48 смертей Каваками Акэйн

— Дорогие детективы, — девушка кидает короткий взгляд на настенные часы и выжидает. — Мне очень нужна ваша помощь в раскрытии сверхъестественной тайны. В руках Куникиды появляется блокнот. Он щёлкает ручкой и переворачивает страницу. «Клиент: молодая девушка, по имени… она что, ещё не представилась?» — Каваками Акэйн, — произносит она до того, как её об этом попросят. «… Каваками Акэйн: рост ~170, вес ~55 — недостаточный, бледная кожа, хрупкое телосложение, выглядит уставшей, хотя только пришла. Проницательна, но скованна. Видно, что не разговорчива. Пришла в сером пальто, хотя на улице довольно тепло. Планирует поздно вернуться домой?» — Не обращай внимания, он не хочет упустить что-то важное из твоих милых уст, — проясняет Дазай. «Заметка: треснуть Дазая, когда клиент уйдёт». — Ничего, я привыкла, — отвечает девушка, озадачивая детективов. — Боюсь, что сегодня меня убьют. — Не может быть, чтобы кто-то желал смерти такой красавице, — то ли успокаивает, то ли подкатывает Дазай и ждёт реакции. Девушка хорошо воспитана. Не ведётся на очевидную провокацию. Но Дазай только начал прощупывать почву. Времени на знакомство у них ещё полно. «Молчит, игнорирует Дазая, как предмет мебели. +2 балла». — И кто пытается вас убить, Каваками-сан? — поинтересовался Куникида. — В этом вся суть проблемы, — она тяжело вздыхает, — я не знаю. — Как… не знаете? — только очкарик разглядел в ней потенциально благоразумную особу, как подумал отнять пару баллов за глупость. — Я проживаю один и тот же день, умираю, и всё начинается заново, — объяснила Акэйн, как будто в такое можно поверить. — И сколько дней вы так прожили? — Ацуши удивительно быстро поверил. — Третья неделя пошла, — честно отвечает загадочная девушка и тянется к чашке тёплого чая. — Правильно ли я понимаю, милая леди, вы умираете каждый день? — наклонился шатен. — Да, — подтверждает Акэйн, и его слегка передёргивает от мурашек до мозга костей. — Жутко? — Завидно, — передразнивает Дазай и получает блокнотом по голове. — Ой! Ещё и блокнотом, совсем меня не жалеешь! А милая Акэйн так напугана! Так что, почему бы нам не продолжить разговор наедине? Вон там есть комнатка… Поверить ей очень сложно. Она понимает, что нужны доказательства. Иначе они отнесутся к её просьбе не серьёзно. — Вот, возьмите по одному печенью с предсказанием, — она, очевидно, собирается угадывать предначертанное самой судьбой. Но детективы не против сыграть. Они разламывают песочное печенье, и только Дазай съедает своё, прежде, чем прочесть надпись. Каваками встаёт на ноги и уверенно тычет на Куникиду. — Не наводи порядок в том, отчего нужно избавиться! А это впечатляет. Он кивает и кладёт бумажку на стол. Она, тем временем, готова озвучить следующее предсказание. — Стремись к большему! Ацуши рад, что Каваками так ловко отгадывает, но это же означает, что до этого был день, когда она пришла и точно так же просила их помочь. Они ничего не смогли для неё сделать. Какой ужас! — Найди того, с кем захочешь стать чуточку лучше, — озвучивает девушка последнее пожелание. Дазаю нравится игра, он готов играть в неё, пока в миске не закончится печенье. — Вот те на, — всего-то произносит он. — А как вы умираете? — интересуется Куникида. — Всегда по-разному. Кто-то придёт убить меня, в любое время, в любом месте, но обязательно сегодня. Мне не удаётся рассмотреть его. Но я знаю, что сегодня он появится на станции Ходогайя, чтобы толкнуть меня под колёса вечернего экспресса. — Значит, у нас есть время до вечера, — констатировал Дазай. — А вы не предполагали, что самоубийство остановит этот цикл? Я как раз подумывал составить вам компанию. Представьте, это ведь так романтично! Но Каваками так явно не считает. Она снова воротит нос и отворачивается. Куникида решает не записывать свои догадки, но клиентка развеивает все сомнения. — Ну уж нет, больше я с тобой на крышу не полезу! * * * 8 часов спустя Станция, действительно, захвачена обычными террористами. Члены вооружённого детективного агентства стоят в стороне, наблюдая как Каваками впечатывает в землю лицо бедного главаря. А с виду такая милая спокойная девушка. А оно вон какие черти пляшут. Убрав ногу с преступника, она перешагивает его и присоединяется к остальным. — Он скоро появится, — предупреждает она. Жаль, не знает точного времени. Побитого преступника уводит полицейский. Затем из-за угла появляется высокий мужчина в тёмной шляпе. Он идёт вдоль ограничительной линии, неестественно меняет направление и шагает к эскалатору. Каваками ждёт, что он кинется на неё с ножом или пистолетом. Но мужчина не глядит в их сторону. — Я схвачу его, — решается Ацуши и бежит на потенциального убийцу, обнажив тигриные лапы. Мужчина в шляпе оборачивается и в испуге летит к лестнице наверх. Но мальчишка в два прыжка долетает до него и спускает вниз. Шляпа остаётся кататься на эскалаторе. Каваками решает рассмотреть его поближе. — Припоминаешь его? — спрашивает Дазай. — Нет, мы не знакомы, — она совершенно точно никогда его раньше не видела. — Ну, тогда ты говори, зачем тебе убивать нашу милую леди? — Я ничего не сделал. Не понимаю, о чём вы. Вы… вы меня спутали с кем-то! Прошу, отпустите, у меня семья. Члены вооружённого агентства переглядываются. Не тянет он на маньяка, вот ни в одном глазу. Они поймали невиновного или это только притворство? В любом случае, задерживать его дальше без доказательств они не могут. Каваками тоже понимает это. Мужчина отряхивает пыль с костюма и торопится на выход из метро. — Похоже, мы его здорово напугали. Сегодня вы всё-таки выживете, милая Акэйн. Ну, возвращаемся в агентство, — объявляет Дазай. У Каваками скверное предчувствие, но она идёт за ними. Пока этот длинный день не закончится, она не расслабится. — Идите с этой стороны, Каваками-сан, — заботится Ацуши, собираясь идти со стороны проезжей части. Она ещё не стала окончательным параноиком, но рада, что паренёк переживает об её сохранности. Куникида и Дазай опережают на пару шагов, но первый едва сдерживается, чтобы не замахнуться на второго. К сожалению, она плохо слышит их разговор. Где-то позади отстали Джуничиро и Наоми. По всему кажется, что девушка уламывает парня на свидание. Её навязчивость и вездесущность напоминает одного знакомого с суицидальными наклонностями. Первый ряд остановился, и, как итог, остановились все. Каваками не знала, кого они встретили, но дружелюбие эти люди не излучали. Она медленно отошла в сторону, чтобы вовсе не попасться им на глаза. — Этот день не мог быть ещё хуже, мне казалось, — бледный, как сама смерть, юноша держался на расстоянии, но от него исходила эта невероятно убийственная аура. Каваками была уверена, что если умрёт в этот раз, то точно от его руки. — Не могу сказать, что тоже рад тебя видеть, — сморозил Дазай. — Не сейчас, уж точно. Все разногласия с мафией мы уже утрясли, разве нет? — То были разногласия с мафией, НАШИ разногласия останутся, пока один не умрёт. — Что-то ты совсем не в настроении, случилось что? Кавасаки едва устояла на ногах. Портовая мафия? В этот раз смерть будет не лёгкой… У неё вообще есть хоть один шанс избежать её? — Расёмон, — произносит Акутагава и пугает прохожих поистине жутким зрелищем. — Идиот! Здесь слишком людно… — уповает он на разумность бешеного пса мафии, но промахивается. — Ты… назвал меня идиотом?! В его плащ словно вселился сам Сатана. И хотя целится он исключительно в Дазая, Акэйн знает, что удача сегодня не на её стороне. Кому не поздоровится, так это ей. Она отходит подальше, не поддаваясь всеобщей панике и продолжая внимательно наблюдать. Может, полоска ткани не достанет до неё, хотя в этом почти нет уверенности. Пожалуй, вот теперь она жалеет, что воспользовалась услугами агентства. Не с её проблемой идти к людям, задолжавшим что-то портовым. Она глаз не сводит с Акутагавы, так внимательна, что не замечает легковую машину. Да и зачем, ведь она едет по другой полосе. Когда противник переходит в наступление, Акэйн слышит шипение колёс об асфальт и начинает потихоньку понимать. Водитель увидел Акутагаву и от ужаса потерял управление. «Должно быть, это было так», — корчится она, лежа на земле. Но в этот раз она умирает достаточно долго, чтобы увидеть, что её смерть хотя бы остановила потасовку. Что-то происходит на фоне, бурное обсуждение, переходящее в крики. Она не чувствует своего тела и доживает последнюю минуту. — Акэйн, — она видит лицо Дазая и не может отвернуться. Он, пожалуй, последний человек в её списке, которого захочется увидеть на смертном одре. Раздражение пересиливает немощность, и она даже чувствует прилив сил. — Запомни, Акэйн, «Люпен». Когда снова придёшь к нам, скажи мне это, и я помогу тебе. Он несёт чушь с невероятно грустными глазами. Словно смерть человека, которого он знал меньше суток, могла бы вызвать у него такое выражение лица. Акэйн замирает на мгновение и проваливается в завтрашний день, который, несомненно, снова попытается убить её. «Не вышло».