Indecent proposal

      Прошло три дня с тех пор, как Тэ произнес тихое: «Я сделаю это». Три дня, как их жизнь разделилась на «до» и «после». Даже предложение Ким Намджуна не стало отправной точкой. Да, Гук был в ярости, ему хотелось убить этого напыщенного ублюдка за то, что позволил себе так говорить о Тэхене, но это все равно оставалось лишь пустыми словами. Тэ не продавался ни за какие деньги, оба это знали. Это автоматически обесценивало сказанное Намджуном, превращая в пустой звук.       Но когда Тэхен сам допустил такую возможность, все изменилось. Намджун вдруг оказался прав, а Тэ превратился в предмет товарно-денежных отношений. Да, на то были свои причины, но суть от этого не менялась.       Тэ в очередной раз решил сделать все за него, но сейчас такого Чонгук допустить не мог.       Так вышло, что Тэхен изначально был движущей силой в их отношениях. Это он сказал то пресловутое «я тебе нравлюсь», поскольку сам Гук ужасно мучался, но признаться никак не мог. Тэ сам начал перечислять деньги его семье, потому что считал это правильным. И даже фраза «мы будем жениться или нет?» принадлежала ему.       Случилось это потому, что Чонгук был уверен в себе ровно до того момента, когда дело не касалось Тэ. Тут он сразу тушевался, предпочитая ретироваться куда-нибудь в безопасное место. Сам Тэхен всегда был на виду. Все время, что Чон его знал, вокруг постоянно вились толпы поклонников, и даже девушки, несмотря на то, что Тэхен не скрывал своих предпочтений, не оставляли попыток завоевать его сердце.       Даже подростком Тэ был безумно красивым. В отличие от того же Чимина, который сейчас мог дать фору любому айдолу, а в те времена носил очки в роговой оправе и имел пару лишних кило, от Тэхена невозможно было отвести взгляд. У него была абсолютно чистая матовая кожа, заразительная улыбка и милые детские щечки, делающие его особенно очаровательным.       Оказавшись рядом, Чонгук сразу пожелал забиться куда-нибудь в темный угол, потому что каждый день он видел в зеркале угрюмое лицо, испещренное красными пятнами различных форм и размеров, с круглыми, как у лягушки, глазами и огромным носом с горбинкой. Его друзья, конечно, уверяли, что он преувеличивает, но Чонгуку тогда все представлялось именно так.       Поэтому, когда Тэхен был милым с ним, Гук огрызался, как мог, всеми силами стараясь скрыть свою влюбленность. Нередко ему под горячую руку попадался Чимин и его пресловутые два лишних килограмма. Тут то Чонгук отыгрывался, как мог. Только чудом к концу старшей школы Минни не придушил его где-нибудь в темном коридоре.       В отличие от Пака, Тэхен смеялся даже от прямых оскорблений, когда Чонгук обзывал его инопланетянином или чокнутым. Такая линия поведения срабатывала безотказно, потому что Чону после всегда было безумно стыдно за свои слова.       Он старался как-то извиниться перед Тэ, при этом никогда не произнося «прости меня» вслух. Например, отдать тому свою куртку, потому что Тэхен вечно одевался не по погоде и очень легко простужался, или принести латте из кофейни на углу. Тэ всегда улыбался и благодарил его за заботу. Чонгук всегда ворчал, но ему было до одури приятно.       Они вместе посещали танцевальный и театральный кружок, и, хотя рядом вечно крутился Пак, Чонгук обожал это время. В небольших компаниях он всегда чувствовал себя более уверенно, чем, например, на школьном дворе, где нужно было вечно держать лицо. Тэхену, несомненно, было проще, поскольку он не слишком интересовался чьим-то мнением.       Для него в порядке вещей было запрыгнуть ему на спину на глазах у всех, и громко рассказывать, как же он соскучился и ждет не дождется, когда же они будут репетировать ту пьесу, где учитель Рей дал им главные роли.       Собственно, с той пьесы все и началось. Гук получил оправдание находиться с Тэхеном почти все свободное время, делая вид, что просто очень серьезно подходит к полученной роли. Он постепенно открывался Тэ, каждый раз боясь получить насмешку в ответ, но Тэхен всегда искренне поддерживал все его мечты, подчас даже самые глупые. Тэ всегда был на его стороне.       Конечно, Гук старался показать свою симпатию как мог, в надежде, что Тэхен поймет его без слов. В школе про них стали ходить разные слухи, но оба их никак не комментировали, хотя Чонгук малодушно считал, что раз Тэ их не опровергает, значит, считает, что они пара.       А потом произошел тот случай с Дживоном, и все окончательно встало на свои места. Если подумать, то история была банальна до безобразия — Бен Дживон, первый красавец из соседней школы, оказался недоволен тем фактом, что Тэхен с чего-то не оценил выпавшего шанса стать его пассией. Недовольство он решил выразить посредством своих друзей и их кулаков.        Наверное, вселенная все-таки направляет нас туда, где мы обязаны быть, иначе как объяснить то, что Чонгук в этот день по дороге из школы решил свернуть именно в тот проулок?       Их было пятеро против двоих. Паршивый расклад, учитывая, что Тэхен, при своих физических данных, был равнодушен к любому спорту, кроме танцев. Миниатюрный Чимин, инстинктивно выступивший вперед, прикрывая Тэ, смотрелся трогательно и смешно одновременно. Хотя Гук, в отличие от этих ублюдков, отлично знал, что, несмотря на внешность, Пак имел черный пояс по тхэквондо и люлей мог отвесить приличных. Дживон с Тэ о чем-то говорили на повышенных тонах, и ситуация с каждой секундой накалялась все больше.       Когда Чонгук подошел достаточно близко, до него долетели обрывки фраз, сказанных Дживоном:       — Думаешь, раз у тебя такая красивая мордашка, то тебе все можно? Когда станешь не таким красивым, спеси должно поубавиться.       — Дживон, даже не думай! — прошипел Чимин, принимая боевую стойку. Это была не его драка, но он не мог бросить Тэ на произвол судьбы. Минни всегда был рядом.       — Или наоборот, подумай хорошенько, — обращая на себя всеобщее внимание, произнес Гук. Спокойным шагом он подошел и встал рядом с Чимином, полностью загораживая Тэхена. Трое против пятерых уже совсем другой расклад, особенно учитывая, что у него, как и у Минни, тоже был черный пояс.       Чувствовал ли Чон себя рыцарем в тот момент? Конечно! Пусть Тэ и не был принцессой в беде, однако это было именно то ощущение, которого ему так не хватало в их отношениях. Гук хотел быть его героем. Оберегать, защищать от всех бед, быть опорой. Это стоило гематом на ребрах и рассеченной брови. Он бы и не такое вытерпел, ради того восхищенного взгляда Тэхена.       Всем им, конечно, досталось. Минни разбили губу и слегка вывихнули запястье, а на красивом лице Тэ расцвел совсем некрасивый фингал. Но, несмотря на это, противник был повержен и ретировался в неизвестном направлении. Они победили.       Провожая Тэхена до дома под предлогом того, что Дживон может вернуться, Чонгук прокручивал в голове слова, которые давно уже хотел сказать. Ему всегда нелегко давались разговоры о чувствах.       Когда они подошли к подъезду дома, где тогда жил Тэхен, он так и не придумал, что же ему сказать. Понимая это, Гук мучительно покраснел, опуская глаза. Он был готов начистить морды еще десятку придурков, но не мог выдавить из себя пары слов.       Тэхен это понял. Он обладал умением очень тонко чувствовать, что же Гук хочет на самом деле.       «Я тебе нравлюсь» прозвучало для него словно гром среди ясного неба. Поначалу Гук так испугался, что даже сделал пару шагов назад. Слишком неожиданно. Возникло желание поскорей убежать и забиться в тот самый темный угол, но Тэ смотрел на него так прямо и открыто, что Чонгук просто не имел права отступить. Иначе, какой он герой после этого?       Преисполнившись решимости, он подался вперед, заключая Тэхена в объятия, и, наконец-то, поцеловал. Наверное, именно в тот момент между ними установилось негласное правило, что именно Тэхен озвучивал то, что Гуку было сложно произнести вслух.        Сейчас все иначе. Потому что Чон не мог допустить даже мысли о том, чтобы Тэ решился пойти на то, что предложил ему Ким Намджун. Даже несмотря на отказ в кредите, это было абсолютно неприемлемо. Разве сможет он переступить порог своего дома, зная, на что его Тэтэ пришлось пойти, чтобы это сохранить. Да и его сестренка никогда бы не приняла такую жертву, Гук был уверен. Они должны найти другой способ. В любом случае, еще немного времени в запасе у них есть.       Родители подали апелляцию на решение банка, срок ее рассмотрения — две недели. Оставался небольшой шанс на то, что их требование удовлетворят. Состояние Чонён было стабильным и пока не требовало срочных мер. Все еще может быть хорошо, главное просто не опускать руки.       Они так и не поставили окончательную точку в том утреннем разговоре, когда Тэ сообщил ему обо всем. Гук не захотел больше обсуждать тему, а Тэхен не стал настаивать. И все же, эта недосказанность повисла в воздухе, не давая забыть о себе ни на секунду. Чонгук должен положить конец этой отвратительной истории.       Он гуляет в одиночестве пару часов, настраивая себя на тяжелый разговор. Гук прекрасно понимал, что решение далось Тэ нелегко, и для него это, несомненно, сделка с собственной совестью. Нужно попытаться найти правильные слова, почему Гук не может принять такую жертву. Дело же совсем не в ревности. Да о чем говорить, если для Тэ это испытание сродни самой изощренной пытке? Чонгук знал об этом наверняка. Он ужасно боялся ранить Тэхена, сказав что-то не так. Поэтому он раз за разом прокручивал в голове все, что скажет Тэтэ, пока не убедился, что нашел те самые слова.       Перед тем, как открыть дверь их квартиры, он делает глубокий вдох. Он никогда не был трусом и не боялся трудностей. Нужно просто изгнать Ким Намджуна из их жизни, как изгоняют всякую нечисть, и больше не думать о нем ни минуты.       Гук решительно кивает в подтверждение своих мыслей, и вставляет ключ в замочную скважину.       Тэ выходит из комнаты, слыша его шаги. Он бледен, словно мел, и Чон инстинктивно хмурится.       — Гуки, твоя мама звонила. Говорит, ты вне зоны.       — Я телефон отключил. Надо было подумать. Есть новости?       Тэ кусает губы, как делает всегда, когда нервничает. У Гука начинает покалывать кончики пальцев.       — Да… Ён увезли на скорой. Она в реанимации.       — Как?! Что случилось?       — Все было хорошо, а потом она вдруг упала и…       — Господи! Сейчас же позвоню маме. Надо ее успокоить, — Гук судорожно начинает искать в рюкзаке смартфон, едва справляясь с дрожью в руках. Почему все это происходит именно с ними? Что это за проклятье?!       — Не надо. Я сказал ей, что все будет хорошо и мы нашли деньги.       От этой фразы Чон на мгновение замирает. Он поднимает голову и смотрит Тэхену в глаза, видя в них решимость. Как будто Тэ уже принес себя в жертву. Чонгука это приводит в бешенство. Ведь это его семья и он должен искать эти деньги. Да на худой конец это именно он должен лечь под этого Намджуна. Тэ здесь не при чем! Он не должен так поступать.        — Зачем ты сказал ей это? — сжимая кулаки, цедит он сквозь зубы. Тэ его реакция как будто бы не трогает. Он вообще выглядит как-то отрешенно, словно смирился с чем-то неизбежным.        — Ты знаешь, — ровно произносит он.        — Знаю?!        — Потому что это правда.       — Не начинай! Даже думать не смей! Я не стану слушать! — Гук мотает головой, сжимая губы. Даже если кажется, что выхода нет, он не позволит этому случиться. Ни за что на свете.       — Но тебе придется, хочешь ты этого или нет.       — Да ты хоть представляешь, что подумали бы мои родные, узнав, на что ты пошел ради этих денег?!       — Думаю, что они бы меня поняли.       — Поняли?!       — Да.       — Тэ, послушай. У нас есть время. Мы обязательно что-нибудь придумаем. Выход есть всегда, — Чонгук начинает уговаривать его, потому что когда Тэхен что-нибудь решает, то его почти невозможно переубедить. А еще ему важно это, чтобы самому попытаться поверить, что иной выход и правда есть. Просто жизненно необходимо.       Он подходит и садится перед Тэ на колени. Тот еле заметно улыбается ему, и Гука накрывает. Столько боли в этой поломанной улыбке, что Чон не может сделать вдох. Его любимый солнечный мальчик, готовый поступиться тем, во что он всегда верил, ради спасения близких ему людей. Разве Чонгук заслужил счастье быть рядом с ним? Неужели Тэ и правда может любить такого как он?       — Я очень люблю тебя Гуки и буду любить всегда. Чтобы ни случилось. Этого ничто не изменит, — Тэ говорит с ним ласково, словно с маленьким ребенком, и Чонгуку хочется выть. Потому что он подвел своего Тэтэ. Обещал всегда быть опорой и поддержкой, и не справился.       Что теперь ему остается? Плакать, как делают все слабаки? Или кричать? Или крушить все, что попадется под руку? Или просто принять этот выбор, каким бы несправедливым он не казался? Господи, почему все так?..       — Я тебя сильнее, Тэ. Этого тоже ничто не изменит.