***
Парень поднялся со стула и двинулся в сторону прохода во внутрь поместья, оставляя парней позади. Дик тяжко вздохнул, смотря ему вслед. — Знаете, что я заметил… — Начал Дрейк. — Дрейк, не до тебя сейчас! — Хотел было огрызнуться Уэйн–младший, как его осадил Ричард. — Что ты заметил, Тим? — Перевязка у Тодда качественно сделана. И крови почти не было на этих бинтах. Понимаешь, к чему я клоню? — Приподнял бровь Красный Робин. — Кажется, понимаю, но тебе всё же лучше разъяснить… — О Боже… Эта перевязка отличается от наших тем, что наши бинты просто прилипают к поверхности другого бинта, и они у нас не марлевые, а эти марлевые и завязаны очень интересно. Конец бинта обрезан, а после разорван по центру и обвязан вокруг, а затем завязан на узелок. — Я тебя теперь отлично понимаю, — Покивал Грейсон, уже немного усмехаясь. — Я один не въезжаю в тему? — Дэмиан был недоволен. — Мы знаем, у кого Крылышко ночь проводил. — И у кого же…? — Приподнял бровь Робин, а через секунду резко замахал руками, — Только не говори…! — Да. Джей был у Полины. Только она делает такие перевязки. И судя по тому, что Джейсон на нас едва ли не кидается… Я боюсь предположить даже… — Тимоти вздохнул, проводя ладонью по волосам. Грейсон тихо хмыкнул, а после тихо рассмеялся. Да, чего–чего, а подобного он не ожидал. Дик знал, что просто так люди не дёргаются, а его Крылышко так тем более. Значит, явно какая–то химия в жизни его начинает твориться.***
— Чёрт, Полька, да ты ваще… — Алёна изумлялась и вслух, и молча. — Сама от себя в ахуе… — И хлебнула добрую порцию кофе. Да, Смирнова рассказала Алёне, как к ней в квартиру влетел Красный Колпак. Конечно, она опустила подробности того, что они знакомы и вообще почти каждый день матерят друг друга по телефону, но общую информацию она рассказала. Они же подруги, тем более, какая история! Грех не рассказать! — То есть, он влетел тебе прямо в окно? Потом ты чуть с перепугу в него не ткнула ножом? Затем ты его подлатала? — Решила уточнить Кастил. — Всё так. — Получается, что ты видела грозу всея Готэма голым? — Хитро улыбнулась женщина. — Алёна блять! — Смирнова была готова начать рвать и метать. — Я не блять, я полюбила и дала, нинада мне туть, — На этом моменте из Полины вышел весь пар и она рассмеялась. — Получается, что да. Я видела его голым, — Отсмеявшись, проговорила она. — И как тебе? — Алёна была готова услышать много подробностей. — Скажу честно, он идеален… Абсолютная гора мышц, один сплошной выброс тестостерона. Одни выпирающие вены на руках чего стоят, — Смирнова фыркнула, отгоняя от себя образ, — Хотя несколько раз я чуть не сгорела со стыда. — Оп–оп! — Алёна уселась поудобнее. — В первый момент, когда мои глаза, прозрела бля, когда не надо, глянули туда, куда не следует, — Полина прикрыла глаза рукой, — А второй момент, когда мне пришлось склониться над его торсом. Я уверена, что его глаза хоть на секунду, но опустились туда… — Ууууу, — Заулюлюкала Кастил, — Он тебя сто процентов запомнил! — Пф, сколько девушек через его руки проходит… Я уверена, что не я первая, не я последняя. — Помяни моё слово! Ты ещё вспомнишь меня! — Воскликнула Алёна, указывая пальцем вверх. Полина даже упоминать не хотела о том, что он реально её запомнит. Не мудрено, они срались по телефону от нехуй делать! Она прикрывалась этим человеком, как сводным старшим братом! Она знала, кто скрывается под Колпаком! Но это была не её тайна, поэтому и не имела права трепать языком направо и налево, ведь понимала, что врагов у Колпака много и если кто–то узнает, что именно Джейсон скрывается под этой личиной, то все быстро сложат дважды два и поймут, что Бэтмен — это Брюс Уэйн, а его дети — прочие супергерои. Все они подвергнутся опале, особенно, если информация дойдёт до СМИ, то всё будет в стократ хуже… Полина тряхнула головой, отгоняя мрачные мысли. В конце концов, сейчас всё хорошо и это просто замечательно.***
Джейсон крутил в руках карандаш и изредка грыз самый кончик. После снова вывел очередную линию на бумаге, вдыхая в неё жизнь. Изображение на листе блокнота принимало очертания лица, волос, плеч, груди. Тодд был уверен уже на сто процентов, что был околдован тёмными силами, что его прокляли, что он сам накликал на себя эту беду. У него складывалось ощущение, будто какая–то частичка его тела, мыслей, слов и прочего попала к сильному магу или магичке, и тот сделал на него сильнейший любовный приворот и он стал самой настоящей куклой колдуна*. Карандаш в руках зажил своей жизнь, продолжая выводить линии на бумаге и Джейсон, спустя минут пятнадцать, был готов поклясться, что портрет в его руках ожил. Он моргнул пару раз и только сейчас осознал, что умудрился даже придать чёрно–белому рисунку цвета. Теперь его с бумаги прожигали зелёные глаза с длинными ресницами. Русые волосы привычно для него лежали на плечах у нарисованной, а на щеках были ямочки от улыбки. Пышные губы были алыми от красного карандаша, а за ухом был красивый цветок. Тодд сглотнул. Он едва сдержал порыв откинуть блокнот в стену от окончательного осознания — он помешался на Смирновой, как псих какой–то. Подтверждение этому чёртов рисунок, сделанный его рукой. Джейсон большим пальцем коснулся нарисованной щеки и почувствовал, как внутри от этого действия всё перевернулось. Захотелось повторить такое в реальности. «Да, Джейсон, да. Ты влюбился! Влюбился, как мальчишка, у которого скачут гормоны. Влюбился настолько, что помешался. Влюбился, как никогда раньше не влюблялся. Попал в самые прочные сети, хотя она сама их даже не ставила. Но знаешь, что убивает и отравляет больше всего тебя изнутри? Тебя губит то, что ты ей, вероятнее всего, не особо нравишься. Да, для неё ты последнее мудачьё, которое не достойно даже взгляда в твою сторону, не достойно ответов на звонки и не достойно даже самой мизерной помощи. Признайся, ты ведь был в состоянии тогда доехать до поместья и отдаться в надёжные руки Альфреда, которому доверял себя собирать из разного говна и палок, но вместо этого ты просто ворвался в её дом через открытое окно, чтобы просто увидеть. Что же ты хотел сделать на самом дела? Связать и допросить уже с наибольшим пристрастием? Убить и выпотрошить? А может повалить и изнасиловать? Это ведь твои желания в хронологической последовательности… Что же тебе теперь хочется? Любви, ласки и человеческого тепла? А не поздновато ли ты спохватился? Очнись, идиот, кроме семьи ты никому не нужен! Ей ты тем более не сдался! Забудь! Забей!». Джейсон вот–вот готов был впасть в очередное безумие, как услышал тихий стук в дверь и голос Грейсона за ней: — Крылышко? Пустишь? Я хочу с тобой поговорить… Тодд пулей засунул блокнот под матрац и открыл дверь, ни сказав ни единого слова. Дик вплыл в комнату и встал прямо по середине комнаты. Джейсон же, заперев дверь, снова упал на кровать и уставился на брата исподлобья. — Джей, ты какой–то подавленный… Что–то случилось? — Извини, мамочка, но посвещать тебя в свои дела я не собираюсь, — Огрызнулся Тодд, отворачиваясь. — Тогда альтернативный вариант. Я буду задавать вопросы, а ты отвечай на них «да», «нет» или «не знаю». Хорошо? — Грейсон сел рядом с Джеем. — Агрх, хорошо… — Понимая, что он не отвяжется, Джейсон дал добро. — Это состояние у тебя давно? — Начал Дик. — Да. — Тебя это пугает, напрягает? — Да. — Для тебя это состояние в новинку? — Да. — Ты знаешь, из–за чего у тебя это состояние? — Да. — Это началось после того, как Тим был серьёзно ранен? — Нет. — Это началось ещё раньше? — Нет. — Это связано с русской? Джейсон не ответил, да и не хотел, но всё же врать особо не решался. — Не знаю. — Крылышко, сейчас ты должен будешь отвечать мне предельно честно… Ты влюблён? — Грейсон явно пошёл ва–банк. Тодд не хотел говорить правду. — Не знаю. — Ты бы хотел встретиться с Полиной? — Да. — Ты явно влюблён в неё, — Спокойно подытожил Ричард, — Не хочешь, чтобы об этом кто–то узнал? — Да… — Вздохнул Джейсон, упираясь лбом в ладонь. — Ладно уж, не переживай. Я — могила. А вообще, Крылышко, это потрясающее чувство — влюблённость. Я лезть в это дело, конечно, не буду, но и ты не пускай всё на тормозах по типу «оно само пройдёт». Поверь, не пройдёт. Признайся ей, так легче будет. Дик сжал плечо младшего брата и поднялся на ноги, открывая дверь и тихо закрывая её за собой. Джейсон же тихо хмыкнул и пробубнил в пустоту помещения лишь одну фразу, которая стала его стоп–краном: — Я не могу…