Под контролем

      Бетти боялась, что то, что сейчас происходит — это навсегда и больше никогда не закончится. Ладони были ледяными и потели одновременно, подкатывала тошнота (плюс еще вчерашнее, точнее утреннее похмелье), дыхание то и дело срывалось. Девушку колотил озноб вызванный спазмами, к этому прибавлялось то, что она по прежнему была раздета — лифчик и шорты не в счет. Хорошо хоть когда ее запихнули в машину, и громила с ее сумкой (его звали Франко, как успела понять Бетти) разместился рядом с ней, он заметил ее дрожь и достал из сумки кроссовки и молча протянул ей. Кряхтя, Бетти натянула их — руки по-прежнему оставались связанными. На протяжении всего пути Джонс даже не повернул головы в ее сторону с переднего сидения, и не обмолвился словом ни с водителем, ни с Франко. Лишь однажды за время пути ему кто-то позвонил, он сказал пару фраз на беглом итальянском, и отключил телефон. Зато Бетти удалось внимательно разглядеть его профиль — острые черты, пухлые губы, густые брови и волосы, правильный прямой нос, много родинок на идеально выбритых щеках, немного выпирающий вперед кадык. Возможно, встреться они в других обстоятельствах, он мог бы ей понравиться, но теперь это становилось невозможным.       Картеж из двух машин плавно въехали на взлетную полосу аэродрома, и уже через мгновение Бетти увидела бизнес-джет — самолет, который используется для полетов ограниченного круга пассажиров по любым маршрутам и без официального расписания. У этого поддонка реально был свой самолет. Машины сбавили ход и друг за другом остановились у уже опущенного трапа самолета, возле которого стояло порядка пяти мужчин, которых Бетти уже видела в «Atwood» в тот злополучный вечер, и члены экипажа. Джагхед первым вышел из машины и плавно направился к компании у трапа. Франко взял сумку, и тоже вышел из машины. Бетти отчаянно завертела головой. Ее что, забыли? Хотя, было бы не плохо, если бы действительно забыли. Но дверь с ее стороны резко распахнулась, и в салон заглянул Алехандро. Он схватил пленницу за предплечье, и потянул на себя, наружу. Бетти инстинктивно подалась внутрь салона, подальше от рук мужчины, сопротивляясь, но видимо, Алехандро платили не за красивые глаза. Он рванул девушку на себя с такой силой, что та даже вскрикнула, забросил себе на плечо и решительно направился к трапу. Приподняв голову, Бетти видела, как Джонс по-прежнему не реагировал на происходящее, словно ничего и не происходило сверхъестественного, всё в порядке вещей. Он, как ни в чем не бывало, беседовал с мужчинами своего окружения, пока девушку, словно куклу занесли в самолет.       Самолет был небольшим, разделенным всего на 4 зоны — кабина пилотов, зона для персонала и этакая «полевая», точнее «небесная» кухня, большой салон для пассажиров с большими креслами, обтянутыми кожей молочного цвета, и совсем небольшой салон (вип), в котором было всего два кресла, развернутые лицом друг к другу. Тут был и телевизор, и ноутбук для работы, столешницы на вращающемся механизме можно было опустить в любой момент, и диван вдоль одной стороны. Бетти никогда не видела таких самолетов, таких богатых салонов. Алехандро опустил девушку на одно из кресел, и не развязывая, тут же застегнул ремни безопасности, затянув их как можно туже, что девушка не могла даже на пять сантиметров отодвинуть спину от спинки кресла. Бетти чуть не заревела, но продолжала сидеть плотно поджав губы. Она прекрасно понимала, что Алехандро и Франко всего лишь пешки, а верховодит здесь всем Джагхед. В салон зашел Франко с ее сумкой. Он поставил ее на пол за креслом девушки и сел на край дивана у самой двери. Через пару минут были запущены двигатели. За дверью, из большого салона послышался гомон мужских голосов, громко переговаривающихся на итальянском. Но Джагхед всё еще не появился.       Он зашел ровно тогда, когда самолет готовился к взлету, и, судя по улыбке, был в потрясающем настроении. Он одним кивком головы указал Франко на дверь, и подручный тут же оставил их одних. Не успел Джонс опуститься в кресло напротив Бетти и взяться за ремень безопасности, как самолет двинулся по полю. Девушка прикрыла глаза, стараясь сдержать нахлынувшие на нее слезы. Она до этого момента верила, что всё происходящее не взаправду, что этот своенравный итальянец просто решил ее проучить, напугать, и отпустит в итоге, но она ошиблась. Самолет набирал скорость и через минуту сделал отрыв. Открыв глаза, Бетти посмотрела в иллюминатор — взлетная полоса быстро удалялась вместе с городом. И если Джонс не соврал, они летят в Италию.       — Надеюсь, твое состояние это не следствие боязни летать? — Джагхед заговорил с ней впервые, после того как они покинули квартиру Бетти, отстегивая ремень.       — Джагхед, зачем я тебе? — Бетти впервые назвала его по имени, устало откидывая голову на кресло, тоскливо глядя в небо. — Зачем всё это?       — Не знаю.       Бетти повернула голову в его сторону. Он сидел в кресле, закрыв глаза. Лицо не показывало никаких эмоций, кроме, казалось, годовой усталости. «Простой человек», — подумала Бетти, — «обычный мужичина, только с замашками шейха или властителя мира».       — Мне холодно, — безжизненно сообщила она, спустя еще пару минут молчания.       — Я могу даже развязать тебе руки. Лететь чуть больше двенадцати часов. Надеюсь, ты понимаешь, что не стоит делать необдуманных поступков? — Джаг выпрямился в кресле, открыв глаза.       — Из самолета я точно не могу сбежать.       — Ты не сможешь этого сделать, и когда сойдешь с него.       Джонс обошел ее кресло, и Бетти услышала звук открывающейся «молнии» позади себя. Пошвырявшись в сумке, мужчина остановился перед Бетти, держа в руках ее свитшот.       — Я хочу, — он присел на корточки возле ее ног, — чтобы ты перестала смотреть на меня как врага. Забудь всё то, что было до этого момента. Представь, что мы только познакомились, у нас завязался курортный роман, и нам предстоит провести вместе незабываемый отдых. Так будет проще принять неизбежное.       Рука Джагхеда легла на колено Бетти, и она вздрогнула. Кожа покрылась гусиной кожей, открытые бедра словно завибрировали. Внимательно следя за реакцией девушки, которая не дыша смотрела ему в глаза, Джагхед скользил рукой все выше, по внутренней стороне бедра, доходя до самых шорт. Кровь в ушах девушки застучала, предательская дрожь прокатилась по телу, и она молилась только об одном, чтобы Джагхед не заметил набухшие соски, выступающие из-под тонкой ткани бюстгальтера. Нет-нет! Этого не может быть! Она не может хотеть этого мерзавца!       — Видь во мне просто мужчину… — тем временем продолжал Джагхед.       Бетти колотило, но уже не от холода. Рука Джонса исчезла с ее ноги так же быстро и неожиданно, как и появилась. Мужчина положил свитшот на колени, и достал из ниши рядом с креслом нож. Одним рывком он разрезал путы своей узницы. Девушка воскликнула от облегчения, и затрясла затекшими руками, прежде чем натянуть кофту.       — А там расчески еще нет? — голова еще не вылезла из узкого горла, но она уже спрашивала.       — Посмотри сама.       Девушка с сомнением посмотрела на мужчину в кресле, прежде чем встать с места. Среди пары комплектов нижнего белья (надо же, они выбрали самое красивое), футболок, джинсов, Бетти нашла щетку. Она никогда не испытывала такого удовольствия расчесывая волосы. Стук в дверь, разделяющую салоны, спутал планы девушки задать интересующие вопросы. Это был стюард.       — Мистер Джонс, когда прикажете подать ужин? — он остался стоять возле двери, скрестив руки за спиной.       — Думаю, уже можно. Наша гостья наверняка голодна, — Джагхед даже не повернул головы в его сторону, перелистывая страницы какого-то журнала.       От упоминания еды желудок Бетти моментально сжался. Она только сейчас поняла, что за сегодня ничего не ела, кроме таблетки аспирина и кофе, распитого после пробуждения с Вероникой. Стюард учтиво склонил голову, и скрылся за дверью.       — Что дальше?       Молчание в замкнутом пространстве один на один с Джонсом тяготило, и Бетти решилась поговорить. Очевидно, не осталось других вариантов, кроме как играть в игру, затеянную мужчиной. Но можно постараться навязать свои правила.       — О чем ты? — Джонс не отрывал взгляда от журнала.       — О том, как мы будем сосуществовать эти сто дней.       Помедлив секунду, Джагхед с выдохом закрыл журнал и убрал его в сторону.       — Я смотрю, ты, наконец, созрела для разговора.       — Ты не оставляешь мне выбора.       — Предлагаю обсудить это после ужина.       То ли Джонс был ясновидящим, то ли так совпало, но в этот момент дверь открылась, и стюард вкатил в салон тележку. Уже через пару минут Бетти с аппетитом уплетала большой стейк из семги. Казалось, вкуснее она ничего не пробовала в своей жизни. Джагхед с любопытством следил, как она уминает ужин, потягивая белое вино. От вина Бетти отказалась.       Добив ужин чаем с пирожным, девушка устало и объевшись откинулась на кресло.       — У тебя хороший аппетит, — ехидно заметил Джонс.       — Не боишься, что я тебя объем? Может, развернешь самолет, пока не поздно?       — Хорошая попытка, но не сработало, — очаровательно улыбнулся похититель. — Ты, оказывается, можешь говорить спокойно.       — А ты, оказывается, иногда можешь не быть напыщенным ублюдком с замашками Бога, — тут же откликнулась Бетти.       Он был доволен. Судя по дрогнувшим уголкам глаз и губ.       — Если ты продолжишь вести себя так же спокойно, по приезду я разрешу тебе позвонить твоей семье и убедить их, что с тобой всё в порядке. Ты, к примеру, уехала повышать квалификацию, по обмену опытом или что-то в этом роде. И вернешься через несколько месяцев.       — Вернусь? — замерла Бетти, теперь хватая каждое слово.       — Если по истечении установленного срока ты сама захочешь уйти — я отпущу тебя, — совершенно серьезно сказал Джагхед.       — Обещаешь?       — Слово Джонса.       Бетти втянула воздух, заполняя им все легкие. Если человек не может изменить неизбежное, остается смиренно принять его и расслабиться.       — Как это будет всё выглядеть? Происходить? Что я должна делать?       — Ты должна жить в моем доме, проводить со мной время, когда у меня оно появляется свободное, — Джагхед поставил на столик пустой бокал. — Стать моей, захотев меня.       — Ты понимаешь, как абсурдно это звучит? Я должна тебя захотеть, — закатила глаза Бетти.       — Думаю, с этим не возникнет проблем, как ты могла бы подумать.       — Тебе не кажется, что ты слишком самоуверен в себе? — возмутилась Бетти.       — Нет, не кажется. Ты уже хочешь. Осталось только признать это.       Бетти распахнула рот от подобной наглости. Но совладав с собой, она спокойно задала новый вопрос:       — Значит ли это, что если я тебя не захочу, ты не возьмешь меня вопреки моей воле?       — Я даже не рассматриваю такой вариант. Ты захочешь.       Брови Бетти уползли высоко на лоб, и отвернувшись, она посмотрела в иллюминатор, за которым уже не было ничего видно. Вернулся стюард, забрал всю посуду и остатки ужина. Джагхед ушел в общий зал к своим сподвижникам. Бетти разобралась с хитро выдуманным креслом, и оно трансформировалось, представляя собой практически кровать. Оно было настолько широкое, что девушке даже удалось подогнуть ноги, сворачиваясь калачиком. В голове вертелось около сотни мыслей, и ни одной одновременно. Что ее ждет завтра? Что будет через месяц? Через эти проклятые сто дней? Сдержит ли свои обещания Джонс и можно ли ему вообще верить? Голова болела от переизбытка информации, и от еще не совсем покинувшего ее тела похмелья. Казалось, что этот день бесконечный. Первый день из сотни дней, которые ей еще предстоит пережить. И что-то подсказывало девушке, что они не станут такими уж легкими, или спокойнее, чем этот. Интуиция буквально кричала, что с каждым днем будет лишь хуже и хуже.       — Бетти, проснись.       Девушке казалось, что кто-то зовет ее во сне, но очнувшись поняла, что этот голос звал наяву. Часто моргая глазами, Бетти не сразу поняла где она. Но повернув голову, увидела Джагхеда в кресле напротив и воспоминания лавиной рухнули на нее. Всё это происходит в реальности, а не в ее больном воображении. Нехотя вытянув затекшие ноги, она села, и с удивлением обнаружила, что была накрыта пледом.       — Сколько времени? — по ощущениям она проспала всю ночь, но за стеклом не светало.       — Два ночи по местному времени. Мы заходим на посадку. Пристегнись, — мужчина был уже скован серыми ремнями безопасности.       Бетти придала креслу привычный вид, и послушно пристегнулась. В иллюминаторе она видела огни ночного города, и с огорчением подумала, что они прилетели ночью, и она не может увидеть Италию (впервые, между прочим) во всей ее красе. Где-то блеснуло тонкой полоской море и показалась посадочная полоса. Уши заложило, в животе неприятно сжалось, но вскоре девушка почувствовала, как шасси мягко коснулись земли. Джонс тут же принялся расстегивать ремень.       — Пойдешь сама, или попросить Алехандро помочь тебе? — не глядя на девушку, спросил он.       — Сама.       Она уже тут, за тысячи миль, по другую сторону океана от своей страны, дома. И она сыграет в эту игру.