Цена памяти

— Всë в порядке? — метнув взгляд в сторону, куда только что смотрел парень, спросила рыжеволосая, в недоумении изогнув бровь. По лицу Диппера стало понятно, что он увидел кого-то, и этот кто-то либо очень важен, либо он явно не должен был видеть его с девушкой. Следующее слово из уст парня помогло воссоздать в голове Кордрой почти четкую картинку происходящего. — Пасифика, — почти шепотом ответил Пайнс, резко схватив со стола телефон и нервно закусив губу набрал номер Нортвест. Долгая тишина и резкий, невнятный голос автоответчика, — Она не отвечает. — Подожди. Вы с ней… Вместе? — удивленно спросила Венди и, заметив как сжалась рука парня на телефоне, когда он уверенно кивнул ей в ответ, продолжила: — Мне кажется это из-за меня. Ты должен пойти за ней, Диппер. И он пошел. Быстро, кинув на прощание Кордрой легкую улыбку, почти что выбежал из заведения, чуть не сбивая на своем пути прохожих. Взгляд метался по сторонам: она ведь могла далеко уйти. В голову врезалась странная, но вполне реальная догадка, которую парень сразу же решил проверить. И не ошибся. Та самая лавочка. Он нашел еë здесь же, где в тот самый вечер они, возможно, и стали чем-то более важным друг для друга. От тихого, еле слышного всхлипа сердце неприятно сжало. Диппер сделал неуверенный шаг вперед, сжимая кулаки настолько, что ногти больно впивались в кожу. Выдох. — Пасифика… — начал было он, но девушка резко обернулась, заставив его замолчать одним своим видом. Покрасневшие от слез глаза, слегка потекшая тушь и сбитое дыхание — это было так не похоже на нее. На эту дерзкую, высокомерную особу, первое впечатление от которой складывалось не самое приятное. Сейчас она выглядела такой… Беспомощной? Беззащитной? Жалкой? Преданной? И от этих мыслей Диппер вздрогнул, виновато закусив нижнюю губу. — Нет, — еë шепот, пытающийся скрыть дрожь в голосе раздался неожиданно, и блондинка также резко встала, почти не оставляя между лицами никакого расстояния, — Я не хочу ничего слышать. Ничего! Последнее слово прозвучало громче, намного громче предложения в целом, и из-за этого Пайнс невольно стиснул зубы. Звонкий звук пощечины и резкая боль заставила Диппера прийти в себя и безмолвно наблюдать, как Пасифика смаргивает слезы, позволяя им новым потоком потечь по щекам, и разворачиваясь, убегает. Снова. А в голове ураган, но он стоит неподвижно, взглядом провожая отдаляющуюся девушку и принимая еë удар как должное. Он заслужил.

***

Солнце медленно опускалось все ближе и ближе к горизонту, опаляя все живое своими последними, самыми яркими лучами. Цвет неба переходил с голубо-фиолетового на красно-оранжевый, а темные грозовые тучи и вовсе решили застелить всю синеву в ближайший час. Мэйбл сидела за кухонным столом, пустым взглядом рассматривая происходящее за окном и бесшумно помешивая ложечкой уже давно растворившийся сахар на дне стеклянной кружки с горьким, слегка кисловатым от плавающего на поверхности лимона, чаем. Хлопок входной двери даже не заставляет шатенку вздрогнуть, она лишь провожает явно расстроенного Диппера унылым взглядом, пока тот медленно поднимается на чердак. У парня ведь что-то случилось, но сестра не спешит выслушать и поддержать его. Нет, она бы обязательно это сделала, но сейчас еë моральное состояние оставляет желать лучшего, и вряд ли она смогла бы дать брату дельный совет. И все вроде бы хорошо: она помирилась с Диппером, воспоминания о Пухле врезаются в голову все реже, но в душе все равно как-то пусто и отчего-то так сильно скребут кошки. Осознание того, что единственные подруги так легко готовы отвернуться от тебя, когда так нужна поддержка — действительно больно врывается в сердце, а ситуация с памятью дяди напрягает с каждым днем все больше. И ты уже не можешь понять, что именно нагоняет эту апатию: то, что ты ни чем не можешь помочь, что ты бессилен, угнетающая погода, веющая несколько пессимистичные мысли или чувство… Неужели одиночества? И от этого еще больше хочется спрятаться от всего мира, убежать так далеко, насколько хватит силы. И долго-долго думать, не сдерживать слез и истерик. Что осталось от той безнадёжной оптимистки, которая могла лишь одной своей улыбкой осветить непроглядную тьму? Что одним своим смехом заставляла все грустные мысли отойти на второй план? Ведь что-то должно было остаться, будь то теплый взгляд карих глаз или блинчики на завтрак. Где-то, глубоко-глубоко внутри все еще живет та самая Мэйбл, которая бездумно совершала самые странные глупости и радовалась радуге за окном. От мыслей отрывает звук закрывшегося холодильника и девушка невольно переводит взгляд на Сайфера, тут же опуская его обратно в напиток. Демон открывает банку с газировкой и посмотрев на шатенку, цокает и закатывает глаза. Не спеша присаживаясь напротив нее, он выжидающе сверлит еë взглядом, заставляя все же посмотреть на себя. — Ну, — говорит он, делая глоток сильногазированного персикового напитка, — и что такого драматичного могло произойти у Падающей Звездочки? — Ничего, — без капли обычного раздражения при упоминании данного демоном прозвища, отвечает Пайнс, чем вызывает почти бесшумный смешок Билла. — Ты совсем не умеешь врать, Звезда, — подытоживает он и подпирает голову рукой, не скрывая уже такой привычной ухмылки на губах. Мэйбл мнется, понимая что от демона отделаться не выйдет и наконец-то делает глоток оставшегося чая, выдыхая с прикрытыми глазами. — Тебя когда-нибудь предавали? — слишком резко спрашивает она, но решив, что вопрос риторический, продолжает: — Бросали, после долгих лет пройденного пути? Просто так уходили, на последок обозвав больным на голову? Когда ты доверяешь им, как себе, когда готов сделать все, лишь для того, чтобы просто встретиться и поговорить? Когда не замечая времени можешь обсуждать все вокруг, когда ты просто уверен, что это навсегда, что это все не твое воображение, а действительно реальность. Все кажется таким веселым и беззаботным, пока ты наконец не понимаешь. Понимаешь то, что одним только словом можно разрушить все. И когда это «всë» рушится, ты наконец-то осознаешь, что и не было никакого «всего». Что это все была игра твоего разума, всего лишь иллюзия. На самом деле вы никогда не доверяли друг другу, никогда не жили общими мечтами и понятиями. Что при любом возможном шансе, тебя бы просто предали, и ты, возможно, так же предал бы их… Я жила мыслью о том, что мы всегда будем вместе, и ни что не разрушит нашу дружбу, но все это сломалось одним вечером, когда они так легко отвернулись от меня, сказав в лицо о моей странности. Я смирилась с этим, но иногда… Иногда это так резко врывается в мысли, что тебе начинает не хватать прошлой иллюзии, — закончила Мэйбл, не поднимая взгляд со сцепленных на столе в замок рук. Глупая, излила душу демону. Он же сейчас лишь посмеется над еë глупостью и уйдет. Но высказаться хотелось, и, наверное поэтому, она сидела и молча ждала ответа от сидящего напротив Билла Сайфера. — Вы, людишки, привыкли все идеализировать… — с легкой насмешкой в голосе сказал он, и Мэйбл уже успела пожалеть, что все-таки решилась ему рассказать, когда он дополнил: — Привязываетесь к кому-то так сильно, что и вовсе не замечаете ничего перед собой. Так безрассудно… А потом так больно, осознавать то, что на самом деле так очевидно, но оказавшись в такой ситуации, главное не дать себе упасть: впадать в депрессию, стараться что-то вернуть — все это бесполезно. Способный предать — предаст дважды, Звезда. Только вы почему-то слепо верите в обратное, а потом натыкаетесь на эти же грабли. Не смей им дать понять, что тебе плохо без них, что тебе не хватает того, что было раньше. Пусть это будет выглядеть, словно ты безразличная стерва, что вы везде ищешь выгоду для себя, но ты не упадешь в их глазах. Так что, поправь корону Звезда, потому что она, кажется, падает. Пайнс подняла взгляд на Билла, который уже собирался уходить, сжимая уже пустую банку от газировки в руке. Услышать слова поддержки от демона? За окном ярко сверкнула молния, словно побуждая шатенку к действию. — Билл, — окликнула его Мэйбл, резко вставая из-за стола. Тот обернулся, посмотрев на нее все тем же расслабленным взглядом золотого глаза из-под полуопущенных ресниц. Девушка сглотнула собравшийся в горле ком, стараясь не обращать внимание на накатившиеся на глаза слезы. — Звезд… — но договорить демон так и не успел, так как девушка в ту же секунду прижалась к нему, крепко сцепив руки за спиной. Уткнувшись носом в желтую ткань фрака, тихо всхлипнула, сильно зажмурив влажные глаза, — Глупая Звездочка… — обжигая ухо шатенки ровным дыханием, прошептал Сайфер, снова, как и в прошлый раз, проведя рукой, скрытой под черной перчаткой, по гладким волосам цвета молочного шоколада. А голова почему-то закружилась от резкого запаха клубники и карамели…