***
В предыдущей главе: Теперь все закончилось. Люси счастливо улыбнулась и обняла Итачи. Тот тоже заключил ее в объятия. Они соприкоснулись лбами и счастливо засмеялись. Стоящие в стороне Саске и Наруто тоже немного улыбнулись. А после уже и их пригласили в объятия, в которые они с радостью пошли. Их пальцы переплелись, как и их судьбы…***
Стоя в объятиях друг друга, ребята поверить не могли, что все закончилось. Два дня тяжелейших сражений. Воскрешение, казалось бы, богов мира, появление прародительницы чакры и многое другое. Но теперь все закончилось. Нет больше войны. Нет еще больших жертв, нет врагов. Победа. Альянс победил. Но какой ценой? Ценой почти всех шиноби. Из ста тысяч выжили не больше двадцати. Погибли многие выдающиеся шиноби. Отцы больше не вернутся к своим детям и любимым женам. Были даже совсем молодые юноши и девушки, которым пришлось сражаться во благо всего мира. Если бы тогда Наруто, Люси, Саске и Итачи не появились на поле боя, то победил бы Альянс? На этот вопрос мы уже никогда не получим ответа.***
Отпустив друг друга из объятий, ребята, сами того не понимая, знали, как развеять Цукиеми. Они подошли к дереву чакры и взялись за руки. Люси взяла Наруто, а Итачи — Саске. Младшие сложили вместе печать крысы, и вчетвером произнесли: — Развейся! Дерево засветилось, и из него стали появляться биджу, а ветви древа стали опускаться. Из коконов стали выбираться выжившие шиноби. Стоя и наблюдая за ниндзя, четверка не заметила, что сзади них появились люди. Через несколько секунд в воздухе, раздался до боли знакомый голос: — Люси, Наруто… Те обернулись и увидели, что к ним бежал отец, в ту же секунду они были заключены в объятия. Оба джинчурики так же обняли папу и, уткнувшись ему в плечо, заплакали… — Папа… Минато осторожно поглаживал их по спине и шептал успокаивающие слова. Вскоре они успокоились и отпрянули от Намикадзе. Учихи все это время стояли в стороне и молча наблюдали. Им было грустно от того, что они не смогут увидеть своих родителей и так же их обнять, попросить прощения за все то, что они сделали. Узумаки оглянулись и поняли, что, кроме Учих, тут еще были другие воскрешенные Хокаге. Они подошли ближе к джинчурики, и Первый Хокаге изрек: — Рад познакомиться с героями этой войны. Узумаки поклонились и поблагодарили за вышесказанное, но тут Люси сказала: — Не только мы герои этой войны. Итачи, Саске, чего вы там стоите? Те подошли и поздоровались с Каге. Они начали непринужденную беседу и говорили бы еще долго о всякой ерунде, но голос одного из Санинов все же перебил их: — Хокаге-самы, пора, — сказал Орочимару и начал складывать печати обратного Эдо Тенсея. Тела четверых Каге начали светиться и потихоньку исчезать. Но время еще было для последних слов: — Папа… Но тот его перебил: — Точно, я все хотел сказать тебе… — начал Минато, и на лицо всех стоящих шиноби начал падать свет рассвета. Небо перестало быть темным и уже окрасилось в нежно-розовые оттенки. Лучи приятно ласкали кожу, а на месте древа чакры стояло девять человек и десять биджу, что стали кругом, — С днем рождения, сынок… Ты стал таким большим и вырос в прекрасного юношу. Наруто улыбнулся на это, а из уголков его прекрасных голубых глаз стали показываться капельки прозрачных слез, что в свете утреннего солнца переливались. — Да… Спасибо… — Мы не можем здесь оставаться вечно, поэтому время прощаться… У Минато сердце болело, когда он говорил это. Как отец, он не мог оставить своих детей. Они и так много натерпелись. Узумаки вмиг погрустнели и опустили головы, чтобы спрятать вновь появившейся слезы. — Обещаю, я расскажу Кушине, какими вы стали большими и прекрасными, — тела Каге засветились еще ярче, а их души уже поднимались в высь. — Папа! — уже вдвоем крикнули Узумаки и стали говорить хором. — Передай маме, чтобы не волновалась. С нами все хорошо. Дальше уже продолжил говорить Наруто: — Пусть не волнуется, я стал нормально питаться и не привередничаю, ем все подряд, рамен, например. И моюсь каждый день! Даже на горячие источники хожу, хотя друзья говорят, что я хожу туда не по назначению. А еще… Что же? Точно! У меня много прекрасных друзей! Я очень люблю сестренку, хоть мы и недавно встретились. Я нашел свою любовь, маме это тоже передай. В школе я, конечно, ужасно учился, но это мне не помешает исполнить свою мечту — стать самым лучшим Хокаге! А еще… Три запрета шиноби. О них мне рассказал Джирайя, я стал его учеником и многому научился! О этих запретах он много чего мне рассказал, хотя сам их постоянно нарушал! Но все равно, время проведенной с Отшельником — было самый лучшим!.. Сегодня мне исполнилось семнадцать, и у меня не очень много опыта с алкоголем и девчонками… Но тот человек, которого я люблю, думаю, мне покажет и расскажет об этом. Я знаю, мама хотела, чтобы я нашел себе девушку похожую на нее, но я уже сделал свой выбор. Ну… Это… Короче, не все, о чём мне говорила мама, пошло не так, как надо. Но я буду делать все, что в моих силах, — сдерживаться он уже не мог, и на холодную землю стали падать горячие слезы. Люси подошла ближе и обняла брата, а тот продолжил говорить отцу. — Папа, передай маме, что я вас очень сильно люблю! — И я тоже вас очень люблю! — вторила отцу девушка. Старшая Узумаки уже не могла сдерживать слез и посильнее стиснула брата в объятиях. Она заплакала горькими слезами. Нет ничего ужасней, чем расставание. Твоё сердце будто сжимают и пытаются раздавить. А душевная боль становится настолько сильной, что превращается в физическую. Минато тоже не мог сдержать слез. — Конечно, передам. Прощайте… — были его последние слова, и все остальные Каге так же исчезли. Узумаки-Намикадзе только сильнее заплакали. До этого стоящие в стороне Учихи больше не могли смотреть на их слезы, подойдя к ним, обняли их и пытались успокоить. Это помогло. Почувствовав чужие объятия, они немного притихли и были только слышны шмыганья носом. Через пару минут они успокоились, и Люси прошептала: — С днем рождения, Наруто…***
— И Куда же вы теперь пойдете? — спросил Наруто у семерых биджу. — Сначала мы хотели вернуться в свои страны и быть у них на службе, но потом поняли, что это нам не по душе. И мы решили, что вы, Наруто и Люси, станете нашими джинчурики. Вы не против? — спросил за всех Чоумей. Те только радостно засмеялись и сказали: — Если вы того желаете, то мы не против. Давайте через несколько часов проведем обряд запечатывания? Те положительно кивнули, а Люси схватила за руку старшего Учиху и куда-то повела. — Помнишь, нам надо было поговорить? Тот угукнул, а Лю продолжила: — Рыжий, вернешься только через час, нам надо побыть наедине. Курама только рыкнул, но все же согласился. — Наруто, пойдем, нам тоже надо поговорить, — сказал младший Учиха и потянул Наруто в противоположную сторону от Люси и Итачи. Узумаки только хотел что-то сказать Лису, но тот все понял и, кивнув тому, продолжил беседу с другими биджу.***
Люси и Итачи шли не спеша. В их ходьбе и молчании не было напряжения. Они наслаждались компанией друг друга. Придя к какому-то обрывчику и сев на самый край, Люси начала говорить: — Итачи, какие вопросы тебя сейчас интересуют? — Люси, скажи, почему тебя не было шестнадцать лет? — Так сложились обстоятельства. В том мире я состояла в самой сильной гильдии, можно сказать, что это клан. Так вот, у нас был экзамен на мага S-класса, ну допустим экзамен на Джоунина. Там я со своей напарницей прошли до финала, но тот не состоялся, потому что на нас напали. Тогда мы отбились, но везение было не на нашей стороне. На острове был тот самый черный маг, которого надо было победить, и я бы вернулась домой. Но тот призвал самого сильного дракона. Наш мастер остался с ним сражаться, чтобы мы могли убежать, но мы его не оставили. Дракон собирался использовать огненное дыхание, и мы, сами того не понимая, смогли применить одно из сильнейших заклинаний — сферу фей. Тогда остров исчез на семь лет, а для нас на острове время остановилось, и мы заснули на это время. Нас пытались найти, но из-за заклинания это было не возможно. После нашего пробуждения, только через год, мы смогли победить черного мага. Потом я ушла тренироваться на три месяца, только сейчас смогла вернуться и помочь вам. Как думаешь, если бы я вернулась раньше, нужно ли было бы уничтожать клан? — Мы никогда не узнаем на это ответа. Все это давно минувших дней, мы должны жить настоящим, — заключил старший Учиха. — Да, ты прав, — Люси положила голову ему на плечо, и наступила тишина. Каждый думал о чем-то своем и смотрел вдаль. Спустя какое-то время тишина была разрушена шепотом Учихи. — Я так тебе тогда и не сказал. Я люблю тебя, — он с трудом сказал эти слова, потому что из-за нахлынувших чувств и покрасневших щек он с трудом говорил. Люси счастливо улыбнулась и, извернувшись, обняла такого родного ей Учиху. Тот же разъединил объятия и невесомо поцеловал девушку в такие желанные губы. А после они вместе счастливо засмеялись и вновь обняли друг друга.***
У младшего Учихи и Узумаки не все так гладко и нежно. Они шли в долгом молчании и напряжении. Ни одному не хотелось начинать разговор. Хотя именно Учиха позвал Наруто, значит он и должен начинать говорить. Собственно, он так и поступил. Когда они дошли до недавно образовавшегося каньона, где Неджи пожертвовал своей жизнью, чтобы остановить дальнейшее разрушение, они сели на самый край, и только тогда Учиха начал говорить: — Скажи, Наруто, когда мы были в Цукиеми и сражались друг с другом, каким было твое тайное желание? Узумаки сначала удивился, потом побелел, потом позеленел, а уже после покраснел. Он не хотел разрушать дружбу между ними, поэтому он сказал только половину всей правды. — Я… Хотел сначала тебе мозги вправить, а потом позвать обратно в деревню. Учиха хмыкнул и замолчал. Он хотел что-то еще сказать, но думал, как правильно это преподнести Узумаки. Так они сидели какое-то время, пока Учиха опять не начал разговор. — Не думаю, что тебе интересно мое тайное желание, но все же скажу. Я хотел с тобой сразиться и узнать насколько ты стал сильным. И был удивлён. Но это не одна причина и у тебя тоже, ведь так? Наруто только успел удивиться, а Учиха стал еще более разговорчивым. — Наруто, человек, которого ты любишь, кто это? И не ври мне. Узумаки уже не было куда деваться, и он решил все вывалить Учихе и сгорать со стыда. А после уже невероятно страдать от ответа. — Ну это… — но он остановился. — Нет! Не могу! Прости! Если ты хотел узнать люблю ли я Сакуру, то нет, она любит тебя! Все, я пошел, — Наруто быстро встал и хотел уйти, но Учиха тут же встал и схватил Узумаки за руку. Наруто пытался вырваться, но когда он особенно сильно потянул руку, то начал падать, а Учиха вслед за им. Теперь Узумаки лежит на земле, а Саске нависает сверху и держит у головы Наруто его же руки. Ноги он держит своими коленями. Младший Узумаки был полностью беззащитен. — Добе! Так сложно было сказать? Я же не буду ржать, как конь, если ты так думаешь! — В том-то и дело, что не будешь. Ведь это — ты, — прошептал джинчурики. Учиха опять хмыкнул и улыбнулся. Решил поиграть. — Кто-кто, а, Узумаки? Наруто начинал все больше и больше краснеть от такой пикантной позы, а после вопроса от Учихи, вообще стал любимым овощем Саске —помидором. — Да ты это, даттебаё! — крикнул Узумаки и закрыл лицо освободившимися руками. Этого Учиха и добивался. Лежащий на земле Наруто с красным лицом, расстегнутая куртка под которой полупрозрачная сетчатая майка, благодаря которой можно увидеть красивый пресс и сильную грудь. От этой картины так легко возбудиться. Саске слез с Наруто и подал тому руку, чтобы он мог подняться. Наруто принял помощь, и вот они вновь сидят на краю обрыва. И опять молчание. Но теперь оно не было каким-то напряженным. Ну как. Наруто был очень напряжен, а Саске умиротворенно рассматривал восходящее солнце. — Моим тайным желанием была драка с тобой, после которой мы побитые лежим и говорим одновременно три заветных слова, — первым начал Наруто. Сейчас он понимал, что терять уже нечего. Поэтому будь, что будет. — У меня тоже было такое желание. Но о каких трех словах ты говоришь? — Темеее. Ладно… Я люблю тебя, доволен? Саске повернулся к Наруто лицом, и Узумаки увидел улыбку на лице Учихи. Не усмешку, а ту самую улыбку, которой он улыбался в детстве. В далеком детстве. — Я тебя тоже, лисенок, — ответил Учиха и подался вперед. Он осторожно прикоснулся к губам Наруто, как бы говоря, что можно оттолкнуть. Но Нару наоборот стал неуверенно отвечать. После такого невинного поцелуя, Учиха уткнулся лбом в лоб Узумаки и прошептал: — С днем рождения…***
Красная нить судьбы, что когда-то связывала двух людей, приобрела совершенно другой оттенок. Когда-то красный стал золотым и теперь никогда не поменяет свой цвет. Золотая нить станет крепче стали и никогда не порвется. Не только родственники ей обладают, но и истинные возлюбленные, которых посчастливилось встретить нашим героям. К о н е ц.