На Круги Своя

      Все начиналось так хорошо.       «— Привет, я Драко Малфой.       — Я Гарри Поттер.       — Что, правда?       Светловолосый мальчик, стоящий рядом в толпе других первокурсников, суетящихся у поезда, изумленно на него вытаращился. Гарри кивнул.       — Покажи шрам.       — Первокурсники, сюда!       Гарри провел по лбу ладонью, откидывая отросшую взъерошенную челку со лба.       — И что, он болит? – с оживлением поинтересовался Драко Малфой. Рассеянное и слегка сонное, как показалось Гарри, выражение его бледного лица на мгновение уступило место живой заинтересованности. Он отрицательно покачал головой.       — Нет. Я его даже не замечаю.       Драко только успел что-то протянуть, продолжая, не таясь, пялиться на лоб Гарри, как в этот момент к ним подошел Рон.       — Гарри, ты идешь?       — Иду. Еще увидимся, - он помахал новому знакомому, но тут заметил какое-то странное выражение на его лице и вопросительно поднял брови.       — Знаешь, тебе бы стоило получше выбирать себе друзей, - сказал Драко, растягивая слова и окидывая Рона взглядом с ног до головы. Гарри нахмурился.       — Что это ты имеешь в виду?       Драко Малфой запустил руки в карманы, и его губы расползлись в ухмылке.       — Не все волшебные семьи стоят того, чтобы с ними общаться. Некоторые из них, знаешь ли, лучше других.       У Рона моментально покраснели уши, и он сжал руки в кулаки, но Гарри схватил его за рукав.       — Знаешь, я и сам могу разобраться, кто чего стоит, - сказал он Малфою. - Без твоей помощи.       Ухмылка сползла с лица Малфоя.       — Идем, - бросил Гарри Рону и увел его в противоположную сторону, поближе к началу выстраивавшейся в вереницу толпы студентов-первокурсников.       

***

      Начавшиеся на следующий день уроки в Хогвартсе были в сто раз интереснее уроков в маггловской школе, которую раньше посещал Гарри, хотя некоторые из них ожиданий совсем не оправдали. Например, по рассказам новоиспеченных сокурсников, Трансфигурация обещала быть крайне захватывающей дисциплиной, но все, что они сделали на первом занятии – это выслушали строгую вступительную речь профессора МакГонагалл, декана их факультета и по совместительству преподавателя, и провели около часа в тщетных попытках превратить спичку в булавку. Лишь один человек из класса добился в этом занятии относительного успеха – у Гермионы Грейнджер, девочки с гнездом пышных каштановых волос на голове и большими передними зубами, спичка немного сузилась с одного конца и покрылась слоем серебра. Спичка Гарри осталась вполне себе деревянной, как и у всего остального класса.       — Вот дьявол… –сказал Рон, когда они вышли после звонка в коридор и влились в поток людей, направлявшихся на обед. - Я не думал, что это будет так сложно.       — Я тоже, - согласился Гарри, едва не врезаясь в спину какой-то высокой старшекурсницы. Ее распущенные пушащиеся волосы защекотали ему нос, и он рукой убрал их от лица. - Гермиона говорила, что будет интересно.       — Ты разве не видел? Она же чокнутая какая-то – кажется, она вызубрила весь учебник, - отозвался Рон, а потом как-то странно передернул плечами. - Лучше держаться от нее подальше.       К сожалению Рона, на обеде им достались места как раз рядом с Гермионой Грейнджер, которая вместо того, чтобы есть, активно делилась с сидевшим вокруг своими впечатлениями от первого дня занятий – кажется, ни к кому конкретно не обращаясь. Говорила она о том, как ей нравятся новые преподаватели, из каких захватывающих текстов состояли их учебники, и о том, что все новые дисциплины…       — …крайне интересные! Честно говоря, мне сложно даже выбрать мою любимую – и мы даже не побывали на всех предметах! Вот, к примеру, после обеда у нас стоит…       Тут Гермиона полезла в сумку, очевидно, с намерением найти расписание и еще раз пробежаться по нему глазами.       — Травология, - угрюмо буркнул Рон, мешавший ложкой кремовый суп. Кажется, ему новые дисциплины не казались «крайне интересными». - Со Слизерином.       — Как здорово! Мы же будем проходить магические растения!..       — Слизерином? – переспросил Гарри, который ел отварное пюре с котлетой. - Первое совместное занятие?       — Ага. Не нравятся мне они, их факультет породил кучу темных колдунов, - Рон, очевидно, был в не лучшем расположении духа после урока Трансфигурации. - Как думаешь, что будет на Травологии?       Гарри неопределенно пожал плечами, протягивая руку к графину с тыквенным соком.       После обеда гриффиндорцы-первокурсники вышли на свежий сентябрьский воздух, направляясь к теплицам. Шел всего лишь первый день занятий, и они под страхом потеряться в коридорах замка старались перемещаться между кабинетами кучками. Столпившись у входа одной из теплиц, они дождались их учителя, профессора Спраут, пухленькую низенькую ведьму, которая запустила их в первую теплицу, велела занять места у продольного широкого стола с грудой наваленных на него горшков, пакетов и странного вида, незнакомых Гарри инструментов, и вышла из теплицы «кое-что захватить». Было притихший класс тут же начал оживленно переговариваться: некоторые знакомились, другие разговаривали с друзьями, которых они уже успели завести; многие взяли со стола инструменты и начали с ними дурачиться. Гермиона Грейнджер, оказавшаяся в противоположном конце класса, что-то энергично говорила своей соседке, девочке с торчащими вверх хвостиками, которая выглядела не очень-то довольной и слушала, очевидно, лишь из вежливости.       Рону досталось место напротив Гарри, и он разговорился с Симусом Финниганом, мальчиком с песочного цвета волосами, который занимал ту же спальню, что и Гарри с Роном. Гарри бы хотел к ним присоединиться, но стол был для этого слишком широк, так что ему оставалось лишь неловко и молча топтаться на месте. Именно в этот момент он заметил рядом с собой светловолосого мальчика, с которым он познакомился в день прибытия – кажется, Драко Малфой? – и который в данный момент стоял и довольно скучающе поглядывал по сторонам.       Стоит ли с ним заговорить? Их встречу первого сентября омрачила та реплика о Роне, да и сейчас он выглядел не слишком дружелюбно… Но, раз уж им достались места рядом, Гарри решил попытать удачу и дать ему второй шанс.       — Привет, - сказал Гарри. Малфой покосился на него, и затем в его глазах мелькнуло узнавание.       — Привет, - прохладно поздоровался он в ответ. - Спаренная Травология.       — Ага, - кивнул Гарри и на секунду задумался, подыскивая тему для продолжения разговора. - Ты… хорошо разбираешься в ней?       Драко неопределенно пожал плечами:       — Откуда мне знать? Я буду удивлен, если она не окажется полной скукотенью. Кому какое дело до этих глупых растений? Я думал, мы будем изучать всякие опасные заклинания и зелья…       — Ну, Травология, наверное, тоже полезная, - возразил Гарри, пытаясь показать, что он тоже что-то знает о волшебных дисциплинах. - В зельях же используют растения, так что они взаимосвязаны.       — Пожалуй, - легко согласился Драко, предварительно задумчиво хмыкнув. - Но я уверен, что мне все равно Зельеварение понравится больше, чем эта...       В этот момент в теплицу вошла профессор Спраут, громко объявляя о начале урока, и разговор пришлось прекратить.              

***

      — Это было грубо.       — Да это случайность, я же говорю. Так что, правда метла?       Гарри протянул ему длинный, увесистый сверток, и Драко жадно за него схватился.       — Повезло… - с завистью протянул он, ощупывая метлу сквозь оберточную бумагу. - У меня дома тоже есть метла, жаль только, что мне не разрешили ее взять. Это просто бредовый запрет – я ведь умею летать! Почему я не могу ее взять?       — Хочешь, я тебе дам полетать на своей? Перед тренировкой с Вудом.       — Конечно, хочу!       — Я, правда, еще обещал Рону…       — Уизли? – изумился Драко и слегка скривил губы, после чего он равнодушно дернул плечом. - Что ж, пускай приходит. Мне без разницы.       — Он вообще-то мой друг, - заметил Гарри. - Почему он тебе так не нравится?       Малфой пожал плечами.       — Мне все равно на него. Так что, пойдем летать?       Гарри помедлил, а затем вдруг хмыкнул.       — Так ты хорошо летаешь, значит?       — Еще бы! Ты бы видел меня дома: однажды я…       Они быстро шагали по коридору, Драко в красках описывал, как он в первый раз сел на метлу чуть ли не в младенчестве и как однажды в пять лет он залетел на крышу дома, проведя на ней несколько часов, а Гарри слушал его вполуха и внутренне предвкушал прекрасное чувство полета, которое он впервые испытал не так давно, но в которое влюбился бесповоротно и на всю жизнь…       Рон и Драко невзлюбили друг друга с той самой первой встречи на платформе, но в этот раз им даже удалось какое-то время чинно, мирно и молча постоять рядом на траве – видимо, их взаимную неприязнь затмило жгущее желание сесть на новый Нимбус и поскорее его опробовать. После того, как Гарри сделал несколько стремительных кругов вокруг стадиона и аккуратно приземлился, чувствуя, как горят щеки и как ноги дрожат от восторга и адреналина в крови, Драко и Рон схватились за протянутый неясно кому черенок одновременно.       — Он мне первому обещал!       — А я первый сюда пришел!        После какое-то время продолжавшегося перетягивания метлы в две стороны, Драко все же ее отобрал, взобрался на нее и оторвался от земли, моментально взмывая в воздух. Рон недовольно посмотрел ему вслед.       — Вот слизняк…       Но очередь Рона вскоре тоже настала: раскрасневшийся, с блестящими глазами, Малфой протянул ему метлу, и тот ее тут же выхватил из чужих рук и оседлал. Гарри наблюдал за тем, как Рон превращается в крошечную точку на фоне голубого неба, и краем уха услышал, как Драко пробормотал себе под нос: «Все равно я лучше летаю», - но не обратил на это внимания – он думал совершенно о другом. Метла – его метла – была… потрясающей, и со школьными метлами не шла ни в какое сравнение. Она отзывалась на малейшее движение, словно читала его мысли, и в воздухе Гарри чувствовал себя так хорошо, так свободно, как никогда не чувствовал себя на земле. Нимбус был его новым сокровищем, и он всем своим существом предвкушал предстоящую тренировку с командой сегодня после ужина.       — Метла потрясная! Это самая последняя модель, сборная Уэльса недавно закупила себе целую партию… - с восторгом говорил Рон, когда они вдвоем поднимались по одной из лестниц, меняющих направление, чтобы отнести Нимбус в гостиную перед началом послеобеденных занятий. - Чувство баланса идеальное! С ней и тобой Гриффиндор точно возьмет Кубок!       — Вуд сказал мне то же самое, - кивнул Гарри, даже не пытаясь сдерживать улыбку. Настроение у него было отличнейшее. - Он ужасно хочет выиграть в этом году – Гриффиндор не видел победы с тех самых пор, как...       — …Чарли выпустился из школы, да, - закончил за него Рон. - Последние восемь лет Кубок получал Слизерин. Ты точно принесешь нам победу! Только вот…       Им пришлось прижаться к стенке, чтобы в узком проходе разминуться с группкой пуффендуйцев, идущих в противоположную сторону.       — …только вот зря ты водишь дружбу с этим типом, Малфоем.       — Почему это? – спросил Гарри.       — У них темная семейка, это все знают, - пожал плечами Рон. - Его отец был на стороне Сам-Знаешь-Кого, и когда он исчез, он был одним из первых, кто перешел на нашу сторону. Сказал, что Сам-Знаешь-Кто его околдовал. Но мой отец считает, что это бред, что он все выдумывает. Капут Драконис.       Полная Дама благосклонно кивнула, и ее портрет отъехал в сторону, обнажая проход, ведущий в гостиную Гриффиндора.       — Что мне за дело до его отца? Сам он вроде ничего, - они быстро пересекли гостиную, стараясь не привлекать к себе особого внимания, но эта попытка не завершилась успехом:       — Гарри, у тебя правда Нимбус? – их уже около подножия лестницы, ведущей в спальню, остановили близнецы Уизли, перегородив своими широкими спинами проход. - Вы сейчас летали?       — И как он? Быстрый? – заинтересованно спросил Фред, вдохновленно глядя на метлу в руках Гарри.       — Очень, - с чуть ли не благоговейным придыханием ответил Рон, поглаживая черенок новой метлы.       — Можно посмотреть?       — А какой у нее разгон?..       Нимбус в очередной раз пошел по рукам: его нежно трогали, с почтением гладили по черенку, хлопали Гарри, которому такая всеобщая любовь к его метле была вполне приятна, по спине и плечам– Гарри понимал, что для всех этих окруживших их с Роном студентов Нимбус был символом победы, которая обязательно, непременно должна достаться в конце года гриффиндорской команде. Он, по крайней мере, уж точно будет изо всех сил стараться ее ей принести. В тот день в гостиной царило всеобщее отменно приподнятое настроение, а Гарри, которому в конце концов удалось отнести свою метлу в спальню мальчиков, обещал себе перед сном подумать над тем, что рассказал ему Рон.              

***

      — Драко, к тебе прилетела сова, - такой фразой встретил его в спальне Блейз Забини, черкающий что-то в длинном куске пергамента, во время обеденного перерыва. - Я отвязал письмо и положил на стол, а то она стучалась.       — Ага, - бросил Драко, спуская сумку с плеча и подходя к своему письменному столу; на нем, действительно, лежал конверт. Он взял его и перевернул – письмо из дома. «Интересно», - подумал Драко, плюхаясь на кровать и вытягиваясь на ней, не снимая туфлей.       Внутри было два листа – стандартного размера пергамент и какая-то небольшая записка. На пергаменте было письмо отца, и Драко, в сосредоточенности нахмурив брови, погрузился в чтение. Перечитав письмо три раза, он, не в лучшем расположении духа, перешел к записке.       «Дорогой Драко,       Как ты поживаешь? Как твои дела? Учеба идет хорошо? Ты писал, что сильно жалеешь о запрете иметь метлы на первом курсе, но не расстраивайся слишком сильно – мне тоже досадно, что ты не смог взять метлу. Я ведь знаю, как прекрасно ты летаешь, но правила есть правила. В следующем году ты непременно попадешь в сборную, я уверена. Не нужно ли тебе что-нибудь из дома? Если нужно, пиши непременно. Надеюсь, ты прекрасно проводишь время; обязательно напиши ответ, как только будет свободная минута.       С наилучшими пожеланиями,       Мама».       Драко в задумчивости сложил записку пополам и отложил ее на комод, стоявший в изголовье кровати. И ни слова про Поттера; кажется, то, что он про него писал в прошлом письме, совсем не привлекло ее внимания. Или, вполне возможно, она просто не хотела повторяться, ведь отец и так посвятил Поттеру целых два абзаца. Он начал читать письмо в четвертый раз.       “Что касается Гарри Поттера, должен сказать, что эти отношения могут быть крайне полезными в будущем. Хорошо, что ты решил войти к нему в доверие, но будь осторожен. Нужно быть готовым в любой момент встать против него – ты сам понимаешь, что я имею в виду, так что не становись зависимым от него, но по возможности сделай так, чтобы он стал зависим от тебя. Пока нужды что-либо предпринимать нет, так что просто поддерживай с ним связь. В случае необходимости я дам тебе инструкции…”.       Это место не нравилось Драко больше всего; каждый раз, когда он его читал, в груди что-то начинало неприятно колоть. Да, дружба с Поттером могла бы стать полезной в будущем, но… Но Драко ведь вел ее не только поэтому! Поттер давал ему свою метлу, и, когда они летали вместе, Драко было очень весело. Он чувствовал некую обиду за то, что отец считал это исключительно источником выгоды –хотя она и была таковой, с какой-то стороны.       «Поттер популярен, знаменит», - размышлял Драко, лежа у себя на кровати, под тихий скрип пера Блейза: «Хорошие отношения с ним никогда не будут лишними. Его везде узнают, и, если постараться, можно тоже стать узнаваемым. Хотя, кажется, тот недоумок Уизли уже претендует на это место, но он ведь совершенно не старается. Он и Поттера утянет вниз, в болото, если тот вовремя не одумается. Надо его вытягивать».       Вытягивать из болота ради наибольшей выгоды – глупо отрицать, что ее здесь нет. Но все-таки… Все-таки с Поттером еще и весело. Неужели это совсем не важно? Отец влиятелен и умен, его нужно слушаться, но этого он совершенно не понимает. Гарри такой простой, такой непосредственный, хоть и знаменитость – Драко совсем не этого ожидал от него. Он-то думал, что такая важная фигура будет осознавать свою значимость и масштаб своей славы. Вот будь Драко таким же знаменитым, то он бы…Поттеру так повезло, а он этого даже не понимает; да сотни, тысячи мечтают о его влиянии! А ему как будто все равно. Драко невольно почувствовал, как в груди что-то горделиво дернулось – он общается с самим Гарри Поттером! Общается на равных!       Но, с другой стороны, когда пару дней назад они вместе летали, Драко на какое-то время совсем забыл, что общается со знаменитостью – с Гарри Поттером. Ему даже начало казаться, что он просто проводит время… с другом. Со своим другом. А вот при этой мысли в груди уже не вскидывала голову горделивость, а разливалось что-то теплое; что-то, что он испытывал от силы раза два в своей жизни. Ему это казалось чем-то крайне сокровенным – тем, чем не хочется делиться с другими.       Через несколько минут Драко перевернулся на живот, взял из сумки перо и подложил под чистый листок пергамента какой-то учебник – писать ответ.       “Дорогой отец,       Я и сам вижу, что дружба с Поттером будет полезна. Он, кажется, вовсе не осознает своей славы и своего влияния, но это только мне на руку…”.»              

***

      Сентябрь был невероятно теплым и солнечным в этом году, и даже к началу октября в воздухе еще ощущались сладковатые нотки пышного и цветущего, но неуклонно уходящего лета. Обычно к этому времени все уже одевались в плотные межсезонные мантии, но сейчас многие до сих пор расхаживали в рубашках и тонких школьных свитерах, чем вызывали неодобрительные взгляды и покачивания головой мадам Помфри, которая, Гарри однажды услышал, жаловалась профессору МакГонагалл в коридоре: «Солнце греет, но ветер-то северный, холодный! Нужно хотя бы обмотать горло шарфом, чтобы его не застудить!..». Гарри, который в этот момент был в одной рубашке и чей шарф благополучно покоился где-то в недрах спальни, поспешил поскорее пройти мимо незамеченным.       — И что этой Стебль самой не собирается, а? Она же тут, кажется, профессор, вот пускай и возится со своими распрекрасными растениями, так нет, надо ведь ей задавать это… Делать мне нечего…       По Травологии третьему курсу задали отправиться к Черному озеру и нарвать каких-то водорослей для следующего урока – название водорослей Гарри, честно говоря, не помнил, только знал, что они синеватого оттенка, небольшого размера и что для того, чтобы до них добраться, нужно подойти к самой кромке воды и преодолеть некоторый слой мокрого грунта. Под ногти быстро забилась грязь, носки ботинок утопали в сыром, вязком песке вперемешку с глиной, пальцы закоченели от холодной озерной воды, которая слабо отдавала тиной и сыростью, но, несмотря на это, настроение у Гарри было отличное: его порадовала возможность ненадолго сбежать из замка и отвлечься от бесконечной писанины, в которую его носом в кабинетах тыкали преподаватели, а за их пределами – вечно занятая Гермиона.       Драко, однако, вовсе не был так доволен.       — Это просто смешно! Почему по всем остальным предметам нормальные задания, а по Травологии вечно…       — Смотри, не помри от горя, - хмыкнул Гарри. Какое-то время был слышен лишь легкий, словно воздушный, шелест осенней листвы, раскачивающейся где-то над головой, но затем чей-то голос удивлённо ахнул и спросил:       — Ой, гляди, что это там?       Гарри оторвал глаза от носков своих ботинок и поднял голову, тут же получив пригоршню воды вперемежку с песком в лицо.       — Эй, что за черт! – воскликнул Гарри, отплевываясь от песчинок и протирая стекла очков краем рукава, в ответ на что Драко лишь издал издевательский смешок. - Ты сам напросился!       Он вскочил и, подбежав, толкнул Драко в воду; точнее, попытался толкнуть, ведь Драко, уперевшись ногой в мокрый песок, зарываясь в него школьными туфлями, ухватил Гарри за шиворот и изо всех сил потянул на себя, чтобы затем сделать шаг в сторону, обрекая его на падение прямо в пришедшую в волнение озерную гладь. Однако соперник был не так прост: из этих усилий ничего не выходило до тех пор, пока они оба не оказались в воде по щиколотку, безнадежно насквозь промочив и ботинки, и носки, и нижнюю часть штанин. Гарри выпустил из рук мантию Драко и философски понаблюдал за тем, как от его погруженных в ледяную воду обутых ног расходятся по поверхности озера круги.       На этой ноте они решили, что на сегодня с них хватит практических занятий по Травологии, и направились обратно в замок. В туфлях смачно хлюпали насквозь мокрые носки каждый раз, когда Гарри делал шаг, а потяжелевшие, должно быть, впервые в их жизни побывавшие в озере штанины неудобно болтались вокруг ног.       — Да брось, не такое уж и плохое задание.       — Точно, я же просто обожаю копаться в грязи! Вылетело из головы, - цокнул Драко и издевательски хлопнул себя по лбу.       — По крайней мере, это не три свитка на непонятную тему, - Гарри перешагнул булыжник, почему-то лежавший прямо посреди тропинки.       — Хуже этого только уроки Хагрида.       — Эй, у него отличные уроки! – тут же встал Гарри на его защиту.       — Да? – насмешливо спросил Драко.       Гарри очень любил Хагрида, но все же в глубине души понимал, что как учитель он… Драко победно ухмыльнулся и сложил руки на груди.       — Да, - пропустив хмыканье мимо ушей, твердо сказал Гарри. - Ладно, может, его иногда и немного заносит… но если говорить про Травологию, то я бы точно лучше копался в грязи целый день, чем писал это треклятое эссе Бинса по тринадцатому веку. Чтоб ему пусто было…       Драко открыл рот и уже хотел что-то возразить, но затем в задумчивости поднял глаза к небу.       — Ладно, я был не прав, - Гарри хотел уже повторить его жест и тоже победно хмыкнуть (хотя в искусстве победного хмыканья Драко не было равных), но затем услышал продолжение фразы. - Они оба полный отстой.       — Ах ты!..       Ветер и правда был прохладный, но с тем, как приветливо и сильно грело солнце, это было лишь плюсом. Гарри не хотелось уходить отсюда и сидеть в душной библиотеке, скорчившись над грудой домашней работы, но выбора у него не было.       — У меня через полтора часа квиддич, кстати, - сообщил Драко, глянув на наручные часы, когда они достигли каменных ступеней, ведших к входным дверям.       — Сколько у вас в неделю тренировок? – спросил Гарри, поднимаясь по ступеням.       — Две.       — Две? – фыркнул Гарри. - Если бы Вуд это услышал, у него бы случился припадок.       — Знаешь, нам не нужно много тренироваться – мы и так все умеем, - Драко шутливо пихнул его плечом. - Это лузерам вроде вас нужны тренировки, чтобы составить нам хоть какую-нибудь конкуренцию. Не скажу, что она достойная, но…       — И когда вы там в последний раз брали Кубок, три года назад?       Гарри почувствовал тычок в ребра, скорчился и, схватившись за чужой затылок, утянул его вниз; Драко удалось вырваться, и он попытался проделать то же самое. Гарри перехватил его руку в воздухе и постарался ее отвести в сторону, еле удерживая ее под напором.       — Вообще-то всего два! И оба раза были случайностью!       — Можно считать, что уже три, потому что вы и в этом году продуете!       — Мы еще посмотрим!..       — Посмотрим, как я схвачу снитч быстрее тебя?       — Если ты такой быстрый, то догони!       И Драко, пользуясь неожиданностью, пустился с места в карьер; Гарри с небольшой задержкой – за ним. Они во весь дух мчались, перелетая через ступени мраморной лестницы, неслись по коридору во весь опор. Кто последний – тот лузер. Это было негласное правило, и каждый раз, когда они устраивали такие гонки, Гарри бежал изо всех сил. Люди в коридоре от них шарахались, профессор Флитвик в ужасе отскочил в сторону, оборачиваясь им вслед; Гарри его заметил, но останавливаться, чтобы извиниться, не стал: во-первых, если убежать достаточно быстро, никаких плачевных последствий не будет (главное – не мешкать), а во-вторых, он все-таки занят важным делом и вовсе не желает быть лузером!       Дотронулись они до дверей библиотеки почти одновременно, но Драко все же опередил Гарри на пару мгновений.       — И что ты теперь скажешь? – с триумфом произнес он, откидывая с глаз разметавшиеся от бега волосы и не скрывая своей довольной ухмылки. - Я первый! Ваша команда точно продует.       Гарри то ли в шутку, то ли всерьез закатил глаза и рассмеялся.       — Посмотрим через две недели.       — Конечно, посмотрим, - они вошли в библиотеку и пошли вдоль длинного ряда полок с многочисленными книжными корешками. - Только если вы будете играть, как ты сейчас бежал, никакая победа вам не светит…       — Если бы ты сказал заранее, я бы тебя обогнал!       — Если ты страдаешь от провалов в памяти, напоминаю, что в прошлый раз выиграл тоже я. Может, тебе еще и на поле кричать, когда в тебя летит бладжер?       — Смейся-смейся, но вот только когда мы возьмем Кубок в конце года, то…       Так они и добрались до одного из дальних незанятых столов у окна, в котором была приоткрыта одна створка, впускающая в душную секцию струйку свежего, сладковатого воздуха. Гарри плюхнулся на стул, с удовольствием подставляя под нее лицо.       — Здесь дышать нечем… Как Пинс вообще сидит в библиотеке целый день?       Драко, достававший из сумки учебники и письменные принадлежности, пожал плечами.       — Без понятия. Привыкла, наверное. Она вообще выходит из библиотеки? По-моему, она здесь круглосуточно.       — Но чем она тогда питается, – задумчиво сказал Гарри, показав в воздухе кавычки, - если «в библиотеке есть строго запрещено»?       Драко посмотрел на него, а затем довольно громко фыркнул, откидываясь назад на спинку стула.       — Ага, а представь…       — Тс! В библиотеке шуметь строго запрещено!       У мадам Пинс ее внутреннему расписанию как раз был час обхода ее владений, и именно в этот момент она проходила мимо их стола. Гарри слегка вздрогнул от ее режущего слух, хрипловатого полушепота и посмотрел, как она прижала узловатый палец к сухим, плотно сжатым губам.       — Извините, больше не будем.       Библиотекарь, напоследок смерив их крайне неприязненным, суровым взглядом, заковыляла дальше. Драко в ответ скорчил рожу, пробурчал себе что-то под нос и поводил пальцем по корешкам учебников, стопкой лежавших перед ним на столе.       Через несколько минут их стол погрузился в тишину: Гарри выудил из сумки незавершенную карту звездного неба, которую профессор астрономии ждала к завтрашнему дню, а Драко решил добить Травологию и, помимо сбора водорослей, еще и написать про них эссе.       Какое-то время они молча скрипели перьями, но продолжалось это недолго.       — Смотри-ка, ты есть в учебнике.       Гарри оторвался от своего пергамента и, заглянув в справочник Драко, увидел, что его палец указывает на рисунок какого-то гадкого на вид существа с заплывшим на один бок… лицом? Мордой? Что бы это ни было, Гарри полюбовался на свой «портрет», а затем, выдернув у ухмыляющегося Драко из рук учебник, перелистнул пару страниц. На попавшемся ему развороте была другая иллюстрация – что-то склизкое, болотного оттенка и с несколькими парами противных черных глазок.       — Ты, очевидно, ошибся, - с деланой заботой сказал он, пододвигая учебник обратно к Драко. - Вот же тут ты.       Драко с еле скрываемым интересом наклонился к картинке. Его темные брови поползи вверх.       — Вот как?..       Гарри терпеливо дождался, пока он найдет новый разворот, также в красках изображающий его, Гарри, истинную форму; Драко ткнул пальцем в некое… существо. Оно выглядело настолько странно и отталкивающе, что Гарри притянул к себе справочник, чтобы убедиться, что зрение его не обманывает, а затем посмотрел на обложку книги.       — «Водоросли и грибы, произрастающие в Юго-Восточной Европе», - прочитал он вслух название. - Подожди, это… гриб?       Гарри ткнул пальцем в уже знакомую картинку. Драко закатил глаза, сложил руки на груди и вздохнул с таким видом, словно ему приходится объяснять нечто крайне очевидное.       — Ну разумеется. Что это еще, по-твоему, может быть?       — Они больше похожи на животных, - Гарри пожал плечами. - И хорош заливать, если бы не название, ты бы сам никогда в жизни не сказал, что это грибы.       — Неправда, я прекрасно знал, что это.       — Да врешь ты все.       — Я не виноват в том, что ты такой неуч, - невозмутимо пожал плечами Драко. В глазах его плясали крохотные искорки.       — Ты хотел сказать: «не виноват в том, что я такой зубрила»? – поддразнил его Гарри.       Довольное лицо Драко вытянулось так оскорбленно и внезапно, что у Гарри из груди вырвался смешок.       — Как смеешь ты наносить мне такое оскорбление?       — Я не приношу свои извинения, - весело ответил Гарри, откидываясь на спинку стула и закидывая ладони за затылок. - Тебе придется биться со мной на дуэли… не на жизнь, а на смерть, чтобы я забрал свои слова назад.       — Вот уж нет, спасибо, - сказал Драко, и вдруг по его лицу расползлась ухмылка. - Мне хватит следующего матча по квиддичу, в котором я размажу тебя по полю и уведу снитч прямо из-под твоего носа.       — Можно потише? Это библиотека вообще-то!       Они синхронно повернули головы в сторону соседнего стола, за которым сидела какая-то старшекурсница из Когтеврана и недовольно буравила их взглядом из-за своего толстого справочника.       — Извини, - вполголоса сказал Гарри, и она снова склонилась к своему столу, ничего не ответив. Драко, пробурчав себе под нос что-то, подозрительно похожее на: «Дура», тоже вернулся к своему эссе. Гарри ничего не оставалось, кроме как придвинуть к себе карту неба и с помощью учебника начать высчитывать, под каким углом встанет Марс на следующей неделе по отношению к Сатурну. Это была довольно выматывающая, кропотливая работа, потому что стоило ошибиться на один градус, на одну ничтожную единицу в измерениях и подсчетах, как тут же вся формула станет негодной, не говоря уже о том, что Марс на карте окажется совсем не там, где находится настоящий Марс, тот, что в небе. Гарри мог только надеяться, что он провел расчеты правильно и ему не придется завтра спешно перед уроком все переделывать. Нужно будет сегодня вечером сравнить его карту с картой Гермионы – уж у нее-то ошибок в вычислениях точно не может быть. И как раз в тот момент, когда эта мысль материализовалась у него в голове, он, чтобы размять затекшую шею, поднял голову и увидел, как Гермиона собственной персоной идет по направлению к их столу. В руках она несла, прижимая к груди, стопку, состоящую, насколько он мог видеть по корешкам, из учебника, нескольких толстых справочников и каких-то пергаментов.       — Привет, - поздоровался Гарри.       Она помахала ему в ответ, еле удерживая книги одной рукой и приближаясь к его месту на краю стола. Под ее глазами лежали пятнами темные круги, но шагала она, как и всегда, твердо.       — Привет, Гарри… Я как раз искала кого-нибудь, кого можно спросить про задание профессора Флитвика. А ты не…       Но тут она осеклась, увидев Драко за одним столом с Гарри; Драко, отвлекшись на ее голос и на секунду задержавшись на одной из страниц, бросил на нее тяжелый взгляд исподлобья и затем с невозмутимым видом продолжил неторопливо перелистывать описания, как они ранее выяснили, грибов. Его светлые волосы спадали ему на глаза, палец с коротким ногтем скреб обложку книги.       Гермиона замялась, но затем взяла себя в руки и поправила ремень сумки:       — Знаешь, вообще я лучше пойду. Увидимся позже, Гарри.       — Правильно, Грейнджер, лучше иди в свою гостиную и не мешай людям работать, - вполголоса, как бы самому себе, сказал Драко, не отрывая глаз от справочника, но каждое его слово было отлично слышно.       Гермиона, уже развернувшаяся, чтобы уйти, замерла и, обернувшись, посмотрела на него полным отвращения взглядом; затем она, не произнеся ни слова и задрав подбородок, решительным шагом скрылась из вида за книжной полкой.       — Почему ты вечно это делаешь?       — Что «это»?       Гарри недоуменно перевел на Драко взгляд, и то чувство, то состояние, которое он всем своим видом выражал – позой, глазами, скривленными губами, – обрушило на него неожиданную волну большой тоски. Отторжение к стенам библиотеки, ее книгам, полкам и столам, которое змейкой вертелось у Гарри в груди, когда они поднимались по откосу ранее тем днем, снова приползло и свернулось на сердце.       Но Гарри ее оттуда мысленно отогнал.       — Ты прекрасно знаешь, о чем я.       — Понятия не имею.       — Прекрати ее задирать, - наконец, сказал Гарри, и эти слова прозвучали чересчур громко. Через пару мгновений все-таки раздалось:       — Я ничего такого не делаю.       — Делаешь.       Драко ничего не ответил, уткнувшись в свой пергамент и намеренно не встречаясь с Гарри глазами, хотя у Гарри было ощущение, что он его рассматривает боковым зрением. Он тоже придвинул к себе учебник и свою несчастную карту.       Легкое осеннее дуновение, проникающее в духоту сквозь приоткрытое окно, шелестело разложенными пергаментами и предпринимало ненавязчивые попытки перевернуть страницу учебника, которые, впрочем, успехом не увенчивались. Их стол снова погрузился в тишину, на этот раз – в не очень приятную.              

***

      — Ты видел Гермиону сегодня?       Рон, чья шея была замотана характерным красно-желтым шарфом, покачал головой.       — По-моему, она даже на завтрак не пришла. Учеба плохо на нее влияет: вечно ходит с лицом, будто кто-то умер.       Гарри впервые за этот день усмехнулся: утро выдалось непростым из-за теста по Чарам, к которому он подготовился из рук вон плохо. О котором он, честно говоря, напрочь забыл. Его настроение, и так омраченное тем, что за завтраком потолок Большого Зала встретил его пасмурным небом тоскливого серого оттенка, посмотрев, как он кое-как ответил в «очень важном», по словам Флитвика, тесте на семнадцать вопросов из двадцати пяти, решило окончательно испортиться. А впереди еще были двойные Прорицания, на которые они с Роном, собственно, и направлялись в данный момент. Им оставался еще один, последний лестничный пролет, когда Гарри вдруг остановился на ступеньке. Рон обернулся и вопрошающе посмотрел на него.       — Что?       – Слушай… Может, не пойдем на Прорицания? Предсказания Трелони насчет моей смерти точно сбудутся, если я снова проведу полтора часа в ее кабинете.       Рон, выслушав такое предложение, вопреки ожиданиям Гарри лишь глубоко и довольно обреченно вздохнул.       — Я бы с радостью, но я уже и так пропустил последние два занятия… Парвати мне передала, что Трелони просила передать мне, что если я продолжу не ходить, то она пойдет к МакГонагалл и нажалуется ей. Я даже не думал, что она меня в лицо помнит!       Гарри не удержался и снова фыркнул.       — Должно быть, она до ужаса оскорблена тем, что ты не внимаешь каждому ее слову.       — Наверняка, - хмуро отозвался Рон без тени усмешки, а затем протяжно вздохнул, поправив сползшую с плеча сумку. - Ладно, увидимся на обеде.       Гарри махнул другу вслед, пока тот продолжал подъем по лестнице, а сам пошел в обратном направлении, выходя в коридор четвертого этажа. В это время где-то вдалеке раздался звонок, и отдаленный гул многочисленных голосов, раздававшийся с соседних этажей, окончательно и почти моментально стих – начались занятия.       Делать было решительно нечего. С одной стороны, неплохо было бы в освободившееся время приступить к какому-нибудь эссе… Или, может, отработать упражнения, которые задала МакГонагалл? Пойти забаррикадироваться на пару часов учебниками в библиотеке и освободить себя от работы на этот вечер. В теории эта мысль звучала крайне привлекательно, единственная проблема заключалась в том, что, сколько бы Гарри не копался в голове и груди, он никак не мог отыскать там желания воплотить ее в жизнь. Да и к тому же, какая разница, сейчас он помается без дела или вечером?       Он завернул за угол, и на мгновение его пальцы похолодели, а сердце ушло в пятки: прямо за углом, прислонившись к подоконнику, кто-то стоял. Но, когда он узнал в фигуре, облаченной в школьную мантию, Драко, на него нахлынуло облегчение.       — А ты что тут делаешь? – удивился Гарри, увидев его. - У тебя сейчас разве не Нумерология?       Драко, оторвавшись от созерцания стены напротив, смерил его скучающим взглядом и затем пожал плечами.       — Нет настроения идти.       — А, так ты прогуливаешь? – ухмыльнулся Гарри. - Можешь не цокать – мы в одной лодке.       — Я заметил, - через несколько молчаливых мгновений сжатые губы Драко, чье лицо сегодня было крайне хмурым, все-таки тронула улыбка, и он оторвался от подоконника.       Тяжелое ощущение, оставленное в груди сценой в библиотеке, испарилось без следа. Какое-то время они в тишине шли рядом, но затем разговор между ними завязался, как это обычно и бывало, легкий и непринужденный. Гарри ничуть не жалел, что он решил проигнорировать в своем расписании графу «Прорицания».       Разговаривать они могли обо всем на свете.       — …вообще-то у магглов тоже есть замки. С чего ты взял, что этот не построили они же?       — Ты с ума сошел? Как магглы могут построить такое? – насмешливый тон затерялся в эхе шагов, вызванном пустотой коридора. - У них нет магии.       — Магглы много чего могут без магии. Ты просто об этом не знаешь.       — Ну да-а, - с явным недоверием протянул Драко. - Рассказывай, как же. Как, по-твоему, они кладут такие булыжники друг на друга? Руками?       Его ладонь указала на стену, составленную из грубо обработанных камней. В детстве у Гарри были книги про рыцарские замки, и он начал пересказывать Драко свои отрывочные воспоминания об их содержании – правда, без упоминания о том, откуда он всё это знает. Этот разговор плавно перетек в обсуждение местности вокруг Хогвартса и того, насколько она удобна для размещения здесь школы. Затем обсуждение школы свелось к обсуждению преподавателей и претензиям к тому, как они ведут свои предметы.       — …Флитвик хороший учитель, - Гарри задумчиво поднял глаза к потолку, - но иногда у него бывает скучно. Но это ни в какое сравнение не идет с Трелони. Ее даже МакГонагалл не любит, она как-то сказала, что прорицания – неточная наука, и…       — …и ты с ней согласен.       — Честно, я ее ненавижу, - наконец, признался Гарри и почувствовал от этих слов невероятное удовлетворение.       — Представь, что было бы, если бы я тебя ненавидел.       — О, боюсь себе вообразить, - Гарри в притворном ужасе схватился за голову. После этого он опустил руки вниз и продолжил. - Смотри, может так и будет…       Драко вопросительно поднял брови и посмотрел на него:       — Это еще почему?       — …после того, как я надеру тебе зад в матче по квиддичу, - с наслаждением закончил Гарри.       Квиддич был одной из их любимейших тем для обсуждения, и в особенности они любили спорить о том, кто кого обгонит в ближайшей игре, кто чей зад надерет и чьему факультету в итоге достанется Кубок. Конечно, споры эти в основном имели шутливый характер, но в словах Гарри на эту тему все же всегда была толика серьезности: Гарри в глубине души и правда хотел, чтобы победила именно его команда, чтобы именно его пальцы каждый раз сжимали снитч под рёвы трибун, чтобы Дамблдор вручил Кубок Вуду, а не Маркусу Флинту… Победить. Он хотел победить и ни капли не сомневался, что Драко всей душой желал того же самого для своего факультета, пусть оба они и переводили это обоюдное желание в шутку.       Они завернули за угол и пошли по очередному – слава Мерлину, пустому – коридору. Их шаги эхом терялись под сводчатым потолком.       — Тебе разве никто не говорил, какой факультет восемь лет подряд брал Кубок? –спросил Драко, а затем с явным сарказмом добавил. - Подсказка – не Гриффиндор.       — Ну, теперь-то, когда здесь есть я, это будет Гриффиндор, - ухмыльнулся Гарри.       — Те жалкие два раза, когда вы побеждали, просто исключение. Маленькое недоразумение.       — Так и скажете Снейпу, когда «маленькое недоразумение» повторится третий раз подряд.       Они почти достигли конца коридора, который был не очень длинным.       Но тут Драко резко остановился, вскинув руку и загораживая проход, и Гарри в него врезался, чуть не теряя равновесие и цепляясь за рукав его мантии.       — Эй!       — Да тихо ты! - шикнул Драко, телом оттесняя его назад. - Назад, назад…       Они спрятались в узкой нише за какой-то колонной; здесь было пыльно, сумрачно и довольно тесно, так что им двоим едва удавалось не сталкиваться лбами. Гарри вынужденно вжался спиной в камень, чтобы между ними было хоть какое-то пространство.       — Да что случилось? – требовательно прошептал он. Драко, судя по его сосредоточенному лицу и сведенным бровям, к чему-то прислушивался.       — Там МакГонагалл. С Флитвиком, кажется. Разговаривают.       Гарри тут же понял, что именно это значило: профессор Флитвик был крайне мягкосердечным и особой угрозы для них представлял, однако если МакГонагалл узнает, что они прогуливают урок, то проблем потом не оберешься – уж она спуску никогда не давала… Он тоже напряг слух и, действительно, услышал едва различимые отсюда, приглушенные голоса.       «Ни в коем случае нельзя им попасться», - стрелой мелькнула в голове мысль.       — И кой черт их дернул встать посреди коридора во время урока? У них что, нет занятий? – недовольно пробурчал сквозь зубы Драко, задирая верхнюю губу. Он, мягко говоря, не очень любил профессора Трансфигурации, как, впрочем, и всех остальных учителей; единственный преподаватель, которому он хоть в какой-то степени симпатизировал, был декан его факультета.       — Что будем делать? – прошептал Гарри, усиленно размышляя.       — Предлагаю повернуть назад и обойти их по коридору на втором этаже.       — Ага, пройти прямо мимо учительской? Не дай Мерлин, кто-нибудь из профессоров зашел что-нибудь захватить.       — А что, у тебя есть другие предложения? – повысив голос, но все еще шепотом спросил Драко, возмущенно переведя на него взгляд. Гарри почувствовал, как его лицо и голую шею обдало прохладным дыханием, когда тот недовольно выдохнул: они стояли так близко, что Гарри мог разглядеть светлые прожилки в серых глазах Драко и легкий пушок на его щеке.       Гарри отвел взгляд и бросил его на противоположную ему каменную стену ниши.       — Нет, - наконец, со вздохом признал он.       — Тогда вперед!       Они осторожно выглянули из-за колонны. Коридор был абсолютно пустой, но Гарри и Драко, посмотрев на него, обменялись многозначительными взглядами, в которых читалось абсолютное понимание их положения и возможных рисков: что будет, если в тот самый момент, как они выйдут из их убежища, МакГонагалл и Флитвик повернут из-за угла и увидят их удаляющиеся спины?       — Давай на счет три. На три – бежим.       Драко молча согласно кивнул, одним движением руки откидывая назад пряди челки, лезшей в глаза, и присел, готовясь в любой момент сорваться с места; Гарри, схватив ремень сумки, подтянул ее повыше на спине.       — Раз, два…       — Три!..       Они одновременно выскочили, толкаясь, из ниши и бросились по коридору к заветному повороту, за которым открывался путь к лестницам. Гарри был уверен, что их торопливые шаги и хлопающие мантии производили много шума, и старался бежать беззвучно – по его ощущениям, получалось не очень хорошо. Главное – достигнуть поворота, и тогда уже можно будет замедлиться. Щеки начали гореть от бега, а волосы тут же разметались; наконец, в какие-то считанные секунды они завернули за спасительный угол – теперь их от МакГонагалл отделял целый пустой коридор! – и достигли холла, где располагались лестницы, меняющие направление. И тут- то они столкнулись с новой проблемой: те ступени, которые должны были вести в коридор на втором этаже, в настоящий момент упирались в глухую стену. Они снова переглянулись; Драко тяжело дышал после спринта, широко раздувая тонкие ноздри и открыв рот, и с досадой смотрел на лестницу.       — Теперь куда? – выдохнул он.       — Давай наверх, - осмотревшись, мигом сказал Гарри, указав на одну из лестниц, ведущих наверх, и они, перешагивая через две ступеньки за раз, быстро достигли верхнего пролета. Наконец, спустя несколько поворотов, когда стало очевидно, что предполагаемая опасность в лице МакГонагалл далеко, Гарри и Драко замедлили шаг и неторопливо пошли по одному из коридоров пятого этажа. В этой части замка у них не проводилось никаких уроков, так что шансы нарваться на одного из преподавателей были минимальны. Сердце со стуком билось в ушах и груди, а в кончиках пальцев пульсировала кипящая кровь.       — Столько усилий… - пробормотал Драко на одном дыхании; он одной рукой держался за бок, - …и все из-за какой-то… МакГонагалл. У нее разве… нет уроков сейчас? Ух…       Гарри дышал через рот, втягивая в себя побольше воздуха.       — Не знаю… Видимо, у них сейчас окно.       — Буду знать на будущее, - голос Драко по-прежнему звучал слегка рвано, но в целом уже спокойнее. - И что это ей приспичило…       Гарри фыркнул, вызывая легкое эхо над головами, под высоким сводчатым потолком.       — Знал, что ты ее не любишь, но то, что ты ее боишься...       — Я? Боюсь? Ха! – Драко пальцем ткнул себя в грудь и издал громкий смешок, закатывая глаза и шутливо толкая его локтем в плечо. - Ты думай, что говоришь.       — Кончай заливать, ты бежал так, словно у тебя за спиной стая бешеных собак, - поддразнил его Гарри.       Драко искоса недовольно на него посмотрел и, когда Гарри спокойно выдержал его взгляд, цокнул.       — Она бы отвела меня к Снейпу. Он не любит, когда мы прогуливаем.       — Я думал, он все прощает своему факультету, разве нет? – искренне удивился Гарри.       — Прогулы у него больная тема; но посещаемость – это просто плата за маленькие привилегии с его стороны. Мы должны выиграть Кубок в конце года, - начал загибать пальцы Драко, - а для этого нужно хорошо учиться, чтобы получать баллы для факультета, а, если будешь прогуливать, баллы тебе не получить, да и к тому же…       — Эй! Вы двое! Ну-ка стоять!       Гарри и Драко одновременно резко обернулись на оклик громкого, с высокими нотками голоса. За ними решительным шагом следовал какой-то темноволосый старшекурсник. Они неловко потоптались на месте, дожидаясь, пока он достигнет их, и переглядываясь. Гарри напоследок скорчил Драко рожу, и тот в ответ раздраженно закатил глаза и снова цокнул – раздраженно не из-за рожи, а из-за новой, приближающейся к ним проблемы.       — Почему вы не на уроке? – строгим тоном спросила проблема, когда оказалась достаточно близко к ним, и сложила руки на груди.       — А тебе какое дело? – тут же ответил вопросом на вопрос Драко, тоже складывая руки на груди и глядя на него исподлобья. Старшекурсник, который был почти на голову выше них двоих, пару мгновений хмуро рассматривал его лицо, а затем значимо произнес:       — Я вообще-то школьный староста. Тебе бы стоило со мной разговаривать повежливее.       На его мантии рядом с желтой эмблемой Пуффендуя, действительно, был приколот фиолетовый значок с буквой «С». Драко покосился на значок и издевательски хмыкнул.       — У нас сейчас нет уроков, - сказал Гарри, стараясь, чтобы его голос звучал как можно спокойнее – он почувствовал, как его невольно охватило волнение, и напомнил себе, что сейчас бояться им уже особо нечего. Что он может им сделать? Ну, снимет пару баллов – невелика беда. К учителю он их вряд ли поведет – старосты редко так делают. Хотя этот, судя по его напыщенному виду, вполне может. Лучше с ним не спорить.       Староста, тем временем, с подозрением смотрел то на него, то на Драко, у которого был ужасно скучающий вид.       — Нет уроков, значит? – холодно спросил он.       — Нет, - подтвердил Гарри, качая головой и смотря прямо в глаза старшекурснику.       Наступила пауза.       — Я вам не верю, - наконец, вынес староста свой вердикт, важно глядя на них с высоты своего роста. - Отвечайте честно: вы прогуливаете, да?       — Мы же сказали – у нас нет уроков. Что здесь непонятного? – раздраженно протянул Драко. Гарри бросил взгляд на его лицо – его верхняя губа задралась, а глаза были сощурены.       — С чего это я должен вам верить? Какой у вас сейчас урок?       — Честно говоря, я понятия не имею, как по-другому сказать «у нас сейчас нет уроков».       Пауза затягивалась. Уступать другой стороне никто из них не хотел.       — Ладно. Так уж и быть, - наконец, снисходительно сказал старшекурсник, которому, видимо, надоело с ними спорить. - Можете идти. Вам повезло, что я тороплюсь. Сейчас же отправляйтесь в свои гостиные!       На этих словах он, напоследок бросив на них подозрительный, недоверчивый взгляд, прошел мимо и, таким же быстрым шагом достигнув поворота, завернул в мужской туалет.       — Ага, конечно, уже летим, - прошипел ему вслед Драко.       — Пойдем быстрее, пока он не вышел, - сказал Гарри и потянул Драко за собой за рукав мантии.       Они быстро завернули за угол и на всякий случай поднялись на этаж выше.       — Нет, ты видел? – с триумфальным наслаждением спросил Драко. - Он нас отпустил, потому что хотел в туалет! Вот умора… Я староста, я староста… Вам повезло, что я тороплюсь…       — У него, наверное, самого сейчас урок, - заметил Гарри, - И он отпросился выйти. Поэтому и не стал с нами разбираться.       — Ну ничего, вот буду я старостой… - мечтательно протянул Малфой, смотря куда-то в потолок. - Жалко, что этого к тому времени здесь не будет, а то я бы ему устроил сладкую жизнь.       — Ты хочешь быть старостой? – заинтересованно спросил Гарри. Он никогда не слышал, чтобы кто-то обсуждал должность старосты в этом ключе, помимо Рона и близнецов, а их отношение к этому посту было не слишком положительным: ни разу ни один из них не высказывал желания его занять.       Драко недоуменно посмотрел на него так, будто услышал какую-то глупость. Примерно такое лицо было у Рона пару лет назад, когда Гарри попросил его пояснить, что такое квиддич.       — Разумеется, хочу. А кто не хочет?       Гарри пожал плечами. Сам он точно не знал, хочет он этого или нет. С одной стороны, было бы, наверное, здорово разгуливать по коридорам со значком, снимать баллы с нарушителей правил, чувствовать, что ты занимаешь важную в школе должность, что тебя уважают преподаватели... Но с другой стороны, при слове «староста» в голове тут же возникал образ старшего брата Рона, Перси, считающего себя чуть ли не самой важной после директора персоной в замке и при любом, чаще всего неподходящем, случае читающего всем, кому по каким-то причинам не удалось этого избежать, жутко нудные нотации. Вот таким он уж точно быть не хочет.       — Никогда не думал об этом, - признался Гарри. - Но у старост ведь много обязанностей? Патрулировать коридоры, постоянно следить за порядком…       Драко насмешливо фыркнул, поправив ремень сумки.       — И что? Это все пустяки. Что мне какое-то патрулирование? Это пустяковая работа, к тому же можно гулять после отбоя. Представь лицо Филча, когда он ловит тебя ночью в коридоре и ты ему сообщаешь, что ты староста…       Гарри снова пожал плечами. В это время звонко зазвенел звонок с урока, и они были вне всякой опасности быть пойманными за прогулом.       — Как же хорошо, что я не пошел на Прорицания, - с наслаждением и легким сердцем произнес Гарри, когда они уверенно, уже ни от кого не таясь и не скрываясь, шли в обратную сторону – на обед.       — Зачем ты вообще их выбрал факультативом? – спросил Драко. - По-моему, сразу было понятно, что это бредовая дисциплина, особенно с этой чокнутой старухой. Она правда самозванка, которая даже предсказывать не умеет?       — Абсолютная правда, - с легкостью согласился Гарри. - Еще увидимся.       Гарри махнул Драко на прощание, когда они прошли сквозь распахнутые настежь массивные двери Большого Зала, и пошел к столу своего факультета, в то время как Драко направился в противоположную сторону, к столу Слизерина. В конце концов, он отыскал Гермиону, с головой погруженную в чтение какого-то учебника, и не успел Гарри сесть напротив нее, спустить сумку с плеча и придвинуть к себе тарелку, как к ним присоединился Рон.       — Фух, я просто умираю с голоду! – сказал он, плюхаясь на скамью по правую руку от Гермионы и тут же протягивая руку к тарелке с отбивными. - Надо скорее заесть этот кошмар.       Гарри рассмеялся.       — Или отметить его конец. Что, Прорицания прошли как обычно?       — Да не то слово! - подтвердил Рон, энергично кивая. - Во-первых, было отвратительно скучно, а во-вторых, Трелони сегодня, видимо, была совсем уж не в духе…       — Ага, а после обеда еще и спаренное Зельеварение…       — Ты разве не ходишь на Прорицания, Гарри? – спросила Гермиона, которая, в отличие от них двоих, не обращала абсолютно никакого внимания на окружающую ее еду.       — Э… - замялся Гарри. - Сегодня не ходил.       — Что? – Гермиона, услышав такое заявление, даже оторвалась от своей книги и удивленно посмотрела на него через стол. - Гарри, нельзя пропускать уроки!       — Ага, кто бы говорил, - издал смешок Рон, накручивая на зубцы вилки макароны. - По-моему, это ты у нас перестала посещать занятия Трелони… когда это было, в начале октября?       — Это совершенно другое, - нахмурилась Гермиона в ответ.       — Знаешь, я сегодня не в настроении выслушивать очередную версию того, как именно я в ближайшем времени встречу свой печальный конец, спасибо большое, - сказал ей Гарри, поливая свою картошку в мундире каким-то бордовым соусом.       — Да не бери в голову – ты все равно ничего важного не пропустил, - махнул рукой Рон, с наслаждением делая впечатляющий глоток из кубка с тыквенным соком. - Мы снова читали по руке. Хотя Трелони явно была огорчена потерей шанса предсказать тебе что-нибудь зловещее – видел бы ты ее, вся поникла, бедняга.       — Надеюсь, ты по крайней мере провел это время с пользой,- сказала Гермиона, исподлобья глядя на него поверх своей книги. Вид у нее был, как всегда, усталый.       — Э-э…, - снова замялся Гарри. Вряд ли бесцельные прогулки по школьным коридорам с Драко можно было назвать полезным занятием. - Конечно. Я начал эссе Флитвика.       Гермиона не выглядела удовлетворенной этим ответом, но ничего не сказала и, слегка покачав головой, снова погрузилась в чтение, что позволило Гарри наконец полностью переключить свое внимание на еду.       Гарри и Рон давно привыкли к подобным расспросам: в конце концов, если бы не Гермиона, они вряд ли бы успевали в течение года вовремя сдавать бесконечный поток свитков с домашней работой, что уж и говорить о надеждах получить за экзамены в июне приличную оценку – они, пару раз переглянувшись, без обсуждений решили, что желание Гермионы руководить их учебным процессом пользы приносило куда больше, чем неудобств, которые вполне можно стерпеть. Так что Гарри почти всегда без всяких зазрений совести честно признавался ей в том, что он даже не начал работу над каким-то там проектом, заданным, вдруг оказывалось, еще неделю назад по чарам, или что он пока не прикасался к карте по астрономии, однако порой ему все же становилось стыдно за свою халтуру, особенно когда он с благодарностью вспоминал, как Гермиона в очередной раз на прошлой неделе в последний момент спасла их с Роном головы от расправы МакГонагалл или Снейпа. В такие моменты он чистосердечное признание заменял какой-нибудь отговоркой, мысленно обещая себе непременно и как можно скорее сесть за работу.       Гарри переглянулся с Роном и по его взгляду понял, что тот прекрасно знал, что никакого эссе Гарри не начинал, и Гарри весело ухмыльнулся ему в ответ, сдерживая смешок и опустошая свой кубок с тыквенным соком.       В тот же день после обеденного перерыва, за пятнадцать минут до звонка, они втроем не торопясь направились в сторону подземелий. На уроки Северуса Снейпа опаздывать не решался никто, даже те, кто школьными правилами пренебрегал больше остальных – слишком был развит инстинкт самосохранения – так что весь класс уже вереницей растянулся вдоль стен около двери в кабинет. Гарри, Рон и Гермиона тоже заняли свободное место у стены.       — Мерлин, хоть бы это поскорее закончилось, - тяжело вздохнул Рон, опуская сумку за ремень на пол и ставя ее в ногах. Затем он спиной прислонился к стене, сложил руки на груди и прикрыл глаза с крайне страдальческим выражением лица.       — Урок еще даже не начался, - заметила Гермиона, по-прежнему читавшая какой-то учебник; в последнее время Гарри практически не видел ее без книги в руках.       — И что? – Рон открыл глаза и одарил ее и, кажется, в особенности ее учебник крайне осуждающим взглядом. - Как будто он будет отличаться от всех предыдущих. Я уже предвкушаю, как он раздаст эссе за прошлую неделю, и у меня будет «Отвратительно» или, в лучшем случае, «Слабо». И как он опять заведет свою шарманку о том, какое стадо баранов он вынужден учить, и…       — Потому что не надо было его писать в последний вечер перед сдачей.       — Я не виноват, что Бинс задал нам два свитка по Средневековью! Не всем же быть такими как ты. Хотя я, если честно, не понимаю, как ты успеваешь...       — Нужно просто браться заранее, и все, - уклончиво ответила она, не глядя на них.       — Я свитки Бинса еле успел закончить вовремя из-за квиддича, - сказал Гарри, вспоминая, как они с Роном на пару просидели весь вечер вторника за домашним заданием и ушли из гостиной в спальни самыми последними. - Хорошо еще Зельеварение никогда не бывает по утрам, можно доделать его в обеденный перерыв. Они наверняка так сделали специально.       — Хорошо еще Зельеварение только два раза в неделю, я тебе скажу, а не три, как Трансфигурация, - мрачно бросил Рон, а затем мечтательно протянул. - Скорей бы Рождество…       До рождественских каникул был еще добрый месяц.       — Это точно… Ладно, я пойду, - сказал Гарри.       Гермиона удивленно подняла голову от страниц, а Рон бросил взгляд ей за плечо; Драко, наблюдавший за ними троими из противоположного конца вереницы, издалека слегка скривил на них губы и отвернулся. Гермиона, понаблюдав за ним несколько секунд, повернулась обратно к Гарри и Рону.       — О Мерлин, этот? – раздраженно закатил глаза Рон. - О чем вы вообще разговариваете? О том, какие все вокруг идиоты?       — Нет, только о тебе, - шутливо ответил Гарри, и Рон отмахнулся от него:       — Ага, конечно. Давай, давай, вали, - Гарри напоследок скорчил ему рожу и, получив рожу в ответ, направился к противоположному концу вереницы студентов. При этом от него не ускользнуло, как Гермиона нервно поправила на плече ремень сумки, а Рон сложил руки на груди и вдруг очень заинтересовался противоположной стеной, избегая его взгляда, однако он ничего не сказал.       — Ну надо же, - встретил его такой репликой Драко, когда Гарри подошел достаточно близко.       — Давно не виделись, - хмыкнул Гарри, облокачиваясь спиной на стену около него. - Ты эссе-то закончил?       Гарри имел в виду эссе, на которое Драко из всей внушительной кучи домашней работы больше всего жаловался, когда они пару дней назад совместно трудились на своими долгами по учебе в библиотеке; проблемой, возникшей у Драко, была нехватка нужной для эссе информации, которую он почему-то не мог отыскать ни в учебнике, ни в предлагавшемся школой справочнике из списка пособий для третьекурсников, из-за чего он брался то за одну книгу, то за другую, ставил их обратно на полки и сквозь зубы побирал всех профессоров и все их задания заодно. Гарри, наблюдавший эту борьбу со стороны, откровенно над ней потешался.       Драко нахмурился и сложил руки на груди.       — Закончил, куда же я денусь? И пусть он только попробует поставить мне не «Превосходно».       — И что будет? – с насмешкой спросил Гарри.       — Увидишь. Потому что я…       Их разговору не суждено было продолжиться, потому что Снейп рывком распахнул дверь в кабинет Зельеварения и как обычно безмолвно пригласил в него третий курс. Гарри перед тем, как последовать за сокурсниками внутрь, тяжело и протяжно вздохнул.              

***

      Желанию Рона все же рано или поздно суждено было сбыться: рождественские каникулы, к всеобщему удовольствию, и правда наступили, но, к всеобщему разочарованию, пролетели мимо куда быстрее, чем хотелось бы. Не успел Гарри оглянуться, как он снова сидел за партой, а не за праздничным столом. Единственным, что радовало, было то, что первая неделя учебы пролетела почти так же быстро, как каникулы; они уже успели пройти две темы по трансфигурации и отработать с Флитвиком новое заклинание. Ну а Гарри, в придачу к этому, каким-то образом успел завалить задание Снейпа.       Читальный зал освещался теплым и приглушенным светом горящих факелов. Те немногочисленные студенты, которые все-таки умудрились воспротивиться расслабляющей и неуклонно уходящей атмосфере праздников и заставить себя засесть за первые в этом семестре домашние задания, тихо шелестели страницами книг и периодически скрипели перьями; некоторые вполголоса переговаривались, склонив головы. Гарри сидел за одним из длинных дубовых столов, терпеливо дописывая последние абзацы эссе по Зельеварению – точнее, это было эссе, которое Снейп велел ему переделать, мягко при всем классе намекнув, что первый его вариант является «идеальным примером того, как писать ни в коем случае не нельзя».       Было удивительно, на самом деле, что Снейп вообще позволил ему переписать работу вместо того, чтобы просто поставить ему «Отвратительно», как он обычно делал. Хотя, может быть, такое проявление великодушия было связано как раз с желанием профессора продлить пытку Гарри еще хоть на чуть-чуть: тема была сформулирована отвратительно, писать ее было крайне сложно, и он, скрипя пером по пергаменту и заодно зубами, думал о том, как хорошо бы было, если бы одним прекрасным вечером Снейп случайно отравился одним из своих ядов в своих темных, склизких подземельях. Как было бы замечательно, если бы он принимал на ночь какую-нибудь настойку для крепкого сна и перепутал ее флакончик со смертельно-опасным ядом…       Его мечтания были прерваны появлением Гермионы.       — Привет, - поздоровалась она, перекидывая ногу через лавку по другую сторону стола и ставя толстенную сумку на колени.       — Привет, - поприветствовал ее Гарри в ответ, обмакивая перо в чернила. - Как прошла нумерология?       Гермиона выкладывала на стол пергаменты, перья и какие-то книги – тоже пришла заниматься. Гарри пришлось немного сдвинуться, чтобы освободить ей место.       — Прекрасно! – удовлетворенно ответила она с плохо скрываемой радостью в голосе. - Профессор Вектор поставила мне за мое эссе «Превосходно», представляешь?       В подтверждение она достала из сумки и сунула ему под нос развернутый свиток пергамента, где под ее ровными чистыми строчками была зелеными чернилами выведена буква «П».       — Поздравляю, - надо признать, довольно безрадостно сказал Гарри. Случаи, когда Гермиона получала что-то кроме «Превосходно», можно было пересчитать по пальцам – точнее говоря, Гарри не мог припомнить ни одного такого случая – поэтому изображать приступ сумасшедшей радости было, мягко говоря, трудно. К тому же его голова была забита мыслями о злосчастной работе Снейпа, так что радоваться за подругу, в любом случае, даже если бы это была не очередная отличная оценка, было сложно.       Хотя Гермиону, кажется, это не особо беспокоило.       — Она не успела проверить их до Рождества, так что оценки мы получили только сейчас, и она сказала, у меня лучшее эссе во всем классе! – Гермиона старалась говорить тихо и не повышать голоса, чтобы не мешать другим заниматься, но глаза ее сияли; Нумерология была ее любимым предметом, так что своими достижениями на уроках профессора Вектор она особенно гордилась. Она на автомате заправила лезшую ей в глаза прядку непослушных волос за ухо. - Разумеется, я очень старалась, когда писала его, и даже сослалась на пару книг, которых нет в списке рекомендованной литературы – профессор Вектор выдавала такие в начале года – я думаю, это было решающим фактором в выставлении моей оценки, последний аргумент у меня все же слабоват, так что хорошо, что я прибегнула к помощи дополнительной литературы... Это ведь заключительное эссе в первом полугодии, ты не представляешь, какое оно важное, Гарри!       — Ясно, – коротко бросил он.       — А ты что делаешь? – спросила она, вдруг заметив, как Гарри наклонился к листу пергамента.       — Переписываю эссе Снейпа, - подавив вздох, протянул он, вертя в руках перо.       — То, которое он сказал тебе переделать? – спросила Гермиона, подняв брови и попутно открывая баночку чернил.       Гарри кивнул.       — Он дал мне другую тему, и она в сто раз сложнее первой, той, что мы писали.       Он придвинул к ней чистовик эссе, у которого в заголовке была выведена тема, и она посмотрела в него, изогнув шею.       — Ну как? – с надеждой спросил Гарри; он заметил, что она начала вчитываться в основной текст, и ему было волнительно, как она оценит его старания, обошедшиеся ему ноющей болью в шее и ломотой в пальцах – Снейп постоянно придирался ко всему подряд, в том числе к его почерку, так что он старался выводить слова как можно четче и понятнее.       «Ради Мерлина, ну скажи, что все отлично», - невольно подумал Гарри, выжидающе глядя на нее.       — Все совсем не плохо, - заключила Гермиона через несколько мгновений, мельком просмотрев весь пергамент. - Ты правильно поставил вопрос и движешься в нужном направлении в своих рассуждениях, так что, думаю, в этот раз он должен его зачесть. Только вот тут и тут... Она взяла карандаш и поставила несколько галочек на полях.       — ...я бы перефразировала, а здесь лучше вставить конкретные показатели. Можешь взять мой справочник, если хочешь. Страница сто шестьдесят два.       — Спасибо, Гермиона! - с благодарностью сказал он, придвигая к себе предложенный справочник и открывая на нужной странице.       — Обращайся.       На этом их разговор прекратился: Гермиона напротив него погрузилась в чтение параграфа в учебнике Травологии, делая какие-то пометки в тетради, а Гарри, приободренный, со свежими силами вновь погрузился в дописывание длинного скучного текста. Но не успел он написать и двух предложений, как его снова прервали.       — С дороги, - непривычно громко и воинственно для вечной библиотечной тишины раздалось со стороны входа. Многие люди с удивлением оторвались от своих книг и тетрадей и посмотрели в его сторону; Гарри тоже поднял голову.       В библиотеку вошел, предварительно оттолкнув замешкавшегося перед ним первокурсника, Драко, который в одной руке сжимал ремень своей висящей на плече сумки; он оглянулся по сторонам и, почти сразу заметив смотрящего на него Гарри, решительным шагом направился к его столу, абсолютно не обращая внимания на некоторых до сих пор глазеющих на него, людей – некоторые глядели с непониманием, некоторые с откровенным неодобрением. Хотя Драко большую часть времени старался выглядеть как можно более равнодушным ко всему происходящему вокруг, Гарри уже давно научился определять, когда он злился или был чем-то недоволен. И сейчас, он увидел даже с расстояния в несколько метров, был как раз один из таких случаев.       — Привет, - невинно поздоровался он, когда Драко подошел достаточно близко.       — Ага, - раздраженно бросил тот. Его верхняя губа была чуть задрана, а глаза слегка сощурены – все признаки налицо. Может, самому Драко и нравилось думать, что он очень загадочный, а его лицо – абсолютно непроницаемо, на самом деле его эмоции довольно легко считывались по его мимике.       — Что-то случилось? - поинтересовался Гарри, глядя снизу вверх на то, как Малфой взглядом обводит библиотеку, сидящих за столами студентов, которые уже возвращались к прерванной его шумным появлением работе, и полки с корешками.       — О, ничего, что заслуживало бы чьего-либо внимания, - ответил он, не глядя на Гарри; его пальцы размеренно крутили и мяли, Гарри вдруг заметил, какой-то уже и так весь истрепанный лист. - Так, пустяк какой-то.       — Да? – рассеяно спросил Гарри, наблюдая за его руками; Драко в миг перевел на него взгляд и сложил руки на груди.       — Просто эта дура Вектор, вот незадача, неправильно оценила мое эссе. Несправедливо, видишь ли… Мерзкая корова.       — А что это она так?       — Она просто, видимо, настолько тупа, что не может понять мои аргументы – других предположений у меня нет.       Гарри задумчиво хмыкнул и спросил:       — Ну, может, на то все-таки была другая причина?       Драко уже открыл рот, чтобы что-то на это ответить, но в этот момент:       — Как ты можешь так говорить о преподавателе? – вдруг раздалось из-за раскрытого учебника. Гермиона выпрямилась и, неодобрительно нахмурив брови, в упор смотрела на Драко. Перо замерло у нее в руке и повисло над листом тетради.       — О, Грейнджер, и ты тут! –в наигранном изумлении воскликнул Драко – из-за его интонации можно было подумать, что Гермиона только что внезапно материализовалась перед ним из воздуха – хотя что-то подсказывала Гарри, что на самом деле он был далеко не так сильно удивлен фактом ее присутствия, как показывал. - Ну правильно, где тебе еще быть, кроме как не в библиотеке? Что читаешь? Пособие по тому, как подлизываться к учителям? Можешь не стараться: ты это мастерство уже и так отточила до совершенства.       То тут, то там в его словах, произносимых в довольно спокойной манере, проскакивали раздраженные, злые нотки, и к тому моменту, как он дошел до последнего предложения, Драко окончательно отбросил в сторону свою притворную, жестокую любезность: говорил он желчно и с откровенной неприязнью.       Гермиона от его слов и тона тут же зарделась.       — Да как ты… - она закрыла удивленно распахнувшийся было рот и строго поджала губы. - Что это вообще значит?       — Что это значит? – с расстановкой переспросил Драко, ухмыляясь и сморщивая на мгновение нос. - О, ну тебе же доставляет такое неземное удовольствие выслушивать бесконечные похвалы от профессоров. Мисс Грейнджер то, мисс Грейнджер сё… Тьфу ты. Не знаю, как другим, но лично мне это слушать противно – блевать охота от того, как они заливаются.       На лице Драко явственно читалось какое-то странное сытое довольство – он с вызовом смотрел на Гермиону. Гермиона выглядела до ужаса возмущенной и покраснела до корней волос.       — Я ни к кому не подлизываюсь! – сердито воскликнула она; ее ноздри опасно раздулись. - Оставь меня в покое, Малфой. Это не моя проблема, что ты мне завидуешь.       — Я? Завидую? – наигранно весело спросил Драко. - Чему тут завидовать? Тому, что ты невыносимая зазнайка и зубрила? Или, может…       — Эй, не называй ее так! - вмешался Гарри, сжимая перо. Ему категорически не нравилась очевидно набравшая обороты перепалка, но он все никак не мог в нее встрять – настолько быстро летели фразы с одной стороны на другую. - Драко, прекрати это. Гермиона…       Их очевидно слишком громкие для библиотеки голоса начали привлекать к себе внимание: многие, оторвавшись от своих пергаментов и учебников, с откровенным любопытством смотрели в сторону их троих.       — О нет, совсем не этому! Тому, что я лучше учусь! – выпалила Гермиона, и наступила короткая пауза, которой она воспользовалась, чтобы перевести дыхание. - А оскорблять учителей только потому, что тебе не нравится твоя оценка, откровенно жалко – оценка, которая, между прочим, со стопроцентной вероятностью абсолютно справедливо выставлена! Странно, что ты считаешь себя умнее и компетентнее профессора с многолетним стажем работы – могу тебя заверить, все с точностью наоборот. И поверь, никто, кроме тебя, тебя самым умным тут не считает.       Тут уже ухмылка сползла с лица Драко, и он злобно сощурился. Его руки сжались в кулаки, а щеки и шея пошли красными пятнами.       — Да какое право имеешь ты, мерзкая выскочка…       — А ты какое имеешь право так со мной разговаривать? – парировала Гермиона, вытягиваясь вверх; ее щеки раскраснелись, и она резко откинула назад непослушные пряди волос, постоянно лезшие ей в лицо. - Засунь свою зависть куда-нибудь себе поглубже и не трать чужое время, ясно?       — Ах ты, маленькая, поганая…       — Ну, ну? Кто я?       — Что здесь происходит? Почему вы шумите? – за это время к ним доковыляла сгорбленная, похожая на стервятника мадам Пинс, сверля их троих недовольным взглядом из-под сведенных густых бровей и грозя им крючковатым пальцем. - Здесь, вообще-то, библиотека. Своими разборками занимайтесь за ее пределами.       — А я уже ухожу, не волнуйтесь, - поразительно спокойно процедила Гермиона, хотя в ее голосе слышались стальные нотки и было видно, что изнутри ее распирает ярость, и, захлопнув учебник по Травологии, она одним движением смела оставшиеся на столе книги в свою раздутую сумку. Затем, рывком закинув ее за спину, даже не посмотрев в сторону Драко или Гарри и не проронив больше ни слова, быстрым шагом направилась к выходу. Пушистые пряди ее волос злобно подпрыгивали на ходу.       — И вы тоже – нечего здесь шуметь, - прокаркала мадам Пинс, уперев руки в бока; видимо, она хотела убедиться, что источник шума устранен полностью. Делать было нечего: Гарри под ее пристальным тяжелым взглядом сложил в сумку свое так и не дописанное эссе и учебник по Зельеварению. Драко молча дождался, пока он соберется, и они, не проронив ни слова, чувствуя на себе взгляды множества глаз, покинули библиотеку.       Как только они оказались в коридоре, Гарри тут же, еле сдерживая себя, спросил:       — Какого черта ты там устроил?       Малфой, раздув ноздри, передернул плечами и скривил губы:       — Она выскочка, вот и все. Достала уже.       — Да какое тебе дело?!–сердито выпалил Гарри. - Ты первый к ней начал лезть! Меня еще и из библиотеки выгнали, большое спасибо.       — Она только что влезла в наш разговор без разрешения, – процедил Драко. - Никто ее не приглашал присоединяться. Я говорил с тобой, если ты вдруг не заметил.       — Нумерология – это ее любимый предмет, неудивительно, что ей не понравились твои слова об этой... профессор Вектор, или как там ее.       — А мне, может, глубоко плевать на то, что ей там не понравилось? Мне все равно – пусть она хоть об стену убьется от злости.       Они к этому времени достигли поворота, на котором их пути расходились – Драко нужно было направо, в сторону подземелий, а Гарри налево, в сторону гриффиндорской башни. Гарри решительно развернулся к Драко.       — Послушай, - нахмурившись, но все же взяв себя в руки, начал он. - Гермиона – моя лучшая подруга. Я не позволю так с ней разговаривать, нравится тебе это или нет. Я не хочу выбирать между вами, но просто учти, что так абсолютно точно не пойдет. Перестань ее задирать. Она ничем такого отношения к себе не заслужила. И если тебя это интересует, то да, я всегда буду за нее заступаться, потому что мы с ней друзья.       Пару секунд Драко сверлил его взглядом своих сощуренных серых глаз, а затем он процедил сквозь зубы:       — Так вот как, значит, да? Значит, ты просто выберешь ее, а не меня? Я так и думал.       — Я совсем не это имел в виду, - с плохо скрываемым раздражением ответил Гарри. Его ужасно бесило это упрямство. - Ты вообще меня слушаешь? Ты это одно, а она – другое. Вы оба мои друзья, и я не хочу между вами выбирать. Сейчас вся проблема исходит исключительно от тебя: ты к ней цепляешься. Просто перестань это делать, ладно?       — Знаешь, а я не удивлен, - почти скучающе ответил Драко, но в его интонации все же было что-то отталкивающее. Он небрежно скользнул взглядом по Гарри. - Тебе бы уже пора определиться, на чьей ты стороне, а то ты все никак не можешь.       — Да пошел ты! Нет никаких сторон, ты глухой? – выпалил Гарри, но Драко уже развернулся и быстрым шагом двинулся прочь. Гарри со злостью посмотрел в его удаляющуюся спину и зашагал в противоположном направлении.       В гостиной Гриффиндора он застал Гермиону, которая заняла один из столов около камина и что-то писала. Губы поджаты, брови нахмурены, пальцы с силой давят на скрипящее перо. Гарри подошел к ней.       — Слушай, Гермиона… Прости за то, что сегодня было. Я просто не знаю, почему он это делает.       Она оторвалась от пергамента и перевела взгляд на него, откидываясь на спинку кресла и складывая руки на груди.       — Почему? А я прекрасно знаю почему! Он за эссе по нумерологии получил «Удовлетворительно»! А я получила «Превосходно», поэтому он злится! – на одном дыхании выпалила Гермиона. - Но разве это мои проблемы? Это самая обыкновенная зависть, и больше ничего.       Сначала она говорила рассержено, но затем из ее груди раздался усталый вздох.       — Гарри, я понимаю, что он твой друг, но так продолжаться не может, - сказала она. - Ты и сам прекрасно видишь, что я ему не нравлюсь, да я и сама, скажу честно, не питаю к нему особой любви. Я стараюсь держаться нейтралитета ради тебя, но я не собираюсь терпеть оскорбления и откровенные наезды в мою сторону, уж прости.       — Да, я понимаю, - со вздохом пробормотал Гарри. Повисла пауза. - Ну, я тогда пойду спать.       Пожелав Гермионе спокойной ночи, он поднялся по лестнице, ведущей в спальни мальчиков. Постель Рона была пуста – видимо, он все еще отбывал наказание у МакГонагалл, которая та ему назначила за «срывание урока», добавив, что им всем «пора уже прийти в себя после праздников», – так что Гарри в самом невеселом расположении духа, переодевшись в пижаму, забрался под одеяло и задвинул шторы своей кровати, чтобы хорошенько все обдумать.       Гарри уже давно заметил, что Рону и Гермионе не нравился Драко, а Драко не нравились Рон и Гермиона. Рон, кажется, с подозрением относился ко всем слизеринцам в принципе, и они с Драко питали друг к другу крепкую и абсолютно взаимную неприязнь; Гермиона не нравилась Драко гораздо больше, но Гарри понятия не имел почему. Казалось, он только и ждал удобного случая, чтобы сказать в ее адрес что-то колкое, постоянно закатывал глаза, когда она появлялась в поле зрения, и хмыкал, когда Гарри упоминал ее имя в разговоре. Эта неприязнь сбивала с толку: даже если она ему не нравилась, зачем постоянно к ней цепляться? - и ставила Гарри в невероятно неловкую ситуацию.       С одной стороны, были Рон и Гермиона. Его лучший друг с самого первого дня. Его подруга с первого курса, которая выручала в любой ситуации, которая всегда поможет и протянет руку помощи, даже если самой ей некогда. Да он бы и двух недель не проучился в Хогвартсе без нее!.. С другой стороны, был Малфой. Драко Малфой. Он с противоположного факультета, общаются они не так часто, как с Гермионой. С ним здорово летать, даже простой разговор с ним мог служить бесконечным развлечением, он… Гарри не мог себе объяснить, чем ему так нравилось общаться с Драко. Он мог легко сформулировать, чем ему нравилась дружба с Роном, или Симусом, к примеру: с ними всегда весело, Рон его выручал всегда, когда Гарри требовалась помощь, – а вот Драко…       Он попытался составить в голове список причин, почему ему нравилось проводить с ним время. Почему он вообще с ним общается? «Он умный, у него хорошее чувство юмора…». Что еще? С ним… весело? Да, пожалуй. Они могли разговаривать часами обо всем на свете, и скучно бы не стало никогда – по крайней мере, такого пока ни разу не случалось. С Роном так тоже можно было, но нередко оказывалось, что какие-то темы ему были не интересны, а другие – неприятны, и приходилось говорить о чем-нибудь другом. С Роном у Гарри много общего, но с Драко…       «Не отвлекайся», - посоветовал он сам себе. Какая перед ним стоит проблема? Гарри ответил на свой же вопрос: ему просто категорически не нравилось то, что Гермиона и Драко не могли ужиться. Он ни за что не хотел между ними выбирать. Но что делать, если его выбирать вынуждают?       Почему Драко постоянно провоцирует Гермиону на ссору? Зачем он это делает? У Гарри было смутное предчувствие, что за этим стояла какая-то неясная ему причина, не просто банальное «не сошлись характерами» - было что-то еще, о чем Драко недоговаривал... Что это могло быть?       Он вздохнул и перевернулся на другой бок. Он не знал ответа на этот вопрос. И сторону он выбирать не хотел. Драко совершенно очевидно не прав в этой ситуации, и, как бы Гарри с ним дружить не нравилось, он не может встать на его сторону и просто притворяться, что эта обоюдная неприязнь его ни капли не беспокоит. Беспокоит. Что ж, раз его это беспокоит, нужно либо что-нибудь предпринять, либо продолжать бесконечно терпеть эти напряженные переглядки, закатывания глаз, недомолвки – но как же он от всего этого устал! «Так продолжаться не может», - невольно всплыли у Гарри в голове слова Гермионы. Он был с ними согласен, но совершенно не знал, что как воплотить их в жизнь.       Было бы замечательно, если бы в один прекрасный день они трое начали… нравиться друг другу. Но эта мысль уже была из разряда откровенных небылиц. Не могут люди вот так просто заснуть недругами, а на следующее утро проснуться лучшими друзьями. Или хотя бы приобрести друг к другу некое уважение. «А жаль, что не могут», - отстраненно подумал Гарри, чувствуя, как окончательно слипаются глаза, и наконец проваливаясь в сон.              

***

      На следующей неделе Драко поначалу делал вид, что Гарри не существует. Сцена в библиотеке произошла в вечер пятницы, так что в выходные они не виделись, и, когда Гарри на пробу поздоровался с ним в понедельник на уроке Травологии, он и ухом не повёл – сделал вид, что ничего не заметил, хотя было очевидно, что не заметить он никак не мог. Гарри в ответ равнодушно пожал плечами и прошел к их с Роном столу готовиться к уроку. На двойном Зельеварении он пересел за парту к Нэвиллу – Рон уже сидел с Гермионой – что, как сначала казалось, не было такой уж провальной идеей: Снейп, увидев, как два его самых нелюбимых ученика сели вместе, не знал, к которому из них начать придираться и кого из них выбрать своей мишенью на сегодня, и был поначалу слегка растерян, если так вообще можно было сказать про него. Но затем он быстро вернулся в былую форму, и урок превратился в настоящее развлечение – для всех, кроме Гарри и Нэвилла, разумеется.       — Знаете, Долгопупс, я никогда бы в жизни не подумал, что кто-либо может быть зельеваром более отвратительным, чем вы, - процедил он сквозь зубы, склоняясь над их побулькивающим котлом и поднося свой крючковатый нос, торчащий из-за занавески черных сальных волос, к доскам, на которых они нарезали ингредиенты, - но, кажется, Поттер у нас обладатель особенных талантов – ему это прекрасно удается.       Слизеринцы в который раз за сегодня зашлись хохотом. Гарри, который чувствовал огромное желание треснуть Снейпа кулаком прямо в «этот его дурацкий нос» или макнуть лицом в побулькивающее склизкое зелье, бросил на них мрачный взгляд исподлобья и случайно увидел, что Драко тоже смеется вместе с Гойлом; затем он отвернулся к своему котлу и , твердо решив про себя, что их дружбе навсегда пришел конец, продолжил работать в тишине, стараясь не обращать внимания на профессора и его колкие замечания.       Затем Малфой, в какой-то момент, видимо, увидев, что Гарри его равнодушие не особо задело и что он так и продолжает общаться с Роном и, самое главное, с Гермионой, решил перейти в наступление – или его подобие. Каждый раз, когда Гарри проходил мимо в коридоре, он начинал что-то неразборчиво и намеренно громко шептать своим приятелям со Слизерина и вместе с ними над чем-то хихикать. Гарри стискивал зубы, подавлял в себе желание вызывающе спросить: «Что смешного?», - и проходил мимо, не произнося ни слова.       Так продолжалось вплоть до четверга. В четверг в первой половине дня по расписанию стояла двойная Трансфигурация совместно у Гриффиндора и Слизерина. Когда прозвенел звонок с урока, ученики, наспех записав на полях тетрадей домашнее задание и без разбору побросав вещи в сумки, ринулись, толкая друг друга, по узким проходам между партами к выходу. И тут-то и произошло недоразумение; никто точно не знал, что именно случилось и в какой последовательности, но, если бы мы были там и опросили нескольких свидетелей произошедшего, мы могли бы составить себе некое представление о хронологии инцидента.       Гарри Поттер на пару с Роном Уизли двигался вместе со всеми к выходу из кабинета, дабы направиться на обед. В это же самое время к выходу направлялся Драко Малфой, и по счастливой – или, скорее, не очень, добавили бы многие очевидцы – случайности они достигли дверей в один и тот же момент. Поттер уже хотел выйти из кабинета, но Драко пихнул его плечом, желая пройти первым; Гарри в ответ на это дернул его за мантию и толкнул локтем в бок. В итоге, когда к группе столпившихся вокруг чего-то третьекурсников спешно подошла профессор МакГонагалл, нутром почуявшая неладное, она, растолкав студентов, увидела следующее: Гарри Поттер и Драко Малфой, пачкая полы мантий, катаются прямо по полу, пытаясь вырвать друг у друга волосы, усиленно пыхтя и обругивая друг друга на все лады, а вокруг стоят их сокурсники, гриффиндорцы и слизеринцы вперемежку, одобрительно крича слова поддержки – первые что-то наподобие: «Давай, Гарри! Дай ему в нос!», а вторые: «Драко! Драко! Покажи ему!». Дерущиеся, однако, едва ли обращали на эти выкрики какое-либо внимания – слишком были заняты тем, чтобы попытаться дотянуться руками до горла соперника, схватиться за него и, если повезет, хорошенько приложить его обладателя головой о каменный пол.       — Поттер! Малфой! – быстро взяла себя в руки и громко рявкнула МакГонагалл. - Что вы себе позволяете в моем кабинете!       Она моментально выхватила палочку, каким-то заклинанием рывком их разняла и велела зевакам, разочарованным неожиданным концом представления, сейчас же отправляться на обед; тяжело дышавшим Гарри и Драко же, которые стояли все растрепанные, с мятыми рубашками и всклоченными волосами, она грозно приказала следовать за ней в учительскую. Пока они втроем шли по коридору, профессор не издала не звука, но Гарри прекрасно знал, что взбучка от нее еще только впереди, поджидает их в учительской, и плелся за ней нехотя и с тяжелым сердцем. Малфой шагал рядом, пытаясь мимоходом привести в порядок свои растрепанные волосы и перекосившуюся мантию; Гарри старался не смотреть на него, отдавая предпочтение плитке на полу. Он с отчаянием корил себя за то, что он вообще в это влез. И почему он отреагировал на нападку Малфоя? Ну толкнул его Драко и толкнул; если бы он просто это проигнорировал, он бы сейчас был на обеде вместе со всеми, а не шел бы в учительскую, чтобы получить выговор. Только наказания за такую ерунду ему не хватало.       В это время они наконец достигли учительской и прошли в нее. Профессор МакГонагалл захлопнула за ними дверь и развернулась к ним. Ее губы были плотно сжаты, а глаза метали молнии.       — Ну? Вы потрудитесь объяснить свое поведение? – спросила она, раздувая ноздри. Ее глаза за квадратными стеклами очков метали молнии.       — Он первый начал, - тут же выпалил Драко. Гарри, услышав это, чуть не задохнулся от возмущения.       — Неправда! Он меня первым толкнул! – возмущенно воскликнул он.       — Профессор, я ничего такого не делал, - голос Малфоя был приторно-сладким. Гарри прекрасно знал эту интонацию: с ней Драко подлизывался к учителям. Гадёныш. - Я всего лишь выходил из кабинета, и тут Поттер…       — Да что за бред ты несешь! – не выдержал Гарри и сердито развернулся к Драко. - Ты прекрасно знаешь…       — Следите за языком! –МакГонагалл обошла свой стол и оперлась на него руками. У Гарри в этот момент сердце от ее тяжелого, приковывающего к земле взгляда, сжалось в комок и ухнуло куда-то вниз. - Меня не волнует, кто из вас это начал, но я надеюсь, вы понимаете, насколько подобное поведение неприемлемо в стенах этого замка и тем более моего кабинета…       Тут сзади послышался звук повернувшейся ручки. Кто-то вошел в кабинет, но Гарри не посмел даже шевельнуться, чтобы посмотреть на вошедшего. Он уже и так влип.       — Что здесь происходит?       Не было нужды оборачиваться, чтобы узнать хозяина этого тихого, ядовитого голоса.       — Вы как раз вовремя, Снейп, - МакГонагалл, чьи губы превратились в тонкую полоску, резко выпрямилась и вышла из-за стола. - Спешу вам сообщить, что не далее, как пять минут назад Поттер и Малфой устроили драку в моем кабинете.       — Как… интересно, - Снейп, похожий в своей черной мантии на летучую мышь, подошел и встал рядом с ней, сложив руки на груди и с холодным удовлетворением, снисходительно глядя на Гарри сверху вниз. Ему-то эта ситуация, разумеется, доставляла немало удовольствия. «Черт бы его побрал», - со злостью подумал Гарри, неподвижным взглядом уставившись куда-то в сгиб локтя профессора Зельеварения, спрятанного под черной материей рукава. Он украдкой из-под взлохмаченной челки посмотрел на его лицо и увидел, что губы Снейпа едва заметно растянуты в ухмылку. Упивается, гад. На одно короткое мгновение Гарри поймал взгляд его пустых черных глаз, но тут же отвел глаза.       — Мне это совсем не кажется интересным, - отрезала профессор МакГонагалл. - Это просто недопустимо! Возмутительно! Ни разу за все годы ни один ученик не позволял себе такой непростительной дерзости, как драка в кабинете учителя. Меня всю трясет от гнева!       — Я вас прекрасно понимаю, - чересчур спокойно и тихо отозвался Снейп. Гарри поднял глаза: он смотрел прямо на него, и взгляд этот не предвещал ничего хорошего. - И, разумеется, нетрудно догадаться, кто виновник этого инцидента. Я так полагаю, Поттер, как обычно, решил, что он имеет право…       — Это не я начал! – перебил его Гарри, закинув голову и сжав руки в кулаки. - Драко меня первым толкнул!..       — Молчать! – прошипел Снейп, на секунду срываясь и тут же снова взяв себя в руки. - Что и требовалось доказать, профессор. Видите ли, этот мальчишка по какой-то причине считает, что школьные правила его не касаются. Он совершенно не умеет себя контролировать и опрометчиво бросается в неприятные ситуации; его не заботит ничто и никто. Не думаю, что в ваших интересах хамить учителю, правда, Поттер?       Гарри стиснул зубы.       — Я полагаю, мистер Малфой просто случайно задел его плечом, а Поттер решил, что он его толкнул. Так и было?       — Да, профессор, - невинно отозвался Драко. Гарри на пару мгновений даже забыл, что он все еще стоял рядом.       — Вот, пожалуйста, - удовлетворенно сказал Снейп, слегка выпрямившись и с наслаждением втянув в себя воздух. - Нужно просто наказать Поттера, и все.       — Вы полагаете, что Поттер один устроил эту драку? Тогда почему Малфой катался по полу, вцепившись ему в горло? – казалось, теряя терпение, сказала профессор МакГонагалл. Снейп поджал губы. - Дрались оба, значит, и наказания заслуживают оба. Я надеюсь, вы сможете назначить достойное наказание своему студенту, профессор Снейп.       — Разумеется, - довольства в его голосе тут же поубавилось. - Пускай приходит ко мне завтра после уроков… дайте-ка подумать... В восемь часов. Полагаю, чистка котлов немного охладит ваш пыл. Будете так ходить две недели, вам ясно, Малфой?       — Да. Профессор, - не слишком довольным тоном отозвался Драко.       На секунду кабинет погрузился в тишину, и Гарри поднял глаза: никто не произносил не слова. Профессор МакГонагалл прокашлялась, и Снейп, наконец, процедил:       — Можете идти, - на этих словах Драко поспешно вышел из кабинета, предварительно то ли специально, то ли случайно задев Гарри плечом. Дверь захлопнулась, и Гарри остался стоять в одиночку напротив двух самых грозных профессоров Хогвартса.       — Что касается вас, Поттер, - начала профессор МакГонагалл, - свое наказание вы будете отбывать с мистером Филчем…       Через три минуты Гарри вышел из учительской в пустой коридор и направился в сторону Большого Зала. Голову переполняли тяжелые мысли, и он был мрачнее тучи.       — Ну как? – с какой-то неопределенной надеждой в голосе спросил Рон, когда он плюхнулся на лавку с противоположной стороны гриффиндорского стола.       — Да никак, - буркнул он в ответ. - Назначила мне отработку с Филчем.       Рон сочувственно цокнул и покачал головой, поковыряв вилкой пюре.       — Зачем ты вообще это устроил? – спросила Гермиона, перелистывая страницу какого-то дряхлого учебника. В последнее время она редко засиживалась на обедах и прочих приемах пищи дольше, чем на пять минут – видимо, не хотела тратить свое драгоценное время на такую мелочь, как еда – так что было удивительно видеть ее за факультетским столом.       — Что именно я устроил, мне интересно? – резко спросил Гарри, косясь на нее. Только вот нравоучений ему сейчас не хватает. - Ты считаешь, это я его толкнул?       — Я так не считаю, – возразила она, примирительно поднимая вверх руки. - Разумеется, он начал первый, это вполне в его духе. Но зачем ты ему на это ответил…       — Да я и сам знаю, что не стоило реагировать, спасибо большое, - Гарри сердито воткнул вилку в пюре, от чего ее зубья ужасно неприятно стукнулись и заскрежетали о поверхность тарелки. Настроение было хуже некуда: он был недоволен собой, по всему телу он чувствовал ссадины и синяки, оставшиеся после схватки на, как выяснилось, крайне твердом полу. В груди неприятно саднило воспоминание о выговоре в учительской и отработке, которая наверняка займет кучу времени и заставит пожертвовать квиддичной тренировкой, и, что самое главное, клокотала злость на Драко.       Вот вечно ему надо влезть.       — Малфою-то она тоже назначила отработку, да? – спросил Рон.       — Ага, как же, - мрачно отозвался Гарри, скребя вилкой по поверхности дубового стола. - Пришел Снейп и сказал ему приходить чистить котлы, но только вот я сомневаюсь, что он на самом деле заставит Драко это делать. Скорее всего, он просто посидит в его кабинете, и все.       Рон протяжно вздохнул.       — Да, верно.       — Знаете, я вообще-то не голоден, - вдруг сказал Гарри, откладывая вилку и отодвигая от себя тарелку. Даже есть с таким раскладом не хотелось: отработка! Да еще и с Филчем! Из-за какой-то ерунды у него пролетает квиддич, а скоро ведь матч с Когтевраном… Он лбом прислонился к столу и прикрыл глаза.       — Ты лучше поешь, - посоветовал Рон, и по его голосу сразу было ясно, что рот его в данную минуту был чем-то набит; скорее всего, пюре. - А то сил не хватит на подготовку к тесту.       — Какому тесту? –Гарри поднял голову и пару раз поморгал, хмуро сведя брови и глядя на то, как Рон мнет вилкой картошку.       — Ты забыл? Тест по антидотам, – сказал Рон, и Гарри, сразу же вспомнив, про какой тест шла речь, хлопнул себя по лбу. - Помнишь, Снейп еще обещал испробовать антидот на ком-нибудь из нас? Что-то мне подсказывает, что ты у него на первом месте в списке претендентов.       — Ага, - безрадостно подхватил Гарри, ковыряя ногтем трещину в столе, - а на втором Нэвилл. Зато, если антидот не сработает и я отравлюсь, мне не придется сдавать заключительные экзамены. Хоть какой-то плюс.       — Если ты хорошо подготовишься, - возразила Гермиона, кажется, впервые отрывая глаза от своего учебника и озабоченно косясь на него, - тебе не за чем будет так бояться экзаменов, Гарри. Времени еще достаточно.       — Гермиона, это просто шутка, - закатил глаза Рон.       — По виду Гарри не похоже, что он шутит, - пояснила она и снова углубилась в чтение. Гарри, подложив под щеку руку, наблюдал за тем, как ее усталые глаза бегают по строчкам и как она пальцем отмечает место, где она закончила читать, отвлекаясь на разложенные тут же конспекты, и размышлял.              

***

      Когда Гарри, наконец, оттёр до блеска последнюю медную табличку, посвященную какой-то Фредерике Кюррейл и ее заслугам перед школой двадцатилетней давности, уже давно пробил час отбоя. На самом деле, он управился на удивление быстро: почти полная луна бросала на пол длинные полосы, что означало, что она еще не успела взойти слишком высоко. Должно быть, годы, проведенные под крышей Дурслей за выполнением работы по дому, порученной ему тётей Петуньей, дали свои плоды. Гарри мрачно и с неким оттенком фатализма подумал о том, что во всём есть свои плюсы.       — Так, и чего ты остановился? – грубо спросил Филч, сидевший на стуле где-то в другом конце комнаты, спешно стряхивая с себя сморивший его было сон.       — Я закончил, - бросил Гарри, бросая щетку в ведро с выданными ему инструментами. Он подобрал свою сумку с пола и, закинув ее на плечо, направился к выходу.       — А ну-ка погоди, я еще должен проверить! – проворчал Филч, слезая со стула и подходя к рядам наград. Гарри, сделав вид, что он ждет оценки своей многочасовой работы, тихо выскользнул в приоткрытую дверь, пока завхоз шкрябал ногтем по одной из медалей. Он был абсолютно уверен, что оттёр каждое чёртово пятнышко с каждого чёртова кубка. С каждой памятной таблички и медальки, пропади они пропадом.       Коридоры, как и ожидалось, были темными, тихими и пустынными, кое-где впускающими в себя через оконные проёмы бледный свет робкой луны. На самом деле, Гарри не мог решить, нравились они ему больше залитыми дневным будничным светом и гудящей толпой студентов или такими: это словно были два совершенно разных места, которым никогда не суждено было соединиться. Хотя сейчас-то он точно предпочитал второй вариант, потому что от усталости ему не хотелось никого видеть и уж тем более ни с кем разговаривать. Единственным его желанием было поскорее добраться до мягкой, такой замечательной постели и заснуть на ближайшие часов десять. Как же хорошо, что в коридоре было совершенно пусто!       Но было ли?       Гарри вдруг заметил, что из недр темноты навстречу ему движется чья-то фигура. Сначала он не мог разобрать в ней знакомых себе очертаний, но, чем больше сокращалось между ними расстояние, тем очевиднее становилось, чья именно это была фигура, и тем сильнее начинало зудеть раздражение под кожей. «Просто прелестно», - мрачно подумал Гарри, когда они с Драко поравнялись и завернули в один коридор.       Завтра он обязательно все ему выскажет. Или послезавтра. В общем, время на то, чтобы обрушить на Драко праведный гнев из-за сорванной тренировки по квиддичу, еще обязательно найдется; но точно не сейчас. Сейчас Гарри был слишком для этого утомлен.       — Хватит за мной идти, понял? – вдруг резко развернувшись, бросил Драко.       — Я буду идти, куда захочу, - нахмурился Гарри. - Это самый короткий путь к гостиной, умник.       Малфой раздраженно дернул плечом, словно пытался что-то с него стряхнуть, но ничего не сказал в ответ, так что они продолжили идти на некотором расстоянии друг от друга. Их шаги глухо раздавались под невидимым в темноте потолком. Гарри про себя надеялся, что их пути скоро разойдутся, но он слишком хорошо знал эту часть замка: он прекрасно знал, что, если Малфой не решит свернуть в не том месте, вместе им идти еще… два поворота. Конечно, можно было самому повернуть и со спокойной душой выбрать более долгий путь, но… Почему это он будет сворачивать?       — Не повезло тебе с отработкой, а, Поттер? – снова начал Драко через какое-то время после того, как они прошли целый коридор в полнейшей тишине. - Если хочешь знать, я за все это время к котлам и пальцем не прикоснулся – Снейп разрешил мне просто посидеть в его кабинете, и я успел переделать все домашние задания на завтра. А вот насчет тебя не знаю… Видимо, придется получить тройку-другую нулей за них. Как жаль.       — Если бы ты не устроил эту драку, мне бы не пришлось торчать три часа в этой дурацкой комнате с трофеями, - тут же вскипятился Гарри; он понимал, что Драко снова пытается вывести его на конфликт, но Мерлин, как же он злился из-за пропущенной тренировки по квиддичу! – Если ты ничего не делал всё это время, то почему возвращаешься так поздно?       — Я делал домашнюю работу, - нарочито растянуто и довольно издевательским тоном повторил Малфой. В темноте коридора этого не было видно, но на его губах наверняка играла донельзя довольная ухмылка. - Тебе натирание табличек память отшибло?       Гарри просто не мог отказать себе в таком удовольствии.       — Делал домашнюю работу, значит? Пытаешься нагнать Гермиону, а? Думаю, тебе стоит, наконец, смириться с тем, что она лучше тебя.       О, да. В самое яблочко.       Драко остановился как вкопанный, и Гарри его перегнал, чувствуя на фоне своей усталости еще и удовлетворение. Да пускай хоть всю ночь там стоит.       — Что ты сказал? – медленно процедил голос где-то позади.       — Тебе учеба слух отшибла? – бросил Гарри, не останавливаясь и даже не оборачиваясь.       — Я тебя предупреждаю… Поттер… - казалось, Драко от переполнявших его эмоций не мог сразу подобрать слова, выразившие бы всё, что он хотел сказать, так что эта фраза вышла из него слегка приглушенной сжатыми губами и некоторым количеством слюны. Гарри даже было слегка притормозил, чтобы дослушать ее продолжение, но тут где-то в отдалении раздалось мяуканье.       Какого черта она здесь делает? Филч что, послал ее следить за ним? В любом случае, никаких правил он не нарушает: где написано, что нельзя идти с отработки в гостиную своего факультета? Или он таки нашел пятно на одной из медалек и пустился в погоню…       Гарри продолжил путь по темным коридорам и лестницам, оставив Малфоя позади. Честно говоря, тот даже как-то вылетел у него из головы, когда прозвучало это мяуканье. Они не прощались, они не кинули в сторону друг друга ни взгляда, ни задорного слова; они просто разошлись по своим спальням, каждый со своими мыслями на уме. Хотя, стоит признать, Драко наверняка какое-то время стоял там, глядя Гарри в спину, сверля ее глазами, бурля от гнева и пытаясь выдумать, чем бы таким его поддеть, какой ответ придумать, но, пока он соображал, Гарри уже скрылся за поворотом. Так что самому ему ничего не оставалось, кроме как сделать то же самое. Драко шел по темным коридорам в сторону гостиной Слизерина; может, он в это время работал над планом мести. Может, тяжело переживал нанесенную ему словами душевную рану. А может, просто предвкушал возможность потратить оставшиеся ночные часы не на выполнение домашней работы, а на сон.       Кто же знает, что там у него на уме.              

***

      Это произошло, с одной стороны, внезапно. С другой стороны, Гарри смотрел правде в глаза: когда-нибудь это должно было произойти.       Он сидел в одном из кресел и что-то черкал в своей тетради. Гостиная факультета пустовала, не считая двух первокурсниц за дальним столом, которые о чем-то шушукались. Окно, подсвеченное блеклым бесцветным светом, залепляли комья январского снега. И ничто среди этого безмолвия не предвещало, что этот тихий, непримечательный день станет роковым.       Подняв глаза и бросив взгляд на наручные часы, Гарри решил, что к обеду можно спуститься и пораньше; после обеда они с Роном, у которого на это утро была назначена отработка, договорились спуститься к озеру. Лучше бы ему уже быть в Большом Зале, чтобы не пришлось его дожидаться. Гарри закрыл тетрадь и через портретный проход вышел в пустующий коридор; откуда-то с нижних этажей доносился приглушенный расстоянием и толстыми стенами гул голосов. Завернув за угол, он какое-то время шел, рассеянно думая то ли о квиддиче, то ли о том, как в Хогвартсе можно было бы оборудовать систему отопления, как вдруг из-за поворота, по направлению к которому он направлялся, вылетела чья-то фигура и молнией скрылась туалете. Гарри не смог бы спутать эту копну пушистых волос ни с чьей шевелюрой, так что, ускорив шаг и даже не обратив внимания на то, что туалет был женский, последовал за ее обладательницей.       В туалете никого не было, и только в одной из кабинок, закрывшись на замок, шумно втягивая в себя воздух и так же шумно выдыхая, стояла Гермиона.       — Гермиона? – неуверенно позвал Гарри, прислонившись ухом к дверце кабинки. Она ответила не сразу.       — Оставь меня!       Он не знал, что ему делать. Еще никогда ему не доводилось сталкиваться с истериками Гермионы лицом к лицу – обычно она убегала либо в туалет, как сейчас, либо в спальню девочек, куда ему было не пройти, - так что Гарри не мог решить, стоит ему, и правда, оставить ее в покое, или остаться за тем, за чем он сюда вообще пришел: выяснить, что же у нее такого случилось. Он все же выбрал второй вариант.       Приглушенные рыдания становились все тише, пока наконец совсем не смолкли. Гарри, услышав это, хотел было снова ее позвать, но тут послышалось скрежетание задвижки, и дверь медленно отворилась. Лицо Гермионы было распухшим и красным, как и ее глаза; она медленно подошла к одной из раковин и принялась умываться. Ее руки слегка подрагивали.       — Что случилось? –наконец, спросил Гарри, когда она закрыла кран. Гермиона не поворачивалась и ничего не произносила. Он уже не думал, что она ему ответит, как вдруг в пустом туалете раздалось тихое и подавленное:       — Зачем он так сказал?       Гарри застыл. Он не имел ни малейшего понятия, что она имела в виду. Гермиона не поворачивалась, и Гарри был вынужден всматриваться в ее спину. Из крана капала вода.       — Ты о чем?       — Я… просто не понимаю… Откуда он…       — Да кто он? – перебил Гарри.       Гермиона наконец повернулась. Она не смотрела на него или куда-либо еще; через нос она втянула в себя побольше воздуха.       — Малфой.       У Гарри все замерло внутри. Что он мог сделать, чтобы довести ее до истерики?       — И что он такого сказал?       Ее сопящее дыхание резко оборвалось, и она снова отвернулась, чтобы утереть рукавом мантии глаза. Он видел, как она это делала, в зеркале. Наступила пауза.       — Мы столкнулись в коридоре, и он снова завел речь об оценках и том, как… - ее рассказ то и дело прерывался. - А потом он начал говорить о моих родителях…       — Твоих родителях? – не понял Гарри.       — Да, - ее голос звучал подавленно, и в них мелькали нотки стыда. - И он сказал, что они недостойные люди из-за их происхождения… И назвал меня… грязнокровкой…       До него не сразу дошел смысл этих слов. Он стоял и невидящим взглядом глядел на ряд раковин, чувствуя, как к лицу приливает кровь, как учащается пульс. Как ярость начинает душить его изнутри.       Он даже не спросил, где Гермиона встретила Малфоя, чтобы можно было его найти. Гарри почти выбежал из туалета, словно забыв про оставшуюся позади Гермиону, у которой после произнесенного вслух гадкого слова, кажется, снова мучительно перехватило дыхание, и направился туда, куда и шел изначально.       Долго искать не пришлось. Бежала бы Гермиона через всю школу в туалет? Нет, она завернула в ближайший.       Компания слизеринцев окружала один из подоконников, о чем-то громко переговариваясь, и заметить среди них светлую макушку труда не составляло.       — У тебя вообще мозгов нет?       Все тут же смолкли и уставились на него. Драко, находившийся в центре группы, казалось, тут же понял, о чем шла речь – Гарри не нужно было ничего ему объяснять; он сложил руки на груди и скривился так, как мог только он один.       — Я тебя предупреждал, Поттер. Я говорил в первый день, что нужно тщательно выбирать себе друзей, помнишь? Но ты все равно всегда тянулся ко всякому отрепью…       — К кому? – Гарри не поверил своим ушам. Его словно окатили ведром ледяной воды, но он чувствовал, что щеки, наоборот, как будто пылают. - Так вот как ты считаешь!       — Да, считаю! Продолжай окружать себя нищебродами и грязнокровками, и…       — Замолчи, - процедил Гарри сквозь сжатые зубы. - Сейчас же замолчи.       — Смотри правде в глаза: эта Грейнджер – грязнокровка, а ты мог выбрать себе подходящую компанию, но решил дружить с ней…       Интересно, сколько раз он повторит это слово?       — Это ты что ли подходящая компания? – его крики, видимо, привлекли людей, возвращающихся с обеда, так что теперь они были не одни: помимо слизеринцев, свидетелями их ссоры были несколько когтевранцев и компания гриффиндорцев. - Раньше ты мне казался нормальным, а сейчас я бы лучше прыгнул в яму с навозом, чем общался с тобой!       Лицо Малфоя побледнело настолько, что приобрело зеленоватый оттенок, и пошло пунцовыми пятнами, но он не успел ничего ответить. Бросив взгляд куда-то за спину Гарри, он крайне ехидно ухмыльнулся.       — Ваша жажда привлечь к себе внимание, Поттер, не знает никаких границ.       Гарри резко обернулся, все еще кипя от гнева. Позади него стоял, как всегда облаченный в черную мантию, Снейп, а из-за его спины с невероятно довольным видом выглядывала Пенси Паркинсон.

***

      — Да ладно? Не может быть!       Через полчаса Гарри уже был в гостиной Гриффиндора, пересказывая Рону все, что случилось. И когда он дошел до момента с, кажется, любимым словом Малфоя, тот не поверил своим ушам.       Гермиона так и не появилась.       — Он не мог такое сказать!       — Он при мне повторил это раза три, - возразил Гарри, откинувшись на мягкую спинку того самого кресла, за которым он совсем не так давно делал пометки в тетради, и устало поглядел на огонь в камине, подперев щеку рукой. Вот и тетрадь лежит та же самая, и его брошенное перо, но сколько же изменилось за последний час…       — В приличном обществе такие слова произносить запрещено, - сказал Рон. - Я всегда его подозревал, но опуститься до такого… А я тебе всегда говорил, между прочим!       — Да помню я, - пробурчал Гарри.       Ему было совсем не до этого, он был занят другим. В его голове четко и ясно выстраивалась общая картина. Недостающие кусочки паззла наконец вставали на свои места. Вот почему Драко всегда провоцировал ее на ссору, пытался ее поддеть, говорил с таким пренебрежением… Вот в чем было дело. Как он мог быть так глуп, чтобы не понять этого?       Драко просто не любил магглорожденных.       Гарри прикрыл глаза и вздохнул. До этого в нем еще жила надежда в конце концов помириться с ним, но после этих слов… Он воспринимал их как предательство, он словно чувствовал глубоко вошедший внутрь нож в своей спине, хотя слова были адресованы не ему. Он не мог понять, как Малфой мог все это время дружить с ним, Гарри, как ни в чем не бывало и одновременно носить в душе это презрение к Гермионе, когда ему прекрасно было известно, что она его лучшая подруга.       Понимал он лишь одно: он никогда и ни за что его не простит.       — И когда у тебя, говоришь, отработка?       Голос друга вывел его из тяжелых раздумий.       — В четверг. Ходить две недели.       Рон с досадой стукнул кулаком по столу.       — Вот же Снейп гаденыш…