Master Mine

Хотя Оби-Вану рассказывали о клонах, встреча с ними все еще казалась сюрреалистичной. Капитан Рекс, заместитель командира Энакина, даже глазом не моргнул, когда увидел Оби-Вана, словно не было ничего необычного в том, что Генерал Кеноби внезапно помолодел. На самом деле, Клоны относились к нему куда более нормально, чем все остальные. - Возможно, потому что они в курсе твоей нынешней ситуации, - прошептал Энакин на ухо Оби-Вану, вероятно, чувствуя его замешательство. - Они тоже растут куда быстрее, чем обычные люди. Оби-Ван хмуро кивнул. Он понимал, что имел в виду Энакин, но он не был с ним согласен. - Разница между мной и ими в том, что это было моим выбором, Мастер, - тихо возразил Оби-Ван. - Разве у них был выбор? Тень промелькнула на лице Энакина. - Я понимаю, что ты имеешь в виду, но давай поговорим об этом позже, хорошо? - также тихо ответил Энакин. Положив ладонь на плечо Оби-Вана, он направил его прямо к мужчинам. - Пойдем, я тебя с ними познакомлю. Знакомство прошло хорошо. У Оби-Вана не получилось запомнить имена всех, но он старался, как мог. Ему было немного стыдно признавать, что он приложил больше усилий, чтобы запомнить имена тех солдат, с которым Энакин особенно хорошо ладил, но он оправдался тем, что, скорее всего, он просто будет видеться с ними намного чаще, раз они были настолько близки с Энакином. - Тебе они понравились? - спросил его Энакин, как только они вернулись в их квартиру. - Они довольно милые, - Оби-Ван пожал плечами. - Хотя больше всего мне показалось странным называться Генералом Кеноби. Энакин немного скорчил лицо. - Они солдаты и следуют приказам. Это запутанная ситуация, потому что технически, Генерал не умер или не был понижен в звании. Так что до тех пор, пока Орден сортирует бумаги, они будут звать тебя Генералом. Я могу попросить их не делать этого, но… - Все в порядке, Мастер, - проговорил Оби-Ван, притрагиваясь к кисти Энакина и мягко ему улыбаясь. Ему было приятно видеть, насколько старался Энакин быть внимательным ради того, чтобы он чувствовал себя благополучно и комфортно. Он и впрямь был прекрасным Мастером. Даже Йода здесь бы согласился С Оби-Ваном. Старший гроссмейстер приходил к нему прежде, чем он покинул “Решительный II”. Как и всегда, его слова были загадочными и неясными, но некоторые из них засели в голове Оби-Вана. - За твою безопасность не переживаю я. Защищать тебя будет твой Мастер. Беспокоиться здесь незачем. Ответственность за падавана принесет пользу Скайуокеру. Быть нужным он желает, - Йода посмотрел прямо в глаза Оби-Вану. - Опасно нестабилен сейчас Рыцарь Скайуокер. Потеря его первого падавана нанесла ему рану. Потеря его бывшего Мастера - еще одну. Отдаю тебя ему, в надежде, что ты сможешь удержать его на стороне Света. Нуждаемся в нем в Свете мы. Слишком силен он. Потрять его не можем мы. Оби-Ван потерял из-за этого дар речи. Он понятия не имел, что Мастер Йода боялся перехода Энакина на Темную Сторону. Немыслимо. Ведь его Мастер был таким добрым. Но затем Оби-Ван подумал о том гневе, который он периодически ощущал в Энакине: это выражалось в частых обидах на Совет, темных кругах под глазами Энакина, кошмарах... Это немного удивляло Оби-Вана и немного беспокоило. Помимо короткого сна, Оби-Ван не видел, чтобы Энакин медитировал или отдыхал. Это не могло хорошо влиять на его разум, в сочетании со стрессом из-за войны и тренировок с новым падаваном. Хотя, по словам Мастера Йоды, тренировки с падаваном хорошо влияли на Энакина. Мастер Йода упоминал, что Энакину нравилось быть нужным, и это Оби-Ван, безусловно, мог ему дать. Потребность в своем Мастере не вызывала никаких проблем. Отнюдь никаких. Оби-Ван смутился от мысли и поспешно поднял свои щиты. - Ты действительно уверен, что хочешь жить в моей квартире? - спросил Энакин. - Я заказал сделать другую кровать, но… Оби-Ван кивнул. - Я не хочу заселяться в кабину Вашего бывшего падавана, Мастер, - это была правда, но не полная. Он хотел быть рядом с Энакином, чтобы видеть, насколько часто спит и медитирует его Мастер. “А еще потому что ты хотел быть как можно ближе к нему, и точка”, - укоризненно проговорил его внутренний голос, тем самым вызывая волну стыда. - Ты же знаешь, что можешь называть ее по имени, - проговорил Энакин, смотря перед собой. Несмотря на его безмятежный тон, его плечи были напряжены. - Это меня не убьет. Оби-Ван скептически посмотрел на него. - Я не совсем был уверен, что Вы захотите говорить о ней. Энакин пожал плечами. - Я не против, чтобы мы поговорили о Шпильке, - признался он. - Но здесь и говорить-то нечего. Ты и так знаешь, почему она ушла. Лоб Оби-Вана озадаченно поморщился. - Шпилька? Я думал, ее зовут Асока. Энакин усмехнулся. - Так и есть. Шпилька - это ее прозвище, которое я ей придумал, - в голосе Мастера, без сомнений, проскользнуло чувство привязанности. Оби-Ван посмотрел вниз, прикусив губу. - У Вас нет для меня прозвища. Энакин засмеялся. - Ты мне сказал, чтобы я не называл тебя Малышом Оби-Ваном. Оби-Ван хмуро взглянул на него. - Здесь нет ничего смешного, Мастер. Энакин ухмыльнулся. - Как насчет "Бэмби"? Как в том старом голофильме про олененка. Ты так на него похож: такой же очаровательный, восхитительный и… - Если подумать, то лучше не давайте мне прозвищ, Мастер, - сказал Оби-Ван, поджимая губы, дабы не позволить улыбке расползтись по его лицу. - Ну нет, я просто обязан об этом позже подумать... - задумчиво проговорил Энакин. - Я придумаю прекрасное прозвища для тебя, не переживай. Оби-Ван толкнул его локтем, что только заставило Энакина рассмеяться. Уголки губ Оби-Вана дернулись. Ему нравилось, когда учитель смеялся, нравилось видеть, каким он становится счастливым и беззаботным в такие моменты.

***

Конечно, хорошие вещи не долго длились. Когда они снова оказались на борту “Решительный II”, у Оби-Вана не заняло много времени, чтобы понять, что кошмары, о которых говорил Энакин - явление частое. Его Мастер больше не мог скрывать это от него, когда они жили в одной комнате. В Храме Оби-Ван спал в Залах Исцеления, потому что Целитель Че настояла на том, чтобы он был под постоянным наблюдением. Сейчас Оби-Ван испытывал сомнительное удовольствие, наблюдая за тем, как во сне Энакин беспокойно метался по кровати ночь за ночью, ощущая его гнев, горе и боль, что заполняли их комнату удушающими волнами. На третью ночь Оби-Ван не мог больше за этим наблюдать. Он встал со своей кровати и забрался к Энакину. - Мастер, - тихо позвал его, разместив руку на чужое голое плечо. - Проснитесь. Энакин не проснулся. Нахмурившись, Оби-Ван сфокусировался и дотянулся до него через их связь. “На его руках умирала женщина… Безумно разрушительная ярость из-за потери заполнила его… вспышка синего светового меча… крики ужаса и боли… мертвые тела повсюду: мужчины, женщины, дети… ему тошно - что же он натворил - но они это заслужили… Он поворачивается и перед ним появляется рыжий мужчина, что за ним наблюдает с явным разочарованием на лице. - Ты подвел меня, Энакин. Я всегда знал, что ты это сделаешь. - Мастер, - прохрипел он, но мужчина покачал головой и отвернулся от него. - Мастер! - вновь отчаянно выкрикнул он, но мужчина не оборачивался. Он уходил все дальше и дальше, пока не исчез. А затем он остался один. Все ушли от него. Мать, Асока, его Мастер. Все всегда покидают его”. Оби-Ван заставил себя вынырнуть из сна. Открыв глаза, он посмотрел на напряженное тело Мастера с новым пониманием. Он отмахнулся от беспокойных мыслей по поводу увиденного сна. Решив, что об этом подумает позже - сейчас не время - Оби-Ван прошептал: "Мастер". - Мастер, - чуть громче снова позвал его, делясь с ним теплотой, уютом и привязанностью через их связь. Энакин затих, а потом открыл глаза, но поначалу взгляд его был остекленевшим и отстраненным, прежде чем наконец-то сфокусироваться на падаване. - Оби-Ван?- прохрипел он. - Что ты делаешь в моей кровати? Оби-Ван почувствовал, как запылали его щеки. - У Вас был кошмар, Мастер. - Ох, - вздохнул Энакин. - Прости, что разбудил. Ничего такого серьезного. Возвращайся спать. Оби-Ван вскинул брови и многозначительно посмотрел на него. - Вам третью ночь подряд снятся кошмары, Мастер. Скривив лицо, Энакин приподнялся, приняв сидячее положение, простынь сползла на его талию. Оби-Ван сглотнул, стараясь не пялиться. Очевидно, у него это не получилось. Он был подростком, а его Мастер был самым красивым мужчиной из всех, кого он встречал. Он обратил внимание на широкие плечи и на мускулистую грудь, прежде чем отвернуться в сторону - лицо горело, а во рту все пересохло. Хорошо, что Энакин не заметил, проводя ладонью по своему лицу. Энакин вздохнул, его плечи повисли. Сердце Оби-Вана сжалось. Он был таким эгоистом, когда радовался, думая, что Энакин был его Мастером, когда для Энакина, очевидно, все было иначе. Не важно, насколько напряженными были отношения между Энакином и Мастером, Энакин потерял того, кого считал практически отцом. - Это не был просто кошмар, - тихо заявил Оби-Ван. Энакин снова скривился и ничего не ответил, его челюсть сжалась, а лицо выглядело отстраненным. Оби-Ван наблюдал за ним, чувствуя себя куда более неадекватным, чем раньше. Бесполезный. Его взрослая версия, Мастер Джедай, знал бы, что делать в данной ситуации, знал бы, как помочь. Оби-Ван не был Мастером Джедаем. В его голову не приходило мудрых мыслей, чтобы что-нибудь предложить. Все что у него было - это позорные, неуместные желания, которые становились все глубже, несмотря на все его усилия. Оби-Ван нерешительно дотянулся до человеческой руки Энакина, взяв ее в свою. - Вы можете рассказать мне что угодно, Мастер, - мягко проговорил он, глядя на сплетенные их руки. Рука Энакина перекрывало полностью его, более тонкую и бледную. Энакин вздохнул и сжал пальцы Оби-Вана. - Спасибо, но я не могу с тобой об этом говорить, Оби-Ван. Не потому что я тебе не доверяю. Просто… Оби-Ван несчастно поджал губы, когда его Мастер умолк. - Ох, ради Карка, - взмолился Энакин. - Не дуйся, пожалуйста. Оби-Ван серьезно взглянул на него. - Я Вас уверяю, я не дуюсь, Мастер, - сказал он, собрав все свое мужество. Энакин удивленно на него посмотрел. - Ты чертовски очарователен, когда обижаешься. И да, ты все еще дуешься, мой Падаван. Внутри у Оби-Вана все сжалось. Он не мог отрицать, что, когда Энакин назвал его ”своим”, испытал позорный трепет. - Я всего лишь хочу Вам помочь, Мастер, - опустив свой взгляд. - Я понимаю, что Вы не относитесь ко мне серьезно, если бы я был тем человеком… - Оби-Ван. Посмотри на меня. Было невозможно не подчиниться приказному тону в голосе Энакина. Он заметил, как Мастер сильно хмурился. - Разве мы уже об этом не говорили? Я не хочу, чтобы ты был, как мой Мастер. Я также не думаю, что ты менее важный, чем он, - сжимая их ладони, Энакин смотрел в его глаза. - Ты не хуже, Оби-Ван. Я не стану отрицать, что я скучаю по нему, но я бы никогда не пожелал, чтобы ты был им. Ты тоже многое для меня значишь. Ты очень дорог мне. Оби-Ван не смог сдержать улыбки. - Осторожнее, Мастер, а то можно заподозрить Вас в привязанности, - поддразнил он. Он ожидал, что Энакин на это посмеется , но Энакин смотрел на него с печальной улыбкой. Сердце Оби-Вана пропустило удар. - Мастер? - Я не очень хорош в том, чтобы быть примерным Джедаем, Оби-Ван, - сказал Энакин. - По крайне мере, не в том, что касается правила непривязанности. Оби-Ван моргнул. А затем еще раз. Он чувствовал, что должен был быть потрясенным словами Энакина, но головокружительное чувство затмило все. - Ох, - выпалил он, его щеки горели. Энакин ущипнул щеку Оби-Вана, глядя на него в равной степени довольно и любовно. - Я надеюсь, это тебя не так потрясло, как моего Мастера. Но я старался притворяться, что это не так. Я очень сильно к тебе привязан, маленький Оби-Ван. - Это ничем не лучше, когда вы называли меня малышом, Мастер, - сердечно протестовал Оби-Ван, но при этом он улыбался. - Я не низкий. У меня просто ладонь немного уже, чем у моей старшей версии. Энакин засмеялся. - Очень низкий. Так-то вообще он был высоким. Но ладно. Теперь я буду называть тебя Оби. Оби-Ван сморщил нос. - Точно нет, - ответил он. - Оби-Вана будет достаточно. - Как скажешь, Падаван, - проговорил Энакин, дергая за его косичку. Оби-Ван прикусил свою нижнюю губу. - Я так и скажу, - сказал он, улыбнувшись Энакину и стараясь игнорировать бабочек, порхающих в его животе. Он старался сфокусироваться на чем-то другом. - Вы до сих пор не хотите об этом поговорить? О Вашем кошмаре? Энакин вздохнул. - Честно, нет, - ответил он, его пальцы рассеянно поглаживали косу Оби-Вана. - Я просто не думаю, что разговор поможет. Я просто… Я просто не умею терять людей, которые мне небезразличны. Но со временем все образуется. Оби-Ван пожевывал свою губу. - Я видел Ваш сон через нашу связь, - тихо признался он, и он мог заметить, как мышцы Энакина напряглись. - Я видел как Вы… Я видел как Вы убивали людей. “Детей”. Его маленькая надежда, что этот сон не нес никакого значения, разбилась в ту же секунду, как только он увидел, как выражение лица Энакина стало напряженным. Он отвернулся, чтобы Оби-Ван мог смотреть только на его профиль. - Они убили мою мать, Оби-Ван, - безэмоционально проговорил он. - Эти звери изнасиловали ее и замучили до смерти, - он повернул голову и встретился взглядом с Оби-Ваном, его глаза были наполнены болью и гневом. - Я перерезал их, как животных, потому что они ими и были, и если бы мне дали еще один шанс, я бы сделал то же самое. Они заслужили это. Может быть, их дети нет, но, когда они выросли бы, стали бы такими же убийцами и насильниками, и мучили и насиловали бы также чью-то жену или маму. Мир стал лучше без них. Оби-Ван мог только смотреть на него, не зная, что сказать. Рационально, он знал: то, в чем ему признался Энакин, должно было вызвать в нем ужас (и это действительно ужаснуло его). Но он видел сон Энакина, чувствовал его отчаяние, горечь и его гнев - и он понимал. Он не думал, что то, что сделал Энакин, было правильным, но он понимал. Пускай у него не было мамы, но он знал, что для других детей мама была самым заветно любимым человеком. Обнаружить свою маму изнасилованной и измученной до смерти… он не мог даже представить, кто мог бы быть милосердным в такой ситуации. Это не говорит о том, что то, что сделал Энакин, было правильно, но при этом это не делало его монстром. Это просто делало его расколовшимся человеком. В какой-то степени, Оби-Ван был рад узнать о менее прекрасной черте своего Мастера. Он его боготворил, и это было хорошо, что он оказался не таким идеальным, каким считал его Оби-Ван. - Скажи что-нибудь, - хрипло сказал Энакин, его взгляд изучал его. “Я не знаю что сказать”. Оби-Ван оглядел комнату, очень неудобную. - Как на это отреагировал прошлый "я"? - Я никогда не говорил ему, - Энакин приподнял уголки губ, горько улыбаясь. - Но я знаю, он бы ужаснулся и разочаровался во мне. Он никогда бы мне не простил. Оби-Ван нахмурился. - То есть, Вы никому об этом не рассказывали? Что-то промелькнуло на лице Энакина. - Падме - Сенатор, которого я когда-то защищал, - знает, потому что она была со мной на Татуине. Еще Канцлер. - Канцлер? - повторил Оби-Ван, почувствовав некое замешательство. Насколько же был близок его Мастер с Канцлером? - Да, он мой друг, - произнес Энакин. - Он очень хороший человек, и он сказал, что мои действия были вполне справедливыми. Оби-Ван был немного сбит с толку. Должен ли он говорить, что Высший Канцлер не должен поощрять Рыцарю Джедаю то, что он перерезал целую деревню. - Ты думаешь, что то, что я сделал - было ошибкой, - проконстантировал Энакин, когда тишина стала заметно звенящей. - Ты даже не можешь смотреть на меня. Теперь ты ненавидишь меня. - Я… - начал говорить Оби-Ван, но затем остановился, когда увидел выражение лица Энакина. Оно было таким напряженным. Отчаявшимся. Он мог чувствовать, какую ценность несла в себе его реакция для Энакина. Это было смешно – он всего лишь Оби-Ван, никому и никогда не нужный, – и все-таки этот безмерно сильный Рыцарь Джедай смотрел на него так, будто его негативный ответ только сломает его. И, возможно, это действительно могло произойти, понял Оби-Ван. Скорее всего, Мастер Йода был прав в своем беспокойстве об Энакине. Он мог распознать исходящую от Энакина тьму, скрывающуюся в его страхе. «Я просто не умею терять людей, которые мне небезразличны». Сейчас слова Энакина звучали по-другому для Оби-Вана, обученного Светлой силой. - Мастер, - мягко проговорил Оби-Ван, взяв ладонь Энакина в свою. – Я думаю, что то, что вы сделали, было неправильным, - он сжал чужие ладони, когда челюсть Мастера плотно сомкнулась. – Здесь не имеет значения, что я скажу, и я чувствую Вашу неуверенность в том, что ваш поступок действительно был справедливым и оправданным. Вместо того, чтобы отрицать это, вынесите из этого урок, чтобы этого никогда больше не повторилось, – он выдержал взгляд Энакина. – Я еще недостаточно узнал Вас за этот промежуток времени, но я уверен, что Вы лучше и выше этого, Мастер. Брови Энакина нахмурились, его напряженный взгляд стал растерянным. – Ты хочешь сказать… Хочешь сказать, что не ненавидишь меня? Оби-Ван едва не закатил глаза. Честно сказать, его Мастер мог мыслить только в одном направлении. Это было то, на чем Энакин решил сконцентрироваться? – Нет, я не ненавижу Вас, – раздраженно ответил, посчитав, что это прозвучало заботливо, судя по широкой улыбке Энакина. Возникло ощущение, будто Оби-Ван подарил ему лучший в мире подарок. - Не важно, что я думаю, - снова попытался донести мысль Оби-Ван. – Важнее всего это, что Вы… От неожиданности он взвизгнул, когда его резко дернули, усаживая на колени Энакина, а затем крепко обнимая. – Ты самый-самый лучший падаван! – с радостным смехом заявил Энакин. - Мастер! – воскликнул Оби-Ван, но заподозрил, что это звучало не так уж укоризненно. Он не мог злиться на Энакина, когда Мастер держал его так, будто он был чем-то ценным. Вздохнув, Оби-Ван обнял его в ответ, с большим трудом позволяя себе скользить руками по всей крепкой, теплой спине Энакина, одновременно наслаждаясь движением мышц Мастера под его пальцами. Он так вкусно пах, что это перехватывало дыхание Оби-Вана. Он должен был быть осторожным, чтобы держать подальше свою нижнюю часть тела от Энакина. Все-таки он ненавидел свое подростковое тело. Без сомнений, Энакин был бы в ужасе узнай НАСКОЛЬКО Оби-Ван балдел от его запаха. Энакин поцеловал его в висок. – Я думал, ты возненавидишь меня, - прохрипел он. – Ты не можешь себе представить, как это много значит для меня. Оби-Ван зажал нижнюю губу между зубами. – Правда? Энакин вздохнул и отстранился немного, чтобы посмотреть в его глаза. – Правда, – проговорил он, обхватив лицо Оби-Вана. – Ты самый лучший человек, которого я когда-либо знал, не важно, сколько тебе лет, Оби-Ван, – он посмеялся. – Если ты не возненавидел меня за это, значит, есть какая-то надежда для меня. Оби-Ван почувствовал, как его лицо загорелось. – Не говорите так, Мастер. Вы хороший человек. Энакин покачал головой. Кривая улыбка тронула его губы, прежде чем он снова прильнул ими к виску Оби-Вана. – Спасибо, – прошептал он, подкладывая голову Оби-Вана под свой подбородок и вновь любовно обнимая. Оби-Ван чуть не мурлыкнул от переизбытка нежных чувств. Его Мастер дал лучшие на свете объятия. Не то что бы Оби-Ван много обнимался, он лишь смутно помнил, как когда-то его обнимал один из Мастеров ясли, когда ему было лет пять или шесть, но теперь он понял, насколько быстро это делало его зависимым от объятий со своим Мастером. Он хотел, чтобы Мастер постоянно касался его и держал вот так вот длительное время. Ему было очень плохо и тревожно от того, насколько он этого желал. - Меня не за что благодарить, Мастер, – нежно произнес Оби-Ван, пробегаясь пальцами по волосам Энакина. – Мы же команда, верно? Смешок слетел с губ Энакина – задушенный, но искренний. – Определенно, - ответил он, вновь целуя висок Оби-Вана и глубоко вдыхая. Оби-Ван задумался, неужели Энакин обнаружил его запах таким же приятным, как он - его? Они сидели так длительное время, в уединенной тишине, руки Энакина и его Сила все еще обвивали падавана. Оби-Ван еще ни разу не испытывал такое удовлетворение. Так уютно. В конечном итоге, Энакин вздохнул. – Слишком поздно. Мы должны были спать. Мы улетаем на планету Сеп рано утром, и вряд ли мы выспимся после этого. Оби-Ван неохотно посмотрел на свою кровать. Все его нутро бушевало против идеи покидать такие уютные руки Энакина. Это встревожило Оби-Вана настолько, что тот тут же встал с коленей его Мастера. Эта… влюбленность казалась такой нелепой. Оби-Ван не мог дождаться, когда она пройдет. Но как только он пошел в направлении кровати, рука Энакина поймала его, останавливая. – Оби-Ван. Оби-Ван повернулся к нему. Глаза Мастера сфокусировались на нем со странным выражением. – Ты знаешь, что когда Шпилька ушла, я был полностью разочарован в Ордене? Оби-Ван покачал головой, не зная, что сказать. - Так и было, - молвил он, отводя взгляд в сторону. – Джедаи казались мне лицемерными, развращенными и нечестными. Даже мой Мастер в последнее время врал мне, так что моя вера в Орден была повержена, - Энакин встретился взглядами с Оби-Ваном снова. – До тебя. Ты такой хороший, Оби-Ван. Такой открытый и неиспорченный войной и Орденом. Ты куда лучший Джедай, чем все в Совете. Оби-Ван покачал головой. – Это не так, Мастер… Энакин сжал его ладонь. – Это так. Я не говорю про наши тренировки, Оби-Ван, - пронзительный взгляд Энакина смотрел прямо в душу Оби-Вана. – Ты такой хороший, такой чистый, я чувствую себя куда легче, просто оказавшись рядом с тобой, меньше чувствую злость, горечь и больше - как должен чувствовать себя Джедай. Оби-Ван только и мог, что пялиться на него. - Я рад, Мастер, – прошептал он, немного улыбнувшись, стремительно быстро обнимая Энакина. Но короткое объятие превратилось в длительное, как только руки Мастера обвили его в ответ. Когда Оби-ван наконец упал в постель, он все еще чувствовал тепло и нежность внутри. Где-то в глубине сознания Оби-Вана, голос шептал, что это не нормально для Падавана и Мастера, быть близкими и привязанными друг к другу, что это не было путем Джедая, что все эти чувства были слишком опасными. Но в тот момент, Сила Анакина все еще укутывала его, и Оби-Вану было все равно. Он был счастлив.