Дорога в один конец

Изношенная броня не уберегает от удара. Хруст ребер! Спирает дыхание. Не вздохнуть. В груди бьет колокол. Тяжелым прерывистым гулом рвет изнутри грудную клетку. Выталкивает всю жизнь через брешь чуть нише. Во рту — соленый мерзкий вкус. Мир мутнеет и темнеет. Он знает, какими хрупким стали его кости. Каким слабым — сердце. Это конец. Снова. Когда он приходит в себя, он сразу же осознает, что лежит на траве. Колкие стебельки тычут ему в бок, солнечный свет пытается пробиться через закрытые веки. Не худшее пробуждение, однозначно. Он открывает глаза и видит лицо жрицы. Она улыбается. — С возвращением! — радостно объявляет она и протягивает руку. Они обедают вместе, всем отрядом. Пять хороших крепких ребят и он, их слабый колдун. В глазах предательски щиплет. Этого еще не хватало! Он и так чувствует себя ничтожеством… На сей раз это были орки! Обычные орки! Как же унизительно. Что дальше? Пасть от рук гоблинов? От слизи? Он ест и невольно прислушивается к своему телу. Пытается уловить новые изменения. Сравнивает вес ложки с тем, каким он ощущался им раньше. С сожалением, с горечью мысленно перебирает события прошлого. Была ли у него возможность сойти с этого скользкого пути? Первый раз застал их врасплох. Огромный песчаный червь вырвался из дюны и бросился на них. Это было так внезапно, что маг почти ничего помнит. Даже как червь выглядел, он толком не успел рассмотреть. Единственное, что задержалось в его памяти, — это как песок расходится под ногами, как земля резко перестает быть устойчивой и как он падает. Для жрицы заклинание возрождения мертвых тогда было новым, неиспробованным. Рискованным. Непредсказуемым! Они очень боялись, что оно не сработает, и потому, когда он ожил, были счастливы и не заметили подвоха. Вот только потом это стало происходить постоянно, как будто смерть пыталась вернуть себе того, кто давно должен был ей принадлежать. Но его товарищи расслабились, поверив, что они справятся со всем, и не замечая, что с каждым воскрешением тело колдуна становится все слабее. Лишь когда он превратился в дряхлую развалину, они осознали свою ошибку… и продолжили жить так же. «Когда-нибудь мои кости станут так хрупки, что будут ломаться под весом ложки», — мрачно думает он. Уже давно каждая их вылазка, каждый поход не обходятся без того, чтобы он умер раз или два. Слишком уж легко мечи рубят его плоть, слишком легко сердце его сдается под натиском боли. Руки вздрагивают от переполняющих его эмоций. Походная миска с едой падает под ноги, варево расплескивается по траве. — Возьмите уже себе в отряд другого мага! — не выдерживает он. Голос его дрожит, в нем звучат гнев, горечь и страх. Никто не ожидает этого. Смолкают веселые разговоры. Товарищи смотрят на него удивленно и растерянно. Он сглатывает слюну. Пылкая речь, которую он собирался выдать, кажется ему глупой, неубедительной, и вместо этого он жалко бормочет, что не хочет быть им обузой. Они начинают его утешать: не обуза, все нормально, нечего бояться, всегда спасут и вообще он очень важен. — И вообще, — фыркает рыцарь и говорит снисходительно, но с упреком, точно вразумляет капризного ребенка, — готовь «Глаз мага» и «Маяк Ллойда», обедаем и возвращаемся к делу. У нас там подземелье недочищенное. — А если я стану так слаб, что даже не смогу читать заклинания? Вы всё же бросите меня? – с вызовом спрашивает колдун. — Да что ты говоришь! Что нашло на тебя?! Нет, конечно, — сыплется на него со всех сторон, но он с отчаянием и даже мрачным удовлетворением улавливает, как на мгновение на их лицах отражаются колебание и страх.