KatsuDeku - Soulmate AU

Изуку сжимал тетрадный лист, перечитывая написанные строчки. Он не умел излагать свои мысли на бумаге, что уж говорить о чувствах. Казалось, так много написано, а на деле — ничего. Парень вздохнул, сминая своё «творчество», выбрасывая его временно в рюкзак. Такие вещи он старался уничтожать дома, чтобы предотвратить все случайности. Он пробовал написать заветное признание уже несколько раз, подбирая слова раз за разом. Вот только в этот день что-то явно пошло не так. Совершенно. Он понял это, когда содержимое его рюкзака внезапно оказалось на полу, а злой Кацуки пнул тот ещё раз. Он явно хотел просто пройти мимо, но вместо этого чуть не навернулся на несчастной вещичке ненавистного Деку. И, по иронии судьбы, смятый клочок с недопризнанием улетел прямиком под парту Бакуго. Звёзды сошлись, отчего никогда не ронявший ручку с парты Кацуки, её всё-таки уронил. Свою же пропажу он не обнаружил, но клочок бумаги зачем-то поднял. Попросив у одноклассников пишущую принадлежность, он развернул записку, чиркнув на ней. Стоило его глазам зацепиться за какие-то уж слишком подозрительные строчки на ней, он притянул ту к себе ближе, читая… И кто же знал, что такая маленькая случайность станет лишь началом. Началом того, что продолжилось и после выпуска. Нет, Бакуго не предложил им встречаться после этой записки. Это было бы слишком удивительно. Эта случайность всего лишь породила новый поток подколов от Кацуки, но, стоит отдать должное, парень не переходил черту. Самое удивительное оказалось то, что, спустя время, все эти издёвки стали всё реже и реже. К выпуску Кацуки перестал вспоминать о неловком признании. По крайней мере, так казалось Изуку. На выпускном Мидория просто осознал, что, вероятно, они больше и не увидятся, отчего решил сам поговорить насчёт произошедшего, забирая свои слова (пускай ничего и не изменилось). Вот только он не ожидал, что его просто притянут за грудки, целуя. И ровно после этого произошло то, что в их мире вообще бывает не так часто. В голове Изуку просто прозвучала одна грёбанная фраза, сказанная голосом Кацуки. «Ты мне нравишься.» Понятие «соулмейт» давно перестало быть актуальным в их мире. Если раньше, когда человек находил свою родственную душу, то он больше не мог существовать без него, то теперь же это почти никак не влияло на людей. Но одна самая удивительная особенность осталась. Если соулмейт поцелует тебя, то ты услышишь его мысли в своей голове. И это оказалось спасением для Мидории, который, даже спустя все эти годы, имел трудности с выражением своих чувств на словах. *** Отношения с Кацуки подобны бушующему пламени. Они грели, иногда обжигая неумелые пальцы, которые будто пытались схватить его. Вот только с Бакуго всё было сложнее, чем с тем же огоньком свечи. И Мидорию спасала та самая особенность соулмейтов. Слова, которые так криво складывались в строчки, легко струились в мыслях, стоило Изуку прикоснуться губами к тёплой коже. Все несказанные чувства он выражал поцелуями. За годы с взрывным героем парень будто создал свой особый язык, который дополнял их жизнь самыми важными словами, искрившимися в его голове нежностью. Пускай они уже полноправные герои, которые рискуют жизнью каждую гребаную минуту, получая мыслимые и немыслимые ранения в бою. Пускай порой им было отведено ничтожно мало времени, чтобы перевести дух. Но они оба научились ценить те редкие моменты, которые они проводили вместе, вдали от камер и восторженных людей. Когда Бакуго возвращался раньше, то он шёл в душ. Выкручивая вентиль горячей воды чуть ли не на максимум, парень смывал с себя пот, кровь и грязь. Принимать душ после Кацуки — это заходить в самое жерло вулкана вместо душевой. Даже спешно настроив воду на просто теплую, Деку невольно шипел от покалывания кожи. Слишком уж высокая температура для обычного человека. Изуку не мог привыкнуть, что возлюбленный моется кипящей магмой, а тот каждый раз лишь тихо смеялся, когда Мидория тихо ворчал на этот счёт. Выходя из ванной комнаты, парень старательно вытирал волосы, путая и так непослушные вихры зелёных волос. Ощущение чистоты и свежести слегка смаривало уставшего героя, отчего ему хотелось плюхнуться на диван, расползаясь по его поверхности, и просто лежать, включив под фон какую-то бессмысленную комедию. Кацуки же уже занял желанное местечко, раскинув конечности. Он привычно облокотился на подлокотник, утыкаясь в телефон, отчего Мидория невольно улыбнулся. Бакуго так сильно погрузился в рассматривание бессмысленных картинок, что не заметил вышедшего Изуку, который слегка потряс головой, будто собака, смахивая пряди с лица. Когда влажных светлых волос коснулись ощутимо губами, а холодные руки слегка обняли за шею, парень рвано выдохнул, не отрываясь от экрана, игнорируя. Вот только в голове пронеслись слова, сказанные нежным до невозможности голосом Мидории. «Мне уютно и спокойно с тобой.» *** Ощущая привкус крови во рту, Мидория провел чуть языком по нижней губе. Разбита. Он и сам не понял, когда пропустил сильный удар, но радовался, что его невнимательность не принесла ему слишком уж серьёзных ранений. Злодей схвачен, доставлен в участок, а время вечернего патруля подходило к концу. Деку вновь получил подзатыльник от старшего коллеги и просьбу быть осторожнее. К молодому герою в агентстве относились порой даже слишком тепло. Выуживая мобильник, Изуку написал коротенькое сообщение на выученный уже наизусть номер. Ответ же он получил в виде звонка, отчего невольно улыбнулся, не заставляя собеседника ждать. — Ты облажался, — прозвучал хриплый голос Кацуки, на что Мидория вздохнул. Похоже, что репортёры засняли его невнимательность, отчего Бакуго был явно слишком раздражён. — Пара царапин. Никто не пострадал, — отметил Изуку, отчего в ответ услышал лишь раздражённый вздох, а после гудки. Когда он вернулся домой, то встретился с раздражённым Кацуки, который привычно готовил ужин. Была его очередь, чему Мидория был несказанно рад. Он так устал в патруле, что хотелось просто сесть на стул и остаться там до следующего дня. Вот только ему не дали просто так плюхнуться и отдыхать. На диване уже стояла аптечка. Герой сел к ней, понимая, что, как минимум, минут десять они посвятят приведению парня в порядок. Изуку не помнил, когда в их доме завелась своеобразная традиция — обрабатывать друг другу мелкие раны, синяки и порезы. Обычно вечерние патрули заканчивались поздно, а идти в больницу по таким пустякам не хотелось. Первое время, когда они только начали жить вместе, то каждый обрабатывал свои косяки сам, но в один вечер Деку пришёл с исполосованной широкими порезами спиной, отчего Кацуки молча поволок недогероя в ванную, где смыл кровь и обработал раны. Мидория в тот вечер извинялся так часто, что, казалось, Бакуго не выдержит и заклеит ему рот пластырем. Когда смоченная в перекиси вата переместилась к разбитой губе, Изуку зажмурился. Каччан хоть и был аккуратным, но смотреть ему в глаза в такие моменты было страшно. Он был максимально серьёзным, отчего холодок неизменно пробегал по спине. — Спасибо тебе, Каччан, — тихо поблагодарил Изуку, когда тот нанёс заживляющую мазь на царапины. — Я правда не углядел… — Тупой Деку, — пробурчал Бакуго, явно сдерживаясь, чтобы сказать ещё какую-то гадость. Переживает. Волнуется. Мидория это прекрасно понимал. Подвинувшись к парню, Деку просто обнял Кацуки, мягко целуя того в висок, дополняя их разговор фразой, которую услышит лишь возлюбленный в голове. «Я постараюсь быть внимательнее. Прости меня.» Тот же просто обнял своего невнимательного придурка, прижимая к себе сильнее, тяжело вздыхая. Изуку ощущал тепло, виновато улыбаясь, чувствуя, как Бакуго просто сжимает пальцами ткань футболки на его спине. *** Засыпать с Кацуки было сложно. Им в принципе было очень трудно делить постель. Один был постоянно как печка, от которой хотелось отодвинуться подальше физически, а другой вечно ёрзал, устраиваясь на кровати, выискивая максимально удобную позу для сна. Но труднее всего было засыпать без Бакуго. В их профессии было нормально, что героя могли отправить то в ночное дежурство, то в командировку. Вот только последнее время это происходило слишком часто — они оба попеременно не ночевали дома. Мидория даже не мог вспомнить, когда в последний раз он засыпал, ощущая привычное тепло рядом. Он уже привык, что, если прижмётся к парню ближе, то зажарится, но в то же время это было тем, что ему нравилось. Ему было хорошо ощущать любимого человека рядом, пускай периодически тот и хмыкал, мол, опять холодные ноги к нему прижимают. Парень перевернулся на спину, смотря в потолок. От того, что очередная ночь вновь была без Кацуки, ему становилось не по себе. Одиночество давило, особенно после бумажной работы, от которой нещадно болели глаза и спина. Но они оба не могли с этим ничего поделать. Во время учёбы в академии будущее выглядело совершенно другим. Захватывающие сражения, спасение жизней, непередаваемое счастье. А на деле — это было лишь малой частью их профессии. Но даже при этом Изуку был рад. Прикрыв глаза, Мидория перевернулся на бок, кутаясь в одеяло. Он не включил на ночь печку, отчего ноги нещадно мёрзли. Вставать с нагретого и идти к комоду за носками тоже не хотелось. Кровать ощутимо проминается, отчего Деку резко разворачивается, чуть ли не готовясь защищаться. Вот только вместо предполагаемого врага он видит уставшего Кацуки, который, видимо, слишком тихо вернулся. Тот явно был очень уставшим, чтобы идти в душ, поэтому просто решил отдаться в лапы Морфею. Бакуго привычно отвернулся от Изуку. Но в их отношениях это было скорее нормальным. Мидория просто счастливо прильнул к горячей спине, сплетая ноги, рвано выдыхая. Он скучал. Так сильно, что хотелось заползти Кацуки под кожу и там греться. Изуку и сам не заметил, как осторожно прижался губами к коже между лопаток. Растянутая домашняя майка давала ему такую возможность. «Я соскучился по тебе.» Даже сквозь накатившую дрёму Бакуго расслышал это. И тихо сплёл пальцы с пальцами Мидории, прижимая его руку к себе. Просто потому, что и он очень соскучился. *** Была очередь Мидории готовить ужин. Он освободился даже раньше, чем планировал, от чего заскочил в супермаркет за свежими овощами. Позавчера Кацуки заикнулся, что было бы неплохо, если в один из вечеров они поедят лапши с овощами. Это пусть и было сказано спонтанно, ни к чему не обязывающие, но Изуку запомнил, прикидывая в голове, когда он сможет это приготовить. Пока вода в небольшой кастрюле закипала, парень нарезал необходимые ингредиенты. Ему хотелось сделать побольше, чтобы можно было сложить приготовленное и на работу им обоим. Он прекрасно понимал, что Кацуки в рабочее время либо не ел совсем, либо перекусывал на ходу. Для молодого героя это было не лучшим вариантом. Хотя Изуку питался ровным счётом так же… Когда входная дверь громко хлопнула, Мидория отвлекся от готовки. Громкий топот явно говорил о том, что Бакуго не в духе. Казалось, Изуку даже слышал тихое потрескивание взрывной причуды в коридоре. Кацуки с годами хоть и стал сдержаннее, но очень сложно постоянно держать себя в руках. Ужин был почти готов, отчего пришедший с работы парень уже сел за обеденный стол, терпеливо ожидая свою порцию. В первый год их совместной жизни Бакуго не отличался терпением, порой начиная ворчать, что, мол, он скорее подохнет с голоду, чем дождётся стряпню Деку. От этих воспоминаний Мидории хотелось лишь тихо смеяться. Он осторожно поставил тарелку перед Кацуки, чуть замирая, смотря, как нахмуренный возлюбленный начал уплетать свой ужин. Не сдержавшись, Изуку чуть наклонился вновь, легко касаясь губами щеки. «Каким бы паршивым не был день, помни, что я люблю тебя.» Не заметить легкого румянца, который явно был не от раздражения и злости, было невозможно. *** Собирать вещи в командировку не нравилось никому, но Изуку часто делал это за Кацуки. Просто он прекрасно помнил, как тот чуть не разнес половину города, в который его отправили, лишь потому, что сам по своей же невнимательности не сложил в чемодан всё необходимое. Во имя спасения невинных жителей и своего спокойствия, Мидория взвалил на свои плечи ответственность за сборы. Пока же Деку бродил по комнате, укладывая необходимое, Бакуго застёгивал рубашку. Как назло перед самым отъездом ему нужно было явиться на встречу, которую устроило ему его агентство, отчего вместо привычного геройского костюма, он должен был облачиться в деловой костюм. Изуку же наблюдал, как парень переворачивает в ящике комода все сложенные галстуки, ворча и бормоча ругательства. В какой-то момент внутри Мидории все неприятно заныло. Командировка. На неделю минимум. За эти дни их общение будет не таким частым, как обычно, отчего на душе становилось невыносимо тоскливо. Пока Бакуго вновь прикладывал к рубашке очередной галстук, Деку невольно сократил расстояние между ними, заключая парня в свои объятия, прижимаясь к спине. Тот замер, но не оттолкнул, сам опуская голову. Их отношения были почти без слов. Они настолько мало говорили, что научились понимать вот такие выражения чувств через касания, объятия. Их связь как соулмейтов — то, что давало хоть какую-то возможность услышать нежности. Изуку медленно коснулся губами загривка, сжав руки сильнее, прикрыв глаза. Кацуки сам невольно прикрыл свои, слыша тихий и будто слегка осипший голос в своей голове. «Мне бы так хотелось поехать с тобой.» Бакуго и сам не хотел уезжать. И они оба это прекрасно понимали… *** В выходной день они разобрали диван в гостиной, включая очередной фильм, который как-то решили посмотреть ещё в прошлый раз, если бы не внезапный вызов в агенства. Сейчас же герои просто надеялись, что их не потревожат. Кацуки развалился на диване первым, пока Изуку возился с телевизором, который все никак не хотел прогружать их фильм. Бакуго тихо усмехнулся, слыша ругательства со стороны Мидории. Когда техническая часть их кинопросмотра была позади, Изуку просто с разбега плюхнулся на диван, улетая лицом прямо в диванную подушку, отчего Кацуки тихо фыркнул, запуская пятерню в чужие волосы и с силой лохмача. От этого обладатель зелёных вихров засмеялся, чуть барахтаясь руками, а после садясь на диване ровно. Порой им просто хотелось подурачиться, пускай и Бакуго этого и не показывал. Вот и в этот раз никто не понял, как вышло, что Мидория заливисто смеётся от щекотки, а шершавые пальцы щекочут где-то под рёбрами, отчего на глазах жертвы выступили слёзы. Когда в какой-то момент Изуку решил отыграться на своём обидчике, то тот будто и не ожидал этого. Ловко словив руки нападавшего, парень плюхается сверху, ловко меняясь ролями. Теперь же пришла пора его время мучить взрывного героя, который вот-вот в порыве может и подорвать возлюбленного, который слишком уж нагло надеется, что его не приструнят. Их детская перепалка заканчивается тем, что уставшие парни просто приняли ничью, всё-таки обращая внимание на фильм. Мидория удобно устроился на животе Кацуки, смотря совершенно не на экран. Он просто тихонечко рассматривал своего парня, замечая, что тот, на удивление, не хмурится, а вполне себе расслаблен. Взгляд устремлён вперёд, отчего он будто и не замечает, как Изуку на него пялится. Под наплывом ощущений, Мидория мягко взял руку возлюбленного, переплетая их пальцы и совсем робко коснулся губами тыльной стороны ладони, прикрывая глаза от смущения. «Знал бы ты, насколько ты чудесный.» Смущённый Кацуки же вновь взъерошил волосы Мидории, чуть отворачиваясь, будто не давая больше себя рассматривать. От такого Изуку просто вновь искренне и счастливо засмеялся. *** От большой скорости дома сливались в мелькающий поток. Сердцебиение стучало в ушах, а сам герой будто забывал лишний раз вдохнуть. В груди сильно жгло, но до нужного места оставалась пара кварталов. Впервые Изуку ощущал, что его скорости будто не хватало. Кацуки почти никогда не присылает ему свои координаты. Казалось, что тот будто и не знает, что такая функция в его телефоне в принципе есть. Но теперь, когда Мидория получил их, его сердце болезненно сжалось, а сам он просто подорвался с места. Бакуго был сильным. Слишком сильным, чтобы просить у кого-то помощи. Многие задания он выполнял в одиночку, игнорируя поддержку героев своего же агентства. Он доверял лишь самому себе. Одним сильным прыжком Изуку сократил расстояние до поворота, цепляясь за угол для разворота, влетая в пространство между домами. Когда он увидел стоящего Кацуки, который, вероятно, только что покончил со злодеем, то его отпустило. Тот был невредим. Совершенно. И, когда тот повернулся на шум, увидев взъерошенного Мидорию, то нахмурился. — Зачём припёрся? — Прямо спросил Бакуго, явно не понимая, что вообще Деку здесь забыл. — Координаты… — Изуку медленно выудил телефон, отчего Кацуки хмыкнул, кивая на землю. Там явно валялись обломки бывшего мобильника взрывного героя. Всё встало на свои места. Он не звал на помощь. Просто умирающее устройство так заглючило. Наверное, сейчас на место примчится не только он один… — Тц, — Бакуго явно и сам понял, что на это место Мидория пришёл лишь первым. — Тогда можно оставить этих ублюдков здесь. Связанные парни явно были без сознания. Кацуки не любил самостоятельно доставлять их в участок. Изуку не был занят, поэтому они просто расположились на крыше одного из зданий. На патрулируемой территории было спокойно, отчего Бакуго тоже никуда особо не торопился. Прохладный ветер трепал волосы. Мидория все ещё был слегка напряжен от волнения за парня, пускай всё и обошлось. Он никогда не сомневался в силе Кацуки, отчего такое недоразумение слегка выбивало из колеи. — Деку, — позвал Бакуго, но его будто не слышали. — Изуку, мать твою! Парень дернулся, повернув голову к вставшему с пола герою. В рабочее время они почти никогда не пересекались, отчего какая-то неловкость накрыла Мидорию, что тот будто вновь стал тем самым мальчишкой, который позвал Кацуки поговорить на выпускном. — Испугался за меня, да? — Спросил очевидное Бакуго, но в голосе не было и намёка на усмешку или издёвку. Мидория посмотрел на возлюбленного, тяжело вздыхая. Отвечать на такое было бы слишком очевидным. Но впервые он хотел сказать то, что чувствует. Словами. — Я испугался за тебя. Ведь каким бы непобедимым и крутым ты не был, всегда может попасться тот, кто окажется сильнее, — он смотрел прямо на Кацуки, а тот подвис, слыша эти слова не в своей голове, а именно от Изуку. — Я боюсь за тебя, придурок, потому что ты даже на грани не попросишь помощи. — Изуку, — тихо произнёс его имя Бакуго, но Деку будто за все эти годы прорвало. — Ты всегда лезешь на рожон, не просчитывая исход. Всегда слишком импульсивен и горяч, когда нужен холодный расчёт, — продолжал Мидория. — И именно поэтому… Мне страшно… Мне очень страшно, Каччан, понимаешь? Кацуки не знал, что стоит ответить. Парень перед ним впервые смог выразить то, что чувствует, без ухищрений, без использования их связи. Сказал то, что думает. Изуку и сам понимал, что ему стало легче. Что за все эти годы он мог озвучить свои мысли. Просто сказать всё. От этого чувство вины охватило его с головой, отчего он опустил голову, осознавая, что все это время был идиотом. Бакуго сократил расстояние между ними, осторожно обнимая парня, прижимая его к себе так сильно, что, казалось, хотел вжать его в себя без остатка. Пальцы зарылись во вьющиеся волосы на затылке, ощущая дрожь. Мидория тоже был героем. Сильным, уверенным в себе, непоколебимым. Но в тоже время и у него были свои слабости, которые видел лишь Кацуки. Чувства, которые он боялся озвучить. Вот только он и сам не лучше. Бакуго осторожно расслабил объятия, обхватывая лицо Изуку ладонями, притягивая его к себе, нежно касаясь губами слегка обветренных губ. Он и сам почти не говорил Мидории, что ощущает. Сам лишний раз умалчивал то, что порой переполняло его изнутри. И, оторвавшись от возлюбленного, замирая буквально в нескольких миллиметрах от его губ, произнёс вместе с голосом в голове Изуку: — Я тебя люблю.