Незабудки быстро вянут

Даня медленно скатывается с подлокотника дивана, прижимая к себе уснувшего на его груди Эльдара. Так мило. Лёгкие, вроде бы, не так колит, их не так сильно распирает изнутри и режет. Что-то, что просто бы назвали «красивым» если просто встретили бы на улице, уничтожают Даню. Цветы, разростаясь в лёгких распирают их изнутри. Это больно. И страшно.

Данила помнит первый раз. Первый цветок, что выпал из окровавленных губ вместе с каплей крови. Даня, склонившись над ванной, громко кашляет. Слезы стекают по лицу, гулко ударяясь о уже не белое днище ванной. Цветы…? Стебли незабудок расцарапывают лёгкие и горло, из-за чего кашель становится все сильнее. — Ч…черт… — Поперечный тянется к телефону, продолжая практически отхаркивать маленькие небесно-голубые цветы, только из-за того, что руки дрожат, мобильное устройство остаётся на стиральной машинке. Через минут двадцать приступ медленно стихает, и Поперечный смотрит на свою ванную, что была в крови и…незабудках…

Даня, открыв глаза, слегка потирает свое горло рукой, смотрит на Эла, погладив его по спине, чмокнув в макушку. Вымотался же парень…сначала работа, а потом эмоциональный срыв. Рыжий, обнимая мило сопящего Эльдара, слегка прижимает его к себе, будто защищая. Прикрыв глаза, Даня выдыхает, а после чувствует, как шатен шевелится. — Рыжик…? — тихо шепчет шатен, потеревшись носом о шею комика, тихо зевнув. — Ляг спать. Отдохни. Тебе легче станет. Джарахов потягивается, целует Поперечного в уголок губ, а после укладывает свою голову обратно на теплую грудь Дани, вслушиваясь в его сердцебиение, будто это — собственная колыбельная Эла. А Данила тем же временем, широко улыбнувшись, глубоко вдыхает. В первый раз за пару прошедших годов. Неужели, Эльдар тоже любит его…? — Хорошо, малыш. Люблю тебя, — Данила с замиранием сердца ждёт ответа, и видит, как Эл снова ёрзает на его груди, явно выискивая удобное положение. — Я тебя тоже, Дань. Только поспи, пожалуйста, — шатен зевает, берет Данилу за руку, осторожно переплетая пальцы, прижав бледную и веснушчатую ладонь рыжеволосого к своей груди, спокойно уснув. Даня широко улыбается, да прикрывает глаза, обнимая Джарахова одной рукой. Медленно, но верно становилось легче. По ощущениям цветы начинали вять. Данила выдыхает, тянется рукой за бутылкой с водой, открыв ее, сделав пару глотков. Ощущения в лёгких были как…когда ты в первый раз видишь что-то неимоверно красивое. Например Эльдара цветы, или Эльдара закат, да и можно сюда же отнести Эльдара…да, Эльдара. Для Дани нет человека прекрасней, что уж правду таить? Рыжий всегда засматривался на его внешность, вслушивался в голос, приятный смех с хрипотцой, но, ни разу не показывал этого. Даня замечал, как прекрасно сияют зелёные глаза рэпера, когда он рад, и как они слегка темнеют, становясь буквально изумрудными, когда он злится. Странно, наверное было наблюдать за парнем? Рыжий, тихо зевнув, прикрывает наконец глаза, немного повернув голову на бок, продолжая прижимать к себе такого хрупкого на вид Эльдара, слабо улыбаясь. Конечно они выяснят все на утро, сейчас стоило бы отдохнуть.

***

Данька проснулся первым. Ежедневные процедуры: встать с кровати или дивана, умыться и приготовить завтрак. Сегодня на двоих. Зная предпочтение в пище для Эльдара, рыжий быстро испек какие-то не столь сладкие блины, разложив их на тарелку. Пройдя в гостиную, Данька улыбнулся, присев на корточки перед диваном. — Малыш. Вставать пора, — ласково промурлыкал рыжий, осторожно потрепав волосы шатена, поцеловав его в висок. Джарахов лениво разлепил глаза, и сразу же бросился в объятия Данилы, притянув его к себе. — Дурак, блин! Мог бы признаться, а не страдать! — Эл прижимал рыжего к себе, а последнему не оставалось ничего, кроме как обнять парня. Ну он, вроде, и не против. — Ладно. Я люблю тебя, — довольно сказал Поперечный, на что получил нежный и чувственный поцелуй, в который его только что втянули. — Я тебя тоже, дурак, — прошептал шатен, посмеявшись.