Врата: Свет Великой Ойкумены.

Из дворцовой комнаты, в которой спали Юля с Леной, было очень хорошо видно посольство с его посадочной площадкой, на которой одиноко стоял дирижабль, который находился тут на постоянной основе. Из КеССР, обычно, прилетало два других, реже подключали технику потяжелее. Например, когда в посольство перевезли автомобили - первые парочку ЗАЗ-965 и "шестьдесят шестого" запорожцев, хотя притащить туда ГАЗ-20, то есть, "Победу", или какой грузовик, вроде ЗиЛ-157 или ГАЗ-63, тоже стоило бы, но на борт дирижабля, либо вертолёта Ми-8Т влезало не всё. "Победа" туда, конечно, влезла бы, но... Но грузовики - уже нет. Имело смысл пригнать дирижабль потяжелее, либо вертолёт Ми-6, но этим ещё надо было заняться. Конечно, Лена подумывала о том, как притащить камовскую "шестёрочку", либо новенький Ка-26, а уж если повезёт, то И-16, либо поршневого "мижка". Так или иначе, главным здешним транспортом, пока что, оставался дирижабль, как неприхотливый и обладающий большой дальностью полёта аппарат. Лена смотрела то на него, то вниз, на город, снова сияющий своими огнями, вдыхая ночные запахи, слушая, как рядом с ней шуршит бумагой Юля. Юлька, прижавшись к подружке, перебирала в уме варианты для вечернего чтения. И вот, среди того, что можно почитать перед сном, подвернулся американский комикс, привезённый Черникиным из очередной поездки. Комикс был совсем свежим, создали его с привлечением неполживых консультантов и, как говорили сами авторы, "strogo po sekretnym dokumentam". Более того, авторы утверждали, что в комиксе показана "ne prosto pravda, a luchshe pravdy". Разумеется, в комиксе была и seraya moral, ибо, по словам всё тех же авторов, они привыкли брать глубоко. Начинался комикс с истории о некоем простом американском рабочем по имени Майк Джонсон. Настолько простом, что жил он в трёхэтажном особняке, а не в трущобной конуре, как обычный американский пролетариат. Но это лишь потому, что он "просто хорошо работал и взял кредит в банке". В комиксе даже было ненавязчиво указано, в каком именно. Так, не рекламы ради, ясное дело! Майк, разумеется, был показан истинным американским патриотом, ярым сторонником всепорешающего рыночка и далее по списку. Те его коллеги, которые плохо жили, разумеется, плохо жили исключительно потому, что "просто не хотели работать", ну и были они, разумеется, коммунистами, жаждавшими "взять всё и поделить". Но Майк их не слушал, упорно трудясь на благо американских капиталистов, которых, как не трудно догадаться, очень любил. Ну а сами капиталисты, показанные в комиксе, были "просто эффективными собственниками", которые "всего добились сами", и которые просто так, по доброте душевной, были готовы улучшать жизнь рабочих во имя всё того же рыночка. Но эта идиллия длилась до тех пор, пока не стало известно о начале Первой Кестерийской. Услышав об этом по ТВ, Майк воскликнул, что, мол, всё, теперь и там не будет рыночка, бедные кестерийцы! И, как истинный американский патриот, записался в армию добровольцем, с целью защищать власть капитала. И... Это вступление является лишь воспоминанием Майка, томящегося теперь в GULAG. И это не просто GULAG, это samiy suroviy GULAG in Russian Siberia, spetsialniy lager "Serpantinka", самого жуткого вида. Повсюду вышки, по дороге, за трактором на цепях волокут гробы, вереницей идущие мимо хора из chekists, поющих "Lenin, Stalin! Bolshe krovi tronu krovi! Lenin, Stalin! Bolshe cherepov dlya trona!" Ну а сверху, в непонятной железной клетке завывает тощая babushka: "Zuleyha! Zuleyha! Zuleyha!" Рядом с этим GULAG находится шахта, на которой, терпя жуткие gachi-mucheniya, работают те самые военнопленные, именуемые здесь "fucking slaves", за которыми зорко присматривают специально обученные для охраны подземелий kommissars - "dungeon masters". Здесь Майк томится не один. Вместе с ним в barak находится репрессированный советский офицер Besogonoff. Попавший туда, как и все, ni za chto. И мы снова погружаемся в воспоминания, на этот раз, Besogonoff'а. Воспоминания эти начинаются с простого советского города. Весной там идёт снег и всюду царит serost. Серое там всё, включая красные флаги. Ну, это всё потому, что там нету rynochka, понятное дело. Но тут посреди улицы открываются Врата и из них выходит rytsarskiy legion, одетый в жуткую смесь античных и средневековых доспехов. Их командующий, глядя на на серые khruschovkas, восклицает: "Этим людям не хватает мудрой руки монарха! Но мы принесём им свет нашей культуры и вкус нашего сладкого хлеба!" Тут, по версии неполживых авторов комикса, его атаковали ещё до того, как он успел отдать какой либо приказ. То были "chorniy voronoks" KGB, вооружённые исполинскими machineguns, предназначенные, видимо, для rasstrelov billions ni v chom ne vinovnih. На этом попытка раздачи сладкого хлеба имперцами заканчиваются и Red Army вступает в другой мир. Отряд, которым командует Besogonoff, получает боевую задачу - взять кестерийскую крепость, обычную старинную крепость, которую и артобстрелом сровнять можно. Но нет. Вечно бухающий vodka в своём бункере Karbyshnikoff, говоря, мол, nashi babas escho narozhayut, посылает отряд с odnoy vintovka na troyih, не дав им даже штурмовых лестниц. Делать нечего - с криком "za sebya i za Sashku", Besogonoff поднимает солдат в безнадёжную атаку. Отступить нельзя, ведь за ними стоит zagradotryad KGB, подбадривающий бегущих выстрелами в спину. Командует ими здоровенный KGB officer Mudyanin, тоже бухой v govno, орущий что-то нечленораздельное, из которого понятно только "tvoyu mat". Атака, как не трудно догадаться, проваливается, Besogonoff получает заклинанием по каске и попадает в кестерийский плен, где с ним гуманно обращаются и потом предлагают сражаться на их стороне, а тот отказывается. Тогда его... Не, его просто оставляют в плену, откуда он бежит, но у своих его тут же арестовывает KGB, поскольку все попавшие в плен, согласно личному приказу генсека под названием "Net na zad", считаются predatel. В этот момент приходит весть о появлении в Великой Ойкумене американских войск, и Besogonoff отправляется в shtrafbat. В рядах shtrafbat он держит оборону какого-то окопа, на который ожидается атака американских танков. Атаку ждут, даже приготовили заграждения из кроватей, но... Но, неожиданно, плохо нарисованные американские танки появляются с другой стороны, гордо двигаясь под похожими на паруса звёздно-полосатыми флагами. Один солдат кидается на танк с винтовкой и начинает тыкать лобовую броню штыком. Танк останавливается и из люка мехвода в руки бойца летит shokoladka с портретом Дяди Сэма, а высунувшийся американский танкист вежливо просит того отойти. После этого оборону громят, но Besogonoff выживает. Понимая, что его ожидает rasstrel, он находит гражданскую одежду и в ней бежит в тыл, хотя, согласно логике произведения, его и там бы расстреляли, но кто из авторов логику включал? Так вот. Бежать он собирается на речном судне, на котором эвакуируют население. Правда, учитывая, что вместе с ними едут и kommissars, эвакуируют их для того, чтобы репрессировать потом, не иначе. Так вот, он тоже забирается на судно и в пути над ними появляются немецкие самолёты - помесь Do 27 и Ju 87, которые принимаются кружить над кораблём, но атаковать не думают, так как на корабле находятся гражданские. Как мы все знаем, в ходе Второй Кестерийской, суда с красными крестами НАТОвские лётчики с удовольствием топили, поскольку те прикрывались средствами ПВО слабее военных. Авторы же комикса решили взглянуть на всё это под другим углом. Согласно сюжету, немцы просто стали кружить над судном и, высунув из кабины zhopa, пердеть в его сторону, чисто шутки ради. Но юмор этот не оценил один kommissar, который схватил свой пистолет и принялся шмалять по самолёту. Он попадает в лётчика, тот, падая в кабину, случайно задевает какой-то рычаг и бомба срывается с держателя, падая на корабль. Гибнут все, но не Besogonoff, ибо такие, как он, не тонут. По пути он зацепляется за невесть откуда взявшуюся в реке морскую мину и, держась за неё, пристаёт к берегу. -Spasibo, mina! A teper plyvi! - Восклицает он, целует кончик... Целует кончик взрывателя мины и толкает её обратно в воду. Вот так, с горем пополам, он добирается до своих, но там его вновь арестовывают. Его и на этот раз не расстреливают, а отправляют на новую безнадёжную миссию. Дело в том, что gensek придумал новый zlodeyskiy plan - атаку американской цитадели s cherenkami ot lopat. Эта цитадель, согласно замыслу, открывала путь на порталы, перерезав которые, Советский Союз мог бы победить в войне, что, как мы знаем, и случилось. Но здесь весь путь преграждала максимально всратого вида крепость, атаку на которую возглавил всё тот же Besogonoff. Беря самый большой черенок от лопаты, он выступает вместе с подчинёнными прямиком на пулемёты. Сидящий за пулемётом хорват, видя гигантскую массу народа s cherenkami ot lopat, восклицает: "Но я же не палач!" Другой пулемётчик, всё же, готовится стрелять. Но тут перед стволом на паутинке спускается pauchok, и пулемётчик, боясь ему повредить, тянет руку, дабы снять того с линии огня, задевает стакан, содержимое выливается на провода, происходит замыкание, взрыв... И вот, мы снова переносимся в ледяной GULAG, где Besogonoff сетует Майку на свою судьбу, рассказывая о том, как его после победы репрессировали опять и он теперь находится здесь. Майк же, выслушав его, объясняет тому, что все эти беды из-за отсутствия rynochka, который, по его словам, poreshaet. Далее Майк объясняет ему принцип работы svobodnaya konkurentsiya и Besogonoff otkryvayet glaza. Он удивляется тому, насколько всё просто (Я б даже сказал, примитивно!), после чего на него опять накатывают воспоминания, как его отец, тоже, разумеется, sidevshiy ni za chto, рассказывал ему о прошлой жизни и на отца тоже накатывали воспоминания. Да, воспоминания внутри воспоминаний. Воспоминания о Russia, kotoruyu mi poteryali, где были исключительно вальсы Шуберта и хрусты французских булок, где были feodalizm, schast'ye, dukhovnost, где никто не делал прививки, а использовал передовые методы уринотерапии, утраченные с приходом bolsheviks. В комиксе по этому поводу была также сделана рекламная вставка от частной клиники, воссоздавшей эти технологии и готовой за three hundred bucks провести полный курс любому желающему. Ну да что-то мы отвлеклись. Так вот, тогда ещё юный Besogonoff - старший, потомственный дворянин, жил да не тужил, вокруг были исключительно благородные дворяне и, особенно, много офицеров. Ведь, как говорил сам Неполживцев, это "были времена красивых и накачанных мужчин в ФОРМЕ!" И было так до тех пор, пока, как гром среди ясного неба, в стране не объявился Ra-ra-rasputin, lover of the russian queen, который, используя какую-то древнюю магию, заставляет narod бунтовать. Люди, внезапно, не захотели работать по 14 часов, есть sladkiy khleb и подчиняться Николаю Кровавому, который, разумеется, был изображён в комиксе как prosto ocharovashka and lapochka, что ему не помогло, и вслед за Ra-ra-rasputin появляются bolsheviks, под предводительством лично mushroom and radio wave Lenin - агента масонских рептилоидов с Нибиру. Неполживые консультанты из белых хотели сделать его агентом одновременно Антанты и Тройственного Союза, так как даже между собой не определились, как им врать, но по политическим причинам, американские хозяева им этого не позволили. И остановились на ком-то более нейтральном. Так вот, случается revolution, всю семью отца Besogonoff репрессируют, сестёр отправляют на обобществление к Beriya, братьев - на обобществление к Ezhoff, а самого его - в GULAG... -Ну и что, на этом первая часть всё? - Недовольно скривила мордашки Юля. -Кошаня, продолжение уже вышло, дядя Владлен привезёт. - Сказала Лена, поцеловав Юлю в носик. - Кстати, продолжение тебе точно понравится, ведь там будешь ты. -Правда? -Да, правда. - Кивнула Лена. - Американцы тебя не забыли, как ты выступила! Да, ты появишься в следующей части как правая рука нашего генерального и как главная обобществительница всего живого! -М-мр... - Довольно мурлыкнула кошкодевушка и потянулась. - Интересно, что они там про меня насочиняли! -Тебе обязательно понравится, кошань! - Заверила Лена. - А теперь давай засыпать, м? -Ленусь, кусь? -М? -Наверное, там что-то про миллиард обобществлённых лично мной и ещё больше - по моему личному приказу! - Хихикнула кошкодевушка. - Хотелось бы, конечно, но так ведь и обобществлялка отвалиться может... -Ну, примерно. - Подтвердила Лена. - Стояки у нас с тобой не железные! -Угумсь... -Да, давай засыпать что-ли... В дверь постучали. -Та хто цейе тамо? - Недовольно поинтересовалась Лена, которая уже хотела погрузиться в долгожданный сон. -Це я, Дана! - Раздался голосок еличкиной подружки. -Розумиво вже... Що випалося, Дано? -Дивчата, я до вас... -Данечко, а ти защому не спишь? - Спросила Лена. -Я? Та я заспати щомусь... -Акоми ти за свий, то у мене та у Юльци вже вони втомивни, та пищки теж! Намо треба на продуванок! -Акоми необходно продутися... - Рассмеялась Дана. - Тад ти можеш дуванути у мий! -Цейе занемливо було, Дано! - Засмеялась Лена в ответ. - Юль, ты как насчёт? -Лен, ну... - Хихикнула Юлька. - Дано, тад може ти пойдеш до...? Хе! -До твого, Юлю! - Ответила Дана, открыв, наконец, дверь. -От, тако спервому треба було! - Произнесла Юлька, свешивая ножки с кровати. - Йе те, Дано, надобре, почухай мои кошачеви ущци! -Тоби не пуно буде почухованкив, Юлю? -Мени? Цього пуно никад не бувае, Данечку, цейе я... -Тако що в тебе випалося-те? - Перебила Лена. -А... Та у мене напрос до острою газолетив, яко от той! - Сказала Дана, указав в окно на видневшийся на площадке посольства дирижабль. -Ти за цейе... Тад сидай досюди! - Пригласила Лена, похлопав рукой по постели рядом с собой. -Дякую, Лено, превелико... -Та на одобре, Данечко! -Лено, угумсь... - Произнесла та, и присела рядом с девчонками. -Добре! Тако, що ти там хочела напросити? -А... Я от, за що, яко у газолетив радивае виеница? -У смислу? - Не поняла Лена. - Ну, чего там у дирижабля винт? -Та яко ж... У нього яко... -Не розумию... - Лена почесала затылок. -Наприкид, литак, у нього один поглед виеници, там виеница фиксованного кораку, та зминяемогу, у вертолиту вже инчий, з искосом лопатиць, але у газелиту воно все? - Сформулировала Дана. Лена снова почесала затылок, вспоминая слова, а затем, ответила. -А... Розумиво, Дано... У нашому газолиту механизм искосу йе, але у нього ще механизм йе, що зминяе вектор тяги. Тамо осовину виеници повернеш, вона и меняе позицию... - Объяснила Лена. - От, акоми треба, вона тягу вперед, яко у летаку, а яко треба - тоди, як у вертолиту, на 90 град, от... -Та це я знаю, я сама вже бачила, як на посадци у газолиту виеници повертають, я конеретно хочила напросити, тамо яко ВИШ, чи яко... -Тамо вони, яко у вертолиту, така ж майже схема, з искосома... -Дякую... -Немае за що! - Сказала Лена. - Ти напращивай, акоми щось занемлюе, я завжди доясную! -Добре... Ви засат спати? -Так, спати засат! - Подтвердила Юля. -Завтрема вранци... - Задумчиво произнесла Дана. -В нас вже встануть пихуванци! - Срифмовала Юля. - И в тебе теж... -Хе! Юлю, да в тебе дар! -А звисно-тейе! - Хихикнула кошкодевушка. - На лад, Дано, на мирну ночь!