Испытание ориентации

— Я жду, — требовательно заявил Гию. Они сейчас были в комнате Сабито. Тот сидел на своей кровати, забравшись туда с ногами, стараясь не смотреть на друга лишний раз. Напротив расположился сам Томиока, скрестив лодыжки. Гию молчал, желая лишь услышать объяснения. Но из-за нарастающего напряжения становилось тяжело говорить. Когда прошла минута с тех пор, как воцарилась тишина, стало очевидно, что нарушать её никто не собирается. — Ладно, зачем тебе презервативы и смазка понятно по их назначению, но, — он чуть приподнял верхнюю губу. — С кем? Сабито, наконец, посмотрел на него. Своим взглядом тот словно упрекал в том, зачем тот вообще спросил именно об этом, да и ещё в первую очередь. Он стал поглаживать шею, нервно сминая пальцами волосы на загривке. — С девушкой, — буркнул Урокодаки. — То, что с девушкой, тоже понятно, — недовольно проговорил Гию. За слегка прищуренными глазами мелькнула тень обиды. — Ты только недавно переболел по Макомо. Неужели уже нашёл новую? — Ну, да, — неубедительно подтвердил его слова Сабито. — Расскажи о ней. Томиока не считал себя провокатором. Ему просто хотелось разоблачить друга таким способом, чтобы тот сам вылез из воды, которую успел развести. — Я не знаю, с чего и начать, — нервно засмеялся тот. Румянец подступил к щекам, сползая на скулы. — Начнём с её имени, — Гию был непреклонен. — Са… Сакура? — оглянувшись по сторонам, он зацепился за окно, а потом быстро развернулся обратно. — Красивое имя, — хмыкнул Томиока. — Она из нашей школы? — Нет, — замотал тот головой. — Тогда? — Из… Мм… Моей вечерней школы, — однако, он быстро осёкся, прикусив язык. — Сабито, твои вечерние занятия проходят в нашей школе. Ты совершенно не умеешь лгать, — процедил ему второй таким тоном, что внутри похолодело. И снова молчание. Это уже стало нагнетать, но Томиока терпеливо ждал, пока его друг придумает, как именно выразить свои беспорядочные мысли. Сабито неопределённо повёл руками в пространстве. — Ты стал странно себя вести, — поделился замечанием Гию. — Ничего подобного, — тут же огрызнулся тот. — У меня даже список целый есть: с утра мрачный, хоть промежуточные экзамены ещё не начались, перестал обедать со мной и говорить о девушках. Хотя последнее, скорее, даже плюс, — Томиока чётко следил за его реакцией. На такое меткое высказывание его друг мог только поплотнее сжать тонкие губы. Гию расценил это как то, что ему нечего на это ответить. И дополнить ему тоже нечего. — Сабито, — обратил на себя внимание тот. — Скажи мне правду. — Я… Я не… Я не понимаю, что происходит… — пробубнил под нос юноша. — Тебе ещё раз повторить список? — Гию, — укоризненно окликнул его Урокодаки, слегка нахмуривая брови. — Тогда что ты именно не понимаешь? — Я не знаю, — заключил Сабито. — Ты издеваешься? — Нет. — По-моему, да. — Ну… Я не знаю, как это объяснить. Это так странно, — опустил тот глаза. — То есть я всегда был уверен, что… А потом. — Ты можешь не опускать детали? Урокодаки сдержал вдох. Он опустил плечи. Его колени стали подрагивать от скопившегося волнения. — Не слишком ли рано ты перешёл на секс? — поинтересовался Томиока, продолжая наступать. Теперь Сабито стал теребить пальцы, сминая грубую ткань джинс. Гию своего вклада в напряжённую обстановку не признавал, или попросту не хотел этого делать, продолжая немигающим взглядом таращиться. — Именно это ты задумал на выходные, верно? И не позвал меня, хоть твои родители и уехали. Но ведь с платонической девушкой не покувыркаешься, — рассуждал вслух парень. — Какие-то слишком далёкие планы ты строишь, — он фыркнул. — Или ты решил сам с собой… — Заткнись! — не выдержал Сабито, вскакивая на ноги, но тут же плюхнулся обратно, пристыженный за резкий порыв эмоций. Он горел, как рак, кончики ушей были почти одного цвета с волосами. — Ты разозлился на моих последних словах, — подметил Томиока. — Значит, я был прав? Невозможно было установить нормальный зрительный контакт, пока Урокодаки продолжал смотреть в пол. Гию придвинулся чуть ближе, чтобы заглянуть ему в глаза. — Я тебя не осуждаю. Дело в том, что я не понимаю твоего поведения, — более спокойно прояснил тот. — Я своего тоже, — вздохнул Сабито. — Просто скажи прямо. — Я не понимаю, — он приобнял себя за колени, прикладывая на них свой подбородок. — Почему, когда я представил тебя, — затем он спрятал лицо. — Я… Мне это понравилось. — Нет ничего плохого в том, что ты мастурбировал, представляя… Стоп, что? Томиока потупил взгляд, вздёрнув носом. Всё это походило на шутку, которая была крайне несмешной, даже абсурдной. Обработав это ещё раз, он пришёл в ещё большее замешательство. То, что он услышал и видел, было слишком противоречивым: Сабито никогда бы не стал такого делать, но и по нему не было похоже, что он врал. Поэтому Гию сделал как можно более нейтральное лицо, чтобы скрыть всё то, что успел испытать за эти несколько секунд. — Кажется, я тебя неправильно услышал. Кого ты представлял? — он ненарочно задал слишком провокационный для Сабито вопрос. — Тебя, — на грани слышимости ответил тот. — Прости, можешь повторить? — Тебя! — не выдержал он, поднимая на него голову. — Не издевайся надо мной! Вместе с Сабито вспыхнул и сам Томиока. Они сидели друг напротив друга, не решаясь прокомментировать ситуацию или свои чувства. Гию был искренне поражён, в то время как Урокодаки изнывал от самого себя же. — Постой, — наконец, сообразил он. — То есть ты мастурбировал на меня и тебе это понравилось? — почему-то шепотом спросил Гию. — Да, — виновато кивнул тот. — Ты не забыл, что я парень? А если мне не изменяет память, то ты предпочитаешь девушек. — Я знаю, и именно этого не понимаю, — почти взвыл Сабито. — Я был уверен, что мне нравятся только девушки. — Был уверен? — Но теперь я кончил, представляя тебя! — сокрушённо уронил он голову на ладони. — Нет, я не говорю, что ты плохой. Я всегда считал тебя очень красивым. Но… Это… Перебор. Томиока аккуратно взял его за запястья, разводя их в разные стороны, чтобы открыть вид на смущённое лицо. Он чуть прикусил нижнюю губу, задерживая взгляд на нём, но потом посмотрел прямо в глаза и уточнил: — Ты же помнишь, что я влюблён в тебя? Сердце Гию колотилось в резонанс с хаотичными мыслями, которые стремительным ураганом прошлись в его голове. Всё казалось слишком правдоподобным сном или неумелой постановкой. Не хватало лишь звона будильника с попкорном, которым можно было бы кидаться в Сабито, который так плохо играл свою роль на сцене. Но он действительно чувствовал его руки и тепло, которое исходило от чужого дыхания. А ещё собственное волнение, трепет и всё остальное, смешавшееся тугим комочком внутри. — Гию, я не уверен в том, что я чувствую к тебе, — пробубнил Урокодаки, отвернувшись в сторону. — Поэтому ты меня избегал? Потому что кончил и теперь не знал, что думать? — осторожно подытожил он, делая паузу между словами. — Мне было стыдно. Томиока несколько раз моргнул прежде, чем тихо засмеяться. Всё-таки это было настолько глупо и неловко, что смех больше не мог удержаться в горле. Сабито возмутился и, отобрав свои руки, теперь грозно хмурился на него. — Извини, прости меня, — его плечи ещё продолжали дрожать. — Я думаю, это немного забавно. То, что ты был ярым натуралом, пока твой друг-гей тебе не признался. Вообще, мило с твоей стороны. — Я говорил, что ты становишься очень проницательным, когда имеешь возможность меня постебать? — иронично напомнил Урокодаки, выгибая бровь. — Впервые о таком слышу, — нарочито удивился Гию. Он встал и сел рядом с Сабито, игнорируя его личное пространство. Это заставило того напрячься. Томиока чуть наклонился к нему. Уголки его губ были приподняты в улыбке. — Можно я тебя поцелую? — Что? — опешил тот. — Я не думаю, что стоит… Я не уверен, что чувствую к тебе и не хочу делать тебе больно. — Просто поцелуй. Ничего страшного не случится. Сабито неуверенно посмотрел на него. Они оказались очень близко друг к другу. Настолько, что Гию мог разглядеть, как тот пытался размерить своё дыхание и как на нём выступал алый оттенок на щеках. Томиока оробел, прежде чем сократить последние сантиметры. Когда их губы соприкоснулись, появилось ощущение того, что гром ударил прямо в комнате и по ним. Разряд заставил их замереть, боясь сделать лишнее движение. Урокодаки даже крепко зажмурился, смешно оттопыривая губы вперёд. Но глаза Гию тоже были закрыты. Он полностью сосредоточился на том фейерверке, который взорвался на периферии его сознания. Они сидели в таком положении неприлично долго, каждый застыв в своей позе. Томиока накрыл руку Сабито своей перед тем, как тот убрал бы её, и отстранился. До этого Гию успел ещё раз чмокнуть его и раздался характерный звук, от которого тот сильнее смутился, облизывая губы. Томиока с надеждой глядел на него из-под полуопущенных ресниц. Урокодаки обратил внимание на то, как их пальцы переплелись. Все эти прикосновения оказались очень приятными. Даже несмотря на то, каким смазанным получился их первый поцелуй. Гию было немного стыдно за это, ведь Сабито мог посчитать это неуклюжим. Но тот ничего не говорил, а просто смотрел ему в глаза. Медленно, будто боясь спугнуть, Томиока ещё раз дотронулся до его губ. У него только что появилась уверенность в том, что происходящее сейчас – это правильно. И, движимый моментом, он стал целовать Сабито. Тот не сопротивлялся, позволяя ему это делать, а потом начал робко отвечать. Гию перебрался полностью на кровать. Та чуть скрипнула под тяжестью двух подростков. Урокодаки удивлённо приоткрыл веки, когда его аккуратно схватили за плечи. Одну руку Томиока плавно переложил ему на затылок, зарываясь пальцами в персиковые волосы. Томиока отодвинулся назад. Он замялся на месте, не уверенный в том, стоит ли продолжать. Ему показалось, что он, наверное, слишком настойчивый. Но когда Сабито тоже коснулся его плеча, сжимая ткань толстовки, и при этом поджал губы, отводя взгляд в сторону, Гию снова прильнул к нему. Матрас прогнулся под удивлённый вздох Урокодаки, когда его повалили на спину, несильно толкнув. Томиока навис над ним, раставляя руки по обе стороны от головы Сабито. Он облизнул его губы, продолжая целовать. Пока они лишь перенимали друг у друга новый опыт, и Гию не имел точного представления о том, в каких деталях всё должно было происходить, поэтому неумело отвернулся, чтобы отдышаться. В это время Урокодаки тоже пытался выровнять пульс, но, лёжа под собственным другом, с покрасневшим лицом и влажными губами, у него это получалось не очень. — Сабито, — прошептал Гию, привлекая внимание. Тот посмотрел на него слегка помутнённым взглядом. У самого Томиоки было не лучше: синяя радужка с голубым отливом казалось намного темнее обычного. — Ты хочешь попробовать французский поцелуй? — застенчиво предложил он. — Который с языком?.. — Который с языком. Урокодаки покраснел пуще прежнего, но едва заметно кивнул. Тогда Гию снова застыл в нерешительности перед тем, как потянуться к приоткрытым губам. Сабито невесомо провёл по его плечам, а затем обнял за шею. Их языки встретились. Это стало для Томиоки таким потрясением, что он потерял контроль и участие в этой ситуации, зажмурив глаза, а из лёгких будто выбило весь воздух. Заметив это, Урокодаки тоже растерялся. Чтобы это снова не стало ужасно неловким, он скользнул по его нёбу. Такое резкое движение вернуло Гию в чувства. Он смягчился, тоже стараясь проявить инициативу. У него во рту стало скапливаться слишком много слюны, поэтому Томиока взял передышку, сглатывая. Тонкая нить соединяла их губы, мерцая на свету. Сабито замер, когда заметил её, и отвернулся, слишком смущённый. На мгновение Гию стал любоваться им, прислушиваясь к тем чувствам, которые сейчас испытывал. Они были лёгкими и невероятно счастливыми, что голова шла кругом. Томиока чмокнул шрам Сабито, задерживаясь на нём. Урокодаки дёрнулся, хватая его за плечи. Они посмотрели друг на друга. — Гию, — произнёс тот. — Сабито, — вторил он ему. — Ты не думаешь, что мы начинаем заходить дальше простых поцелуев? — путаясь в слогах, пролепетал парень. — Я хочу тебя, — промямлил Томиока прежде, чем вконец оробеть. — Прямо сейчас? — смутился Сабито. — Ну, да? — Я не уверен, что… Нам сейчас… Эм… Ну… — А ты… Ты сам этого хочешь? — его голос дрогнул. Урокодаки опешил. Его брови приподнялись наверх. Он прикусил внутреннюю сторону щеки, снова опасаясь прямого зрительного контакта. Тогда Гию наклонился к нему, заглядывая, и повторил свой вопрос: — Сабито, ты этого хочешь? — Я… Хочу, — он спрятал лицо в ладонях. Но не успел Томиока что-нибудь ответить, как Урокодаки продолжил: — Но давай повременим с этим? — Я не думаю, что в следующий раз твои родители тоже согласятся уехать на выходные, — пробубнил тот. — Что ты имеешь в виду?.. — Ты ведь отослал родителей в горы не за тем, чтобы сдаться на полпути? — Я их не отсылал. — Судя по словам Урокодаки-сан, эту идею предложил им именно ты, а они подыграли. Вроде того, меня же всё равно позвали. — Стоп, тебя позвала мама? — возмутился Сабито. — Попросила присмотреть. Она подозревала, что ты что-то задумал. В принципе, она была права, ведь ты задумал заняться сексом с Сакурой. — Сакурой? — Твоя воображаемая девушка. Уже забыл? — согнул он бровь. — А-а… Теперь всю жизнь припоминать будешь, — почти взвыл тот. — Нет, если ты забудешь о ней. Заметь, я прошу забыть именно о Сакуре. — Ты это к чему?.. Томиока принял сидячее положение. Он подхватил Сабито и запрокинул обе его ноги на кровать, оказавшись между его бёдрами. Затем Гию медленно наклонился, снова нависая. — Ох, — только и смог вымолвить Урокодаки, сообразив. Он увернулся от Томиоки, когда тот попытался снова его поцеловать. — Нет-нет! Давай… Давай, — Гию чмокнул его в уголок рта и Сабито пискнул. — Давай сначала примем ванну! Томиока остановился, состроив озадаченное выражение лица. Он отстранился, виновато опустив голову. Урокодаки свободно выдохнул, прикрывая веки. — Хорошо, ты прав. — Ты иди первым. Я сейчас наполню ванну и дам тебе полотенце.