Середина июня, 1461 год
Шифу — ученик мастера Угвэя, мастер Нефритового дворца, учитель, 65 лет
Китай, провинция Хэнань, долина Мира, Нефритовый дворец
Красота есть во всем, но не всем дано это видеть.
Продолжение «Найти и уничтожить. Смена сторон»
***
Обрыв. Знаменитое розовое дерево. Залитое кроваво-красным цветом небо и сидящие под ним смертные. — Ха-ха-ха, — не открывая рта и сидя прямиком на прохладной земле, сдержанно смеялся Шифу своим хриплым взрослым басом, — почему-то я не удивлен, — уголок его маленьких губ слегка приподнялся вслед за закрывающимися голубыми глазами. Давненько они не проводили время вместе, вот так, беззаботно, не как два загруженных делами мастера Нефритового дворца, а как великий учитель и его вредный ученик. Под последними лучами палящего солнца два воина молча сидели, выполняя одинаковые медитативные упражнения, изредка бросаясь всякого рода фразами и шутками, которые могли понимать только они двое. Сморщенное лицо мастера Угвэя плавно вытягивалось, брови блаженно ползли вверх… Явно сенсею в который раз удалось поймать гармонию. Хотя, кого он обманывает. Нет и секунды времени, что бы она у него отсутствовала. Все это, конечно же, понятия субъективные. Мастер Угвэй в жизни не ставил крест на тех учениках, до которых не с первого раза доходила суть кунг-фу. Черепаха просто знала, что госпожа судьба сама как-нибудь позаботится об этом, возможно, даже без его участия. Но сейчас, пока жизненный путь не прекратился, его долг передать свое мастерство действительно достойным. Только вот малая панда, занимая определенное место в этом скудном списке и будучи одним из первых и самых опытных учеников основоположника кунг-фу, не спешила брать пример. Шифу сидел рядом с ним абсолютно неподвижно, да настолько, что со стороны казалось, будто младший мастер и вовсе не дышит. Его серьезное лицо не так часто растягивалось в радостной улыбке, как, например, у сидящего рядом наставника, а руки панды были сложены одна в одну на скрещенных ногах. Малая панда тяжко выдохнула, под дуновение бесящего ветра констатируя следующее: — Вас всегда забавляет то, что мне однажды приносило боль, — после данных слов младший мастер аж почувствовал, как хитро захихикал старик Угвэй. — Будь-то неуравновешенный психопат мастер Чао или… — Не называй его так, Шифу, — уже в открытую смеялась черепаха, после чего расслабленно подняла подбородок выше навстречу исходящему последнему на сегодня теплу. — Насколько я помню, ваша последняя встреча выдалась ну очень уж душевной. Воина сей ответ ввел в легкий ступор. И если бы не отчетливое недопонимание, просвечивающееся даже сквозь его закрытые веки, лицо панды вообще не подало бы никаких видоизменений. Этот мудрый оптимизм внутри Угвэя всегда казался странным для мастера Шифу. И чему он вечно радуется, спрашивается? Забавно то, что сей принцип без проблем работает в обе стороны, хоть и играет роль всего лишь излишек бывалых моралей. После заточения Тай Лунга в тюрьму Чор Гом с младшего мастера словно выжали все цветное, все положительные эмоции. Шифу больше не был тем неуправляемым резким юношей, который под покровом темной ночи сбегал со дворца в смертельно опасные местности зеленых и обрывистых гор Вудан, испытывал на прочность свое пылающее от молодой любви сердце и жаловался на ранние подъемы по утрам. На сегодняшний день рядом с Угвэем сидел тот Шифу, каким его и увидела старая черепаха на их первой встрече у дворца много долгих десятилетий назад. — К сожалению, я тоже помню это, — тихо промолвил младший мастер, покачав своей мохнатой белой головой в разные стороны. — Правда вот, кто из нас бросился с «распростертыми объятиями», я не обратил внимания. Черепаха снова ухмыльнулась. Сейчас ни Угвэй, ни Шифу не могли сказать, что плохо проводят вечернее время, даже если в данный момент их мозги были немного забиты обязанностями и заботами. Данные мелочи не мешали трезво мыслить и поддерживать на удивление шутливый подтон диалога, чего редко добьешься теперь не только от пожизненно нейтрального Угвэя, но и от более несговорчивого Шифу. Их лица накрыла пелена оранжевого света. День подходил к концу. — А поход за камнем? — с надеждой воскликнул мастер Угвэй, все так же не открывая глаза и не отвлекаясь от медитации. — Неужели не хотел бы повторить? — край мантии мастера возился по земле под силой ветра, чем заставил владельца отвлечься, обратить на себя внимание и поправить. Шифу коротко хмыкнул. Не от абсурдности вопроса, не-ет. Просто на его черный нос случайно приземлился крошечный лепесток персикового дерева, которое уже потихоньку сбрасывало все себе ненужное. Какое же прекрасное время года, не правда ли? Осень. Точнее, только самое ее начало. Начало флегматичных минорных дней. Можно кучу времени потратить на описание ее природы, ведь это самое простое, что подвластно человеку передать на бумаге. Это то, с чем мы сталкиваемся почти каждый божий день, то, от чего словесная формулировка образов происходит без размышлений, и только уже прочитанное самопроизвольно возникает в голове у каждого, полностью индивидуальное, не схожее не на что другое. Именно эта индивидуальность символизирует нашу душу, чувства, переживания. Кто-то видит перед собой обычно гаснущее в горах солнце, а кто-то — вырванный кусок из своего прошлого, а возможно, что даже будущего. Солнце. Мастеру Угвэю сей уходящий вдаль источник тепла и света предоставлял возможность расслабиться и в который раз восхититься своим местом проживания, а Шифу — шанс вспомнить. Вспомнить, как почти сорок лет назад он точно таким же образом проводил его, стоял у скалистого обрыва в густом бамбуковом лесу, напрасно думая, что это их последняя встреча. — Знаете, с удовольствием, — таки прохрипел Шифу, хмурясь от раздражения лепестком. Ему было щекотно. Казалось, что панда вот-вот чихнет, так как его части щек у носа не переставали обильно трястись с обеих сторон. Но спустя секунду опасность миновала. — Ты знатно поднял уровень кунг-фу, между прочим, — Угвэй глянул на раздраженного ученика одним глазком. Мужчина еле сдерживал себя, чтобы не сорваться и не почесать нос рукавом кимоно. Это выглядело смешно. — Вернулся без лишних килограмм, на месяц принял обет молчания, ты вернулся идеальным, — черепаха снова загадочно улыбнулась. — Почти. — Я-я… — уши мастера Шифу огорченно опустились, — могу не комментировать? — Конечно, — шутливо ответила черепаха, отворачиваясь. — А то с вами спорить — себе дороже, знаете ли, — ученик не мог оставить только свои чувства задетыми, поэтому не удержался и подколол наставника в ответ, обретая нормальное выражения лица. Наконец зуд в носу прекратился. — Ха-ха-ха, — вздыхал Угвэй, абсолютно спокойно относясь к иногда колкому языку Шифу, — а тебе часом не удалось вспомнить что-то помимо того, что уже написано в твоих свитках о подземных монстрах? Хотелось бы покончить с дополнением этой информации раз и навсегда и запечатать свитки куда подальше. — О, мастер, — нехотя прохрипел Шифу, прижимая уши к голове сильнее, — разве солнце светит мне сегодня для того, чтобы я раздумывал о прошлом? Я, к вашему сведению, не хочу акцентировать на нем особое внимание, а если в идеале, то я хочу забыть тот день, когда… Внезапно послышались быстрые шаги и еле уловимый звук сбитого дыхания. К любимому месту для медитаций своих мастеров прибежала пятнадцатилетняя Тигрица. Достаточно высокого роста девочка была одета в коричневое облегающее ее стройное тело кимоно, вдобавок перетянутое черным тонким поясом. Правда вот, из-за быстрого бега он слегка ослабел и разболтался. Полосатая остановилась, дыша полной грудью. Ее янтарные глаза прожигали спину своего учителя, надеясь, что тот сам сейчас развернется и посмотрит на нее. Но не так все просто, как хотелось. — Мастер Шифу? — раздался молящий девичий голос за спинами сидящих в позе лотоса воинов кунг-фу. И пока кошка успокаивала обильно стучащее сердце, те в свою очередь не могли сходу уловить суть прихода девушки, да еще и под конец дня. Солнце почти зашло за полосу горизонта, а значит, ей пора бы начинать вечернюю растяжку. Но как мы можем заметить, молодой ученице для чего-то понадобился занятой в данный момент мастер Шифу. — М? — не отвлекалась от процедуры и продолжая неподвижно сидеть, промычала малая панда. Мастер не собирался тратить силы и поворачиваться лицом к кошке. — Я вас… — Тигрица немного откашлялась, так как сухость в горле, появившаяся от неутоленной жажды, давала о себе знать, — так долго ищу уже, учитель. Познания правил этикета все же подтолкнули мастера Шифу обернуться и посмотреть на пришедшую Тигрицу. По ее лицу низкорослый мастер сразу понял, что девушка давным-давно закончила тренировку. Оно было вполне отдохнувшим, не влажным, не излучало желание умереть прям здесь, ведь обычно после недавно прошедших силовых нагрузок воспитанники кунг-фу только об этом и думают, не выглядят так свежо и счастливо, как эта полосатая кошка. Что-ж, неплохо. Мастер встретился своими безразличными глазами с чем-то заинтересованными глазами ученицы. — Что-то случилось? — Нет, — уверенно заявила Тигрица, кланяясь. Когда кошка полностью выровнялась в спине, и ее оранжевые глаза пали на укрытую мантией спину Угвэя. Так ученица давала понять панде, что конкретно ее сейчас смущало и не давало возможность объяснить причину своего прихода. Присутствие черепахи. Шифу недоумевая поднял одну седую бровь. Такие навыки ведения разговоров взглядами и жестами во время его цветущей молодости однажды достигли своего апогея, но ведь сейчас не было весомой причины, чтобы пользоваться ими. Мастер Угвэй — не тот, от кого что-либо скроешь даже молча, поэтому говорить уж лучше сразу и прямо. Но девочка продолжала настаивать на своем. Выдержав нагнетающую паузу, ученик Угвэя огорченно выдохнул. Как оказалось, терпение учителя Шифу — тоже не совсем то, что можно безнаказанно испытывать. Мастер приказывающим взглядом велел Тигрице начать говорить, ибо прямо сейчас он встанет и да начнется веселье. Уж после такого напора девушка не могла продолжать. Полосатая просто знала, чем обычно заканчивается порча настроения малой панды, и поэтому поспешила скорее начать свою речь: — Я понимаю, сейчас это прозвучит немного странно и не вовремя… — суетился подросток, ощущая всю неловкость данной ситуации: Шифу, что б он провалился, теперь не сводил с нее глаз (уж лучше бы он вообще не поворачивался), а Угвэй мужественно делал вид, будто его здесь нет. — Но помните лет десять назад я спросила у вас о том, сколько вы убили бандитов? С Шифу семь потов будто сошло. Он боялся услышать что-то более страшное, чем это. — Прекрасно помню, — облегченно выдохнула панда, принимая свое первоначальное положение. Снова на его лице заиграли лучи уходящего солнца, — и ты получила от меня ответ. — Но это была ложь, верно? — вдогонку бросила Тигрица, сделав два больших шага к спинам сидящих мастеров. — Я спускалась к долине. Госпожа Сио рассказала мне, что знает вас еще с подросткового возраста, говорила про каких-то волков и демонов. Панда нахмурилась, раздражаясь навязчивости ученицы, а вот так кстати молчащий мастер Угвэй продолжал терпеливо ждать дальнейших разворотов диалога. Ему было интересно смотреть со стороны на совершенствование Шифу, как учителя. Да, в плане кунг-фу из панды вышел превосходный наставник, если судить по всем известному Тай Лунгу. Но воин — это ведь не только технически правильно нанесенные удары, верно? А и духовная составляющая личности, с развитием которой у неопытного мастера однажды возникли проблемы. — Скажи мне, — уже сейчас мастер Шифу говорил гораздо серьезнее, что на себе сразу же Тигрица ощутила. Когда мастер начинает развивать свою дотошную демагогию, от этого невозможно скрыться, остается только стоять и слушать, — ты решила проблему с тем нетронутым десятком свитков, который так кстати пылиться у тебя под кроватью и который я уже седьмой день настаиваю прочитать? Поразмыслив, стоит ли рискнуть и соврать, Тигрица всетже пришла к тому, что лучше не экспериментировать. Юная кошка помотала головой, виновато опустив глаза. Угвэй неожиданно посмеялся. Но не над полосатой лентяйкой, а над постепенно закипающим учеником. Ухо панды нервно дергалось, что являлось признаком того, что у мастера уже полыхает во рту, чтоб что-то сказануть такое, приблизительно в обидной, но не оскорбительной форме, и заставить ученицу задуматься. Его наигранное спокойствие как ветром сдуло и позволило черепахе увидеть действительность, а именно: нулевой результат двухчасовой медитации и дотошных повторений словосочетания «Внутреннее умиротворение». Уж теперь-то всем стало ясно, какой там внутренний покой царит внутри Шифу. Правильно — никакой! — Вот когда решишь эту проблему — мои объяснения будут лишними, — грозно выдал тот. Шифу всеми путями старался привлечь Тигрицу к чтению свитков. Чтобы она раз и навсегда поняла, что это бесценные знания, и неважно, каков их смысл. Будь то прием кунг-фу, поза для медитации, рецепт тофу или же захватывающая история с почти трагичным финалом, знать о которой ей было уж совсем не обязательно, если бы не долг. Сейчас Угвэй прекрасно понимал возмущения малой панды, поэтому не стал комментировать, ведь будь на месте полосатой девочки — его ученик, несомненно, Угвэй говорил бы тоже самое, только менее нагнетающим голосом. — Но Шифу! — возмущенно буркнула полосатая девочка, притопывая ногой. Девушке было достаточно только представить, какая нудятина ждет ее, если ей хватит мужества хотя бы коснуться этого нескончаемого рулона исписанного полотна, вдобавок ко всему не представляющего из себя ничего увлекательного. Чтение ее привлекало гораздо меньше, чем практика кунг-фу. — Мастер Шифу, — поправил возмущенную девушку неожиданно втянувшийся в беседу мастер Угвэй, выделяя первое слово, — не нужно пренебрегать статусом своего наставника, Тигрица. Ведь он точно так же, как и ты, долгие годы работал и продолжает работать над собой. Тебе не стоит пропускать мимо себя его заслуги, правда? Тигрица слегка замялась, ведь ей стало немного не по себе от своей же нетолерантности. Она неловко скрестила свои руки у себя на животе и начала медленно раскачиваться из стороны в сторону. Шифу это сразу бросилось в глаза и мастер поспешил смягчить ситуацию: — Учитель, не стоит, — уверенно попросил у черепахи Шифу, через спину бросая презирающий взгляд на волнующуюся кошку. — Я сам попросил Тигрицу называть меня просто по имени. Это не ее вина. — Хм… — по этой реакции двоим беседующим сразу стало понятно, что черепаха весьма недовольна ответом собственного воспитанника, — что-ж, я все равно не ради этого вмешался. Угвэй обернулся и вместе с Шифу посмотрел на стоящую полосатую девушку. Тигрица так переживала, что ее глаза немного заблестели от наступающих от волнения слез. — Могу я отнять у тебя Шифу всего на пару минут? Кошка, не смея говорить и слова против, безоговорочно поклонилась и поспешила спуститься вниз по ступеням к казармам, вытирая рукавом предательскую жидкость и оставляя малую панду с мастером Угвэем один на один. Как только учителям кунг-фу была предоставлена эта возможность, а Тигрица скрылась за дверьми кухни, младший тут же попытался вспыхнуть. — В следующий раз не… — А следующего раза не будет, — спокойно отрезала черепаха, строго посмотрев на ушастого. Шифу на секунду опешил. — Я буду продолжать одергивать тебя, чтобы не допустить те же грубейшие ошибки, что и с Тай Лунгом. Не позволяй своим ученикам снова переходить грань. Воспринимай это не как табу и правила, а как элементарную дань уважения к тебе. Эти слова очень сильно взбесили мастера Шифу. Его уши вмиг раздраженно прижались к голове, а седые брови сдвинулись к переносице, тучей нависая над полосой носа. — Тай Лунг — мой сын, мастер Угвэй! — не очень громко прикрикнул Шифу, чтобы Тигрица, которая уж точно не успела далеко отойти в казармы, не расслышала деталей разговора, и чтобы мастеру сразу стали понятны его мысли на этот счет. — Или вы намекаете на то, что Тай все равно должен был обращаться ко мне на «вы» и шепотом?! Ходить, притупив взгляд? Бояться меня?! Обходить отца стороной, потому что он какой-то там мастер в каком-то там дворце?! Тай был ребенком, чьей светлой голове было далеко не до китайских обычаев и воспитания воинов кунг-фу! В ответ на агрессии ученика Угвэй оставался невозмутимым. Пролетающие мимо алые лепестки дерева привлекали его внимание больше, чем то, что у Шифу шерсть вставала дыбом и в его глазах прямым текстом считывалось недовольство. Черепаха улыбнулась и плавным потоком воздуха из рта изменила направление полета лепестка в сторону солнца. — Ши-и-фу, — добро протянула черепаха своим тихим мягким голосом, чувствуя, как же напряглась малая панда, — побереги нервы. Помнишь, что я сказал тебе однажды? Не нужно избавляться от воспоминаний, нужно научиться жить с ними. Угвэй посмотрел на злющее выражение лица Шифу, который в свою очередь совсем не горел желанием в ответ глянуть на своего все понимающего наставника. Мужчина продолжал нервно дышать, всеми клетками тела не соглашаясь со словами мастера Угвэя. Его ладони, лежащие на скрещенных ногах, с каждой секундой стягивались и превращались в кулаки. — Не ругай себя за прошлое — ведь ты всего лишь пытался быть счастливым, — мастер неожиданно дотронулся до сжатого плеча мастера Шифу, который после прикосновения аж перестал дышать. — И если уж на то пошло, Тигрица своего рода тоже твоя дочь. Но это не значит, что ей разрешается забывать, кто ты есть на самом деле. Люби ее так же, как и его, но главное — не забывай о своем предназначении. Шифу так и застыл с прижатыми к голове ушами. Сколько бы ему не было лет, Угвэй снова оказывался прав. Таю разрешалось называть его просто по имени, так как он был больше воспитанником, чем учеником. Но сейчас барса нет, всему причиной слепая отцовская любовь, которой самому мастеру не хватало в детстве, и безмозглая голова. Сейчас он боялся принимать правду. Тигрица действительно его дочь, и снова воин бьется головой, топчется на месте, наступает на те же грабли, хоть так и не скажешь изначально. Шифу действительно стал строже по отношению к новой воспитаннице, исключил с ней более ласковые методы общения, любовь и похвалу. И это казалось мастеру верным. Ему казалось, что без данного удерживания ранимой девочки в своем жестком кулаке и ненависти — все повторится. Но настолько ли это необходимо? Все таки частичка прежнего юного Шифу осталась в нем нынешнем — взрослом и более черством. Его продолжали успокаивать прикосновения, мудрые слова наставника. Мастер с чувством полного поражения вздохнул и отвел взгляд в сторону. — Тех свитков уже давно нет под ее кроватью, можешь не стараться, — резко сменил русло разговора Угвэй, резко убрав свою когтистую лапу с маленького плеча ученика. Вообще, у Шифу уже не тот возраст, чтобы прятаться от мира в объятиях матери, но как у великой черепахи могут не сработать инстинкты в такой ситуации? Ведь Угвэй вырастил этого резвого бунтаря и установщика законов. — Вы об этом позаботились? — обиженно бурчал тот, выдохнув. — А ты во мне сомневался? — улыбалась черепаха. — Может, оно и к лучшему, если Тигрица не узнает, — совсем поник мастер Шифу, раскрыв сильно сжатые на ногах ладони. Скомканное в них кимоно вырвалось наружу. — Таю уж точно на пользу не пошла эта информация. Он узнал, на что иногда способно кунг-фу. В кого оно может превратить, — Шифу хмыкнул, натянув на лицо равнодушную улыбку. — А самое ужасное как раз таки то, учитель Угвэй, что все это было показано на моем примере. Ни с того ни с сего смотритель дворца обернулся и потянулся рукой за своим посохом, который лежал у ствола персикового дерева, слегка присыпанный опавшими лепестками. — Операция «Найти и уничтожить», как вы назвали ее с Пантерой, стала переломным этапом для твоих комплексов, — томно начал Угвэй, наконец дотянувшись до необходимого предмета. — Ты помнишь, что в тебе изменилось? Голова Шифу резко повернулась в сторону наставника. — Я лишился усов, мастер Угвэй! — возмутился тот, тряхнув руками. Черепаха рассмеялась. — И это тоже. — Не-а, не тоже, — мастер Шифу живо вскочил на ноги. — Еще то самое черное кимоно на моей спине было полностью исполосовано когтями этой твари. Пантера так смеялась. К ноге панды подкотился персик, который мастер не мог отставить без внимания. Шифу грубо пнул фрукт ногой, отправляя его лететь вниз с обрыва. Угвэй наигранно закатил глаза, вероятно думая: «Ну началось». — И самое главное, что будучи при смерти и с окровавленной всмятку головой, она не забывала шутить, что это не твари меня так, а какая-то голодная симпатичная пандочка набросилась на меня в порывах страсти и разорвала коготками одежду на спине. Угвэй снова посмеялся. Его ученик уникален. Он не только мастер редкого стиля кунг-фу, но и мастер во всех красках изображать эмоции мимикой своего лица и менять цветовую гамму настроения одним щелчком пальцев. Минуту назад он сидел, подобно статуе, и не подавал признаки жизни, а уже минутой позже расхаживал из стороны в сторону. — Но ведь и Пантере досталось, верно? — Угвэй глубоко вдохнул воздух. Медитацию еще никто не останавливал. — Да, — сбавил темп младший мастер, закивав головой и пристроив руки за спиной. — Убегая от одного из отродий, она потеряла верное направление, завернула не туда, куда нужно, и не слабо ушиблась. Ударилась головой о выступ, потеряла много крови. — Но самое главное, Шифу: ты начал ценить то, что у тебя есть. Ценить свой слух, своих друзей, ценить время. — Не буду отрицать, — панда глубоко вздохнула, склонив вниз голову. — Только эти морали и заставляют меня толкать Тигрицу к чтению этих жутких свитков. Она должна их знать, но… — Ты убивал, — тихо потянула черепаха, закрыв глаза. — И она убивала. Вы оба были… — В аду мы были, учитель Угвэй, — тихо рявкнул Шифу, подойдя к краю обрыва. — Пожалуй, да. Настигло молчание. Шифу, сложив руки за спиной, смотрел вниз. Его насквозь пронзили воспоминания. Если так подумать, они были так же стары, как и он сам. Их былая красочность давно была утеряна, как и его азарт в глазах. По крайней мере, повзрослевшей панде так казалось. Угвэй, обратив внимание на то, как же близко его бессмертный ученик стоит к краю пропасти, тихо посмеялся. — Аккуратнее, — улыбалась черепаха, — сейчас я тебя уже вряд ли посохом поймаю. Но на шутку внимание не обратили. — Я пытался помочь ей, — холодно говорил мастер Шифу, вспоминая события той ночи. — Помочь… В итоге мы оба чуть не отправились в небытие. Все, как всегда. Ухо панды дрогнуло. Он резко развернулся. Ему показалось, что кто-то шумел травой сзади, но на ступенях никого не было. — По словам Феньхуан, вас нашли лежащими в куче безжизненных изрезанных тел без признаков прибывания в сознании. Пантера потеряла много крови, но что случилось с тобой? — Угвэй положил свой посох себе на ноги, дабы чувствовать его под рукой. — Мы просто не справились, — Шифу продолжал внимательно смотреть себе за спину, понимая, что его слух — самое проверенное оружие на этой планете, и посторонние шумы — не плод его фантазии. — Последнее, что я помню, как бессильно свалился на пол и уже был более чем готов встречать смерть. Убедившись, что это точно был ветер, а не очередной шпион, младший мастер подошел к Угвэю и снова сел в нужную позу. — Когда потерял сознание, я думал, что уже умер. Это оказалось не так уж и страшно, как я думал. Не так больно. Больнее было видеть ее рядом с собой. Больнее было понимать, что камень не был нами уничтожен. Мы подвели вас. — Почему же не был? — лицо Угвэя растянулось в удивлении. — Был. Шифу резко повернулся к черепахе. — Что? Это невозможно. Мы даже не дошли до него! — Шифу вытаращил глаза на мастера, его уши насторожились, словно одеревенели в ожидании. — Пожирающей все вокруг мерзости оказалось в разы больше, у нас с Пантерой не было столько сил, чтобы противостоять им. Мы и так перерезали тогда больше четырех сотен. Настигло молчание. — Что ж ты так, Шифу. Не запомнил самое главное из всей этой истории. Шифу насторожился. И Тигрица, которую чуть не вычислили, тоже. Девушка почти с самого начала личного разговора мастеров скрывалась здесь, у спуска со своеобразной горы. Правда вот, спина уже прилично затекла от такого способа слежки. — Когда ребята нашли вас, одна твоя рука была сжата в кулак. Да так сильно, что изначально сложилось впечатление, будто ее свела судорога или же сразил паралич. Но стоило Петуху совсем чуть-чуть ослабить твои пальцы, оттуда высыпался порошок. Черный-черный порошок. — Но… но… Но, мастер!!! — грозно крикнул мастер Шифу, со всей силы ударив кулаком по земле. С дерева упало пару персиков, один из которых покатился, достиг ступеней, а там уже и затылок Тигрицы, следовательно. — Вы же сами нам говорили, что камень запечатан! И почему я спустя сорок лет только узнаю об этом! Может, меня все эти годы совесть сжирала, что я не исполнил свой чертов долг! — Ха-ха-ха, — хохотала черепаха. — Вылетело из головы. С кем не бывает. — Приехали, — подобно психу бросил Шифу и пулей оказался на ногах. Его разрывало на части уже от этого разговора. Думаю, понятно, что плоды медитации давно улетучились, а панде было мерзко снова садиться рядом с наставником и заново заниматься подобными успокаивающими делами. — Ну, а Рэншу? — успокаиваясь спросил Угвэй, понимая, что если скорее не сменить тему разговора на что-то более нейтральное, его ученик снова вспыхнет, но на этот раз с какими-то последствиями. — Ты благодарил его? — Мастера Пса? — так же грубо кричал Шифу. — Да, конечно же. Не один раз. — Что ж, хорошо. — Это ж каким нужно быть себя не уважающим, чтобы ради хорошо оплачиваемой работы насильно выдавать себя за волка, — малая панда стремительно отошла от медитирующего учителя и принялась рассматривать надоедливые фрукты. Как же был велик соблазн просто взять, и распинать их все в разные стороны, но нет. В данный момент даже Шифу понимал, что эти персики ведут себя мудрее, чем периодически он сам. — Это же маразм. Это бред. Ян мог пустить из него кровь в любой момент. — У Рэншу есть семья, — заключил Угвэй, не обращая внимания на то, что там собирался делать Шифу прям у него за спиной. — Ему было ради кого. — Хах, — хмыкнул младший, снова саркастически улыбнувшись, — и вы предлагаете мне все это рассказать Тигрице? Меня что-то останавливает, буду откровенен! — Я тебя тогда услышал, и право поведать историю Тигрице оставил тоже тебе. До свитков уж точно она не доберется, и если ты сам не расскажешь — никто не расскажет. Поступай, как считаешь нужным. Воцарилось молчание. Какое-то время даже малой панде не было, что добавить. Медитация и отдых переросли в давно позабытые лекции по воспитанию, и ушастому воину было не очень приятно снова слушать их. Его мужское «я» настойчиво подсказывало, что он давно вырос. На улице резко стало темнее. А может и не резко. Может, мастер Шифу просто не заметил, как день почти подошел к стадии завершения, и на небе начинают выступать мелкие крупинки ясных звезд. — Бедная девочка, — говорил Угвэй, — она и не догадывается, что в том ненавистном десятке свитков и была детально расписана вся эта история, которая много лет не дает ей успокоится. Узнать, действительно ли ты тот великолепный Шифу, которого за неизвестные заслуги так уважает долина Мира. Дай же ей узнать себя, и ты увидишь, как она изменится. Но будь готов к тому, что Тигрица тоже увидит темную сторону кунг-фу. И только от ее сердца будет зависеть, останется она Тигрицей, или же превратится в копию Тай Лунга. — Вот что значит, желание читать и познавать новое крепко спит и нагло игнорирует мои попытки пробудить его! — Этим-то ты и отличался от нее в этом же возрасте, — Угвэй открыл глаза и повернулся лицом к стоящему поодаль ученику. — Но мне по-прежнему жаль, что Тигрица не узнает подробно, как же ее учитель становился тем, кем является сейчас, становился мастером. Вот почему немаловажно, чтобы она видела в тебе именно мастера, а не просто Шифу. И да, заметил? Тигрица тобой восхищается, Шифу. — Мастер Шифу, раз на то пошло, учитель, — пафосно поправил своего наставника воин, зная, что он уже достаточно взрослый и может иногда позволять себе поумничать перед великим мудрецом. Черепаху снова захлестнула волна смеха. Малая панда, тоже улыбаясь, потихоньку направилась к ступеням. День выдался более чем тяжелым, пора отдыхать. Угвэй, закончив мило хихикать от ученической дерзости, сказал: — Я уже и позабыл, насколько быстро ты учишься. Мастер Шифу остановился на пол пути и промолчал. Через секунду раздумий послышался его ответ. — Мастер, — ученик повернулся, показав лишь пол своего лица. — Я ведь тоже очень долго называл вас просто по имени. Вы меня не поправляли. И вот теперь Шифу повернулся полностью. — Почему? На лице учителя панда очень четко разглядела хорошо сдержанную улыбку. Именно это и ожидалось. Он тоже считал Шифу сыном. — Ступай, — тихо промолвил Угвэй, уклоняясь от ответа. Черепаха просто знала, что Шифу сам все давно понял, — тебя Тигрица ждет. Немного помедлив, ученик кивнул головой. Они поклонились друг другу напоследок. Учитель Угвэй остался стоять на месте и смотреть, как под осыпающиеся листки персикового дерева его ученик спускался все ниже и ниже. Черепаха улыбнулась. Она на секунду представила, насколько душевный сейчас получится разговор между полосатой девочкой и малой пандой. Тусклый свет свечи, деревянный стол, ужин. Все так, как и десять лет назад. Улыбающийся Угвэй неспеша подошел к месту, где был оставлен его посох. Ему было некуда торопиться. Не нужно контролировать сон учеников, следить за их подъемом, вечерними тренировками. Его ученики выросли. Старый мастер наклонился, чтобы поднять предмет. И стоило ему только коснуться тонкого изделия когтями, его слух уловил довольно недружелюбное и яростное: — Тигрица?! Что ты здесь делала? Сто кругов за подслушивания! Живо! И не смотри так на меня! Никаких «Ну мастер Шифу-у-у»!!! Кажется, сегодня — тот случай, когда великий Угвэй ошибся. Тигрица останется без ужина.