Скрещенные костями

- Цири, нет! - Лютик, ну пожалуйста! Пожалуй, это был самый странный разговор за всю его жизнь. Впрочем, всё его время, пока он был знаком со светловолосым ураганом, таких разговоров у него было много. Впрочем... Впрочем, и он сам был далеко не ангелом - скорее занозой в заднице. Симпатичной, певучей - а порой и приставучей - но занозой в заднице многих своих знакомых. Правда, сказать то, что во всём этом его вина, у парня язык не повернется. А у кого повернется... Что ж, от удара лютней по голове ещё никто не уходил. Парень обреченно вздохнул и сел на потрёпанный от времени диван в своём убежище. Он знал, что девушку на том конце провода переубедить практически невозможно. Безумно упрямая особа, ворвавшаяся в его жизнь во время одного из "особых" концертов в ночном парке, который он давно облюбовал для себя. Он мечтал об этом всю свою жизнь - петь для людей, но не за деньги или чьим-то приказам, а просто так, для души. Это позволяло Лютику - а молодого музыканта звали именно так - чувствовать себя свободным от всего. От рамок, поставленных обществом. От душевных проблем. От мира, что не хотел принимать его. И на одном из таких концертов, когда его окружали такие же, как и он - не принятые современным обществом, но отчаянно желающие признания - он и встретил её. Цирилла - а для друзей просто Цири - смотрела на него такими восхищенными глазами, что Лютику на какое-то время даже стало не по себе. Глаза девушки были... Странные. Они словно в светились в полумраке парка, а когда она подошла ближе, протягивая музыканту аккуратно сложенную купюру, на долю секунды ему показалось, что на него смотрит не человек. В буквальном смысле слова. Эти глаза завораживали, не давая отвести взгляд, и только каким-то чудом - или благодаря толчку одного из "фанатов" его скромного творчества - но музыкант остался в здравом уме и относительно трезвой памяти. Почему относительно? Да потому, что даже после столь странной встречи он продолжил общение с Цири. Точнее не так, всё получилось до безумия странно. Непонятно каким образом найдя его временное жилище, странная - тогда Цири казалась Лютику именно такой - девушка предложила ему дружбу. Просто так. Никаких подвохов, никаких обманов и тайн. Ну, разве что кроме одной - никаких разговоров о семье. Лютика это более чем устраивало, а Цири не проявляла излишней настойчивости... По крайней мере, в данном вопросе. И слава Богу - о своей семье музыкант не любил вспоминать по многим причинам и девушке об этом знать было совершенно не обязательно. - Почему именно я, Цири? Уверен, твой отец может найти тебе куда более лучших и приличных музыкантов, чем потасканный бродяга, - юноша уже в который раз пытался отговорить подругу от безумной идеи. Вынырнув из своих приятных воспоминаний об их знакомствах, он прокручивал у себя в голове причины столь неожиданного - а время было почти десять вечера - звонка, а потом хлопнул себя по лбу, глядя на висевший на противоположной стене календарь. Точно. Вот дурак. Завтра Цири исполняется семнадцать и... Она хочет познакомить его со своим отцом. Не сразу - вначале в честь такого события она говорила что-то о маскарадной вечеринке, где даже музыканты, приглашённые в честь данного события, должны быть в масках. Это интриговало и несколько... Пугало даже видавшего за короткую жизнь весьма многое Лютика. - Лютик, ну не начинай, пожалуйста! Ты мой друг и я хочу видеть тебя на моём празднике. А если ты ещё и выступишь, гости точно будут в восторге и тебе не придется больше жить... Так. Лютик, ну пожалуйста-пожалуйста, - голос Цири едва заметно дрожал, словно она была готова в любой момент расплакаться из-за невозможности уговорить друга приехать. И от этого голоса сердце юноши защемило. Что-что, а доводить подругу до слёз ему совершенно не хотелось. Так что, быть может, один раз стоит плюнуть на образ жизни и полноценно, так сказать, выйти в люди? - Ладно-ладно, шантажистка, уговорила. Но только при одном условии - ты не будешь говорить, кто из музыкантов твой знакомый. Идёт? - Лютик даже не мог подумать о том, что, согласившись отправится на вечеринку в совершенно незнакомое место к совершенно незнакомым - кроме непосредственной именинницы - людям, его относительно спокойная жизнь окажется под угрозой. В прямом и переносном смысле слова. Геральт любил свою приёмную дочь. Любой, кто усомниться в этом, рано или поздно обнаружит себя без кишок или головы - в зависимости от настроения мужчины. Цири стала смыслом его жизни, которая, казалось, обречена быть однообразной ещё с того момента, как он оказался в этом мире, скрытом от остальных глаз за пеленой розовых очков. И каким образом сюда занесло маленькую Цири до сих пор остаётся для него загадкой, как бы сильно он не пытался разгадать её. Всё время мешало... Что-то. Словно кто-то пытался укрыть от него прошлое девочки. Впрочем, ему это абсолютно не мешало любить её как свою собственную дочь и воспитывать её - пусть и не так строго, как воспитали его. А потому, даже не смотря на странную просьбу - а скорее даже факт - о том, что она пригласила своего друга-музыканта, Геральт не то чтобы пропустил мимо ушей... Он считал, что Цири вольна сама решать, с кем ей общаться, не смотря на то, что у многих их "знакомых" было абсолютно противоположное мнение. Свет в зале на секунду моргнул, а через мгновение гости стали заполнять зал. К сидящему в большом красном кресле тут же направились две деловые дамы в откровенных нарядах, чьи лица были скрыты изящными масками. И всё же каждую из них Геральт знал слишком хорошо, чтобы спутать их манеры поведения и походку с кем-то иным, а потому практически не обратил внимания на них, когда обе сели на ручки кресла по обе стороны от мужчины. И не сказать, что беловолосый не любил Йен или Трисс - обе девушки были чертовски хороши - особенно в постели - но...Сердце его было скрыто от всего мира и видеть его было позволено очень ограниченному кругу лиц. Золотой взгляд лениво скользил по собравшимся, чьи лица скрывали самые причудливые маски - от масок венецианской эпохи до масок разнообразных монстров. И, быть может, вечер был бы для мужчины совершенно скучным, если бы не судьба - или сам чёрт, хрен его разберешь - не обратила его внимание на парня в маске кота. Было видно, что юноша оглядывается и, вполне возможно, нервничает, но старается не показывать этого. В руках у него была лютня - и, пожалуй, впервые за долгое время дон был на самом деле, искренне удивлён. Неужели в этом мире остались те, кому больше нравятся старинные инструменты? Что ж, пожалуй, этот вечер не так безнадежен, как Геральт предполагал. Оставалось лишь надеяться, что никто не испортит его и он сможет продолжить наблюдение за весьма необычным музыкантом. На секунду Лютик забыл, как дышать. Уже сидя на стуле, предназначенном специально для него, он поймал на себе взгляд золотых глаз. Эти глаза... Такие яркие и такие холодные одновременно. Так похожие на глаза Цири и вместе с тем отличающиеся от её. И от этого изучающего, пронзающего его душу взгляда, музыканту стало не по себе и вместе с тем... Он не мог понять, что это за ощущение вокруг него. Люди вокруг были странными, мужчина в кресле в окружении двух явно легкомысленных барышень и застывших позади него двух суровых мужчин - не менее странным. И где, мать его, Цири, которая обещала поддержать его во время выступления?! Да уж, похоже, Лютик опять влип в неприятности. И теперь перед ним стояло два вопроса - как он отсюда выберется и сможет ли выбраться вообще, не попав в ещё более странное место, где будет чувствовать себя белой вороной ещё похлеще, чем здесь? Что ж, время покажет, а пока что... Пришла пора начинать и на время заставить себя не думать о том, где его задница оказалась на этот раз благодаря Цири...