Полярная Илиада

Я лежал на снегу и смотрел в небо. Оно было синим, будто глаза моей сестры Катрины. Удивительное дело, все мы в семье – зеленоглазые, а она родилась с синими. Черт его знает, почему. Странные ощущения – холод от снега и жар в животе. Я держался обеими руками за рану, пытался зажать ее, остановить кровь, вместе с которой вытекала и жизнь. Толку от этого не было никакого, кровь стекала по ладоням, из-за чего они стали мокрыми и склизкими, словно улитки, которых мы с братишками Конором и Ирвином ловили в пруду неподалеку от дома. Боли не было. Я прекрасно знал, что она придет, если я раньше не умру от потери крови, но мне все было безразлично. Я не смог. Не справился. Не спас Нью-Белфаст. Вызвался сам, взял на себя ответственность, а потом потерял всю группу. Сначала все шло нормально – я выбрался из города, дошел до схрона, где нашел Пэдди, который уже не дышал. Взял его одежду и лыжи, ружье, еды, сколько смог, и отправился в путь к Нью-Белфасту. Шел, пока не выбился из сил, надеясь уйти так далеко, как смогу, а потом забился в какую-то пещеру, развел костер и лег спать. А на следующий день меня догнали англичане. Мне пришлось вступить в перестрелку, выжить в которой не было шансов. И я дорого продал свою жизнь, убил или серьезно ранил как минимум двоих, но в итоге получил пулю в живот. И теперь мне остается только смотреть на небо. А рядом лежит рюкзак с паровыми ядрами, за которыми мы и отправились, высшей ценностью в нынешние времена. Еще бы, ведь за них пришлось заплатить жизнями целого города. Но мне не хочется об этом думать, тем более, что небо так и притягивает взгляд. Будто специально для меня, на нем нет ни облачка, и ярко светит зимнее солнце, но оно не греет. Впрочем, мне уже плевать, у меня в животе есть свое солнце, и его жар уже становится невыносимым. Снег хрустит под ногами англичан, которые подходят ближе, но не так близко, чтобы загородить вид на небо. Они берут меня на прицел, а один проверяет содержимое рюкзака и, рассмеявшись, достает из него одно из паровых ядер. Ублюдки добились своего. Что они со мной сделают? Добьют? Или оставят умирать от потери крови? Впрочем, какая уже разница.