Выбор есть всегда. Не теряй надежды

— Стихия Ветра! Расен Сюрикен! — разнесся знакомый крик. Начал усиливаться режущий ухо свист. А затем... прогремел взрыв. Картина мира начала рассыпаться осколками, оставляя после себя лишь черные пустоты, ничего, которое и было на месте воплотившихся в жизнь самых заветных грез. Узумаки открыл глаза, и в них ударил слишком резкий для них свет луны. Луны, которая вновь существовала. А огромный шаринган, парящий в небе на ее месте, исчез. Парень очутился именно там, где он и был до того, как мир погрузился в Бесконечное Гендзюцу, на верхушке самой высокой башни в Амегакуре, месте, где постоянно идут дожди. Вот и сейчас с неба лил дождь, как будто продолжающийся с самого начал времен. Увесистые капли срывались из серого месива туч и разбивались о то, что окажется снизу. Узумаки почувствовал холод и барабанную дробь, которую капли отбивали о его голый торс. На Наруто были лишь черные брюки, быстро промокшие насквозь, и кроссовки, в которых его ногам было очень тепло и комфортно. К голени была примотана кобура для кунаев, а к поясу крепился подсумок из черной кожи. Больше при блондине ничего не было. Он привык путешествовать налегке, а суровая жизнь приучила его обходиться без излишков. Некоторое время Наруто будто отходил от шока, видимо, грезы, как считалось, Вечной Иллюзии, еще не выветрились из его сознания. Он окинул тяжелым взором то, что находилось у его ног. Перед ним простиралась Деревня Скрытого Дождя, напоминающая город. Высокие здания, множество металлических труб, неведомые для Конохи, в которой блондин родился, строения и приборы, как, например, огромные антенны, впитывающие в себя электричество, когда в них ударяла молния. Ни одного живого деревца, один лишь сплошной металл и асфальт, покрывавший землю. Время, будто остановившееся, вновь завелось. Благодаря тому, что джинчурики очнулся немного раньше, ему удалось увидеть, что представлял собою мир, пока сознание его обитателей находилось далеко-далеко отсюда: это была застывшая картинка. Люди, будто деревья, стояли, сидели, лежали на улицах, крышах домов и в других местах, где им засыпать не следовало, не двигаясь и превратившись в неживые объекты. Но теперь они стали просыпаться и озираться с беспокойством на лице, не понимая, где находятся. Улицы деревни наполнялись жителями, выходящими из домов. Каждый из них пребывал в состоянии шока. И всё окружающее было похоже на страшный сон. Нукенин вздрогнул, когда над Амегакуре мелькнуло несколько теней, направляющихся к тому самому месту, где он находился. Тени взмыли в воздух, оторвавшись от крыш зданий, и полетели к Наруто с угрожающей скоростью. Он ни капельки не удивился, когда увидел парящие перед ним в воздухе фигуры в плащах Акацуки. Этот тип, разделивший свою душу на части, плевал на законы гравитации. Бог этого мира, вселяющий в жителей Амегакуре трепет, благоговение и ужас, был здесь, готовый покарать провинившегося. — Только не спрашивай меня, зачем я это сделал, — пробормотал Наруто, бросив умоляющий взгляд на рыжеволосого мужчину, чей плащ раздувал бушующий в поднебесье ветер. Пэйн не ответил. Жуткие нечеловеческие глаза, напоминающие рябь, прошедшую по воде от брошенного в нее камня, были устремлены на того, кто провинился перед Богом этого мира. Чакроприемники, испещряющие мертвенно-бледное лицо, светились от лунного света. — Ты, как никто другой, должен меня понять! — воскликнул Узумаки с ноткой отчаяния в голосе. — Мы избавили этот мир от боли, — промолвил Пэйн, — А ты всё испортил и обрек всё человечество на вечные страдания! — Существование всего мира было под угрозой, — возразил Наруто. Но Пэйн не стал его слушать. Он вытянул перед собою руку, и Узумаки почувствовал, как его отрывает от земли и притягивает к человеку в плаще. Наконец, невероятно сильная рука сжалась на его горле. Парень почувствовал, что задыхается. Помимо всего прочего Пэйн неведомым образом вытягивал из него чакру, и с каждой секундой Наруто становился слабее. — Пожалуйста... — попытался произнести он, но не смог этого сделать, и из горла вырвались нечленораздельные звуки. "Я еще недостаточно восстановился, чтобы сражаться с ним. Даже пробовать не стоит!" — с отчаянием подумал Наруто. Пэйн сжал руку еще сильнее, и Узумаки услышал хруст собственных позвонков. В глазах потемнело. Он уже не понимал, что происходит. Бог и его остальные пять тел начали снижаться к главной площади, на которой, несмотря на дождь, толпились люди, ожидающие чуда. Когда они увидели семь фигур, то начали тыкать в небо пальцами, переговариваться и шептаться. — Смотрите! Это Бог! — Он спустился с небес! — Он расскажет нам, что произошло! Наконец, шесть Пэйнов в плащах и несчастный Наруто, горло которого еще стискивала ладонь Акацуки, снизились до высоты десятиэтажного дома и остановились. — Бог! Ты пришел к нам! Забери нас! Спаси нас! — слышал Наруто фанатичные выкрики. Пэйн терпеливо подождал, пока люди замолчат, а потом громким гласным голосом произнес: — Каждый из вас сегодня был в раю, там, где нет крови, войн, страданий и потерь. Это была награда за вашу веру, как я и обещал! — начал Пэйн, и от этого голоса у блондина, пробежал холодок по еле живому телу. Все еще оставаясь в сознании, он пытался вырваться, но безуспешно. Он был похож на маленького котенка, которого схватили за шкирку и не собираются так просто отпускать. — Бог! Верни нас! Спаси нас! — вторила своему Богу толпа. — Этот человек — тот, кто лишил вас всего этого. Не я, а он. И сегодня он заплатит за то, что отнял у всего человечества! — воскликнул Пэйн. Послышался лязг, и Наруто, едва приоткрыв глаза, увидел... хотя, нет, видеть он уже не мог... почувствовал, как у остальных Пэйнов прямо из рук выдвинулись острые штыки, более похожие на тонкие металлические трубы. В следующий миг его тело пронзила жуткая боль, которой блондин еще никогда в жизни не испытывал. В его помутневшем сознании возник образ жутких глаз Пэйна, наблюдавших за его страданиями. Его вопли разносились над всей деревней. А люди, затаив дыхание, глядели на Наруто, распятого в воздухе. Его кровь, смешавшаяся с дождем, лилась вниз. А жители Амегакуре стояли и смотрели на это с благоговением, сложив руки в молитвенном жесте или протягивая их к Богу. Узумаки почувствовал, что руки отпустили его. И он висит в воздухе лишь по велению Пэйна. — Пусть он почувствует всю вашу боль! — услышал он фразу, синхронно вырвавшуюся из уст каждого Пэйна. А потом сила гравитации направила его прямо вниз, на покрытый лужами асфальт. Вся жизнь промелькнула под глазами. А затем... глухой удар и... пустота!