Папа
Исак, отвечай на мои звонки. Я же уже извинился. Я знаю, что ты злишься на меня, и я понимаю, почему. Я не был хорошим отцом в последнее время, и мне очень жаль. Пожалуйста, перезвони мне, когда сможешь, я хочу обсудить с тобой кое-что. Тяжело вздохнув, Исак сунул телефон обратно в карман, решив еще немного побыть в неведении, прежде чем ему придется отвечать человеку, на которого он зол, выслушивая не имеющие смысла, лживые отговорки. Отодвинув тарелку, он выпрямился в кресле и оглядел своих друзей, пытаясь уловить, в какое русло мог уйти их разговор. Любая глупость, которую они сейчас обсуждали, могла послужить отличным отвлекающим маневром. Но прежде чем он успел хотя бы попытаться, что-то еще привлекло его внимание. Звук громкого, жизнерадостного смеха заставил его повернуть голову. Глаза искали источник этого смеха до тех пор, пока не остановились на человеке, чье присутствие теперь вызвало слишком много противоречивых эмоций. Все потому, что Исак знал, каким высокомерным и самоуверенным может быть третьекурсник, но также и знал то, что как бы сильно он ни старался, он просто не мог больше ненавидеть Эвена. Не теперь, когда тот был так добр и ласков к нему. Исак предположил, что его привязанность к Бэк Насхайму была лишь результатом недостатка доброты в его жизни, желания чувствовать любое мягкое или заботливое прикосновение, прикосновение, которое Эвен давал ему множество раз. Было ли это продуманным ходом, чтобы заставить Исака быть более сговорчивым или нет, он не знал. Впрочем, ему было все равно. Сейчас он любовался Эвеном и тем, как его голова откинулась назад, а глаза превратились в узкие щелочки от безудержного смеха; одна рука лежала на животе, в то время как другая продолжала обнимать Криса за плечи, который все еще рассказывал какую-то историю. Опершись локтем о стол и опустив подбородок на ладонь, Исак не смог сдержать легкой улыбки. Его взгляд все еще был прикован к Пенетраторам, сидевшим вокруг стола в дальнем левом углу комнаты. Он почувствовал, как тепло разливается в его груди, увидев, как Эвен наклонил голову и посмотрел на Криса с нескрываемой нежностью в глазах, с улыбкой, все еще ярко сияющей на лице, с улыбкой, делающей его гораздо моложе и свободнее, чем когда-либо прежде. И все же Исак не мог не заметить, как в нем нарастает горькое чувство: желание ощутить на себе этот ласковый взгляд, направленный на него и только на него, не на Криса или кого-нибудь другого. И как только он подумал об этом, словно прочитав его мысли, Эвен тут же перевел на него взгляд и ухмыльнулся, заметив, что тот смотрит. Исак сразу же опустил ресницы, чувствуя, как щеки покрываются уже привычным румянцем. Смущение от того, что его поймали за подглядыванием, полностью охватило его, но он все же заставил себя вновь поднять глаза, чтобы встретиться с Эвеном взглядом. И, когда он сделал это, его кожа стала еще краснее, чем прежде. Эвен смотрел на него с чем-то похожим на обожание, но Исак знал, что это не может быть правдой, и все же не мог остановить свое сердце, которое затрепетало при виде того, как прежняя ухмылка Эвена плавно превращается в теплую, добрую улыбку, обращенную только к Исаку. Черты его лица стали мягче, чем когда он смотрел на Криса, и Исак позволил себе это маленькое мгновение между ними, улыбнувшись в ответ. Третьекурсник слегка помахал ему рукой, которая все еще лежала на плече Криса, заставив Исака закатить глаза и покраснеть пуще прежнего, прежде чем он смог снова сосредоточиться на людях вокруг него, стараясь подавить желание еще раз обернуться на старшеклассников. Вздохнув, он взглянул на своих друзей и тут же заметил, что Юнас пристально смотрит на него. Его густые брови нахмурились в явном замешательстве, губы сжались в тонкую линию и, как будто все происходило в замедленной съемке, сердце Исака пропустило удар, когда он увидел, что Юнас поворачивает голову туда, где, как надеялся Исак, он не увидит Пенетраторов. Еще до того, как Юнас снова повернулся к нему, Исак уже знал, что тот подумает, также, как и знал, что ему конец. Ухмыльнувшись, Юнас вскинул брови, и что-то похожее на понимание заплескалось в его взгляде. Исак закатил глаза, отчаянно стараясь выглядеть расслабленно, будто это не у него тут колотится сердце, потеют ладони, лежащие на коленях, и разгорается румянец на щеках, который наверняка не укрылся от его лучшего друга. Юнас читал его лучше, чем кто-либо другой. Поэтому Исак не должен был удивляться, когда тот наклонился ближе и заговорил с дерзкой усмешкой: – Ты на Эвена что ли смотрел? Исак приоткрыл рот в надежде выдавить из себя хоть слово, по крайней мере, для того, чтобы стереть с лица Юнаса эту наглую ухмылку в духе «я все про тебя знаю». Но, к несчастью, ничего не приходило на ум. С каждой секундой он лишь ощущал нарастающую панику и то, что его лицо становится все краснее. Самодовольство, исходящее от его лучшего друга, было практически осязаемым. К счастью, он был избавлен от необходимости выдумывать оправдания, потому что Магнус вдруг решил подать голос: – О черт, ребята, вы слышали, что Эвен выкинул недавно? Исак бросил на Магнуса напряженный взгляд, наблюдая за тем, как тот откусил от бутерброда и теперь громко жевал, ожидая ответа от остальных. Юнас сдержанно кивнул в знак подтверждения, Махди последовал его примеру, скрестив руки на груди и откинувшись на спинку стула. Исак нахмурился, лихорадочно вспоминания, что Эвен мог натворить, ведь он был уверен, что знает обо всем, что Бэк Насхайм сделал или мог бы сделать за последние несколько недель. Но в голове было пусто, и он не мог остановить слова, которые вырвались изо рта против его воли: – И что же он выкинул? – спросил он с легким оттенком беспокойства в голосе. Пытаясь скрыть его за неловким кашлем, он заметил, что Юнас прищурился, сканируя его еще более внимательным взглядом. – А тебя там разве не было, когда это произошло? – спокойно напомнил Махди, наклонившись вперед, чтобы взять со стола бутылку Кока-Колы. – Он перемолол эту девчонку Элизу у всех на глазах прямо посреди коридора. Перед глазами Исака тут же возникла миниатюрная шатенка с красивыми глазами, полными слез. – Это было ужасно, – добавил Магнус, а Юнас промычал что-то в знак согласия. – Не знаю, чего она ожидала, все знают, что он тот еще мудак, – Махди сказал именно то, с чем Исак обычно соглашался, но теперь эти слова оставили горький привкус во рту. Ему пришлось даже закусить губу, чтобы сдержаться и не сказать что-нибудь колкое, чтобы защитить Эвена перед парнями, которые наивно полагали, что он его ненавидит. – Да, я не ожидал, что он опустится так низко и выкинет подобное дерьмо, – начал Юнас с некоторой злостью в голосе. – В смысле, что за нафиг? Чувак переспал с половиной школы и ни с кем из них не состоял в отношениях. Он занимается с ними сексом, а потом бросает их, вот и все, ему похуй, в кого совать свой член, но я и подумать не мог, что он станет унижать кого-то публично. Он тот еще мудак. Исак вонзил пальцы в обтянутое джинсами бедро, надеясь, что небольшая боль отвлечет его и помешает ему сделать какую-нибудь глупость. Не сводя глаз со стола, он все пытался понять, почему у него вообще возникло это желание – оправдывать, внушить им, что Эвен не так уж и плох, что все эти слухи – неправда. Ему было не все равно, он не мог промолчать. Возможно, это была благодарность, которую он испытывал к третьекурснику, возможно воспоминания о его добрых глазах заставляли его хотеть сказать им, что прямо сейчас Эвен – единственный, на кого он мог опереться, единственный, кто предложил свою помощь, пока всем остальным не было до него дела. Магнус фыркнул после слов Юнаса и кивнул: – Да. Он стал даже хуже, чем Вильям. Лицо Исака исказилось от отвращения, и он знал, что это было донельзя очевидно, но все равно не смог сдержаться: – Нет, это не так. Он чувствовал, как жар приливает к его щекам, и определенно слышал решимость, с которой произнес эти слова. И, судя по потрясенным выражениям лиц его друзей, они услышали это тоже. Неловко кашлянув, чтобы избавиться от напряжения, возникшего где-то в груди, Исак начал лихорадочно думать, как бы сгладить эту оплошность, но как некогда изучающий взгляд Юнаса ничуть не улучшал ситуацию, лишь добавлял проблем, делая его мысли менее структурированными. – Он... не такой плохой, как Вильям. Вильям всегда будет хуже всех. Юнас фыркнул и покачал головой, как будто не верил своим ушам, в то время как остальные не сводили с Исака глаз, заставляя его ерзать на стуле от неудобства. – Эм, – Махди облизал губы и улыбнулся, – откуда ты знаешь, какой Эвен? Исак пожал плечами, чувствуя, как спина покрылась липкой испариной. – Я его не знаю, но что я действительно знаю, так это то, что Вильям – придурок, и никто не может быть хуже, чем он. Возможно у Эвена просто образ – казаться крутым, но я уверен, что на самом деле он не такой. Парни молча смотрели на него в течение нескольких секунд, которые показались Исаку часами, и за эти секунды он наконец-то осознал, что он только что сделал. Он защищал Эвена перед людьми, которые привыкли слушать, как Исак оскорбляет третьекурсника, постоянно игнорирует его заигрывания и комплименты, а так же утверждает, что Эвен - тот тип человека, с которым он бы не хотел иметь ничего общего. А теперь они что-то подозревают, но даже это не было главным из всего того, что беспокоило Исака с этого самого момента. Что его по-настоящему беспокоило, так это собственная реакция. Оказалось, что друзья, говорящие об Эвене в такой манере, злят его больше, чем он мог себе представить. И он не понимал, почему не может слушать, как они говорят о нем таким образом. Смутившись от собственных чувств, он взял в руки бутерброд, хмурясь и игнорируя Юнаса, посматривающего на него с интересом. Странное ноющее чувство плескалось где-то в глубине его сознания.* * *
Холодный ветер ударил ему прямо в лицо, стоило Исаку ступить на школьный двор. Натянув потрепанный красный шарф повыше на нос, он второпях добежал до ворот, мечтая поскорее вернуться домой и зарыться в тепло своей кровати, в уютную всеохватывающую безопасность своего дома, подальше от вопрошающих глаз друзей, которых он успешно избегал с тех пор, как произошел инцидент за обедом. Он просто не мог вынести всех этих попыток - объяснять свою новую позицию. Когда дело касалось Эвена, он не мог рассказывать о своих чувствах, даже если бы попытался, так как сам до конца не понимал их, предпочитая не углубляться. У него не было ни сил, ни энергии прокручивать и осознавать весь этот водоворот мыслей и эмоций внутри него. Жужжание телефона лишь слегка замедлило его, однако он упрямо продолжал идти, неохотно засовывая руку в карман. Пальцы покалывало от холода, когда он открыл и начал читать сообщение, заставившее сердце подскочить куда-то к горлу.Мама
Евангелие от Марка, Глава 11, стихи 25: И когда стоите на молитве, прощайте, если что имеете на кого, дабы и Отец ваш Небесный простил вам согрешения ваши. Независимо от содержания и того, как сильно он хотел бы ненавидеть, Исак поймал себя на том, что улыбнулся сообщению, пусть даже на долю секунды. А затем напоминание о том, кого он должен простить, пришло ему в голову. Образ отца появился перед глазами, отчетливый и яркий, каким он его и помнил. Нахмурившись, Исак на автомате покачал головой и заблокировал телефон, крепко сжав его в руке. Подняв подбородок, он уже было собирался выйти со двора, как вдруг почувствовал, что кто-то схватил его за руку, заставляя остановиться. И когда он увидел, кто это был, крошечная надежда, что у него будет хороший день, исчезла в воздухе в то же мгновение. – Что? – рявкнул он, отдергивая руку и наблюдая, как Адриан нервно проводит пальцами по своим непокорным кудрям. – Я... блять. Послушай, я просто хотел еще раз извиниться. За вечеринку и за то, как вел себя, когда извинялся в первый раз. – Он остановился, делая глубокий вдох, и Исак скрестил руки на груди, скептически закатывая глаза и всем своим видом показывая, что этот не разговор не из тех, которые он хотел бы иметь. – Ты не обязан прощать или симпатизировать мне, но я знаю, что вел себя, как придурок, и это было чертовски глупо с моей стороны. Я должен был оставить тебя в покое на вечеринке, и должен был вести себя, как человек, извиняясь в тот первый раз. Я пойму, если ты не захочешь прощать меня, но я просто хотел извиниться еще раз, в любом случае, потому что ты не заслуживаешь того, чтобы с тобой обращались так, как это сделал я. Так что мне очень жаль. Исак задумчиво закусил губу. Адриан не входил в число его близких друзей или даже приятных знакомых, по сути, он не хотел иметь с ним ничего общего, но это извинение заметно отличалось на фоне предыдущего и казалось довольно искренним. Может быть, дело было в серьезном выражении лица третьекурсника, или в странном блеске в его темных глазах, который Исак не мог расшифровать, тем не менее, Исак не мог не улыбнуться, опуская руки по бокам. Часть напряжения тут же покинула его тело. Увидев это, Адриан слегка усмехнулся, склонив голову набок, а Исак вздохнул. – Ладно, извинения приняты. Наверное, – тихо пробормотал он, пнув камешек носком ботинка, прежде чем поднять глаза. – Да? Явное возбуждение и восторг в голосе Адриана заставили Исака фыркнуть, недоверчиво покачав головой. – Да. Только не надо меня больше беспокоить. Адриан рассмеялся, и Исаку этот смех показался несколько преувеличенным и фальшивым, особенно после того, как темные глаза с заинтересованностью скользнули вниз по его телу. – Окей, не буду. Обещаю, – Адриан подмигнул ему, прежде чем сделать шаг назад с усмешкой на лице. Исак был слишком рассеян, чтобы как-то отреагировать, а потому натянуто улыбнувшись, повернулся обратно к воротам. Прежде чем он успел сделать хоть пару шагов, его телефон снова подал признаки жизни, заставив остановиться. Он в темпе прочитал сообщение, мгновенно пожалев об этом.Мама
Псалом 9, стих 17: Познан был Господь по суду, который Он совершил; нечестивый уловлен делами рук своих. Вздохнув, он потер лицо рукой, стараясь не думать ни о послании, ни о том, что оно означает. И в особенности о том, как там поживает его мать. Он просто не может сейчас со всем этим разбираться. Задумчиво прикусив губу, он без особого интереса оглядывал школьный двор, пока его взгляд не упал на кого-то, идущего мимо. Толстовка Пенетраторов, привлекшая его внимание, красовалась на какой-то миниатюрной первокурснице, заставив Исака проследить за ней глазами, прежде чем он смог, наконец, прочитать текст на спине. Имя Эвена выделялось жирным и красным, и это почему-то только ухудшило его настроение. Опомнившись, он резко отвернулся, чтобы забыть о том, что только что видел, и какие это вызвало в нем чувства, какие отвратительные эмоции всколыхнуло. Почувствовав непреодолимое желание, он вдруг захотел найти Эвена и напомнить третьекурснику, как он хорош, показать, что Бэк Насхайму не нужны эти первокурсницы, заглядывающие ему в рот. Он должен выбросить все эти гребаные толстовки, потому что Исак – это все, что ему необходимо. Думая об этом, Исак непроизвольно покачал головой, ощущая, как головная боль, взявшаяся, казалось бы, из ниоткуда, накатывает на него ледяной волной. Открыв диалог с Эвеном, он быстро напечатал сообщение и отправил его, надеясь на скорый ответ.Эвен
Ты свободен сейчас?
Продолжив прерванный путь, Исак зашагал к трамвайной остановке, надеясь, что сегодня он не поедет домой. Стоило морозному воздуху начать пробираться под слои теплой одежды, как телефон в руках завибрировал, а сердце забилось быстрее от нарастающего волнения.Эвен
Конечно, красавчик. Приезжай ко мне. Со вздохом облегчения Исак сунул телефон в карман и торопливым шагом направился к станции.* * *
Он не знал, почему нервничает, почему его сердце было готово выскочить из груди, пока он стоял перед дверью квартиры Эвена, ожидая, когда ему откроют дверь. Замерзшие на улице ладони сейчас почему-то вспотели, и чтобы как-то скрыть эту неловкость, он заломил их перед собой, покачиваясь на носках и буравя дверь нетерпеливым взглядом. Наконец, с той стороны послышался шум, и через секунду щелкнул замок, а после открылась и сама дверь. И едва он успел осознать, что происходит, сильная рука обхватила его за талию и бесцеремонно втянула внутрь. Смешок против воли сорвался с его губ. Эвен закрыл дверь и прижал его к ней, положив одну руку ему на бедро. Другая поднялась, мягко обхватив его щеку. Большой палец погладил скулу, заставив пульс забиться в ускоренном темпе. – Привет, – еле слышно прошелестел Исак. Эвен вскинул брови, улыбаясь ему. Его рука, еще недавно покоящаяся на бедре Исака, теперь сжимала край его футболки, слегка натягивая, и забираясь под нее, посылая рой мурашек по всему телу. Исак рвано выдохнул, почувствовав теплую ладонь на своей пояснице. Эвен притянул его ближе, пока они не прижались друг к другу торсами, и уткнулся носом в шею Исака. – Ты сегодня так мило выглядишь, – сказал Эвен с ухмылкой. Покраснев, Исак по привычке закатил глаза, отказываясь что-либо говорить в ответ. Вместо этого, сбросив куртку с плеч, он позволил ей упасть на пол, а сам обхватил руками шею Бэк Насхайма, притягивая его ближе, пока их губы не оказались всего в нескольких миллиметрах друг от друга. – Заткнись, – он не дал Эвену времени сказать что-либо еще, и просто соединил их губы вместе, сбрасывая ботинки. Эвен развернул их, скользнув руками по спине Исака, крепко схватив его за задницу. Делая осторожные шаги вперед и ведя их в свою комнату, он не отрывался от него ни на секунду, вылизывая его рот. – Что на тебя нашло? – Эвен усмехнулся, стоило Исаку прижаться губами к его шее, когда они отстранились друг от друга, спотыкаясь в дверном проеме спальни. – Надеюсь, – выдохнул Исак и смело поднял голову, чтобы встретиться с ним взглядом. – Ты. Эвен закатил глаза и фыркнул, положив обе руки на его щеки, подталкивая вперед, к кровати. – Ты гребаный идиот, – его пухлые губы прижались к губам Исака, заставляя того задыхаться и желать большего. Невесомо поцеловав его, Эвен отстранился, все еще вперив взгляд в покрасневшие, мокрые губы Исака. Протянув руку, он провел пальцем по нижней. – Мне это нравится. Исак даже не успел среагировать – Эвен снова поцеловал его, на этот раз яростно, грязно, с языком. Исак застонал в поцелуй, поднимая руку и сжимая футболку Эвена в попытке притянуть его еще ближе, пока их тела полностью не соединились, и Исак не упал на кровать. Но когда Эвен отодвинулся от него, он нахмурился и призывно похлопал себя по бедру, намекая третьекурснику поскорее вернуться. Голубые глаза скользнули вниз по телу Исака, излучая чистый голод и похоть, зрачки ненормально расширились, стоило ему прикусить губу и заговорить: – Встань на четвереньки, – сказал он глубоким, полным возбуждения голосом, практически не оставив Исаку другого выбора, кроме как сразу же подчиниться. Оперевшись на руки, он послушно выпятил задницу. Где-то позади Эвен зашагал по комнате, а потом раздался звук отодвигаемого и задвигаемого ящика, и внезапно, сильная рука потянулась к его брюкам, расстегивая их и стягивая вниз вместе с боксерами. Исак на долю секунды даже задохнулся от шока, пока звук откупоренного флакона смазки не захватил все его чувства. Прежде чем он понял, что происходит, скользкие, влажные пальцы уже начали тереться о его вход. Эвен сжал его ягодицу и потянул ее в сторону, тем самым заставив Исака расслабить мышцы, и, наконец, длинный палец уверенно проскользнул внутрь, особо не давая времени привыкнуть к этому ощущению. – Блять, Исак, ты такой узкий. Я так хочу войти в тебя поскорее. Слова, казалось, лились из него беспрерывным потоком. Эвен даже не осознавал, что он говорит, пока его палец продолжал толкаться где-то глубоко внутри первокурсника. Добавив второй, он тут же согнул их, растягивая тугие стенки, заставляя Исака буквально упасть на простыни и раствориться в них. Уткнувшись лицом в матрас, он только ритмичнее сжался вокруг пальцев Бэк Насхайма и громко застонал, пятясь назад в попытке получить больше. – Эвен, просто трахни меня, я готов, – выдохнул Исак через какое-то время, сжимая в кулаках простыни от нетерпения. Эвен провел рукой по его спине, там, где футболка собралась в складки вокруг торса. – Шшш, позволь мне позаботиться о тебе. Я не хочу причинить тебе боль, – сказал он голосом слишком спокойным по сравнению с тем, как его пальцы орудовали чуть ниже, постукивая по простате и растирая ее кругами, одновременно с этим добавляя третий палец. Исак громко выдохнул, выгнувшись всем телом, чувствуя, как пальцы на ногах подгибаются. Эвен, казалось, счел его достаточно подготовленным, и вытащил пальцы. Исак услышал шуршание разрываемой обертки презерватива, и только через несколько мгновений в спальне раздался знакомый звук скольжения увлажненной ладони по твердеющему члену. И наконец, крупная влажная головка надавила на дырку. Эвен осторожно толкнулся, просовывая наполовину и давая передышку, чтобы расслабиться. Исак застонал, сильнее выгибая спину, руки Эвена очертили его покрывшееся испариной тело, пока не схватили за ягодицы, раздвигая их еще больше. Скользнув внутрь, продвигаясь вперед сантиметр за сантиметром, его бедра наконец-то плотно прижались к заднице Исака. – Блять, – Эвен несдержанно простонал, толкаясь все глубже и глубже. Вытянув руку, он нежно потер растянутый ободок мышц большим пальцем, успокаивая. – Ты так чертовски хорошо меня принимаешь, детка. Исак чувствовал, как кончики пальцев Эвена впиваются в мягкую плоть его бедер, ощущение этого становилось все сильнее, когда Эвен толкался все глубже в него, шлепки кожи о кожу оглушающим эхом разносились по комнате, прерываемые стонами и сбитым дыханием, доносящимися сзади. Эвен пошевелился позади него, его рука поднялась выше по его спине, пока не достигла золотистых волос. Пропустив пряди между пальцами, Эвен сжал их у корней и оттянул назад, наклоняясь всем корпусом вперед. Теперь его член долбил точно по простате, а бедра подрагивали в заданном быстром темпе. Исак застонал, прикрывая веки от удовольствия, и вдруг губы Эвена внезапно прижались к его виску. – Тебе нравится, малыш? Дрожь пробежала по спине Исака, когда горячее дыхание коснулось его чувствительной кожи, и ничего, кроме утвердительного стона не слетело с его губ. Он подошел слишком близко к столь необходимому освобождению. – Эвен... Эвен толкнулся вперед, устанавливая жесткий, отчаянный темп. Его бедра резко сменили угол, ударяли простату Исака при каждом толчке, оставляя блондина в полном беспорядке под ним. Исак зарылся щекой в мягкую простыню, вцепившись руками в одеяло и потянув его, всхлипывая и смаргивая накатившие слезы. Он почувствовал, как темп Эвена замедлился от этого звука, и отчаяние накатило какой-то мощной, сшибающей волной. Заскулив от недовольства, он подался назад с такой силой, что едва не потерял равновесие. Эвен только крепче ухватился за его бедра, натягивая, но не продолжая движение. – Эвен, пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста, – он тяжело сглотнул, пытаясь успокоиться. – Черт, продолжай, пожалуйста, мне это нужно. Эвен громко застонал от этих слов и резко шлепнул его по ягодице, заставив Исака вздрогнуть от удивления. Громко застонав, он выгнул спину под каким-то невообразимым углом, чувствуя, что Эвен снова начинает набирать темп. – Малыш, ты так хорош, такой послушный маленький мальчик. Блять, – Эвен поперхнулся воздухом, и Исак понял, что он уже близко. Это было заметно по тяжелому рваному дыханию в его голосе; по стонам, которые он время от времени издавал, пока сжимал ягодицы Исака, раздвигая их; по тому, как его бедра приостанавливались, а установленный ритм сбивался. – Прикоснись ко мне, – простонал Исак, подходя ближе, и ему понадобилось лишь одно легкое прикосновение руки Эвена, чтобы подойти к краю. – Пожалуйста, черт возьми, пожалуйста. Простое касание пальцев Эвена к его члену заставило его задрожать. Бедра зашлись в спазме, и его тело будто бы не могло решить, куда оно хочет двигаться, на член внутри него или вперед – к пальцам Бэк Насхайм. – Да, вот так, кончай для меня, ангел, – тихо проговорил Эвен, выворачивая запястье и от этого движения Исак, наконец, выплеснулся ему на руку, которая теперь была под его членом, не давая ни одной капли спермы пролиться на простыни. Эвен поглаживал его, продолжая неспешно толкаться где-то внутри, пока тело Исака дрожало от отпускающего оргазма. Спускаясь со своей высоты, Исак понял, что Эвен вдруг остановился и стал неподвижным, больше не стимулируя его простату, чтобы не было слишком больно. С благодарностью выдохнув, Исак сжался вокруг него. Эвен пошевелился, вновь касаясь чувствительной точки внутри, и Исак протяжно заскулил, желая, чтобы он вытащил, или еще лучше - успокоил его боль, кончая глубоко внутри него, наполняя его спермой. От этих грязных, развратных мыслей по телу галопом пробежали мурашки. Его глаза затрепетали, открылись, и внезапно перед его лицом появилась покрытая спермой рука. Другая рука Эвена успокаивающе скользнула по его боку. Исак застенчиво повернулся, чтобы посмотреть на него, слегка нахмурив брови. – Убери это, детка. Повелительные нотки в голосе Эвена вызвали еще одну волну возбуждения по измученному телу Исака, но он быстро подавил ее и обхватил дрожащими пальцами запястье третьекурсника, приближая его к губам. Застенчиво проведя языком по оставленному им же беспорядку, Исак почувствовал, как собственный вкус взрывается во рту. Эвен громко застонал, его член дернулся где-то внутри, и Исак более уверенно продолжил, толкая пальцы все дальше, вращая кончиком языка вокруг них, пока они не стали совершенно чистыми. Медленно выпустив пальцы изо рта, он вскинул взгляд, облизывая губы, все еще вымазанные в сперме. – Блять, – Эвен восхищенно выдохнул и сжал подбородок Исака, следя за тем, чтобы его губы оставались приоткрытыми. И вдруг, наклонившись, вовлек его в поцелуй. Его язык ворвался в рот Исака плавно, тягуче, встречаясь с языком Исака и слизывая сперму, все еще находящуюся там. – Ты такой горячий, – простонал Эвен, откидывая голову назад. Исак захныкал, когда тепло наполнило все его тело от этой похвалы. – Хочешь, чтобы я вышел? – спросил Эвен с ноткой нетерпения в голосе. Его руки все еще двигались по телу Исаку, пока сам он ждал ответа. Исак тихо промычал, потершись щекой о простыни, прежде чем двинуть бедрами, отталкиваясь от члена Эвена и заставляя его ахнуть от удивления. Эвен все понял без слов и снова начал двигаться, набирая темп и преследуя теперь уже свое собственное освобождение. Не в силах сдержать всхлип от чрезмерной стимуляции, Исак послушно продолжал сжимать член Эвена, надеясь, что тот скоро кончит. Эффект, которого он добивался, не заставил себя долго ждать – Эвен зарычал и, сжав бедра Исака, вошел в него особенно глубоко, изливаясь в презерватив. – Черт, так хорошо, детка, – выдохнул он, наконец, отдышавшись. Исак извивался и терпеливо ждал, когда он выйдет, и когда Эвен начал двигаться, волочась вдоль его чувствительных стенок, Исак, не выдержав, снова захныкал. – Ш-шш, все в порядке, ты в порядке, – Эвен полностью вышел, и дырка Исака напоследок еще раз сжалась вокруг его головки. Взяв его за бедра, Эвен перевернул блондина на спину. Исак сонно моргнул, чувствуя, как большой палец Бэк Насхайма нежно поглаживает его скулу. – Все хорошо, малыш? С тихим гулом удовлетворения, Исак блаженно закрыл глаза, утыкаясь носом в ладонь, прижатую к его раскрасневшейся коже. Чуть повернув голову, он прижался к ладони губами, от чего успокаивающие движения большого пальца Эвена на мгновение остановились. Исак открыл глаза, глядя на третьекурсника, который внимательно смотрел на него сверху вниз. Что-то странное и непривычное мерцало в его радужных оболочках, отголоски нежности и чего-то еще, чего-то, о чем Исак иногда позволял себе думать темными ночами, лежа в своей постели. – Мы можем лечь спать, пожалуйста? – мягкость и сонливость просочилась сквозь его голос. Он моргнул, глянув на Эвена из под трепещущих ресниц, и тот улыбнулся, кивая. Эвен зашевелился и потянулся за салфетками, которые были заранее выложены на прикроватную тумбочку. Вытерев Исака, он стер смазку и сперму, как делал это всегда, заботясь о нем в первую очередь. Затем, выбросив использованные салфетки и презерватив в мусорное ведро, он переоделся. Исак, тем временем, натянул обратно боксеры, бросив штаны прямо на пол. Потянув за край футболки, он устало начал снимать ее через голову. Медлительность собственных движений раздражала, но сил даже на столь элементарное действие не осталось совсем. Исак захныкал, услышав, веселый, очаровательный смешок, раздавшийся откуда-то сверху. Не прошло и секунды, как уверенные руки легко подхватили футболку и помогли, наконец, стащить ее с головы. – Тебе нужно что-нибудь из одежды? Глубокий голос заставил его поднять глаза. Исак покачал головой и повернулся на коленях, забираясь под прохладные простыни, в то время как Эвен не сводил с него чуть игривого взгляда, улыбаясь. Дождавшись, когда первокурсник уляжется, он наклонился к нему и ласково поцеловал в лоб, мягко защекотав волосами. Исак затаил дыхание, полностью растворяясь в матрасе. Все напряжение, казалось, покинуло его тело, пока мозг лихорадочно пытался найти оправдание этому простому жесту заботы. Исак нахмурился своим мыслям. Нет, это была не привязанность. Эвен всего лишь хотел убедиться, что ему удобно, чтобы он чувствовал себя в безопасности. О чем он только думает? – Хочешь воды? – этот вопрос вернул его к реальности, заставив все глупые мысли исчезнуть из головы. Облизнув губы, он отрицательно покачал головой и натянул одеяло выше. – Хорошо, – тихо проговорил Эвен. Его голос был таким добрым и спокойным, что сердце Исака сжалось. – Я сейчас вернусь. Не волнуйся. Исак утомленно выдохнул. Тихое шарканье ног по паркету было единственным, что он слышал, пока терпеливо ждал возвращения Эвена. Еще глубже зарывшись лицом в подушку, он втянул в себя воздух и почувствовал, как чистый, насыщенный запах Эвена проникает в его организм. Улыбка медленно растянулась в уголках его губ. Его покой был внезапно прерван завибрировавшим телефоном. Сморщив нос от раздражения, Исак со вздохом приподнялся на локтях и оглядел пол в поисках своих штанов. Заметив их прямо рядом с кроватью, он наклонился и пошарил в карманах. При виде множества сообщений на экране обреченный стон сам по себе непроизвольно вырвался из его груди.Папа
Исак, пожалуйста, позвони мне. Я хочу поговорить с тобой кое о чем. О чем-то хорошем, обещаю. Он уставился на сообщение, одновременно растерянный и раздраженный, пытаясь решить, что делать дальше. В попытках найти ответы, он даже не заметил, как Эвен вернулся, пока третьекурсник не заговорил: – Ты в порядке? Вздохнув, Исак встретился с ним глазами и натянуто кивнул. Эвен скользнул под одеяло рядом с ним. – Точно? Устроившись, Эвен протянул вперед руку, согнул другую и подложил ее под голову. Его пальцы теперь касались щеки Исака, щекоча, убирая локон за ухо и тем самым заставляя прикрывать глаза от удовольствия. – Да, – ответил он, наконец. Его голос был непривычно тихим и мягким, а взгляд снова упал на экран телефона.Папа
Просто скажи мне, чего ты хочешь. Я не могу тебе позвонить.
Удивительно, но его отец, будто только и ждал, сразу же начал печатать что-то в ответ. Исак хмурился в ожидании, пока рука Эвена все еще играла с его волосами, и, по правде говоря, это было единственное, что помогало ему оставаться в здравом уме.Папа
Я знаю, что не был тебе хорошим отцом и мы не проводили много времени вместе последние несколько лет, поэтому я хотел спросить, не хочешь ли ты приехать ко мне домой на рождественские каникулы? Мы можем поужинать, украсить елку и отлично отпраздновать Рождество вместе. Я просто хочу провести с тобой немного времени. И у меня для тебя есть сюрприз. Исак потрясенно моргнул, глядя на сияющий экран и почувствовал на себе вопросительный взгляд Эвена, но ему было все равно. Он не мог сосредоточиться ни на чем другом. Прямо сейчас он получил то, что так страстно желал уже очень и очень давно, и теперь он не знал, что с этим делать. Как повести себя? Он точно не хотел сдаваться так быстро, хотел сохранить ту взращенную в себе обиду, за которую отчаянно держался так долго, так скрупулезно, однако желание получить хотя бы немного любви и доброты от отца пересиливало все эмоции в его сердце. Да, он должен злиться на него, может даже послать его и его приглашение куда подальше, взять себя в руки и научиться абстрагироваться, ведь в какой-то момент горечь и разочарование обязательно вернутся. Они всегда возвращаются. Но прямо сейчас все, о чем он мог думать – это о радости, которую он почувствует, когда обретет некую форму семьи в следующем месяце, в то самое время, когда он обычно чувствовал себя таким одиноким. Пальцы уже залетали по клавиатуре, прежде чем он смог как следует обдумать свой ответ. Зубы еще глубже впились в нижнюю губу, когда он на секунду заколебался, прежде чем наконец нажать на кнопку «Отправить».Папа
Окей. Мы можем это сделать.
Отлично. Обсудим все по телефону, не могу дождаться встречи с тобой, сынок. Не в состоянии сдержаться, Исак широко улыбнулся. Его щеки почти болели от счастья, которое в нем расцвело пышным букетом, и сам он был на сто процентов уверен, что давно уплыл бы, если бы не рука, все еще пробегающая по его волосам, которая то и дело возвращала его к реальности. Заблокировав телефон, он наклонился через Эвена и положил сотовый на прикроватную тумбочку, и, как раз в тот момент, когда он собирался лечь обратно, свободная рука Бэк Насхайма перехватила его за шею, притягивая ближе, пока их губы не оказались вплотную прижаты друг к другу. – Ты выглядишь счастливым, – сказал Эвен, мягко поглаживая его за талию поверх одеяла. Исак лег на живот, прижавшись щекой к его груди. – Да, – он поднял голову, улыбаясь. – Наверное, так оно и есть. Эвен бросил на него любопытный взгляд, прежде чем улыбнуться. Наклонившись вперед, он нежно коснулся губами лба Исака, и тот вздохнул, устраиваясь поудобнее на его груди в надежде поскорее заснуть. И все же его разум не мог успокоиться. Исак не мог заставить себя перестать думать о том, как снова увидит своего отца, и обо всем том, что они будут делать вместе. Его сердце чуть ли не выпрыгивало из груди, переполненное счастьем и благодарностью за то, что в этом году ему не придется видеть жалость на лице Юнаса, которая всегда появлялась, стоило Исаку сказать ему, что он не увидит свою семью во время каникул и что он определенно не хочет вторгаться в семью Юнаса, предпочитая проводить Рождество в полном одиночестве. Так было раньше. Блять. Горькое напоминание об утреннем разговоре с парнями вернулось в его мысли. И он не мог не вспомнить об одной девушке, которая была главной темой этого разговора. Элиза. Исак знал, что ничем не может ей помочь, но все равно почему-то чувствовал себя виноватым из-за того, что произошло, из-за унижения, которое она, должно быть, испытала, когда Эвен обошелся с ней подобным образом. Исак ощутил прилив горечи и гнева. В глубине душе он не сомневался, что Эвен не был таким, он просто не мог быть таким. Не тогда, когда он держал Исака настолько осторожно, не тогда, когда постоянно заботился о нем. Эвен, должно быть, почувствовал, как напряглось тело Исака, и вопросительно промурлыкал что-то, крепче сжав его за талию. Исак глубоко вздохнул, приподнялся и, опершись на локоть, посмотрел на него сверху вниз. – Ты можешь извиниться перед Элизой? Шок и замешательство секундой промелькнули на лице Бэк Насхайма, светлые брови нахмурились, а рука, крепко придерживающая Исака, расслабилась и отстранилась, но Исак решил не обращать на это внимания. Он не отпустит эту ситуацию так легко. Поэтому, вскинув брови, он застыл в ожидании ответа. – С чего вдруг? Мне плевать на нее. Исак видел, что Эвен лжет ему, он знал, что эти слова были заученными, механическими, такими, какими он привык бросаться в обществе своих друзей-Пенетраторов. Но на самом деле ему было не все равно, Исак чувствовал это, и знал, что упрямство помешает Эвену сделать то, что считается правильным, независимо от того, как сильно он, должно быть, хотел исправить ситуацию. Устало вздохнув, Исак прищурился, глядя на Эвена. На его лице отчетливо читалось напускное равнодушие, умело маскирующее вину. В любое другое время Исак купился бы, но сейчас он видел Эвена насквозь. – Пожалуйста, – тихо проговорил Исак, и его тон был совсем другим, гораздо мягче, чем раньше. – Просто поступи правильно. Эвен моргнул, не говоря ни слова. Исак склонил голову набок. – Ради меня. Он не знал, почему добавил эти слова, почему они вообще должны были иметь хоть какое-то значение или изменить мнение Эвена, но каким-то образом это подействовало. Третьекурсник заметно расслабился, его рука поднялась, чтобы заправить локон за ухо Исака, а сам он покорно кивнул, мгновенно посерьезнев. – Хорошо, я сделаю это. Исак облегченно выдохнул. По крайней мере, еще одна вещь будет исправлена в этом мире. Улыбнувшись, он слегка наклонился. Тело двигалось по инерции, будто само тянулось вперед, и внезапно его губы прижались к щеке Эвена, ласково и невесомо, задевая мягкую кожу. Эвен сделал глубокий вдох, явно потрясенный этим нетипичным для них жестом, но Исаку было все равно. Он опустился ниже, лег на спину и уткнулся носом в изгиб шеи Эвена. – Спасибо. Эвен крепче обнял его, повернув голову. Пухлые губы прижались к его виску, заставив улыбнуться. – Спокойной ночи.