KatsuDeku - Soulmate AU

Кацуки терпеть не мог дурацкие традиции. Настолько, что предпочитал бы, чтобы все они проходили мимо него, никак не вмешиваясь в его жизнь. Вот только это было лишь утопичной мечтой, а все школьные годы он просто терпел, сжав зубы. Уже как неделю все выпускники обсуждали одну-единственную и максимально глупую традицию. Пуговицы. От грёбаного пиджака. Школьницы с придыханием шептались в коридорах не о том, как они будут сдавать вступительные, а о том, как подойдут к своим семпаям, прося у них ту самую заветную вторую пуговку. Ту, что ближе к сердцу. Да даже парни из его окружения сами поддались массовому помешательству, обсуждая, кто кому отдаст свою. Кацуки же просто молча уходил, стоило одноклассникам вновь начать эту тему. Традиция была ужасно глупой. Первыми пуговицами на пиджаке формы меняются друзья в знак тёплой дружбы, которая, вероятно, прервётся после выпуска. Вторая пуговица дарится в знак любви. Кто-то делает это лично, кто-то предпочитает подбрасывать свою пуговичку с тёплой запиской. Бакуго же считал это всё розовыми соплями, которые его раздражали до одури. Когда к нему в последний день начали подходить девочки из параллели, преподнося свои вторые пуговки, он отмахивался, стараясь как можно быстрее уйти от надоедливых дурочек. Те же сыпали какие-то ругательства ему вслед, называя бесчувственным идиотом. Он сидел на школьной крыше в надежде, что этот суматошный день кончится, и он наконец-то сможет уйти из школы, больше не возвращаясь. Обычно уборщики ругали за такие выходки, но в этот раз будто отнеслись с пониманием. Бакуго просто хотел пересидеть в тишине. Когда же он уже собрался уходить, то потянулся, разминая затёкшую спину. Сидеть на холодном бетоне было тем ещё удовольствием, но раскинувшееся голубое небо над головой и долгожданная тишина того стоили. Он медленно двинулся в сторону выхода с крыши, засунув руки в карманы пиджака. Но стоило ему приоткрыть дверь, как в него буквально влетел парень, вскидывая голову. Чёртов Деку. Этот задрот постоянно мозолил ему глаза своим появлением. Кацуки невольно посмотрел на одноклассника, зачем-то опуская взгляд ниже и замечая одну чёртову особенность. На пиджаке Мидории уже не было двух верхних пуговиц. Он усмехнулся, отмечая, что и этот ботаник успел уже даже кому-то признаться. — Смотри куда идёшь, чёртов Деку, — зло и так привычно бросил Кацуки, делая шаг в сторону, дабы обойти приставучего паренька. Вот только тот внезапно сделал шаг в ту же сторону, не давая, отчего Бакуго удивлённо вскинул брови. — Каччан, я хотел… — Начал неуверенно Изуку, поднимая голову, смотря прямо в глаза. Впервые Кацуки видел в глазах проклятого ботаника не растерянность, а даже своего рода уверенность. Это было даже чем-то забавным. Пожалуй, он позволит ему договорить. — Ну, говори уже, что хотел, раз явился, — Бакуго вновь запустил руки в карманы, делая шаг назад, возвращаясь на крышу. Его раздражало эхо на лестнице. Мидория же слегка подвис, но достаточно быстро сообразил, что ему стоит так же выйти на открытое пространство. Кацуки наблюдал, как мнётся Изуку, и только сейчас заметил, что тот всё это время что-то сжимал в руке. Похоже, что смелости парню хватило ровно на начало фразы. Он так и не продолжил, переступая с ноги на ногу, опуская голову. Бакуго же не был из терпеливых. Когда он сделал шаг к выходу, то парень будто вышел из оцепенения, вытягивая сжатый кулак перед собой. Когда же Кацуки нахмурился, он перевернул руку и разжал пальцы. Пуговица. Серьёзно? — И зачем мне она? — Поинтересовался Кацуки, опираясь плечом о стену. — Просто… Возьми… Пожалуйста, — каждое слово давалось Мидории явно с большим трудом. Бакуго слишком заебался за день, чтобы злиться. Он вытянул руку, позволяя Деку опустить ему на ладонь заветный подарок, а потом просто убрал тот в карман. Видя, как Изуку стремительно краснеет, Кацуки тихо цыкнул. Дурацкая традиция. Почему все относятся к ней настолько серьёзно? Даже этот ботан, вон, как раскраснелся, вручая какую-то чёртову пуговицу. В знак дружбы? Да он постоянно задирал его все школьные годы, какая дружба. Бакуго медленно потянулся к собственному воротнику, опускаясь чуть ниже и расстёгивая верхнюю пуговицу форменного пиджака. Пожалуй, и он порадует этого грёбанного задрота. Он ловко сжал пластмасску, дёргая с силой, разрывая нитки. Изуку, который в этот момент поднял голову, смотрел за этим так, будто ему действительно перепадает благословение. От такого восхищения во взгляде Кацуки усмехнулся. Ему это нравилось. Парень небрежно протянул свою пуговицу, отдавая ту Мидории и просто уходя с крыши. Он спиной ощущал взгляд, понимая, что улыбался даже тогда, когда вышел за ворота школы. *** На вступительные экзамены мать настояла, чтобы он оделся как следует. Всё это кончилось очередным громким противостоянием, где Кацуки получил знатный подзатыльник, и был выгнан из дома с пиджаком от старой школьной формы в руках. Какими бы ругательствами не сыпал юный Бакуго, его родительница была той, чей характер он как раз и перенял. Спорить было бесполезно. Набрасывая на плечи несчастный кусок ткани, Бакуго отметил, что верхнюю пуговицу мать так и не пришила. В кабинете было прохладно, так что Кацуки даже был рад тому, что его выгнали с пиджаком. Он просунул руки в рукава, застёгиваясь и так привычно запуская те в карманы. Так было намного лучше. Когда же Бакуго хотел было продолжить писать, он коснулся чего-то слишком странного в кармане. Ловко хватая нечто горячее пальцами, парень положил это на стол. Пуговица. Вот только этот кусок пластика был реально горячим, в разы горячее его собственной кожи. Кацуки нахмурился. Откуда вообще она могла взяться?.. И этот вопрос оставался без ответа слишком недолго. Перед глазами всплыли знакомые изумрудные глаза, горящие неподдельным восхищением. Чёртов Деку. Бакуго вновь взял пуговицу в руку, ощущая, что та всё ещё была горячей. И почему-то от этого тепла ему становилось намного спокойнее… Это ощущение внутри проскальзывало будто сквозь кожу пальцев, заполняя его изнутри. Становилось странно легко, будто никаких тревог в его жизни попросту не существовало. Парень прекрасно понимал, что это могло значит. Смятение внутри заставило его невольно осмотреться, сжимая пальцами пуговицу сильнее, но после осечь себя. Он не хотел даже думать об этом. *** Тонкая тёмная верёвочка на шее уходила прямо под привычную футболку. Кацуки не знал, почему он вообще в один прекрасный день не выбросил эту чёртову пуговицу, а совсем наоборот… Он продел в одну из дырочек найденный у матери в шкатулке вощёный шнурочек, завязывая узелок и надевая тот себе на шею. Какая была разница, кто подарил. Какая к чёрту разница, где этот задрот сейчас. Бакуго отметал все эти мысли, стоило тем появиться в его голове. Плевать. Это ощущение от тепла на коже было чем-то его. Личным. Тем, чем он не хотел делиться. Пускай он просто напоминал себе, что это банальный талисман, не более. Он верил в это. Вот только то, что в моменты волнения он сжимал заветную пуговку, ощущая тепло, перечёркивало всё его попытки забыть, откуда она у него появилась и почему именно этот кусочек пластика стал таким значимым. Дурацкая традиция! Чёрт бы её побрал! Он шёл по коридору университета, зачем-то вновь сжимая пуговицу, вытянутую из-под футболки. Он должен выбросить. Выбросить и забыть это грёбанное недоразумение! Прямо в помойку! Парень так стремительно двигался по помещению, что не заметил, как в него с размаху врезались, останавливая. Сейчас Кацуки был готов рвать и метать всё и всех. Посмотрев на бедолагу, которому не спастись, Бакуго просто завис, смотря прямо в глаза жертве его злости. Удивлённый взгляд, который чуть переместился с его лица на руку. И он сам невольно опустил голову, замечая, что парень перед ним сжимает что-то у своего запястья. Кацуки и Изуку замерли, не зная, что сказать. И у обоих под пальцами начинали теплеть те чёртовы пуговки, подаренные друг другу несколько лет назад…