Скрещенные костями

Едва Ламберт привел Цири в зал - которая, как оказалась, зацепилась платьем за дверной косяк и, как итог, порвала его и пыталась переодеться - как девушка бросилась Лютику на шею, не обращая внимания на шокированные взгляды окружающих и внимательный - отца. По щекам светловолосой текли слезы, пока её тонкие пальцы плотно вжимались в одежду друга, который также, мягко говоря, был в шоке от происходящего, но, постаравшись взять себя в руки, музыкант обнял подругу. Она была такой... Маленькой. Даже по сравнению с ним - с тем, кто явно не мог похвастаться ни фигурой спортсменов, ни внешностью, скажем, завидного стриптезёра. Откуда у Лютика такие ассоциации? Ну... Это долгая история и, быть может, однажды музыкант поведает свою историю за стаканом виски. - Ну же, принцесса, всё хорошо. Я жив и здоров - если, конечно, причина твоих слёз, возможно, я, - парень неуверенно улыбнулся и коснулся ладонью мягких кудрей подруги. "Такого же цвета волосы и того мужчины", - невольно отметил Лютик, вспомнив, что обладатель золотистых глаз обладает почти такими же белоснежными волосами. Но, наверно, на пару тонов светлее и... Какого хуя?! Это вообще откуда в его голове нашлось место ТАКОЙ мысли? Его никогда не зацепляли парни и мужчины, но, видимо, этот вечер не устанет удивлять его. - Конечно! Лютик, я... Ты ненавидишь меня? За то, что не сказала тебе о моих... О наших особенностях? - голос переставшей плакать Цири прорезал тишину зала ещё раз, вводя теперь уже Геральта в состояние ступора. Впрочем, про остальных и подавно можно было молчать - те также стояли, словно пораженные громом. Порой его дочь мимолетно говорила о друге, с которым давно не виделась, но Геральт особо не придавал этому значения. Его друзья всегда были рядом, буквально тенью следующие за ним, а большего ему не надо. Ему хватало обаятельного наглеца Ламберта - того ещё вредного хуя, особенно после очередной пирушки в баре - и Эскеля, больше похожего на огромного плюшевого медведя. Опасного плюшевого медведя, в разгаре битвы теряющего над собой всякий контроль. Ему хватало Цири, которая смогла расцвести там, где до момента его появления на пороге особняка не было солнца. Первая за последние столетия в своём роде. Его Предназначение, к которому он привязан сильнее любого существа во всём чертовом мире, который они вынуждены оберегать. А этот парень... Цири дорожила им так сильно и всё же держала в себе свои - и их заодно - странности. А сейчас... Она боялась потерять его. Боялась так сильно, что запах её страха щекочет его ноздри. И, собственно, не только его, а каждого, кому "посчастливилось" - ну, или без кавычек, тут уж как посмотреть - но, благо, никто не посмел сделать хоть какой-то комментарий. Ну а если посмел бы... Зря, что ли, его называют Белым Волком? - Я не ненавижу тебя, Цири. Я всё понимаю. Тем более... Неужели ты забыла наше обещание не говорить о наших семьях лишнего? - из размышлений дона вывел голос Лютика. Лютик, блять...Почему эти два слова так охуенно звучали в одном предложении? Приятно оседали на губах, заставляя мужчину слегка облизнуться, словно он на самом деле мог ощутить вкус слов. Геральт поднял взгляд и увидел, как музыкант ласково гладит Цири по губам и улыбается той самой улыбкой, которую Волк ненавидел всей душой. Улыбка, полная печали. Улыбка, которая порой проскальзывала на губах его любимой дочери. Новая, казалось бы, случайная параллель, а сколько чувств в душе она смогла породить... Знать об этом, естественно, никому не надо, а потому, стараясь держать себя в руках, Геральт наблюдал за происходящим, позволяя себе лишь лёгкую улыбку. Цири ещё раз хлюпнула носом и отстранилась, по-прежнему сжимая в руках футболку Лютика. В её глаза виднелась надежда и такая любовь, что на секунду ему даже страшно стало. Ну как он мог на неё злиться и уж тем более ненавидеть? Да, было немного... Нет, не обидно. Страшно. Ведь Лютик даже не мог подозревать, что в мире существует нечто, что нельзя было объяснить ни наукой, ни разумом. Впрочем... Не сказать, что он был недоволен. Ему даже стало любопытно, что же ещё может скрываться от простых людей в этом странном мире. Но спрашивать об это он, конечно же, не будет - людям явно не до ответов на вопросы непонятно откуда взявшегося музыканта. Или?... - Тогда... Тогда оставайся с нами! Уже поздно и... Не безопасно одному уходить. Пап, можно он останется? Ну пожалуйста! - Цири не хотела прощаться с другом, который уже мельком поглядывал в сторону выхода, и не понять этот красноречивый взгляд мог только слепой или невнимательный человек. А таких в этом зале не было. Девушка повернулась к Геральту с мольбой в глазах. Впрочем, не сказать, что его пришлось долго уговаривать или что-то в этом роде. Он сам подумывал о паре вариантов, как не дать парнишке влипнуть в неприятности, и вариант оставить его в их доме казался самым... Как же сказать... Приличным. Всё же, если бы Лютик-таки покинул их дом, то Геральт отправил бы Ламберта приглядеть за ним. А, зная этого "хера моржового", которому весьма нравились симпатичные парни, то можно было переживать не столько за жизнь музыканта, сколько за его задницу, на которую, стоит отметить, на будущее положил глаз сам Геральт. - Конечно можно. На улице уже темно и кто знает, какие твари уже скрываются там, - неторопливо кивнув, дон, кинув последний взгляд на брюнета, на долю секунды поймав удивлённый взгляд голубых глаз, и пошёл отдавать распоряжения о приготовлении комнат для гостей. Лютик чувствовал себя несколько скованно и неуютно. Нет, всё было замечательно - и тёплая ванная с ароматным гелем, и ужин с таким разнообразием блюд, что выбрать было реально очень и очень сложно, и выделенная ему спальня с огромной двуспальной кроватью. И всё же... Он не привык к роскоши. Даже не так - за много лет одиночного путешествия из города в город он и думать забыл о том, что значит иметь у себя много денег и роскошную жизнь. Но если бы Лютику прямо сейчас предложили вернуться в прошлое, к богатым родителям и безбедному существованию, то он отказался бы сразу же и плюс ко всему как следует врезал бы по носу предложившему. Это была его жизнь. Он сам выбрал свободу и независимость, а значит, и сам будет решать, как и что ему делать. А к такой обстановке... Навряд ли ему придется привыкать часто бывать в подобном доме. Или же?... Пока парень задумчиво переодевался в чистую одежду - Цири буквально заставила Лютика переодеться в другую одежду, пока его будет стираться - дабы лечь спать и не просыпаться как минимум до обеда, входная дверь еле слышно скрипнула. Без стука и лишней вежливости. Впрочем, он был в гостях - причём не понятно, в насколько опасных - а потому лишний раз стоило держать язык за зубами... Какое-то время точно. Неторопливо обернувшись, парень встречается взглядом с золотистыми глазами. Не такими, как глаза его - буквально - спасителя, нет. Но общее у них определённо было и, видимо, различалось лишь насыщенностью. У незнакомца на лице с левой стороны были шрамы - длинные, тянущиеся от виска и почти достигающие подбородка. Но это придавало ему лишь... Мужественности? Шарма? Порой даже у талантливых музыкантов, самостоятельно пишущих песни, не хватало слов и сейчас был один из немногих таких случаев, когда Лютик даже не знал, что сказать. И стоило ли вообще что-то говорить? - Босс просил передать тебе спокойной ночи и чтоб утром ты никуда не пропадал. А то мало ли - ещё заблудишься и хрен сколько времени мы будем тебя искать. Мы, кстати, так и не успели познакомится. Ламберт, - мужчина улыбнулся - хотя его улыбка более походила на оскал - и протянул Лютику руку для рукопожатия. - Лютик. Просто Лютик, - музыкант улыбнулся и пожал протянутую руку. Едва дотронувшись до крепкой ладони, он осознал странность, которую не заметил раньше. Наверно, из-за стресса... От этого места и его обитателей веяло силой. Непонятной, пугающей и одновременно завораживающей, силой. И эти глаза... Такие глаза не могли принадлежать человеку. И ладно бы кто-то один был с такими глазами - но не все же гости. Ну, или почти все... Заметив пристальный взгляд музыканта, направленный на его лицо, Ламберт еле слышно усмехнулся и потянулся. - Будем знакомы, хех. Все вопросы - если надумаешь-таки что-то спросить - завтра. Время позднее и... Лучше тебе не забивать голову лишней информацией. По крайней мере, пока не отойдешь от увиденного, - мужчина кивнул на кровати и Лютик, сам того не желая, не заметил, как сделал пару шагов назад и плюхнулся на кровать, с удивлением ощущая, какая она мягкая. Эти глаза... Он не мог противиться им. Они... Притягивали. По-разному, но каждый манил его к себе, словно мотылька на пламя свечи. Опасное, но манящее. - Угу. Спасибо. Спокойной ночи, - едва голова музыканта коснулась подушки, как вся тяжесть прошедшего дня мигом навалилась на него, моментально вырубая и отправляя в царство Морфея. - Забавный парень, - кабинет дона Геральта был особым местом в особняке. Слуг туда не пускали, как и посторонних, так что доступ к нему был только у четверых человек и это включая непосредственно хозяина дома. Он сидел в обществе своих друзей-телохранителей и потягивал виски. Они обсуждали информацию, накопившуюся за день, а потому совершенно не удивительно, что тема странного мальчишки-музыканта была поднята одной из первых. Всё же, чего уж греха таить, зацепил он внимание многих. - Точно. И как его Цири умудрялась прятать от нас? Особенно от своего заботливого донельзя отца? - наедине друг с другом, когда их видела только ночь, трое мужчин отбрасывали всякие формальности и могли позволить себе разного рода вольности. Впрочем, это не удивительно - они росли вместе, вместе тренировались, вместе убивали монстров, вместе работали... Дружба, которая связала их много лет назад, была неразрывной и ценной для каждого из них. Геральт отпил виски и откинулся в кресле, погружаясь в свои мысли. И правда - как его дочь умудрилась явно не первый месяц, если уже не год, своего взрослого друга? Впрочем, учитывая место, где она росла, не удивительно, что девочка переняла не только особые способности, но и явную хитрость. И с одной стороны, Геральт более чем гордился Цири, а с другой... Сегодня они подвергли опасности человека, совершенно не знающего ни куда он попал, ни к кому. И тот момент, когда монстр избрал своей целью не кого-то из богато разодетых гостей, а беднягу-музыканта... Сердце, казалось бы, закаленного после многочисленных встреч-расставаний Волка дрогнуло. Он сам не понимал, почему. Не понимал, как. Но одно он понял наверняка - он не мог позволить монстру даже дотронуться до лежащего Лютика. И это было...Странно. - Видимо, у неё были причины. Хотя она, видимо, сегодня и сама осознала, какой риск приняла, - спустя пару минут тишины, всё же ответил беловолосый и отпил ещё виски. Ночь предстояла долгая и нужно было решить самые важные вопросы. И мысленно, незаметно для себя и других, дон поставил на первое место вопрос, что же делать с Лютиком. С красивым, в меру гордым, голосистым Лютиком. Ведь, стоит быть честным хотя бы с собой, отпускать его мафиози не хотел от слова совсем. Хотя бы потому, чтобы вновь ощутить себя живым. Так что... Дело за малым - решить и сообщить гостю. Главное - не забыть закрыть двери и окна... Так, на всякий случай.