***
На следующий день Гарри приоделся, желая произвести на своего нового парня впечатление. Друзья и те заметили в нём перемены, и не только во внешнем виде, особенно Гермиона, пытаясь в своей излюбленной манере, капая на мозг, докопаться до истины. С чего вдруг, а как, да почему, чем успела сильно утомить. Гарри утолил её любопытство лишь наполовину. Полностью раскрыться он из принципа не мог. Много за его спиной секретов держалось. Что уж тут говорить, ему удавалось скрывать свои отношения с Реддлом, который, к слову, бросил идею преследовать его. И на том спасибо. Будет проще позабыть, когда не видно гнусной рожи поблизости. Сорваться с якоря.***
После занятий Фенрир ждал Гарри у лестничного пролёта. Разговаривая с кем-то по телефону, он сбросил вызов сразу, как заметил парня, и осторожно обнял, красиво приодетого и сияющего улыбкой. — Привет. Объятья Фенрира ощущались совсем по-другому… но не сказать, что неприятно. По крайней мере, Гарри не хотелось сбросить с себя чужие руки и держаться на расстоянии. — Привет. Давно ждёшь? — Давненько. Но не переживай, я всё равно общался с другом, — словно ребёнка, Сивый вдруг начал гладить парня по голове и решил немного отойти в сторону, чтобы упираться задом и спиной о перила. Куда более тесный контакт с Волчонком послал приятные мурашки по коже. Гарри радовался новым ощущениям. Ими гораздо легче вытеснять пережитое ранее. Да и вообще, Фенрир такой тёплый и рельефный — как большой и ласковый зверь. — Эй, Гарри? — М? — парень поднял глаза и смутился, понимая, что залип на Фенрира, всё больше ассоциируя его с прекрасным волком. — Извини. Так мы пойдём? — Нам некуда спешить, — Фенрир придержал дернувшегося парня, довольно интимно касаясь его поясницы… и немного пониже. — Мы можем побыть ещё немного. Вместе. — Я просто хочу отойти подальше от здания университета, где меньше свидетелей, — уточнил Гарри с многообещающей улыбкой. Он быстро давал понять, чего хочет. И как можно скорее. — Стесняешься поцеловать меня здесь? — Если охрана начнёт возмущаться, разбираться будешь сам. Не стоило брать его на «слабо». Гарри не боялся быть раскрытым кем-то, ни студентом, ни преподавателем. Фенрир получил, что хотел — долгожданный поцелуй. Лишь один недостаток испытал Гарри — Волчонок для него высоковат. Приходилось тянуться на цыпочках. Но ради новых ощущений, ради удовольствия, проходящего по всему телу, можно было и потерпеть. Конечно, Фенрир целовал не настолько пылко и горячо, как Том… но всё же приятно. Гарри быстро начинал забываться и плыть в его объятьях… Казалось, ничего не прервёт этот чувственный момент, их первую близость… Но как бы не так! Знакомый и ставший ненавистным голос напугал Поттера до чертиков: — А вот и сладкая парочка. Том стоял перед ними с ехидной ухмылочкой, раздражая одним своим видом. Страх Гарри испытал только из-за неожиданности. За ним тут же последовала ярость. Если бы не приятный поцелуй и не объятья Фенрира, в которых было так тепло и хорошо, Гарри подошёл бы к Реддлу и врезал в табло. — И тебе до свидания. Иди к своей цыпе, нехорошо заставлять её ждать, — с ненавистью выплюнул Гарри и прижался к Фенриру теснее, намереваясь продолжить то, что начал. Он не хотел свидетелей изначально, но теперь передумал. Пусть Реддл смотрит — замена ему, такому идеальному, найдена. И всё это в рекордные сроки. Но Фенрир неприятно удивил, перехватив мягко его руки и отстранившись. — Прости, Гарри. — Не понял сейчас? Кулаки сжались сами, готовясь втащить обоим парням. Да так, чтобы у каждого нос оказался сломан. Он переводил сверло взгляда с одного на другого. — Какого хера? — Иди, Фенрир, — проигнорировал Поттера Том и обратился к своему однокурснику. — И не забудь помыть рот. — Что, собственность проявляется во всем? — тихо проворчал большой парень, надеясь хоть что-то приятное сохранить в кратком отношении с милым зеленоглазым пареньком. — Исчезни уже. Непонимание оказалось сильнее гнева. Гарри ухватил Тома за галстук и поволок за собой. Руки начинали чесаться. Ему буквально хотелось впечатать черепушку бывшего в стенку. Но сделал это именно Реддл, чертов ублюдок! Он не потерпел того, что его тащат, словно собаку за поводок, и больно припечатал Гарри к ближайшей стене. От удара едва дух не вышибло. — Что, творожок? — издевательски протянул Реддл, в глазах которого полыхала ярость. — Ты хочешь мне что-то сказать? Если бы руки не были прижаты к стене, Гарри точно бы ударил. Как пить дать ударил этого самовлюбленного, эгоистичного подонка! — О да, я много чего хочу тебе сказать! — прорычал не своим голосом, мечась в руках садиста. Но несмотря на бушующую в нём ярость, Том оказался сильнее, и не позволял ему сойти с места. — Ты скотина и тварь, которой я ещё чудом не разбил черепушку! Я лежал в больнице две недели, и ты тут же бросился мне рога наставлять, ублюдок! — М, очень интересно, — Реддл надавил на руки Гарри сильнее, причиняя больше боли, а голос лишь слаще стал. Свой гнев он контролировал, однако скрыть тот невозможно. И чем ласковее тон — тем этот гнев сильнее. — Я жажду услышать пояснения. В чем ты меня обвиняешь? — ТЫ ОГЛОХ ЧТО ЛИ, ГАД?! — заорал Гарри, задёргавшись с новой силой. И ведь как смотрел, поганец, будто ничего не было! Или у Гарри не было доказательств. Вот только он всё видел. И своим глазам он доверял. — Или наставить рога — для тебя нормально?! Ты кувыркался с девицей, пока я был в больнице, скотина ты такая! — Может, тебя зрение стало подводить? — поинтересовался Том, нарочно издеваясь, и поддался вперёд, почти касаясь своим носом носа яростного дергавшегося парня, что мгновенно замер при такой близости. — Ни с какой девицей я не кувыркался. Меня девушки вообще мало интересуют. Поэтому, выражайся яснее, пока я не придушил тебя, дрянь. Не с тем ты решил поиграть. — Лжец поганый! Смотришь мне в глаза, пиздишь и не краснеешь! — продолжал рычать Гарри, и вдруг сорвался на крик. Близость Тома грозилась оплавить его. Голос был наполнен болью и яростью: — ВИДЕЛ Я ТЕБЯ В КЛУБЕ ОТЦА, КАК ТЫ ТАМ С ДЕВИЦЕЙ НА ДИВАНЧИКЕ СИДЕЛ! ОНА ТЕБЯ ЛАПАЛА, ХИХИКАЛА, И ПИЛА ДАЙКИРИ! Я САМ ЭТОТ ЧЕРТОВ ДАЙКИРИ ДЕЛАЛ! ЕЙ! А ОНА СИДЕЛА С ТОБОЙ! ТАК ЧТО НЕ СМЕЙ ГОВОРИТЬ, ЧТО МЕНЯ ПОДВОДИТ ЗРЕНИЕ! На лице Реддла отразилось недоумение. Лишь чудом он не ослабил хватку. Появившийся риск выпустить парня, вернуло его в прежнее состояние. Он всё осознал. Последние кусочки пазла соединились, создавая целостную картину, и он тихо засмеялся, после чего впился в губы парня. Но Гарри не ответил. Слишком зол он был для поцелуев и не мог поверить в действительность. Как Том мог так легко вести себя, после того, что на него вывалили?! Он был с девицей, а теперь целует его! — Как ты смеешь, чёрт тебя дери? — прошипел Гарри, мигом растеряв весь свой запал. На крики не хватило сил. Но хватило сил отпихнуть Реддла. — Пойдём, я всё объясню, — позвал он, но сказал это таким тоном, что возражений никаких принимать не желал, и схватил Гарри за руку, за собой утаскивая. — Надеешься придумать правдоподобную версию по дороге? Ну, дерзай, — фыркнул Гарри. Пожалуй, он хотел услышать, как Том попробует выкрутиться. Какая легенда будет ему скормлена. Кузина, старая подруга, «она просто была пьяна» — самые ходовые варианты, хоть ставки делай. — Нет. Когда я все объясню, ты не избежишь наказания. А делать это там, где могут быть свидетели — я не хочу. — Это мы ещё посмотрим, кто кого накажет. Тебе повезло, что ты ещё жив! — яростно прорычал Гарри, вспоминая, как в фантазии размолотил ему голову, а сидящую рядом с ним суку вообще заколол. У Гарри были все причины злиться, именно поэтому Том сдержал желание придушить его на месте, наплевав на свидетелей. Как и на то, что его очаровашка — чертов мазохист. Он молча довёл парня до того самого кабинета, где они впервые предались разврату. Запер за собой и насильно заставил Гарри сесть не просто рядом, а к себе на колени, тогда как сам устроился на диване, крепко обхватывая руками. — Ну, колись, — Гарри сжал губы, чтобы Том не вознамерился поцеловать его и тем самым задобрить. С него станется. — В тот вечер была вечеринка. Её закатила Беллатрикс Блэк, в честь своего дня рождения. Она без ума от меня ещё со средней школы, чем очень сильно раздражает. Ты был в больнице, я не мог тебя предупредить о том, что пойду развлекаться. Не в том плане, — добавил, заметив вновь вспыхнувшую ярость в зелёных глазах. — Если бы ты сказал мне, что выходишь пораньше, я написал бы. Мне не нужны проблемы из-за этих недопониманий. И не позволял бы я к себе так лезть, если бы не был ей должен. Это давняя история, но если хочешь, я расскажу о ней. Условие её было до безобразия простое: «Проведи со мной вечер». Я поставил своё: «Никакого интима». На что был дан ответ: «Но приставать можно. Это мое окончательное слово». От Беллы без ума мой друг Рудольфус Лестрейндж. И я не стал бы отбивать его будущую пассию. Тем более, такую обезбашенную суку. — Ммм, подружаня значит… — ехидно усмехнулся Гарри. Сарказм в нём бушевал. — Как я и думал. Конечно же, ты не мог отказать своей подруженьке себя полапать. Как же можно! И после этого я должен растаять, да? Хрен тебе. — Я бы разочаровался, если бы ты сейчас растаял, веря мне на слово, — ухмыльнулся Реддл и обнял куда откровеннее, задирая рубашку с жилеткой и добираясь до горячей кожи на пояснице. — Ни в коем случае, творожок. Потребуется время. И много вопросов-уточнений. Спрашивай. И Гарри спросил самое первое, о чём возник вопрос: — Что за херня с Фенриром? Ты мне его подложил что ли? С твоей тягой к интригам — ты мог бы. Твоя подстава? — Не совсем. Сивый в самом деле тобой заинтересовался. Но он умный малый и сразу решил уточнить, расстались ли мы с тобой? Представь моё удивление. Я пытаюсь выловить свой творожок, который меня игнорирует в наглую, а тут выясняется, что мы расстались. Я дал ему зелёный свет. Таким образом, я мог наблюдать за тобой, в процессе выявляя причину «нашего расставания». Вот, — Том перестал одной рукой ласкать поясницу и достал свой мобильный. А через пару секунд, найдя нужное, стал читать вслух: — «Не могу заснуть. Рядом не хватает крепких, надежных рук». Или: «Могу я называть тебя Волчонком? Ты такой большой и красивый». — Зашибись, Том. Ты сам понимаешь, как это выглядит?! — воскликнул Гарри, сохраняя пренебрежение. — Ты дал ему зелёный свет, чтобы я начал с ним мутить, а потом, когда убедился, что я способен-таки наставить тебе рога — испугался и остановил меня? Так, да?! — Я хотел узнать, насколько далеко ты готов зайти, — убирая телефон, Реддл снова обхватил парня двумя руками. — И ты был готов. Мстя мне. Просто мстя. Похвально. Вот только ты опять не включил свой мозг. Что я тебе говорил о твоём «ну я подумал»? Прежде чем приходить к каким-то выводам, подойди и поговори со мной. Как было бы просто, правда, Гарри? Расставить всё по полочкам. И не было бы никакой боли, слёз и мести. Мы бы уже давно наслаждались обществом друг друга после долгого расставания. Но нет, тебе нужно всё усложнить. — Ты бы радовался, что жив остался! Я хотел тебе прямо в клубе морду разбить, а твою подружку заколоть! — прорычал Гарри, а после… разрыдался. Разом. В одно мгновение. В самом деле, ему нужно было подойти к Тому в тот вечер… Даже попытаться втащить ему. Он захотел бы выяснить в чём дело и они разобрались бы! Испытанная боль оказалась слишком сильна, а от прикосновений Тома, которые изменили свой характер и стали нежны, лишь сильнее окунуло в пучину боли, обиды и, как не странно, облегчения. Ему нужно было выплакать всё то, что между ними случилось порознь… Том держал в своих руках плачущего Гарри и гладил между лопатками, ничего больше не говоря. Слова были бы лишними сейчас. — Чёртов телефон, — со всхлипом произнёс Гарри и достал платок, чтобы вытереть слёзы, да высморкаться. — Вот надо же было ему сгореть, так невовремя… Я потому тебе и не написал, что выписываюсь… — А сейчас у тебя что за телефон? — мягко спросил Том, продолжая поглаживать по спине, пока Гарри сморкался и в дальнейшем приводил себя в порядок, стирая последствия своей слабости. — Полено с кнопками. Неубиваемый, — всё так же с трудом проговорил Гарри, рвано выдыхая. После рыданий сложно было изъясняться нормально. — Достал из загашника. Подкоплю ещё немного денег и куплю себе нормальный. Ярость прогорела и никакого поддерживающего стержня не стало. Он бессильно слёг на грудь Тома. Знакомый и ставший родным запах туалетной воды ударил по обонянию, пробуждая приятные моменты, вместе с объятьями… Он скучал по этому ублюдку… Что бы сам себе не твердил, сердце билось рядом с ним учащено, и всем нутром Гарри тянулся к Тому Реддлу. — После занятий отправимся с тобой в магазин техники. Купим хороший мобильный. — Да ладно, я сам. С месяц и с этим похожу, — спокойно пробормотал Гарри. Злость и обида смылись со слезами. На их место возвращалась давно знакомая привязанность. — Не отказывайся. Могу я сделать подарок своему парню, в самом деле? — Как будто кто-то способен тебе что-то запретить, — риторически ответил Гарри, вздохнув. — Проводи меня домой. Не будь истерики и слишком шаткого состояния сейчас, Том точно не оставил бы свой творожок без наказания. Тот заслужил хорошей порки. Решив оставить это дело на потом, он позволил Гарри слезть со своих колен и они вместе покинули кабинет. Уже на выходе из университета Гарри достал сигарету. С глубокими затяжками становилось легче. Он хотел успокоиться окончательно, унять нервы, ведь те ещё трещали от перенапряжения. И после первой, которую он выкурил за минуту, пошла вторая. А Том, молодец, не лез к нему. Со словами так точно. Но в плане физического контакта — очень даже. Обнимал не прекращая. Пока они не добрались до машины. Тогда уж Гарри оказался прижатым к авто роскошным телом Тома. Фенрир рядом с ним казался перекаченным здоровяком. Давно Гарри так не прижимали. Он… скучал по этому. Скучал по властным рукам Тома, по его завораживающему взгляду, по губам, которые опаляли кожу, даже по зубам, благодаря которым Реддл оставлял на его теле характерные метки, что сходили дольше обычных засосов. По всему прекрасному ублюдку Тому Реддлу он скучал! — Мой, — прозвучало собственническое, между поцелуями, которыми Том осыпал лицо Гарри, — только мне ты принадлежишь. — Ты тоже. Никому тебя не отдам. Хоть убей, не отдам, — шептал Гарри, задыхаясь в его руках и отвечая на каждый поцелуй. Внутри наконец-то разливалось спокойствие и нега. Том — его якорь настроения. И, может, это вовсе не так плохо. Может быть, именно с этим человеком он найдёт баланс и его приступы в конце концов сойдут на нет. Он сможет стать нормальным. Хотя и самого Тома, в некотором роде, нельзя назвать особо нормальным. С садистскими наклонностями он придётся по нраву не всякому. А вот для Гарри — в самый раз. Они уравновешивают друг друга. А раз ты кому-то подходишь, и кто-то подходит тебе — то и незачем что-то менять. Конец.