестерийской войны прошёл год. За это время Кестерия стремительно входила в русло новой жизни, превращаясь в современное государство. В каждом городе КеССР уже стояло по небольшой электростанции, многие города были соединены узкоколейками, повсюду велись стройки, ударными темпами шла механизация. Количество одних только автомобилей, приписанных к республике уже превысило 20 000, а количество выпускников ПТУ и просто курсов ликбеза исчислялось миллионами. Строились заводы, возводились новые районы, страна шла путём социализма и большинство жителей такое вполне устраивало. За это время также были реорганизованы Вооружённые Силы, вигилы были полностью заменены на милицию, ЧК при ККП превратилась в КГБ КеССР. Но не всё было гладко. В западных областях страны война всё ещё шла - там продолжали вести боевые действия недобитые коллаборационисты и монархисты Септиана. На борьбу с ними бросали всё - Советскую Армию и КГБ, кестерийских солдат, милиционеров и чекистов, бросали Орден Розы, местных добровольцев и племенные формирования, но пока что добиться решительного перевеса не могли. Второй проблемой стали провинции, не вошедшие в состав КеССР после окончания Первой Кестерийской. Все северные и восточные земли, а также, обе провинции Данайских Островов, и до того не очень крепко связанные с метрополией, теперь же попросту отказались входить в состав Союза. В восточных и северных землях, в основном, проживали германцы и кельты, своей цивилизации толком не имевшие, располагавшие лишь несколькими относительно крупными городами, которые некогда построили кестерийские завоеватели. Казалось бы, ничего сложного? Увы, нет. Они были довольно воинственными и родоплеменной строй у них, в основном, процветал, хотя переход к феодализму кое-где постепенно намечался, а кое-где был уже прямо насажен имперской властью. Второй проблемой была низкая плотность населения с обилием лесов, в которых было трудно действовать какой-либо армии. Лезть туда, пока что, мало кому хотелось. Ещё одним центром сопротивления советскому порядку в Ойкумене стали данайские провинции, вокруг которых объединились многие окрестные государства, тоже не желавшие наступления коммунизма у себя. Всех их, разумеется, требовалось образумить, а сами провинции вернуть в состав Кестерии, но сделать это оказалось не так уж и просто. Во-первых, несмотря на договор, обстановка в мире всё ещё была накалена, а во-вторых, Советский Союз, наконец, начал экспорт коммунизма в подконтрольную ему Западную Европу, где местным коммунистам иногда требовалась вооружённая поддержка. В-третьих, Советский Союз заявил о том, что берёт под свой контроль все заморские территории и колонии, дабы их американцы не захапали. Для этого, разумеется, тоже требовалась военная сила. Поэтому, количество войск в Великой Ойкумене снова сократилось и с военной операцией было решено не торопиться. В-третьих, внутри самой КеССР, как уже было сказано выше, продолжались боевые действия. В свете всего этого, советское руководство стало присматриваться к тем, кто был настроен дружить с Советским Союзом. И такие страны были. Из эллинистических стран дипломатические отношения установили Иклаина, Перкот, Мелиссари, Сомния и Перинф. Из славянских государств - Зоряния и Дариславия, а также, подконтрольные Дариславии полисы - Изворица, Копьеница, Вучков, и Тврдоград. И населённые зорянийцами, но подконтрольные Дариславии Дассия, Црни Камен и Кемурич. Главным инициатором дружбы был дариславский царь Святослав Шестой Мирославич, уже прозванный "Грозным" за то, что будучи ещё совсем молодым правителем, местную аристократию гонял и в хвост и в гриву. И будь человек хоть трижды знатным боярином, не помогало это тому, кто посмел запустить загребущую лапу в царскую казну - кол-центр с лёгкостью принимал нового посетителя. За это народ царя любил и на городские общины ему можно было опереться, если что. В первые годы своего правления, царь провёл ряд реформ, заметно укрепил наследие своего батьки, и повёл внешнюю политику новым курсом - курсом на объединение всех дариславских полисов, а также, если повезёт, то и собрать все зорянийские полисы и саму культурно и исторически близкую Зорянию в единый союз. Он, в общем, был не против даже перенести столицу будущей державы в Планицу, тем более, подножья священной горы издревле считались и тем и другими славянами культурным центром их обоих народов. Царь, даже подминая под свой контроль зорянийские государства, активно вёл переговоры с Планицей по поводу возможности передачи, но только при условии выполнения ряда экономических договорённостей, так как понимал, что союза без образования единого экономического пространства быть не может. Стороны, в то же время, активно торговали, вели обмен научными специалистами, по сути, уже являясь единой научной школой. Падение Кестерийской Империи заметно подстегнуло устремления царя, ведь уж кто-кто, а Империя активно вставляла ему палки в колёса, стремясь не дать возникнуть новой империи на своих задворках. С самой Кестерией Святослав не конфликт никогда не шёл, более того, в знак добрых намерений, отправил своих военных наблюдателей, к коим сумел приставить коллег из Зорянии. Именно они проникли за Врата в первый день Первой Кестерийской и, сдавшись в плен, быстро были взяты в оборот в качестве переводчиков. И пока война шла, Святослав, с их же помощью, организовал посольство в Советский Союз, после чего посетил первое пролетарское государство сам. Идеи коммунизма его заинтересовали, так как он, вечно воюя со своей аристократией, и так относился к собственному правящему классу крайне скептически. Поэтому, он первым выдвинул генсеку предложение о вхождении Дариславии в состав СССР. Генсек предложение принял, заверив Святослава в том, что к его державе будут присоединены и остальные дариславские государства, а также, часть восточных имперских земель с центром в Праготице, которые населяли славяне. Тем не менее, сделать это прямо сейчас не представлялось возможным, о чём генсек также сообщил, но, зато, дал согласие на объединение дариславских земель, за исключением входивших в состав имперских провинций, ибо те собирались воевать. И тогда Святослав собрался отбывать домой, дабы вплотную этим заняться. Окрестные полисы были уже достаточно подмяты под Црвеноград, но вот Зоряния идти в состав гипотетической империи не спешила. Формально, правительницей страны считалась Елица Чеславич, но, в отсутствие у неё мужа, всем руководил регент боярин Всеслав Драганович, которого обычно оценивают негативно, что не совсем верно. Да, он был, может, и довольно властолюбивым человеком, но властолюбие в докоммунистической политике - это и не такой уж порок. К тому же, он считал Елицу недостаточно серьёзной для такого дела. Да, он не хотел вступать в союз с Дариславией, но далеко не всякий политик согласиться распрощаться со своим суверенитетом, и это, опять же, был у него, скорее, плюс. Да, он идей коммунизма не признавал. Но, во-первых, он был царь, винить его в этом - всё равно, что винить телевизор в том, что он - не стиральная машинка. А во-вторых, им он не препятствовал, согласился открыть при советском посольстве школу, где учили, в том числе, и марксизму. Более того, он ещё раньше дариславов выступил с инициативой по проведению всеобщей вакцинации по всей стране, для чего вёл активные переговоры с советской стороной. В общем, не так уж он был плох, как некоторым кажется. Ссориться с ним не хотел ни Союз, ни Святослав, который, конечно, мог пойти на заключение брака с Елицей, но это могло бы ещё до брака охладить отношения между странами, так как Елица стала бы правительницей и Драгановичу пришлось подвинуться. А Святослав был, как раз, не женат - его первая жена, Душана, умерла при странных обстоятельствах за несколько месяцев до Первого Контакта. Но до свадьбы дело пока что не шло, Всеслав подумывал выдать замуж Елицу за кого-нибудь из своих, но тоже не торопился с этим, ибо другие бояре могли поинтересоваться, не желает ли тот "урезать осетра". Елице замуж не хотелось, ведь до замужества тут девушки не скучали, тем более, те, которым было, чем не скучать. Благо, здешние устои имели своё отношение к тому, что тут называли "даничковий дар". И вот, в таких условиях, Советский Союз установил дипломатические отношения с этими странами. Правда, была и проблема - до них было не доехать, плыть было тоже неудобно, поскольку современного флота в Великой Ойкумене у Союза пока что не было, а авиационное сообщение не могло полностью удовлетворить нужды полноценного экономического сотрудничества. На это время курировать отношения назначили профессора Черникина, который, после недолгого отдыха, вновь заступил на свой ответственный пост. Так начинался новый виток событий в этом мире...