Лучшее будущее

      Обед проходил в лёгкой и непринуждённой обстановке. Джин, улыбаясь, раскладывал всем еду по тарелкам и немного косился на старшего сына. Тэ ловил его взгляды и смущённо прикрывал глаза, понимая, что палится. Собравшиеся за столом без умолку болтали на различные темы и младший вроде как даже расслабился. Он, покушав, откинулся спиной на альфу и непроизвольно положил ладошку на свой ещё плоский животик, слегка поглаживая. Дурацкая улыбка автоматически расплылась на его довольном лице и он, потянувшись пальчиками в тарелку супруга, выудил от туда креветочку. Недалеко сидела малышка Минни и звонко хрустела нарезанными огурцами, услужливо подсунутыми заботливым дедом, и Тэхён уже давился слюнями, представляя, как кушает креветочку с огурчиком. Именно поэтому он бессовестно потянулся к дочке и, стырив один кружочек зеленого овоща с чужой тарелки, выпрямился. И вот он уже был готов макнуть лакомство в соус и с аппетитом съесть, как на кухне послышался тихий писк, разрастающийся с каждой секундой. Тэ обомлел и испуганно уставился во все глазищи на Ёнджуна (папу Гука), который, прикрыв ладошками рот, пытается подавить довольный визг. — Малыш, — всё же вырвалось у него, — Тэ-Тэ, и как долго вы хотели скрывать от нас такую замечательную новость, — выпалил он, наблюдая за смутившимся Тэхёном, который из-за тремора выронил креветочку и та сейчас преспокойно валялась на полу.       Младший икнул и, облизав грязные пальчики, поднялся из-за стола. Разговоры смолкли и все уставились на растерянного омегу. Гук только-только хотел привстать и обнять мужа в знак поддержки, как тот сорвался с места и убежал, сверкая пятками. Ну не готов он! Чё они все на него уставились-то?! — Папа, — нахмурился альфа, — Ты его спугнул! Нельзя было подождать, а? — Сынок, прости. Хочешь, я схожу его успокою? — спросил омега, косясь на дверной проём, куда до этого скрылся омега. — Не надо, — выдохнул Чон, — Я сам.       За столом была давящая тишина. Все следили за развитием событий, и даже маленькая Минни, которая до этого хрумкала огурцами, сидела и боялась вздохнуть. Чимин непонимающе вытращился на отца и громко сглотнул, почувствовав горячую ладонь Юнги на своей острой коленке. Он очень медленно повернул лицо в сторону брата и заметил его ухмылочку, сглатывая вновь. Юн знал секретик папы ещё тогда, когда о нём не знал ещё никто. Поэтому сейчас он бессовестно проводит ладонью по бедру младшего и ловит его маленькую ручку, вставая с насиженного места. Чим робко поднимается за ним и тянет за собой Минни, боясь находиться вместе с похотливым альфой вдвоём.       Когда ребятня оставила взрослых и умчалась на веранду, Гук встал. Он понимал, что его возлюбленный просто перепугался такого пристального внимания к себе и сейчас, наверняка, сидит в спальне, зарывшись в ворох одеял. Но каково же было его удивление, когда на пороге кухни появился неуверенный Тэ, комкающий подол альфиной огромной футболки. — Я беременный, — виновато прошептал он и прикрыл глаза. За столом раздались восхищенные вздохи и омега почувствовал как его руку несильно сжимает чужая большая тёплая ладонь. Младший приоткрыл один глаз и увидел счастливого папу, который мягко улыбался. — Мы знаем, малыш, — протянул он и притянул судорожно выдохнувшего сына к себе, нежно обнимая. Тэ посмотрел за его плечо и нашёл пару самых любимых глаз, которые с благоговением смотрели на него.       Чонгук подошёл ближе и принял в свои объятья мужа, который уткнулся в его шею носом и блаженно выдохнул. Кухня начала оживать и теперь главной темой дня был беременный Тэхён. Старшие альфы принялись обсуждать построение ещё одной беседки, омеги сплетничали о цвете обоев, которые нужно будет поклеить в детской комнате. А Тэ с Гуком стояли посередине кухни и не отрываясь смотрели друг на друга.       Идиллию нарушил запыхавшийся Чимин, держащий ладонь на сгибе шеи и плеча. — Папа, отец, — простонал он, бросаясь к родителям. — Что такое малыш? — обеспокоенно спросил Тэ и, присев на корточки перед омегой, погладил того по взъерошенным волосам. — Меня Юнги укусил, — бесслёзно заныл мальчишка, отстраняя ладошку. На шее красовалась кровавая метка с углублениями в виде альфиных зубов. Родня испуганно вздохнула и налетела на мелкого, рассматривая его шею. Тэ подскочил на ноги и хотел было ринуться на улицу, но крепкие руки, прижавшие его спиной к накаченному телу, не позволили этого сделать. — Пусти! — прокричал он, — Пусти! Я должен ему сказать, что так нельзя! — заплакал Тэ, повисая в чужих руках. — Успокойся, котёнок, — мягко проговорил альфа, целуя за ушком, — Я сам с ним поговорю. Не плачь, пожалуйста. Уверен, это было случайно. — Не случайно! — громогласно раздалось с порога и присутствующие неожиданно вздрогнули. Юнги прошёл прямо к кучке родни, облепивших его омегу и, протиснувшись между дедушками, вытянул Чимина за ладонь. Мелкий не сопротивлялся, лишь смущенно опускал свой взгляд, боясь встретиться с непониманием. — Юнги, объяснись! — негромко зарычал Чонгук, всё ещё придерживая беременного мужа. — У нас новые соседи. У них внуки альфы. И эти придурки только что зажали Чимина, пока я провожал малышку Минни в комнату. А когда я пришёл, один из них заявил права на Мою омегу. На мою! Понимаешь? — так же рыкнул Юн и почувствовал как Чимин вздрогнул, — Тебя никто не тронет! — обратился он к брату и нежно приобнял трясущегося, — Ты только мой! Понял? — прошептал он и увидел робкую улыбку и кивок, — Вот так то!       Ситуация прояснилась, но легче не стало. Особенно Тэхёну. Он так близко принимает всё к сердцу, что чуть-ли не плачет, когда видит еле заметную улыбку на лице младшего сына. Гормоны берут верх и омега вырывается из хватки и бежит к детям, обнимая. Горячие слёзы обжигают нежную кожу щёк, но остановить свой рёв он не может. Тэ чмокает испуганных детей и воет. Он перепугался за Чимина, за свою кровинушку, подумал, что Юнги сделал ему больно. А всё оказалось куда проще. Ревность и собственничество заиграли в крови юного альфы. Тэ рад, что воспитал таких хороших мальчишек, поэтому и плачет сейчас, совсем не ощущая горячих ладоней, поглаживающих его дрожащую спину.       Спустя пару минут он успокаивается и позволяет поднять себя с пола. Родня смотрит с пониманием и довольными улыбками. Чонгук усаживает мужа на стул и присаживается напротив. — Хватит плакать, котёнок, — он проводит пальцами по горячим щекам и стирает оставшуюся влагу, — Хочешь кушать? — Хочууу, — тянет омега, непроизвольно шмыгая носом. — Креветочку? — на пробу спрашивает Чон. — И огурчик, — мелкий улыбается, когда видит как альфа заботливо подаёт ему продукты, и шепчет, — Макни в кетчуп, — затем забавно приоткрывает ротик, чтобы его накормили.       Кухня быстро опустела, давая время омеге прийти в норму. Джин и Джун утащили внуков к себе в спальню, рассказывая как однажды они попали в похожую ситуацию, и старшему пришлось так же поставить на омеге временную метку, чтобы надоедливый мальчишка с их улицы, наконец-то, отстал. Мелкие расслабленно прислушивались к советам взрослых и делали собственные выводы. А когда малышня устала, Джун проводил ребят в их комнату и даже позволил поспать до вечера вместе. — Тэгук, — прошептал Тэ, укладываясь на мощную грудь альфы. — Ммм? — сонно выдал Чон, приобнимая любимого. — Тэхён и Чонгук у нас красивые имена. Я тут подумал, а что если соединить их? ТэГук - классное сочетание, да? — Правда классное, — выдохнул альфа, сгребая мелкого в объятья, — Ты хочешь предложить назвать так нашего сынишку? — Да, думаю для альфочки — это подходящее имя. Как ты считаешь? — Я так сильно люблю тебя, что любая твоя идея мне заведомо уже нравится, — зевая, прошептал Чон. — Ух ты! Правда? — чуть приподнимаясь на лопатках, интересуется младший, — А если... — договорить ему не дали чужие губы. — Заткнись, котёнок, и спи, — уложив улыбающегося омегу обратно, Гук погладил его по животу и, чмокнув в ухо, вырубился.