О литературных вкусах и обаятельных мерзавцах

      «К сожалению, в наше время книги уже не имеют того масштабного значения, какое они имели ещё в прошлом веке. Современному человеку не хочется вступать в долгие отношения с бумажными изданиями, и это факт, который меня как представителя одного из издательств весьма расстраивает. Но в этой статье поговорить я хочу вовсе не об этом. Я желаю поднять тему, которая остаётся актуальной, несмотря на значительные изменения в отношении человека к книге. Я хочу поговорить о том, как литература влияет на наш с вами мозг.       Все мы ещё со школы знаем, что каждая книга откладывает в нашем сознании те или иные тезисы, тем самым влияя на наше мировоззрение, и пожалуй, данный процесс впору сравнить с тем, как насекомые откладывают личинки. И всё бы хорошо, если бы из каждой такой личинки в итоге вырастали прекрасные бабочки, но увы, законы природы устроены несколько иначе. Вырасти могут наинеприятнейшие формы жизни, что нередко случается и с современными произведениями.       Как не каждая личинка — бабочка, так и не каждая книга внушит вам по-настоящему правильные мысли. Пожалуй, современному читателю стоит быть особенно бдительным в этом вопросе».       БёнБэкхён. «Как отличить книгу от макулатуры».       Журнал «Views». Выпуск 135.       У Бён Бэкхана в его тридцать с небольшим было три принципиальных позиции, которым он не изменял даже в тех случаях, когда ситуация казалась катастрофической. Во-первых, он никогда не пропускал утренние пробежки. Последние помогали неплохо зарядиться на весь рабочий день, поэтому бегать омега выходил даже под утренний ливень. Вторым его неизменным правилом было вождение. Прав у Бэка не было, и получать их он не собирался ни в этой жизни, ни во всех последующих. И быть может, то было несколько глупо, учитывая неблизкий путь из дома до офиса, но принцип он на то и принцип, ведь так?       Ну, а третье — день рождения, который Бэкхён перестал отмечать, как только вышел из возраста шумных детских сборищ.       Стоит сказать, что это никакая не психологическая травма или ещё что похуже. Дни рождения до десяти лет приносили омеге неподдельное удовольствие во многом благодаря огромному количеству подарков. К тому же, вечеринки ему всегда устраивали тематические. Бён Хёнсын старался порадовать сына любой мелочью, и чёрт его знает, как при столь явном баловстве из Бэка вырос человек вполне себе самостоятельный и без отчётливых признаков эгоизма.       А в одиннадцать омега просто отказался отмечать, никак этот свой порыв не аргументируя. Собственно, больше рассказывать и нечего.       — Мистер Бён! — окликнули Бэка, заставляя оторваться от пластикового стаканчика с кофе. — Рад вас видеть! Как отдохнули?       — Привет, Тэиль. Как видишь, синяки под глазами пока не вернулись.       Идею взять отпуск на месяц омеге подкинул Чхве Чондже — главный редактор их издательства. На самом деле, человек прескверный, однако к его пусть и язвительному, но всё же совету Бэк прислушался без долгих раздумий. От книг хотелось отдохнуть, поэтому расслаблялся омега на шезлонге под шипение морских волн, бьющихся о песочный берег.       — Как поживает старина Чхве в моё отсутствие?       — Всё по-старому, — пожал плечами Тэиль, идя следом за омегой, — мотался в типографию пару раз, а так — по-прежнему тухнет в своём кабинете.       — Нам же лучше, — заключил Бён, нашаривая в кармане пиджака ключи от своего кабинета. — Я привёз тебе сувенир, Тэиль, — сообщил Бэкхён, падая за рабочий стол.       — Правда?!       — Немного банально, но я надеюсь, что ты всё равно его сохранишь и вспомнишь обо мне когда-нибудь в старости, — проговорил омега, доставая из ящика внушительных размеров ракушку.       — Спасибо, мистер Бён! — расцвёл Тэиль, рассматривая презент со всех возможных сторон.       Мун Тэиль был в их деле новичком, потому как закончил университет всего лишь год назад и вышел оттуда на самом-то деле менеджером по продажам. На специальность эту его в своё время весьма настойчиво надоумил отец, и чёрт его знает, как омеге удалось попасть в издательство, но Бэк был рад, что этот очаровательный омега сейчас не зарывался в бесконечную кипу бумаг в каком-нибудь душном офисе. У Тэиля была тяга к искусству. Та самая, которая уходит корнями в детство, отчего Бэкхён не переставал удивляться твердолобости его родителей. Мун работал верстальщиком всего год, но Бён уже не сомневался, что однажды Тэиля ожидал неплохой карьерный рост.       Чхве же вызвал Бэкхёна к себе после полудня, словно только вспомнив о том, что он должен был сегодня вернуться с отпуска. И лучше бы не вспоминал вообще, если честно, потому что видеть альфу омега бы не хотел в лучшем случае до конца этой недели.       Бэк не очень хорошо помнил, откуда взялась эта взаимная неприязнь между ними, но сложность характера самого Бёна здесь играла явно не последнюю роль. Пожалуй, омега не пустил в печать едва ли не половину всех рукописей, поступающих на адрес их издательства, и именно за это Чхве не раз проклинал и Бэкхёна, и всю его родню до седьмого колена. Бён свою придирчивость к произведениям аргументировал культурной ценностью, коей подобные истории не обладали. Ну, а Чхве…       Чхве заботила лишь прибыль с этих второсортных книжонок.       — Вызывали, мистер Чхве?       — Бэкхён! С возвращением, — тут же оживился альфа, вставая из-за своего стола. — А ты похорошел. Загар тебе к лицу.       — Спасибо, мистер Чхве, — ответил Бён с вежливой улыбкой, пожимая чужую руку в приветствии.       Чхве Чондже в свои сорок с небольшим выглядел вполне себе неплохо и даже не имел пивного живота. Можно даже сказать, что альфа был привлекателен, но Бэк бы не сказал, что альфы, вроде Чхве, были в его вкусе. Ко всему прочему, Чондже обладал просто невыносимым характером, и чёрт его знает, как он ещё не уволил половину штата во время очередного гневного припадка. Тем не менее, Бэкхён не отрицал, что у Чхве был талант к руководству. Что бы кто ни говорил об этом альфе за глаза, издательство под его началом работало как часы.       — У меня отличные новости, Бён! Садись, — засуетился альфа, вновь вернувшись за свой стол.       — Вы наконец нашли мне замену? — криво улыбнувшись, предположил Бэк, но всё же присел на предложенное место.       — Было бы замечательно, но нет, — развёл руками Чондже, доставая из выдвижного ящика целую стопу бумаг. Не говоря больше ни слова, альфа положил их Бёну буквально под нос.       — Что это? — спросил Бэкхён, насторожившись, и мельком пробежался взглядом по бумагам. В глаза бросился лишь заголовок, не внушающий омеге никакого доверия.       — Рукопись.       — Я понял, что это рукопись, мистер Чхве.       — Это рукопись нового романа Пак Чанёля! — воскликнул альфа, вскакивая с кресла. — И он хочет, чтобы наше издательство пустило его в печать. Бён, это же Джек-пот!       — Только через мой труп, — тут же посерьёзнев, отрезал Бэкхён, игнорируя округлившиеся глаза главреда. — Я даже смотреть это отказываюсь. Нет, и ещё раз нет. Если это всё, то я пойду, мистер Чхве, — добавил омега, вставая с насиженного места, но альфа едва ли не силой усадил его обратно. — Мистер Чхве!       — Бён, ты вообще понимаешь, чья рукопись лежит у тебя перед носом? Это Пак-талантище-Чанёль!       — Это Пак-бездарность-Чанёль, мистер Чхве, — парировал Бэк, уверенно глядя в глаза альфы. — И если вы намерены печатать подобный мусор под именем нашего издательства, то без меня! На этом закончим, — отрезал омега и вышел из чужого кабинета, едва переборов желание хлопнуть дверью.

***

      Пак Чанёля в настоящее время не знал только ленивый. Самопровозглашённый гений современной литературы. Писатель, которого сам Господь якобы поцеловал в темечко, а пресса только подбадривала весь этот ажиотаж вокруг на самом-то деле совершенно бездарного писаки.       По крайней мере, Бэкхён в этом был уверен и не собирался отступать от своей позиции.       Писал Пак преимущественно любовные романы с замахом на глубокие психологические драмы, на чём собственно и вырастил свою аудиторию. Герои его произведений были весьма заурядны, а сюжетные повороты напоминали скорее коллекцию шаблонов, нежели действительно продуманные истории. О смысле всей этой писанины и говорить было нечего, потому как его просто не было.       А уж какие темы в своих произведениях альфа поднимал — только закатить глаза и убрать книгу с глаз долой. Бэк, к слову, так и делал.       — То есть ты даже не посмотрел его работу? — перевернувшись на спину, переспросил Чону, прижимая к груди подушку в форме звезды. — Бэк, да ты издеваешься! — воскликнул омега, получив отрицательный ответ. — Это же Пак! У тебя в руках был его новый роман, и ты даже первую главу не прочитал?       — Поверь, мне названия хватило, чтобы понять, что передо мной очередное бессмысленное чтиво, — ответил Бэкхён брату, поправляя очки, и перелистнул следующую страницу рукописи.       Идея поехать сегодня к родным зародилась в омеге сразу после того, как он с возмущениями покинул кабинет главного редактора, и надо сказать, идея эта возникла как никогда кстати. Останься Бён один в своей квартире, не исключено, что одна из фарфоровых ваз полетела бы на пол в порыве эмоций.       — А как назывался роман?       — Это конфиденциальная информация, Чону, — со вздохом ответил Бэк, возвращаясь к началу абзаца. — Тем более для тебя.       — Ну Бэ-эк! Ну скажи-и! Я буду молчать, честно-честно, — канючил омега, дёргая брата за свитер.       — Нет. Только потому, что я знаю, какой ты болтун, — вновь отказал Бэкхён, откладывая рукопись на тумбочку.       Ким Чону, младший брат Бэка, заканчивал среднюю школу и всё никак не мог определиться с колледжем. Омега любил пересматривать фильмы Marvel, по выходным частенько запирался в комнате, чтобы посмотреть какой-нибудь сериал в один присест, а ещё очень любил книги Пака. Ко стыду Бэкхёна, последние стояли даже в его бывшей комнате, потому как места в стеллаже Чону уже попросту не хватало.       В свои шестнадцать Чону был омегой красивым, и это сложно было не заметить. Бэк в его годы был угловат и нескладен, в то время как братишка, унаследовавший от папы глубокие медовые глаза, мог дать фору любому омеге лет так на пять старше. Пожалуй, это было одной из причин, почему родитель пекся о младшем сыне куда больше. За Бэкхёном альфы никогда толпами не бегали, а потому опасений по поводу ранней половой жизни старшего омеги у папы почти не было.       — Пап, представляешь, Пак Чанёль отправил свою рукопись в издательство Бэка! — воскликнул Чону посреди ужина, и не то чтобы омега этого не ожидал.       Бён Хёнсын, к сожалению Бэкхёна, разделял любовь младшего сына к этому писателю. Началось всё с одной книги, которую Чону прихватил в книжном только из-за обложки, после чего в их доме началось тотальное помешательство на произведениях Пака и на самом Чанёле, если уж быть совсем честным. Хёнсын и Чону как-то раз даже попали на его автограф-сессию, после чего едва ли не хором твердили о том, что этот альфа не только талантлив, но и чертовски обаятелен.       — Правда? — оживился Хёнсын, взглянув на старшего сына.       — Да, но мы не будем издавать этот роман, — ответил Бэк без утайки, продолжая жевать салат. — Мы уже работаем над парочкой серий. Книга Пака будет лишней.       — Очень жаль, — искренне отозвался Хёнсын, ловя натянутую улыбку Бэкхёна.       Родные никогда в работу омеги не вмешивались, и Бён это ценил. Бэк мог привезти с собой рукописи из издательства, зная, что никто без его позволения не взглянет даже на название произведения, а омега любил работать дома. В уютной обстановке было куда приятнее просматривать очередное творение, претендующее на печать, да и сосредоточиться удавалось куда лучше, нежели в течение рабочих часов за столом редактора.       — Как отдохнул? — спросил Хёнсын после ужина, отправив Чону делать домашнее задание.       — Неплохо, — честно ответил Бэк, не помня особого восторга во время своего отдыха. — Но под конец эти пенящиеся волны уже начали надоедать.       — Главное, что теперь ты можешь приступить к работе с новыми силами.       — Да, ты прав, — согласился омега, домывая последнюю тарелку. — Я даже по Чхве немного соскучился. Мне определённо не хватало его колкостей, — усмехнулся Бэкхён, вспоминая, какими глазами на него сегодня смотрел главный редактор. — Как у вас? Чону сказал, что у него в школе скоро театральная постановка. Пусть позвонит мне, когда узнает точную дату, я постараюсь…       — Мёнсу приезжал, — сказал Хёнсын, не глядя на сына, после чего тот сразу же выключил воду.       — Что ему ещё нужно?       — Ничего, — тут же ответил омега, поднимая руки в мирном жесте. — Он просто хотел проведать Чону.       — Удивительно, что после этого он не выставил вас на улицу.       — Бэк! — упрекнул сына Хёнсын, нахмурив брови.       — Прости, — извинился омега, проведя рукой по волосам.       Ким Мёнсу был вторым супругом Хёнсына и отцом Чону. В общем-то, мужа альфа любил и даже старался быть настоящим отцом для омег, но вспыльчивый характер уничтожал все его попытки на корню. Бэку было пятнадцать, когда он впервые стал свидетелем скандала папы с Кимом, и этого хватило, чтобы у омеги об альфе сложилось определённое мнение. Мёнсу был собственником, Хёнсыну он буквально кислород перекрывал, поэтому Бён был рад, что папа таки решился подать на развод. Однако Мёнсу не был бы собой, если бы просто так омегу отпустил. Ким забрал едва ли не всё, что они с Хёнсыном успели нажить за годы брака. Пожалуй, этот дом — единственное, что осталось у Бёнов за душой после ухода альфы.       У Бэкхёна же отношения с отчимом не заладились с самого начала. Поначалу взаимная неприязнь ограничивалась лишь незримой холодной войной, выражающейся в бытовых спорах, но потом омега вырос. С возрастом Бэк начал понимать те вещи, которые в детстве казались ему недосягаемыми. Омега начал прислушиваться к словам Мёнсу, начал замечать его отношение к папе во время их нескончаемых ссор, отчего не раз утирал слёзы в своей комнате, пока никто не видел. Ким Бэкхёна пугал, вызывал скрытую глубоко в душе враждебность, поэтому уход альфы из их дома словно сбросил с омеги тяжёлые цепи.       А редкие визиты Мёнсу Бэк переносил очень даже достойно, пока в конце концов не перестал вспоминать о его существовании.       — Не волнуйся, он ничего не просил, — продолжал между тем Хёнсын, глядя на сына с мягкой улыбкой. — Мы даже выпили с ним по чашечке кофе.       — Я бы на твоём месте подсыпал в его чашку яд, — ответил на это Бэкхён, лишь пожимая плечами на упрёк со стороны родителя.

***

      В офисе по прошествии пары дней с момента возвращения Бэкхёна из отпуска ничего особо не изменилась. Кофемашина, испустившая дух ещё до приезда Бэка, так и не подавала признаков жизни, а Чхве продолжал рвать и метать в четырёх стенах своего кабинета.       В город пришла весна. Сошедший снег уже явил взору подсохший асфальт, а в воздухе чувствовался свежий запах наступившего сезона. Бэкхён любил это время. Оно навевало воспоминания о школьной жизни и семейных поездках на выходные, и омега был бы не прочь вернуться сейчас в это время. Подальше от шумного города и орущего главреда прямо у него перед носом.       — Бён, ты меня в могилу свести хочешь?!       — Я? Ни в коем случае.       — Тогда прочти рукопись.       — Нет, — отрезал Бэкхён, заставляя Чхве в очередной раз схватиться за голову. — Не понимаю, в чём проблема. Если вы так желаете издать этот роман, обратитесь к любому другому редактору в нашем издательстве. Думаю, кто-то всё же пойдёт вам навстречу. Я же к этой писанине не хочу иметь никакого отношения.       — Бён, ты вообще осознаёшь ситуацию? — видимо, всё же отчаявшись, вопрошал Чондже, грузно упав на стул перед столом Бэкхёна. — Думаешь, я бы стал тебя терроризировать просто так? Агент Пака поставил всего одно условие — ты в роли редактора. В противном случае они будут искать другое издательство. Когда нам ещё удастся работать с публикацией такого уровня? А ты и сам прекрасно понимаешь, что вся наша новая серия и рядом не стояла с успехом одной книги Пака.       — В таком случае, им уже стоит заняться поиском нового издательства, — ответил Бэк невозмутимо и продолжил заниматься своей работой.       — Да чтоб мне провалиться! — вскипел альфа, вскочив со стула. — Уволю к чертям! Более ничего не сказав, Чхве вылетел из кабинета омеги, едва не сбив стоящего у двери Тэиля.       — А вы принципиальный, мистер Бён, — прокомментировал омега, осторожно переступив порог помещения. В руках Мун держал переноску с двумя пластиковыми стаканчиками бодрящего, чудом не пролившегося на пол после пронёсшегося торнадо в лице главреда.       — В нашей работе иначе нельзя, — заключил Бэк с миролюбивой улыбкой и отложил в сторону почти дочитанную рукопись. — Спасибо, что сходил, — поблагодарил он Тэиля, принимая из рук омеги свой латте. — И когда уже починят нашу кофемашину…       — Пустяки, мистер Бён, — ответил Мун и подошёл к подоконнику, отодвигая свободной рукой жалюзи. — Мистер Бён?       — М?       — А мистер Чхве точно вас не уволит?       — Он грозит мне этим с первого моего рабочего дня, — хмыкнул Бэкхён, смакуя свой напиток. — Как видишь, я всё ещё здесь.       — Странно, что мистер Пак решил сменить издательство, — раздумывал между тем Тэиль, стуча пальцами по дну стаканчика. — Как думаете, что стало тому причиной?       — Меня это не интересует, — ответил Бэк без утайки, допивая остатки кофе. — Что бы там ни было, наше издательство этой писаниной заниматься не будет.