*
Он быстро подошел к двери, которая вела в спальню для гостей, открыл ее и, весьма бесцеремонно схватив Якоба за черную футболку, втащил их обоих внутрь. Прежде чем кто-либо из них успел что-либо сказать, Эвен притянул к себе парня, страстно целуя его в губы. Их зубы столкнулись, а языки сплелись во влажном чмокающем звуке, который умудрился перекрыть приглушенный шум, доносившийся с первого этажа. Это было грязно, нетерпеливо и немного отчаянно, именно то, что было нужно Эвену в тот самый момент. Сделав несколько шагов назад, Якоб упал на кровать. Перекинув через него ногу, Эвен сразу же оседлал его бедра, потираясь об его эрекцию. Якоб застонал, водя руками по его спине, вверх-вниз, пока они не опустились на задницу, сминая ее прямо через джинсы, помогая Эвену двигать бедрами и устанавливая ритм, который был бы приятен для них обоих. – У тебя есть смазка? – спросил Эвен между поцелуями, прижимаясь губами к шее Якоба, покусывая тонкую кожу. – И презерватив? Послышался прерывистый вздох, и он почувствовал, как Якоб быстро кивнул, громко сглатывая. – Да, есть. Эвен ухмыльнулся, прежде чем оторваться от его шеи и повалиться на спину, позволяя парню засунуть пальцы в передний карман джинсов, чтобы вытащить пакетик смазки и красный презерватив в фольге. Все это время Эвен торопливо стаскивал с себя одежду: сначала снял футболку через голову, затем расстегнул пуговицу на джинсах, стянув их и бросив на пол. Якоб последовал его примеру, избавившись от своей рубашки, а затем снова притянул Эвена к себе для еще одного поцелуя, пока его настойчивая рука поглаживала его затылок. Эвен стащил боксеры и бросил их к джинсам, чувствуя, как пальцы Якоба заскользили по его соскам. – Актив или пассив? Понадобилось несколько секунд, чтобы эти слова окончательно отпечатались в сознании Эвена, и к этому моменту он уже точно знал, чего хочет, в чем нуждается этой ночью. – Трахни меня, – прошептал он в губы парня, заставив того застонать и прижаться стоящим членом к бедру Эвена. Якоб отстранился от него, чтобы снять остальную одежду и переместился, устраиваясь между раздвинутых ног Эвена. Сильные руки пробежали по ним, а затем скользнули пальцами вверх, туда, где он желал их почувствовать больше всего на свете. Эвену не потребовалось много времени, чтобы подготовиться. Длинные пальцы третьекурсника уверенно двигались внутри него, надавливая на нужное место с такой интенсивностью, что он видел звезды под веками. Хлюпанье смазки слышалось повсюду вокруг него, но он все равно не мог как следует сосредоточиться на этом. Все, что он мог делать, это просто стонать и пытаться целовать Якоба, когда тот наклонялся над ним. – Давай, – услышал он свой хриплый голос. – Я готов. Ощущение пустоты, которое оставили покинувшие его тело пальцы, заставило Эвена вздрогнуть на мгновение, прежде чем он снова обрел самообладание и перевернулся, приподняв брови и выгнув спину так, что Якоб сзади ругнулся. И довольно скоро головка усиленно надавила на его расщелину, и она поддалась, раскрываясь и впуская в себя толстый член, задевающий стенки и наполняющий его до самого основания. Эвен чувствовал боль, расползающуюся в том месте, но ему было все равно, он приветствовал ее, радовался ей, и это чувство только усиливало возбуждение. Он не дал Якобу много времени для раздумий и подался назад, чувствуя, как восхитительно растягиваются стенки. Громкий стон непроизвольно вырвался из его груди, и он усмехнулся, совершенно не заботясь, что кто-нибудь может услышать его. – Давай уже, – простонал он. Якоб наконец начал двигаться в нем, опустив свои руки на бедра Эвена, толкаясь все глубже, все дальше, все быстрее наращивая темп. – Вот так, жестче, – подбодрил его Эвен, и тут же застонал, когда Якоб сделал именно то, что ему было сказано. Его ладонь теперь смачно сжимала ягодицу Эвена и оттягивала ее в сторону, пока член продолжал таранить где-то глубоко-глубоко внутри. – Блять, да, вот так. Твой член так чертовски хорош, – Эвен продолжал, слова лились из него непрерывным потоком, пока руки скользили по гладкой груди, щипая соски, всего на мгновение, чтобы тут же возобновить путь вниз. И, наконец, длинные пальцы обернулись вокруг пульсирующего члена, выдаивая предэякулят из самого кончика. Якоб проследил взглядом за его рукой и вошел в него особенно резко, и в тот же момент Эвен понял, что не продержится долго, и, судя по резкому дыханию и стонам, услышанным позади него, Якоб тоже. Его рука оторвалась от члена и двинулась вперед, скользя по горячей потной заднице Якоба, прежде чем шлепнуть ее, сжимая и втягивая его сильнее, глубже, отчаянно желая большего. Якоб обхватил его, поглаживая и дергая в такт своим толчкам, приближая к своему пику. – Черт, я сейчас кончу, – Эвен простонал, плотно сжимаясь вокруг пульсирующего внутри него члена. Якоб мощно двинулся бедрами, четко ударив головкой по простате и, наконец, толкая его к оргазму. Эвен кончил, громко и несдержанно, на скомканные простыни под собой. Гортанный стон раздался позади него, третьекурсник вошел в него до упора, наполняя презерватив и дергаясь, пока Эвен спускался со своей вершины. Не успел Эвен сказать ему, как Якоб уже сам вышел из его обмякшего тела, оставив после себя какую-то пустоту, которую Эвен не чувствовал уже довольно давно, но тем не менее, был рад этому. Он позволил себе упасть на кровать, вовремя отодвинувшись в сторону, чтобы не запачкаться в собственной сперме. Лежа на спине, он безразлично осмотрел беспорядок, который сам же и устроил, вспоминая, что это не его дом и убирать это придется не ему. Ну и ладно. Похуй. Якоб удовлетворенно вздохнул откуда-то сбоку. Эвен сел, слегка поморщившись от восхитительного жжения, которое он ощутил между ног. Порывшись в ящиках чьей-то прикроватной тумбочки, он вытащил несколько салфеток и вытерся, прежде чем повернуться к третьекурснику, все еще распростертому на кровати. Презерватив был снят и, вероятно, выброшен в мусорное ведро. – На, держи, – Эвен протянул ему пару салфеток, а затем встал и потянулся, чувствуя, как мышцы приятно расслабляются. Он просканировал взглядом пол в поисках своей одежды и, заметив знакомую груду возле ножки кровати, немедленно направился к ней и натянул боксеры. Надевая все остальное, он оглянулся и понял, что Якоб делает то же самое, и довольно скоро они оба были полностью одеты. Якоб подошел к нему, выпятив грудь с невесть откуда взявшейся самоуверенностью, которую Эвен внезапно обнаружил весьма раздражающей. Но он все же позволил ему положить твердую руку на свой затылок и притянуть к себе в поцелуе. Довольная улыбка расцвела на лице третьекурсника, когда он отстранился, облизал губы и отошел от Эвена, засунув руки в передние карманы джинсов. – Звони мне иногда, у тебя есть мой номер. Эвен ухмыльнулся, услышав эти слова, и слегка кивнул, хотя в глубине души уже знал, что это была одноразовая сделка. Он не хотел повторять этот опыт, на самом деле, и никогда не хотел бы разговаривать с этим парнем снова.*
Взявшись за дверную ручку, он повернул ее, открывая дверь. Музыка снизу стала громче, стоило им выйти за пределы комнаты в коридор. Эвен повернул к лестнице и, когда уже собирался спускаться, услышал, как открылась ближайшая дверь. На автомате повернув голову, он встретился взглядом с тем, кто занимал его мысли весь вечер. – Халла, – хрипло произнес он, не в силах сдержать ухмылку из-за того, что Исак покраснел от одного только звука его голоса. Он видел, как глаза мальчика метнулись к Якобу, потом обратно к нему. Светлые брови нахмурились буквально на долю секунды, прежде чем он взял себя в руки и тут же нейтрализовал выражение своего лица. Улыбка Эвена непроизвольно стала шире, когда он заметил, что Исак покраснел еще сильнее, кусая губы и нервно заламывая руки перед собой. Наконец, первокурсник опустил взгляд в пол и медленно подошел к нему. Эвен обернулся, сообразив, что Якоб уже оставил их, спустившись на первый этаж. Теперь он мог спокойно сосредоточить все свое внимание на мальчике, стоявшем перед ним. – Весело проводишь время с Крисом? – Эвен услышал легкий оттенок горечи в собственных словах, что заставило его нахмуриться и покачать головой, прочищая горло, чтобы избавиться от странных эмоций, кипящих внутри него. Исак нахмурил брови и покачал головой. – Мы разговаривали, вот и все. Я... мы ничего не делали. Эвен с облегчением выдохнул, даже не сознавая, что все это время задерживал дыхание. Страх, что по какой-то причине Крис прикоснется к Исаку, переполнял все его естество, и он знал, что это только из-за пари, не более того. Он знал, что если Исак выяснит о пари, то вероятно, будет задет за живое, убедит себя, что был всего лишь пешкой в какой-то безумной игре третьекурсников, которые использовали его ради собственного удовольствия. Эвен не мог позволить этому случиться. Просто не мог. – Правильный выбор. На твоем месте я бы проследил, чтобы все так и оставалось, – Эвен мягко улыбнулся, стараясь звучать беззаботно, без очевидного предупреждения, которое он пытался послать Исаку всевозможными намеками. Однако Исак нахмурился еще сильнее и шагнул ближе, скрещивая руки на груди. Эвен засунул руки в передние карманы джинсов. – С чего вдруг? Черт, он не может сказать ему правду. Мысль о том, что Исак обо всем узнает, и что Эвен является частью этого... Если Исак пострадает из-за Эвена, если поймет, что Эвен как-то причастен к этому пари... Нет, он не может. Образ разочарованного первокурсника заставлял его сердце сжиматься в груди. Нет. Не поэтому он не будет говорить ему. Он просто не хочет предавать своих друзей и рассказывать кому бы то ни было о том, чем они занимаются. – Он просто мудак, вот и все. Я просто знаю, какой он. Исак тихонько промычал что-то и закусил губу. Взгляд Эвена проследил за этим незначительным действием, прежде чем он успел спохватиться и снова посмотреть в изумрудные глаза Исака. К счастью, мальчик как раз смотрел в сторону, но вдруг снова пристально взглянул на него. – Если ты считаешь всех своих друзей мудаками, почему вообще общаешься с ними? – спросил он, склонив голову набок. Прядь волос хаотично упала ему на лоб, и пальцы Эвена дернулись в желании зачесать ее. – Нет, я не считаю, – медленно, но максимально честно ответил Эвен. Он не считал их плохими людьми, правда. Ну, по крайней мере, Криса. На самом деле они с Крисом были очень похожи. Как два человека, которые просто брали от жизни все, наслаждаясь и никому ничего не обещая. И как бы сильно он не чувствовал вину за то, что кидает людей, не заботясь ни о чьих чувствах, он не мог позволить этому завладеть его разумом. – Ну, ты только что сказал, что Крис – мудак, почти то же самое ты сказал про Адриана в... – Исак замолчал, неловко кашлянув, прежде чем закончить фразу. – ...школе. Эвен кивнул, и боль пронзила его грудь, когда он вспомнил, что сказал Исак в туалете. И, несмотря на то, что мальчик очевидно был очень расстроен, когда говорил все эти вещи, Эвен все равно не мог забыть свои чувства в тот момент. Он был уверен, что какая-то часть Исака думает о нем так же плохо, как и об Адриане или Крисе. И осознание этого причиняло ему тупую, ноющую боль. Он утешал себя, что ранено только его самолюбие и ничего больше. С уязвленным эго он хотя бы в состоянии справиться, не привыкать. – Да, наверное, – ответил он, вздыхая и изображая улыбку, которая, как он знал, выглядела слишком фальшивой. Судя по блеску в глазах Исака и разочарованию на его лице, первокурсник тоже это заметил. – Что ж, мне пора вниз. Он повернулся и ступил на первую ступеньку, мечтая раствориться в толпе прежде, чем Исак успеет сказать что-нибудь еще, как внезапно услышал тихий дрожащий голос: – Эвен, подожди. Он остановился у подножия лестницы, обернулся и увидел, что Исак подошел к нему. Встав на ступеньку выше, мальчик нервно огляделся, а затем наклонился вперед, сжав бицепс Эвена для равновесия и придвинулся так близко, что Эвен почувствовал его горячее дыхание на своей щеке, и от этого ощущения по спине крупной рябью пробежала дрожь. – Прости, – сказал он тихо, отодвигаясь и убирая руку. И почему-то от этого жеста у Эвена перехватило дыхание. Желание быть рядом с этим милым мальчиком переполнило его от макушки до пяток. – Не беспокойся, – Эвен выдавил из себя улыбку, повернулся и позволил пьяной толпе полностью поглотить себя, оставив Исака одного на лестнице.* * *
Растянувшись на кровати в квартире Криса, Эвен изредка бросал взгляды на своего друга, который развалился в кресле напротив него с ноутбуком на скрещенных ногах. Он что-то старательно печатал, причем, как и Эвен, уже довольно давно, и урчание в их животах с каждой минутой становилось все громче и очевиднее, так что им пришлось остановиться и сделать небольшой перерыв. – Может, закажем пиццу? – Эвен сел и положил ноутбук на подушку рядом с собой, а сам потянулся, хрустнув позвонками. – Не вопрос, – рассеянно пробормотал Крис. Его пальцы еще несколько долгих секунд резво летали по клавиатуре, а потом переключились на телефон. Разблокировав его, он, наконец, заказал пиццу. Эвен устало откинулся на спинку кровати, вернул ноутбук на законное место – прямо на свой живот, и уставился на вордовский документ, который все еще был открыт. Он услышал, как Крис тяжко вздохнул, а затем почувствовал на себе его пристальный взгляд, заставший его поднять глаза и вопросительно вскинуть брови. – Итак, что у тебя с Исаком? От одного только этого вопроса у Эвена резко перехватило дыхание и сердце забилось в два раза учащеннее обычного. Блять. Он нервно сглотнул, лихорадочно думая, как лучше ответить. Крис тем временем что-то высматривал в своем телефоне, однако довольно скоро заблокировал его и бросил рядом, в кресло, а потом посмотрел прямо на Эвена, ухмыляясь. – Ничего, – ответил Эвен как можно небрежнее, надеясь, что так некстати появившийся жар на щеках не выдаст его с потрохами. – Почему ты спрашиваешь? Крис склонил голову набок, одарив его понимающим взглядом. И в тот же самый момент Эвен осознал, что он полностью облажался. Крис явно что-то знал или, по крайней мере, подозревал, и единственное, чего Эвен боялся – это позволить Исаку узнать, что один из его друзей догадался о них. Меньше всего на свете ему хотелось, чтобы первокурсник обнаружил, что вся их конспирация полетела к чертям. Эвен знал, что обвинят в этом только его, и Исак быстро положит конец их соглашению. Сама мысль о том, что Эвен больше никогда больше не сможет прикоснуться к нему, заставила его сжать кулаки. В груди стало до невозможного тесно. Он попытался стряхнуть с себя это ледяное оцепенение, избавиться от мыслей, пугающих и путающих, и вместо этого сосредоточиться на настоящем, а именно – на Шистаде, который сидел в ожидании хоть каких-то подробностей. – Я видел, как вы болтали на лестнице на вечеринке, казалось, что вы очень близки, – сказал Крис с ноткой насмешки в голосе, и Эвен тут же выдохнул с облегчением, поняв, что на самом деле Крису ничего не известно. – Нет, не совсем, – он кашлянул, прочищая горло в попытке выиграть несколько секунд, чтобы придумать, что сказать. – Я даже не помню, о чем мы с ним разговаривали. Я был пьян, и трахал кого-то той ночью, так что... Нет, у нас с ним ничего общего. Крис что-то промычал себе под нос и рассеянно кивнул. Эвен прикусил губу, наблюдая за реакцией друга и ожидая продолжения, которое, как он был уверен, обязательно последует, ибо Крис был не из тех, кто довольствуется смазанными ответами. – Точно, – произнес он с легким оттенком недоверия в голосе. Эвен весь сжался изнутри в ожидании того, что Шистад скажет дальше: – Но он все-таки нравится тебе? Эвен нахмурился, недоумевая, что именно вызвало этот вопрос, почему Крис вообще задал его. Ему не нужно было много времени на размышления над ответом, он знал его изначально. Исак был невероятно красивым со своими золотистыми кудрями и прекрасными блестящими глазами цвета бирюзы, которые мерцали на свету и наполнялись слезами удовольствия всякий раз, когда Эвен прикасался к нему. Да, он был прекрасен, но он ему не нравился. Он определенно не хотел бы с ним отношений – язвительный тон, который он иногда находил привлекательным и, возможно, даже милым, наверняка со временем стал бы слишком утомительным. Но с другой стороны, Эвен знал Исака и другим: расслабленным, мягким и теплым, таким, каким он может быть вдали от толпы, перед которой нужно вечно держать хорошую мину. Эвен не раз видел его таким: когда хмурые складки над бровями исчезали с его ангельского лица, тело становилось податливым, жаждущим прикосновений. И голос, когда он разговаривал в эти моменты, тихий и безмятежный, делал его намного очаровательнее, чем он показывал в обычное время. Но нет, он ему не нравился. – Нет, какого хрена? – запоздало ответил Эвен, заставив Криса фыркнуть. Эвен почувствовал, как все его лицо покраснело. – Ты можешь сказать мне, чувак. Если он тебе нравится, дай мне знать, и я отступлю, и Адриану скажу, чтобы он тоже отвалил, не волнуйся об этом. Мы оба ввязались в это только ради секса, но если тебе действительно нравится этот ребенок, я дам заднюю, – Крис сделал паузу на мгновение, и улыбка на его лице немного смягчилась. – Я видел, как ты смотрел на него на вечеринке, и я знаю, что ты хотел его все это время. Так что, если ты хочешь быть с ним, просто дай мне знать, чувак. Эвен тупо уставился на него, пытаясь собраться и в очередной раз придумать, как ему отвечать. Но прежде чем он смог как следует обмозговать, прежде чем смог даже обдумать поступившее предложение, слова сами по себе по привычке сорвались с его губ: – Нет, все окей, можешь трахаться с ним, мне все равно. Его голос звучал неестественно, почти фальшиво. Он даже не понимал, почему вообще сказал это, не знал, почему просто не попросил Криса отступить, разорвать это проклятое пари и забыть его как страшный сон, просто чтобы уберечь Исака от потенциальной боли, которую он почувствует, если узнает об этом. Возможно, в нем говорили годы отрицания любых эмоций, любой привязанности к кому-либо, и, возможно, потому что в этих словах была толика правды. Он не хотел быть с ним. Он не хотел Исака.* * *
Зажав нижнюю губу между большим и указательным пальцами, Эвен еще раз перечитал последнее предложение, которое написал в своем задании. Наушники, вставленные в уши, заглушали шум оживленного кафе, в котором люди сновали туда-сюда, врываясь через двери с колокольчиком и спеша занять оставшиеся места, в попытке согреть замерзшие руки. Эвен потер глаза рукой, желая, чтобы усталость, которую он чувствовал последние несколько часов, исчезла, но почему-то не получалось. Он схватил кружку, поставленную рядом с ноутбуком, и поднес ее к губам, ожидая, что сладкий вкус теплого кофе придаст ему немного сил. Однако кружка оказалась пуста. И как раз когда он собирался встать и пойти заказать еще одну порцию, в поле зрения попала фигура, остановившаяся перед его столиком. Маленькая рука протягивала ему пластиковый стаканчик. Взгляд скользнул вверх, и в ту же секунду, когда понимание того, кто стоял перед ним, достигло сознания, он почувствовал, как любовь распространяется теплом по всему его телу. Исак слегка пружинил от волнения; его нижняя губа была волнительно зажата между зубами; свободная от чашки рука поднялась к лицу, чтобы поправить сползающие с носа очки в черной оправе. Эвену тут же захотелось протянуть руку и снять их совсем, чтобы лучше видеть зелень его потрясающих глаз. Он не мог не заметить, что обычный румянец на щеках Исака стал еще ярче, и осознал, что тот просто смотрит на него уже какое-то время и ждет, что Эвен скажет хоть что-нибудь. Вытащив из ушей наушники, Эвен положил их на стол и, подняв брови, улыбнулся, переводя взгляд со стаканчика, который держал Исак, на встревоженное лицо мальчика. – Я хотел извиниться, – сказал Исак, облизывая губы. – Опять. Улыбка Эвена стала шире сама по себе, глаза слегка прищурились и он аккуратно взял протянутый стаканчик из рук Исака. Их пальцы соприкоснулись на мгновение, посылая волны искрящегося электричества через все его тело. – Все в порядке, не беспокойся, – ответил он с улыбкой, и его голос прозвучал почти влюбленно, пока он наблюдал, как Исак, покачиваясь на носках, сцепил руки за спиной, вероятно, пытаясь решить, может ли он остаться или должен уйти. – Я просто... – Исак нахмурился, явно не зная, как продолжить. В груди Эвена вспыхнуло что-то похожее на нежность, – Я знаю, что вел себя как мудак, но я не хотел этого. У меня был плохой день, а ты стал тем, на ком я выместил свою злость. Прости. – Исак, – сказал Эвен, останавливая его. Румянец на щеках первокурсника перешел на его открытую шею. – Все в порядке, правда. Я все понял. На лице Исака появилась робкая улыбка и, оглядев помещение на мгновение, он кивнул. – Ладно. Тогда я пойду. – Ты можешь присесть. Слова слетели с губ Эвена прежде, чем он успел осознать это, но он не сожалел о них, потому что по какой-то причине все, чего он хотел – чтобы Исак сказал «да» и сел рядом с ним. Возможно, он соскучился по язвительным комментариям мальчика или по этому игривому подшучиванию, которое сквозило между ними. А может он просто скучал по его хорошенькому личику, он не был больше уверен. Ни в чем. – Оу, – Исак пискнул и кашлянул, прочищая горло. – Я... это необязательно. – Ис, просто сядь и успокойся. Эвен наблюдал, как шестеренки закрутились в голове Исака, пока он рассеянно кусал нижнюю губу, прежде чем перестать ее мучить. Его чувствительная кожа так покраснела, что Эвен не мог отвести от нее взгляда в течение долгих секунд, пока не одернул себя и не заставил поднять взгляд повыше. Исак коротко кивнул, его кудри мило подпрыгнули. Он вытащил свободный стул, осторожно сел на него и поставил стаканчик на стол. – Над чем работаешь? – после нескольких мгновений напряженного молчания Исак наконец заговорил. Они оба явно не могли придумать, что сказать друг другу. Эвен сдержанно рассмеялся над ситуацией. Удивительно, что они не раз видели друг друга обнаженными, заставляли друг друга кончать и стонать от удовольствия, но сидеть и просто разговаривать, казалось, не могли от слова совсем. Все это вызывало какую-то неловкость в них обоих. Эвен со стоном перевел взгляд на свой ноутбук, закрывая его, и возвращаясь к Исаку в желании сосредоточиться на нем и только на нем. – Эссе по биологии. Исак удивленно поднял брови. – Тяжело идет, да? Самоуверенная ухмылка расползлась по его красивому лицу, заставив Эвена закатить глаза. – Да, заткнись. Это просто скучно и, в любом случае, не похоже, что когда-нибудь мне понадобится, – ответил Эвен, откидываясь на спинку сиденья. Его ноги раздвинулись и коснулись Исака, но мальчик остался абсолютно неподвижным, не избегая контакта, как делал это обычно. На самом деле, Эвен даже мог бы поклясться, что почувствовал, как нога Исака все больше и больше прижимается к его собственной, но он быстро отбросил эту нелепую мысль. – Нужна помощь? – спросил Исак уверенно и искренне, опершись локтем на стол и положив подбородок на ладонь, с мягкой улыбкой на губах. Эвен фыркнул и неверяще покачал головой. Этот мальчик. – Ты - первокурсник, Исак, я - третьекурсник. Не думаю, что ты сможешь мне сильно помочь. Нижняя губа Исака протестующе выпятилась, заставив сердце Эвена затрепетать, а пальцы дернуться в необъяснимом желании двинуться вперед, провести ими по розовой плоти или, еще лучше, прижаться к ней губами. – В тебе совсем нет веры, – Исак прервал его размышления, раздраженно выдохнув. – Я мог бы быть гением, к твоему сведению. – Гением Хартвиг Ниссен, да? – Эвен поддразнил его, скрестив руки на груди, а Исак с усмешкой кивнул. – Ага. Эвен тихо промычал. – Я не сомневаюсь в твоей гениальности, красавчик, но не могу рисковать и позволять тебе писать это. Исак закатил глаза, сморщив покрасневший от знакомого прозвища нос. Эвен улыбнулся и склонил голову набок, отчаянно пытаясь удержаться от того, чтобы не начать называть первокурсника всеми милыми прозвищами, только бы они вызвали у него столь драгоценную реакцию. – Так значит, ты не любишь биологию, – произнес Исак после некоторого молчания. – Что тогда любишь? Неподдельный интерес в голове Исака что-то встрепенул в груди Эвена, заставив губы изогнуться в знак признательности. Он даже не мог припомнить, когда последний раз кто-то проявлял внимание к его личности, искренне и без притворства. И уж тем более не мог вспомнить, когда в последний раз ему действительно хотелось рассказать кому-то о себе. – Кино, искусство, всякое подобное дерьмо, – он почувствовал, как его лицо непроизвольно вспыхнуло, стоило ему произнести эти слова. Исак на мгновение прикусил губу, прежде чем заговорить: – Ты снимаешь фильмы или? – Да. Я снимал их с другом, но... – он остановил себя, внезапно приуныв от горького воспоминания о том, что у него было когда-то. Покачав головой, он невесело улыбнулся, возвращаясь к Исаку и их разговору: – В любом случае, да, снимаю. – И как, хорош ли ты в этом? – спросил Исак с дразнящей улыбкой, выгнув правую бровь. Эвен улыбнулся, понимая, что мальчик, по крайней мере, хотя бы немного впечатлен новообретенным знанием. – Я покажу тебе как-нибудь, когда приедешь. Исак быстро кивнул, все его лицо покраснело от нетерпения, которое он демонстрировал. Эвен решил, что это невероятно мило, раз Исак хочет видеть его работы, выглядя действительно заинтересованным. И Эвен как никогда прежде захотел показать кому-то свои творения, посмотреть, понравятся ли они Исаку, решит ли он, что они хороши? Эта мысль на секунду сбила его с толку. Он никогда не нуждался в чьем-то либо одобрении, но с Исаком все почему-то было иначе. Эвен гадал, какая часть фильма заставит его улыбнуться, какая заставит хихикать, а какая вызовет слезы. Ему важно было узнать это, увидеть собственными глазами. Исак приоткрыл рот, собираясь что-то сказать, но ему помешало невесть откуда раздавшееся жужжание, а за ним еще одно и еще. Исак вынужденно засунул руку в карман куртки, вытащил телефон и нахмурился, читая уведомления. Эвен внимательно следил за выражением его лица, беспокойство охватило все его тело, когда он увидел, что Исак весь подобрался, а гнев и обида отчетливо проступили на его хорошеньком личике, вытесняя все остальные эмоции. И взгляд, хорошо знакомый и слишком похожий на тот, который был у него тогда, в школьном туалете. Эвену захотелось протянуть руку и провести кончиками пальцев между светлых бровей и разгладить мягкую кожу, заставить напряжение и боль исчезнуть. – Все хорошо? – он не мог не спросить, видя, как напряглось тело Вальтерсена, как сжались его руки, держащие телефон. – Да, я... я должен идти, – заикаясь, прошелестел Исак. Его голос чуть дрожал и сам он явно расстроился из-за чего-то. Он засунул телефон обратно в карман и подобрал свой стаканчик с кофе, вставая со стула и не смотря на Эвена. – Окей. Исак кивнул в ответ и хотел было отвернуться, но Эвен не позволил. Он не мог позволить ему уйти, только не снова, не тогда, когда тот был явно расстроен. Поэтому он схватил его за руку, длинные пальцы обхватили запястье, большой палец прижался к точке пульса, и он почувствовал, как учащенное сердцебиение мальчика совпадает с его собственным. – Я рядом, если тебе нужно поговорить. Просто напиши мне, если тебе что-нибудь понадобится, – сказал он так ласково, как только мог, поглаживая большим пальцем мягкую кожу руки Исака, пытаясь тем самым успокоить его и выразить свое участие. И облегчение разлилось по его телу, когда он заметил неуверенную улыбку на губах первокурсника. Исак застенчиво посмотрел на него и кивнул. – Спасибо, Эвен, – в его голосе ясно прозвучала благодарность. Эвен отдернул руки, и от потери контакта его пальцы задергались от желания почувствовать кожу мальчика снова. – Увидимся, – сказал Исак, поворачиваясь к выходу из кафе. Эвен следил за каждым его шагом, смотрел, как золотистые локоны слегка подпрыгивают, как маленькая рука хватает дверную ручку и открывает дверь, а затем Исак исчез, но призрачное напоминание их соприкосновения все еще искрилось на кончиках пальцев Эвена.