KatsuDeku - Soulmate AU

Изуку стоял, переминаясь с ноги на ногу. В университете был обеденный перерыв, отчего многие студенты вышли на улицу или переместились в столовую, уминая купленную и принесённую еду. Вот только Мидория сейчас вновь оказался не там, где собирались его друзья. Он пришёл в аудиторию на третьем этаже, где уже несколько лет идёт ремонт, а многие помещения находятся в весьма плачевном состоянии. Ходить сюда никто не запрещал, да вот и нужды у студентов не было. Кому интересны полуразрушенные и не отремонтированные комнаты, в которых даже толком не зависнешь? Но Изуку все равно приходил в заветную аудиторию, каждый раз чувствуя себя немного сконфуженно и нервозно. Он ждал, когда к нему придёт один-единственный человек. В их мире есть одна вещь, которая перекроила расписание Мидории так сильно, что хотелось выть, проклиная всё вокруг. А всё до банального просто — без касаний к соулмейту человек начинает мёрзнуть, что может привести не к простому холодку по коже, от которого спасёт тёплый свитер, а к полноценному чёртову обморожению. А Изуку не повезло дважды — он встретил родственную душу. И в чём же невезение? А оно в том, что его соулмейт напрочь отказался принимать его. Вот только проблемы с замерзанием это не решило. Они все ещё мёрзли, причём оба. С той самой злосчастной встречи, когда на посвящении первокурсников их буквально столкнули носами в дурацком конкурсе. И, вероятно, им повезло, что они поняли, кем именно являются по воле судьбы друг другу, иначе бы поток недосчитался двоих, которые бы просто умирали от накатывающего холода. Максимально не романтично. Изуку читал учебник по философии, пытаясь запомнить имена, чтобы на ближайшем коллоквиуме не провалиться с треском. В принципе, они продержались полгода, не спалившись в своих странных встречах в обеденные перерывы. Мидория поправил ворот поношенного свитера, чувствуя, как неприятный морозец пробирался под кожу. Они не виделись второй день, отчего Изуку пришлось достать что-то из зимнего гардероба. Вот только на дворе был жаркий май, а студент в жёсткую жару в свитере — максимально странно. Ведь в их мире соулмейты чуть ли не сразу начинали встречаться, а не скрываться ото всех ради простого прикосновения. Парень тяжело вздохнул. Он так надеялся, что в жизни ему предначертана милая девушка, с которой ему будет тепло и хорошо, а никакие внезапные температурные скачки не будут тревожить его в жизни. Но его родственная душа — это Кацуки Бакуго, который сразу заявил ему, что от ботаника ему нахер ничего не нужно, но теперь они оба зависимы от этого проклятия. И оба не хотят этого. Хотя Мидория может быть и хотел, но сказать об этом вслух не решался. Учебник философии был захлопнут с характерным звуком и убран в рюкзак. Теперь же парень просто стоял на одном месте, кутая руки в рукава и скрещивая те на груди. Пробирало. Он уже хотел поскорее согреться и переодеться в привычную футболку, уходя к друзьям на обед. Кацуки опоздал. Он влетел в аудиторию, выискивая в помещении Изуку, спешно подходя к удивлённому парню. Обычно они обходились рукопожатием, но сейчас Мидорию буквально сгребли в охапку, обнимая, утыкаясь носом в ворот свитера. Парень старался не дышать, чтобы лишний раз не злить Бакуго, который сейчас был явно не в настроении. Соулмейты должны были коснуться голой кожи, чтобы согреться, отчего Изуку даже не дёрнулся, когда под свитер по голой спине скользнула широкая ладонь. Ничего двусмысленного, просто… Грелись. Кацуки молчал. Долго, прикрывая глаза, чувствуя, как от места соприкосновения исходит приятное тепло, которое будто постепенно растапливало лёд внутри. Мидория просто смотрел на светлые волосы, сам же цепляясь пальцами за ткань тёмного худи. Они почти не говорили. Ни сейчас, ни раньше. Все встречи были только для того, чтобы согреться, а после разойтись. Изуку чувствовал, что в свитере уже становилось жарковато, отчего хотел было отстраниться, но рука на спине не дала, а лишь притянула к себе ближе. Удивление Мидории невольно отразилось на лице, но Бакуго на него не смотрел. Он просто обнимал, дыша как-то слишком тяжело. Хотелось спросить, разузнать, случилось ли что-то, но парень молчал. Ему не хотелось злить Кацуки, отчего он просто сам смиренно обнял своего соулмейта, утыкаясь ему в плечо. Тот не был против. — Я завтра не смогу прийти, — предупредил Бакуго, не разжимая объятий. — Завтра тренер повезёт всю команду на тренировку с другим университетом. Вернусь очень поздно. Изуку кивнул. Кацуки не часто предупреждает лично о том, что их привычная встреча будет перенесена, предпочитая слать короткие сообщения в мессенджер. Но сейчас, видимо, тот был в ином расположении духа, раз решил это сказать. Мидория знал, что парень играет в баскетбол. Да об этом знали все, как и знали самого Бакуго. Вот только Изуку никогда не смотрел ни одной игры, ничего толком не знал, пускай и пару раз девчонки его группы прямо настаивали, чтобы он пошёл в университетскую команду. Он всегда отмахивался. Ему и правда это было не интересно… Или же он просто не хотел, чтобы их с Кацуки объединяло что-то ещё, кроме их тайны. Так было проще. Всё-таки соулмейт — это предназначенное тебе судьбою, а так и влюбиться можно. Мидория тяжело вздохнул. Если не «уже». *** По выходным они виделись вне университета. Эти встречи были даже короче, чем те, что происходили в обед. Они встречались в торговом центре, где пожимали друг другу руки, в какой-то кофейне, где просто, будто невзначай, касались руками, когда ждали кофе. Их взаимодействия всегда были продуманы так, чтобы никто никогда не догадался. Казалось, что они проворачивают подобное уже слишком долго, отчего прикосновения и правда уже ощущались чем-то обыденным. Изуку вновь сидел в кафе, купив себе кофе, ожидая, когда Кацуки придёт. Пожмут друг другу руки, Мидория передаст пустую тетрадь под видом какого-то конспекта — они передавали её друг другу постоянно. Вот только в этот раз всё вновь пошло не как обычно. Бакуго пришёл почти вовремя, но вместо того, чтобы быстро покончить с рутинным взаимодействием, заказал себе кофе. Изуку не сразу понял, как стоит действовать, но после, кивнув самому себе, выудил из рюкзака тетрадь, пододвигая ту в сторону Кацуки. Тот же будто и не заметил, продолжая смотреть куда-то в окно. На нём был привычный бомбер с какими-то логотипами, вероятно, их университетской команды. Сейчас тот был застёгнут на все кнопки. Холодно. Мидория тоже укутался в кофту как следует, не понимая, когда им следует коснуться друг друга. Когда Бакуго принесли заказ, он осторожно взял чашку, а вторую руку просто опустил поверх не убранной со стола руки Изуку. Тот не сдержал рваного вздоха, ощущая приятное тепло. Вот только то, как в этот раз его согревали, было немного… странным? Это касание было мягким, не резким и порывистым, к каким он привык. Такое обычное прикосновение, от которого уже и сам Бакуго начинает расстёгивать верхние кнопки. — Всё хорошо? — Решил всё-таки спросить Изуку, на что получил лишь короткий кивок. Бакуго просто сделал глоток из чашки, не смотря на Мидорию, но продолжая держать руку парня своей. В какой-то момент в голове парня появилась очень странная идея, которую он бы побоялся реализовать, если бы не внезапный порыв. Изуку мягко переворачивает ладонь так, чтобы он мог взять Кацуки полноценно за руку. Когда же парень сжал чуть ту, то невольно прикрыл глаза, жмурясь, ожидая всплеска агрессии в свою сторону. Но всё, что он ощутил в ответ — это то, как и его руку слегка сжали в ответ. Кацуки все ещё смотрел в окно, допивая свой кофе. *** В этот день Изуку не смог прийти. Профессор Айзава задержал его, чтобы оговорить выступление на конференции, куда Мидория подал свою работу из чистого любопытства, не думая, что пройдёт. Он хотел было отписать об этом Кацуки, вот только телефон разрядился, а портативную зарядку Мидория забыл в общежитии. Он и сам начинал мёрзнуть, отчего пуловер в рюкзаке вновь выручил его. Вот только под конец занятий его больше сгрызало чувство вины, чем внезапный холод. Тот был каким-то слишком сильным, будто пробирающим до самого сердца, отчего Изуку стало не по себе. Сердце бешено колотилось, отчего досидеть до конца занятий он не смог. Собрав вещи и попросив одногруппницу записать лекцию, парень двинулся в сторону привычной аудитории. Вряд ли он там мог встретить Кацуки, как никак, прошло уже три часа с их договорённости. Но туда тянуло, отчего парень стремительно сокращал расстояние до цели. На широком подоконнике и правда сидел Бакуго. Он кутался в куртку, явно не ожидая, что Изуку не придёт. Вот только, подойдя ближе, Мидория понял, что его родственная душа спит. Вероятно, тот уснул здесь с обеда. Рядом с ним лежал мобильный телефон. Почему-то парень потянулся к нему, беря тот в руки. Блокировки не было, но вот экран, на котором была переписка с ним же, сразу отобразился перед ним. Пробегая глазами по сообщениям, Изуку начинал хмуриться. «Где ты?» «Я не могу позволить себе ждать тебя всю перемену, задрот» «Надеюсь, что у тебя есть особые причины игнорировать мои сообщения» «Окей, я подожду тебя ещё» «У меня отменили пару и тренировку, так что соизволь притащить свою задницу хоть в маленький перерыв» «Знаешь, я тоже нихуя не рад, что мы соулмейты, ок?» Он читал эти сообщения постепенно, понимая, что с каждым разом они будто смягчаются. Бакуго писал их каждые пять минут. «Я не взял с собой свитер, в твоих же интересах, чтобы я не ждал тебя так долго, задрот» «Ты сам как?» После сообщения менялись уж слишком резко. И неожиданно. «Окей, я сам виноват, что тоже так не приходил. Но я разве хоть раз делал это без причины?» «Ты бы хоть ответил, что не так, а то мне уже холодно думать» «Ты все равно приходи, хорошо?..» Изуку и сам не знал, как ему на это реагировать. Он просто подошёл к спящему Кацуки и мягко обнял того, виновато утыкаясь в шею, согревая их обоих. Мидория и правда не понимал, что вообще происходит. Вот только в груди предательски ныло. До тех пор, пока его не обняли в ответ уже тёплые руки. *** В тот вечер Изуку и сам не понимал, почему он звонил Бакуго. Тот же не брал трубку, пускай на это не было причин. Просто в какой-то момент он стал замерзать, но при этом не хотелось закутаться в привычный свитер. Холод был совершенно иной, будто он начинал замерзать изнутри. Этот неприятный колючий мороз пробирал его настолько сильно, что ему становилось страшно. Неподдельно. А теперь, когда Кацуки не отвечал, холод будто становился сильнее. Мидория не знал, где живёт Бакуго, он не знал даже примерный район, где он обитает. Он знал только то, что тот снимает квартиру, отказавшись от комнаты в общежитии. Оставалось лишь набирать в сотый раз, не понимая, отчего к холоду добавилось и неприятное болезненное томление. Он плюхнулся на кровать, закрывая глаза рукой. Какого чёрта всё это происходит. Почему происходит именно с ним? Осознание того, почему его сейчас так неприятно распирает от волнения, окатило его будто ледяной водой. Кацуки был не просто соулмейтом. Они не общались, но их постоянные встречи с касаниями, которые постепенно становились дольше, пускай они это и не оговаривали… Это всё было тем, что невольно давало Изуку какую-то призрачную надежду. На что?.. Мидория так и задремал, думая слишком много о том, чего никогда не было бы. Когда же его разбудил вибрирующий мобильник, который он сразу и не сообразил поднять, то сонно моргал, смотря на экран. Когда же парень осознал, кто ему перезванивает, то завис. За этот небольшой сон холод пробрал его настолько, что он будто и не ощущал кончики пальцев. Изуку ответил, но не сказал что-то первым. — Прости меня, — послышался знакомый голос. Охрипший, какой-то слишком тихий. Мидория не знал, что нужно говорить. Он не знал, стоит ли вообще им сейчас говорить. Причины для звонка не было. Они друг другу всего лишь соулмейты. — Всё хорошо, — выдавил из себя Изуку и даже попытался улыбнуться. Только зачем… — Выйди… Пожалуйста, — сказал Кацуки, сбрасывая, а Мидория не сразу понял, что вообще стоит теперь делать. Бакуго точно знал, что парень живёт в общежитии. Он вышел к Бакуго как был — в поношенных штанах и растянутой футболке, на которую только и успел, что натянуть свитер. Всё-таки он предательски мёрз. Вероятно, Кацуки тоже замёрз, отчего и пришёл к нему. Он думал так ровно до момента, пока его не притянули к себе ближе, целуя. В тот вечер Изуку впервые так сильно согрелся.