Чего-нибудь свежего, прозрачного и с перчинкой

Обслуживание на кухне та еще адская работенка. На днях Джаред едва познакомился с этим делом. Зато теперь, в самой гуще процесса, постоянно что-то измельчает и нарезает. Теперь он понимает какая это кутерьма. И в этом хаосе люди ежедневно пребывают. Всю ночь к нему подходят, благодарят снова и снова за помощь, иногда просят, чтобы он что-то попробовал, подсказал, достаточно ли в блюде специй. Спустя час Алона прекращает наблюдать за ним как коршун и позволяет просто работать, отдавая общие указания, время от времени покрикивая командным тоном. К концу рабочей смены у Джареда в ушах стучат по разделочным доскам ножи, правое запястье ноет, плечи ломит от боли. В волосах, кажется, полно морковной стружки. Господи, как же ему все это нравится! Раскрасневшийся и счастливый, он ощущает себя еще лучше, когда Дженсен наконец-то возвращается на кухню и прощается со всеми. Затем, улыбаясь, снова благодарит Джареда за помощь и просит прийти на следующий вечер. В этот момент его желудок издает голодное урчание. Дженсен замолкает и смущенно смотрит на Джареда. — Разве… — удивляется Джаред. — Ты что-нибудь ел? — Нет. Пока открыт ресторан мне просто некогда, — объясняет ему Дженсен. — Обычно что-нибудь перехватываю до прихода сюда, но сегодня я приехал прямо из больницы и у меня не было времени. Джаред хватает ближайший табурет и придвигает к столу. — Присядь. Дженсен недоуменно смотрит на него. Тогда Джаред подходит к нему и слегка надавливает на плечи. — Я сказал, сядь. С улыбкой Дженсен подчиняется. Джаред тем временем идет в кладовую и, повинуясь вдохновению, быстро выбирает продукты. Интуиция подсказывает, что надо приготовить что-то быстро и немного, ведь уже поздно. Что-то не слишком тяжелое для желудка. Возможно, что-нибудь традиционное. Он осматривает продукты в руках: кавателли* и сыр грюйер*. Ну вот, ничего лучше не придумать. Включает одну из духовок и, оставив ее нагреваться, возвращается к столу, где сидит удивленный Дженсен. Там с полки Джаред достает порционный горшочек. Еще один поход в кладовую и все готово. Поставив соусницу на огонь, Джаред слегка подогревает в ней молоко, масло, немного муки и сыр. Затем добавляет туда немного сыра фонтина* и горгонзолы*, посыпает все это специями, которые захватил из кладовки во второй заход. Скоро продукты превращаются в чудесный сливочный соус, в который он укладывает макароны, тщательно все перемешивает и ложкой аккуратно перекладывает в горшочек. Сверху присыпает тонко нарезанными кусочками прошутто*, сбрызгивает маслом белого трюфеля и отправляет в духовку. Дженсен молча за всем этим наблюдает, отчего Джаред чувствует себя несколько неловко. Поэтому он решает прервать молчание, пока готовится блюдо. — Ну как твой отец? — Хорошо, — отвечает Дженсен. — Ну, не хорошо, конечно, но лучше, чем могло быть. Он в сознании, а доктора говорят, случай не самый худший, что им довелось видеть. Думаю, он-то уже готов выписаться домой, но они хотят еще его подержать в больнице. — Как думаешь, когда он вернется сюда? Дженсен пожимает плечами. — Вероятно, через несколько недель. Но уже работать как прежде не сможет. Хорошо хоть вернется. Джаред слышит облегчение в голосе Дженсена, когда тот говорит об отце. Разговор плавно перетекает в легкую беседу ни о чем. И к тому моменту, как еда готова, они уже оба смеются как старые друзья. Джаред достает макароны с сыром из печи. Блюдо получилось именно таким пузырящимся и тягучим, как надо. Со стойки берет чистую вилеу и с возгласом «Вуаля!» ставит горшочек перед Дженсеном. Дженсен приподнимает бровь, словно говоря «да, ты шутишь», но не останавливается и пробует. Раз, другой, и вот мгновение спустя он уже уплетает за обе щеки. Джаред даже беспокоится, что тот себе нёбо сожжет, попутно размышляя, что порцию можно было сделать и побольше. — Как я понимаю, вкусно? — спрашивает он. Дженсен прекращает есть, чтобы перевести дыхание, и удивленно кивает. По всему видно, еда ему понравилась, так что настаивать на полном ответе Джаред не собирается. — А ты действительно талант, Джаред. Изучаешь кулинарию? Джаред игнорирует холодок в животе после этого вопроса. Пытаясь не допустить горьких ноток в своем голосе, кратко отвечает: — Нет, экономику. Кажется, не очень он был убедителен, но Дженсен больше вопросов не задает и возвращается к еде. Наконец, горшочек полностью пустой, и создается впечатление, что Дженсен собирается вылизать его. Джаред отбирает у него горшочек, дабы не искушать. Сложив грязную посуду в раковину, он говорит: — Я это сейчас быстро помою и можно закрываться. Уже когда Джаред вытирает полотенцем посуду насухо, Дженсен произносит: — Слушай, Джаред, я тебе уже раз сто это говорил, но спасибо. За то, что накормил и выслушал меня. Мне действительно это важно. Джаред смотрит на него через плечо. Дженсен смущенно улыбается. — Всегда пожалуйста. На следующий день, когда Джаред приходит в ресторан, Дженсен уже там, но так занят, что разговаривать ему некогда. Он только машет ему приветственно, указывает на Алону. Однако, прежде чем выскочить из кухни и бежать по своим администраторским делам, он поднимает вверх большой палец руки, улыбаясь Джареду. Едва Джаред берет в руки нож, как к нему подходит Данни и, уперев руки в бока, спрашивает: — Ну? — Что ну? — не понимает Джаред. — Рецепт. Он мне нужен. Когда Джаред совсем недоумевающе таращится на нее, девушка закатывает глаза и вздыхает. — Твои макароны с сыром. Если мы подаем их сегодня как фирменное блюдо, мне нужно знать, как ты их готовишь. Джаред резко вздыхает и давится собственной слюной. Можно представить себе, как он сейчас глупо выглядит: кашляет, согнувшись в три погибели, Алана лупит его по спине. А что самое веселое, так это серьезная Дэннил, которая смотрит на него и резко говорит: — Ну, как успокоишься, приходи, поговорим. Джаред почти приходит в себя, как на кухню заходит Дженсен. Он идет мимо зоны, где работает Джаред, вдруг резко разворачивается к нему лицом, весело подмигивает и, не сказав ни слова, выходит. Джаред снова чуть не падает в обморок. Макароны с сыром в этот вечер становятся популярным блюдом. Некоторые гости даже предлагают добавить его в ежедневное меню. Вечером, после закрытия, Джаред уже ждет Дженсена на кухне с горячим бутербродом из нескольких сыров (чеддер, хаварти*, копченый сыр гауда, плюс кусочки авокадо) и самой искренней благодарностью, на какую способен. Дженсен радостно ему улыбается и вгрызается в бутерброд. Каким-то образом все это превращается в традицию. Джаред до сих пор не понимает, как это произошло. В те вечера, когда он работает, после смены, когда все уходят, он готовит что-нибудь для Дженсена. Ничего сильно сложного, но Джаред всегда гордится своими блюдами. И, кажется, Дженсену они тоже нравятся. Учитывая, что почти всегда на следующий день блюдо становится фирменным. К тому же парни в это время разговаривают. Джаред узнает о Дженсене больше, чем когда-либо мечтал, проезжая все эти годы мимо ресторана. Теперь ему известно, что брат и сестра Дженсена уехали в колледж, а Дженсен выбрал путь семейного бизнеса. По его словам, он определенно не унаследовал умение своего отца чувствовать пищу — «Я даже томатный суп из банки могу запороть!». Зато он надеется с годами перенять управление. Джаред же в основном просто сидит рядом и слушает рассказы Дженсена. И все больше влюбляется в парня. Каким образом простое предложение помыть посуду превратилось вот в это? Полторы недели проходят быстро. За два дня до Рождества Джаред просыпается и вспоминает, что он все еще не поговорил с мамой насчет праздничного ужина. Вот черт, все это время он с родителями практически не виделся: они весь день в офисе, а он часто по вечерам в ресторане. Когда же они все вместе собираются за ужином с этой жуткой едой из микроволновки, всегда находится много разговоров об учебе да о бизнесе. Пока не решают, что уже достаточно поздно и пора спать, чтобы на следующий день встать ни свет ни заря. Можно с уверенностью сказать, что она уже позвонила в китайский ресторан и заказала еду с доставкой. Сегодня в Бистро большой праздничный вечер. Шеф-повар Алан всегда закрывает ресторан на рождественские праздники, чтобы его работники могли провести время со своими семьями. Поэтому они празднуют Рождество 23 декабря на работе. В этот вечер всегда установленное меню на шесть блюд, 120 долларов с человека. Ходят слухи, что на этот вечер резервируют столики аж за год. На кухне все немножко более безумно, чем обычно. Джаред почему-то всегда считал, что наличие установленного меню облегчает процесс приготовления… Только вот теперь все исступленно желают достичь совершенства. Алона заставляет Джареда выбросить нашинкованный лук только потому, что части не нарезаны одинаково. Дважды. Дженсен не появляется на кухне всю ночь. Это, естественно, немного расстраивает. Но, учитывая все обстоятельства, бедному парню явно есть чем заняться в зале. Карман Джареда жжет подарок. Он принес Дженсену игрушечную фигурку Лего X-Wing, истребитель из «Звездных войн». Решил купить после их споров о том, какой сериал круче — «Звездные войны» или «Звездный путь». Ладно, он потом отдаст ему подарок. За полчаса до закрытия Дженсен вдруг входит в кухню и приказывает выключить плиты, отложить ножи и собраться вместе. Когда все в сборе, он проводит их в зал. Гости смотрят на них с улыбками на лицах. Дженсен выходит вперед и обращается к залу: — Я хотел бы поблагодарить всех, кто сегодня присоединился к нашему традиционному рождественскому празднику. Обычно мой отец стоит тут перед вами и произносит эту праздничную речь. Но как вы все наверное уже знаете прошедшие несколько недель были сложными для нашей семьи… Он не может быть здесь с нами. Так что мне выпала честь представить самый лучший персонал, о котором только можно мечтать. Эти прекрасные люди, стоящие позади меня, пришли и работали, когда нужны были больше всего. А у некоторых даже и причин не было это делать, — при этих словах Дженсен смотрит прямо на Джареда. — Рождественское чудо, если хотите. Позвольте представить вам этих людей. Дэннил Харрис, ведущий шеф-повар нашего вечера, повара Миша Коллинз и Алдис Хо… — Джаред? — внезапно раздается с задних рядов до боли знакомый голос. Джаред не видит человека в полумраке, но этот голос узнает где угодно. Как же он забыл, что мэр по-прежнему каждый год настаивает на присутствии отца на праздничном ужине в этом ресторане! У Джареда голова кружится, он стоит словно оглушенный, а его отец снова спрашивает на весь зал: — Джаред, что ты там делаешь? Рука Дженсена ложится на плечо. — Джаред, — спрашивает он тихо, — ты как, в порядке? Не задумываясь ни на секунду, Джаред просто разворачивается, возвращается на кухню и выходит из ресторана через черный ход. Проехав всю дорогу словно в тумане, проскочив мимо матери и буркнув что-то на ее приветствие, только у себя в комнате Джаред как будто просыпается и понимает — он все еще в поварской куртке. Той самой, которую Дженсен заказал для него. Обычно он ее оставлял в ресторане, чтобы родители не видели. Ну теперь-то уж от этого мало пользы. Он слышит, как где-то через полчаса возвращается домой отец. Сидя в напряжении на своей кровати, Джаред ждет, что тот поднимется и будет бушевать, требовать объяснений. Но никто не приходит. Нельзя сказать, лучше это или хуже. После беспокойной ночи с утра его будит тихий стук в дверь. — Джаред, дорогой, — говорит его мама из-за двери, — к тебе пришли. Он натягивает джинсы, пробегает расческой по волосам и спускается вниз. В гостиной на диване сидит Дженсен, который тут же встает, как только видит Джареда. — Привет, — здоровается он. Джаред хватается за голову. — Ой, Дженсен, прости. Я вчера бросил тебя, а ты такую речь толкнул… Просто я… Не знал, что… — Я говорил с твоим отцом, — прерывает его Дженсен. — Сразу как ты ушел. Он выглядел конкретно сбитым с толку. Ты что, ему не рассказывал? Джаред отрицательно качает головой. — Ну, мы поговорили. Я рассказал ему, как ты нам помог в трудную минуту, и как твои макароны с сыром наделали фурор, и что они будут включены в постоянное меню после Нового года. — Ты меня разыгрываешь? — Черт подери, нет. Ты что, думаешь, я бы позволил упустить такую вкуснятину? — ухмыляется Дженсен. — Честно, я ему это сказал. И поверь мне, после того как удивление прошло, он выглядел вполне себе гордым. Особенно после того, как сам мэр начал хвалить тебя за это блюдо. Так, это слишком для Джареда. Надо присесть. Боковым зрением он улавливает движение — родители проходят мимо комнаты. Мама выглядит счастливой, но Джаред смотрит только на отца. Мужчина не улыбается, просто слегка сжимает губы и кивает головой. Знак, что им предстоит долгая беседа. Может быть, даже в пользу Джареда. Рождественские чудеса, не иначе. — В любом случае, — продолжает Дженсен, возвращая внимания к себе, — хотел прийти и пожелать тебе веселого Рождества. Ты вообще-то пропустил нашу традиционную кухонную вечеринку «Закрылись и напились!». В этот раз Осрик умудрился постирать свои штаны в посудомоечной машине. — Не сильно жалею, что пропустил это зрелище, — смеется Джаред. — Да, кстати. У меня же для тебя подарок! Дженсен вытаскивает маленький сверток из кармана своего пальто. — Так, мелочь. Просто увидел и сразу же подумал о тебе. Это точно судьба. Джаред вчера вечером ничего из своих карманов не вынимал, поэтому подарок Дженсена тоже под рукой. Они оба смеются, когда у Джареда в руках оказывается маленький, всего чуточку больше Звездного истребителя, корабль Энтерпрайз. Дженсен запрокидывает голову и заливисто хохочет. Еще одно, что Джаред обожает в этом парне. Он любуется на морщинки-лучики, появившиеся от смеха вокруг глаз Дженсена, и, собравшись с духом, выдает: — Не хочешь куда-нибудь пойти? На свидание, я имею в виду. — Ты серьезно? Четыре года катался мимо ресторана, возвращаясь домой, и только сейчас меня спрашиваешь? — по-прежнему улыбаясь, говорит Дженсен. — Ой, не удивляйся. Я вычислил твою машину после того, как ты однажды несколько раз проехал туда-сюда мимо нас. — Ну да? — Да. Я взял за правило в первый день каникул надевать свои самые лучшие штаны. Джаред почувствовал, как у него загорелись щеки, но это уже неважно. — Ну так что, согласен? Я знаю тут поблизости чудесный ресторанчик. Дженсен хлопает его по плечу. — Прекрасная плохая шутка. Как насчет сходить в кино и попить кофе после? — Дженсен широко улыбается и подмигивает. — Это же свидание.