Власть случая

Северус пребывал в лёгком шоке. Губы Элизабет были тёплыми, мягкими и сухими. Пусть это прикосновение длилось лишь секунду, он никак не мог заставить сердце не частить. Это все было так по-другому, так ново и неожиданно, что он совершенно не заметил рывка аппарации. Только лёгкий щипок за мочку уха, продолженный мягким поглаживанием по шее и груди, немного вернул в себя. — Не витай в облаках. До следующих выходных. Женщина исчезла, не дав вставить слово. А Северус ещё долго бы стоял посреди дороги, только сильные руки дёрнули в сторону. Юноша развернулся сурово отчитать идиота, лезущего не в свои дела, только столкнулся взглядом с серыми, очень недовольными глазами. — Девки, пусть даже очень хорошенькие, не стоят того, чтобы опаздывать на ТАКИЕ свидания! — Малфой шипел почище змеи и тянул спутника в «Три метлы». — Малфой! Я сам могу идти! — Я видел, за кем ты готов идти, не слепой! — Ярость исказила миловидные черты, делая Люциуса похожим на разъяренного павлина. Северус закусил губы, пытаясь не рассмеяться, и опустил глаза, надеясь, что со стороны это похоже на покаяние и смущение. — Остынь, мой нетерпимый друг, юности свойственны увлечения и порывы, а ещё амбиции, честолюбие и жажда. Удалось ли нашему нетерпеливому другу хоть немного утолить вашу, мистер?.. — Снейп, Северус Снейп. Голос завораживал, как флейта заклинателя змей, низкий, вкрадчивый, полный шипящих нот и шуршания чешуи о палую листву. Его обладатель выступил из тени, словно сам был её частью. Темные, коротко стриженые волосы. Треугольное лицо. Светлая до голубизны кожа на острых скулах. Чуть впалые щеки, отчего подбородок кажется более тяжёлым. Глаза в провалах глазниц столь темные, что непонятно, синие они или серые. Длинные пальцы со слишком острыми и длинными для приличного мужчины ногтями перебирали в воздухе почти у плеча Малфоя, не дотрагиваясь, но и не отпуская. Дорогая тяжёлая мантия скрывала худое жилистое тело. Небрежно сброшенный на плечи капюшон лежал широкими складками. — Мой Лорд, — одновременно со Снейпом произнес блондин и почтительно склонил голову, словно вымаливая то ли милости, то ли наказания. Вскинувшись, Северус, наоборот, распахнул глаза и даже чуть разомкнул губы; стоять с отвисшей челюстью было крайне неприлично, Аделина приложила все усилия, чтобы выбить из него плебейские замашки. Лорд заглянул ему в глаза… И парня затянула чужая Тьма. Они не моргая стояли несколько мгновений, после чего Воландеморт медленно опустил веки, а Северус, сделав пару шагов назад, схватился за голову. От висков к макушке его прострелила жуткая боль. — Определенно, в нем что-то есть, Люциус. — Рад угодить Вам. — Никто и никогда не имеет права рыться в моей голове, будь ты хоть Лорд, хоть Мерлин, — слова на грани рычания и шипения сорвались раньше мыслей. — Да было бы в чём рыться, зелья да книги. Хотя нет. Барышни. И ни одной ты не нужен. Ни той, что вечно поучает, ни той, что дарит поцелуи за талант. — Лорд шипяще засмеялся, чуть просвистывая через зубы со слишком острыми клыками. Снейп смущённо опустил пылающие гневом глаза и больше не поднимал, пряча в чёрной глубине довольство. Девять месяцев изучения окклюменции по книгам и дневниками с барахолки окупились. Ему удалось сместить акценты, уводя от значимого. Хотя в первые доли секунд ему стоило больших усилий не поднять глухой щит, защищаясь от вторжения. Он, плавно поддерживая чужой интерес на поверхности, провел его над самой сутью по грани недомолвок и недосказанности. От яркой Элизабет, затмившей все, кроме нового рецепта в старой книге, флирт до разжижения мозга, обещания и поцелуи-авансы, сделавшие его глухим и глупым. Юность. Гормоны. Лёгкие нотки стыда. Как ниточки к Аделине, не похвалившей за такое поведение, её вечные ненавязчивые наставления, затаенная нежность и грусть, ведь она уже занята, а ему остаются лишь книги. Книги и эксперименты, разбавленные чужой заботой, сейчас подруги, а раньше матери. Матери, которой не нужно терпеть побои пьяного отца. Нет, он не хочет это вспоминать. А ты, гость, не хочешь этого видеть. Трудно смотреть в зеркало. Но если не смущает, гляди, а я пока тоже на тебя посмотрю. Тихонько. Через отражения. — Вас это не касается, — упрямо повторил Снейп. — Я должен знать, кому дарую свою милость. — Лорд отвернулся, следуя дальше к замершим в ожидании семикурсникам, бросив через плечо: — Люциус, найди ему ингредиенты и дай простой рецепт, о котором мы говорили. Посмотрим, соответствует ли уровень его знаний навыкам. — Да, мой Лорд. — Люциус молча показал Снейпу кулак и более все собрание не отходил от шефа. Северус забился в угол и тихо наблюдал. Гляделки с Риддлом всколыхнули в его душе ещё окончательно не осевшие с утра воспоминания о детстве. А подсмотренное в чужой голове не добавляло оптимизма. Кажется, сегодня он вновь не сможет выполнить упражнение с положительным балансом, надо постараться удержать его хотя бы в равновесии. Малфой передал рецепт перед уходом. На его холодно-недовольный взгляд Снейп ответил болезненно-презрительной гримасой, когда домовик доставил ингредиенты, тут же проверяя их сохранность и качество. Сочтя оба параметра приемлемыми, он поспешил удалиться. Хотя впервые в жизни его не тянуло в лабораторию. Аппетит пропал. Вместо ужина юноша предпочел окружную дорогу вдоль озера, ноги размять и мысли проветрить. Ясная голова ему сейчас была ой как необходима. В гостиной Слизерина его ждала Аделина с вышивкой и сервированный на столике у камина ужин, заботливо накрытый салфеткой и согревающими чарами. Девушка молча подняла на него глаза, перевела их на еду и вновь уткнулась в пяльца. Северус тяжело вздохнул, присел на край кресла и приступил к трапезе, соблюдая все правила этикета. По завершении приборы исчезли, освобождая место двум чайным парам с ароматным напитком. На дне фарфоровых чашек плавали нелюбимые парнем чаинки. — Решила погадать? — нарушил тишину Снейп. — Уже нагадалась… Где ты? С кем ты? Что с тобой? — девушка отложила рукоделие и взяла свой прибор. — Пей! Мне задание по прорицаниям сдавать в понедельник. — А слухи? Не думаю, что тебе не донесли. — Донесли, — кивок-согласие. — На бедного зайку сегодня напали хитрая лисица и страшный серый волк. Только вот он остался цел, успел слинять и где-то шлялся столько времени! — Надо было проветрить голову. Знаешь, волк оказался полудохлым василиском. А лиса, — нежная улыбка тронула тонкие губы. — Лиса — моей доброй феей, всегда являющейся в трудный момент и лёгким взмахом крыльев переворачивающей мир с ног на голову. — С феями не целуются, — прозвучало более обиженно и ревниво, чем хотелось показать. Было сошедшая с губ юноши улыбка вернулась вновь. Он поднялся, отставляя чашку, и опустился у ног Аделины, сначала прижав к тыльной стороне ее ладони щёку, а потом положив на колени голову и приобняв ей щиколотки, как маленький мальчик, ищущий поддержки у мамы. Через пару минут и тяжёлый вздох тонкие нежные пальчики зарылись в черные густые пряди. — Ты моя королева, часть моей души и моего сердца. Твое место в нем священно и неприкасаемо. А любовь к тебе чиста. Я никогда не помыслю осквернить ее страстью или вожделением. Позволь называть тебя сестрой, и только это будет для нас правильным. — Каждый должен быть на своём месте! — словно зачарованная грустью в голосе Северуса повторила девушка свою любимую истину. После чего резко встряхнула головой, сгоняя апатию, становясь вновь семнадцатилетней школьницей. — Но, Мордред, это обидно! Северус фыркнул в складки школьной юбки, пряча в них нос и подставляя затылок под пальцы не хуже Карла. — О Нём спрашивать не буду. Политика и бизнес не темы для критики. Удел женщины — вдохновлять и поддерживать, даже если мужчина не прав. Но как ты мог связаться с взрослой женщиной! Не думай, что я поверила хоть в слово про фею! Снейп снова фыркнул. Ага. Конечно. Его поражала эта способность вкладывать нужный ей смысл в фразы, которые выглядят как пересказ чужих, заученных слов. Слизеринка. Его отругали, посомневались, высказали недовольство. А теперь требуют подробности о другой, изначально приревновав. Женщины. — Мисс Райт появилась в моей жизни в девять лет. Она помогала нам с матерью уйти от отца и начать новую жизнь. А потом исчезла из нее. Представь мой шок сегодня — прошли годы. Она мало изменилась. Оказалась волшебницей. И также напропалую флиртует со всеми, кто носит брюки. В девять я этого не понимал. — Она красивая? — Ослепительная, манящая, привлекательная. Красивая ли? Не знаю. Вполне возможно. Она обманчивая и зыбкая, как мираж. Дурманящая, как наваждение. Но иногда становится очень жёсткой и практичной. И в тот момент ты словно натыкаешься на стену, с которой сдернули морок цветов грёзоцвета. — Она вновь пришла изменить мою жизнь по чужой прихоти, — помолчав некоторое время, продолжил парень: — Мой дед скончался, оставив мне наследство. Приди кто другой, послал бы, не задумываясь, запретным лесом. Но она знала чем меня купить. Знаешь, а ведь открой Малфой предо мной Родовую библиотеку с архивом, дай ключ от лаборатории и завали ингредиентами, без всех этих плясок с политикой и тайными обществами я бы согласился на все, подписался под чем угодно, даже их хвалёную метку принял. И варил любые зелья с одержимостью маньяка только за шанс их сварить. — А теперь? — аккуратно поинтересовалась девушка, продолжая умиротворяюще гладить по голове. — Мне подарили чудо. Правда денег к нему не прилагается, только проблемы. Но это как с тем островом, главное, что он есть и он мой. Остальное со временем. — Значит, у тебя теперь есть дело, в котором ты можешь реализоваться, дом, в который можно возвращаться, осталось найти правильную девушку, что наполнит твою жизнь. И тогда ты действительно займешь в этом мире своё место. — Только останется найти деньги на обучение, средства на поддержание дома и встретить ту самую, что решит, будто её место рядом со мной. — Хороший план! Мне нравится. Заметь! — Что? — поднял Снейп голову. — В нем нет Лорда! По гостиной поплыл дружный смех.