Отчуждение

Встречи с Итаном стали для Элио глотками жизни, о которой он грезил. Свободной, не «стерильной», живой и искренней. А для Итана тем, чего ему всегда не хватало — любви и понимания. Элио ездил к своему любимому уже два месяца, всегда беря с собой горы продовольствия и угощений. И, постепенно, они оба стали замечать, что с таким нестесненным, для бродяги, рационом, он стал покрупнее, набрал приятного жирка, да и сил прибавилось. Фургон Итана преобразился. От внешней покраски, до внутреннего убранства. Элио нет-нет, да привозил какие-нибудь украшения и безделушки, которые сам и развешивал, пока любимый наблюдал за его возней. Самое приятное что он привез, особенно с осенью и приближающейся зимой, это были солнечные батареи и обогреватель. Правда, пока он работал, не включался свет, но это мелочи. Дома у бродяги стало тепло, а постоянно держать его включенным не было надобности, ведь фургон был маленький, а благодаря прослойке пленки и всяких тряпок, что Итан сделал уже давно, тепло в нем более-менее держалось. Том заходил к нему в гости довольно редко и очень ненадолго. Радуясь тому, что у друга все налаживается, и не рассказывая о том, чем занимается сам. Лишь от Маркуса Итан узнал, что уже несколько бродяг отказались от разноса припасов нуждающимся. Они, конечно, причин не называли, но всем все было понятно, и к большому сожалению Итана, его друга записали в список террористов. Это заставляло нервничать, и он даже наведался к нему в гости, чтобы предупредить, но не получил в ответ ничего, кроме холодного «спасибо, а теперь уходи», и едва ли не презрительного взгляда. Такая обстановка заставляла Итана едва ли не выть по вечерам от одиночества. Он стал постоянно заходить к Роджеру, чем создал и ему проблемы, ведь, чтобы пообщаться, парню приходилось либо уходить с камеры, либо, очевидно, стоять под ней, и выдавал себя тем, что не просто отдыхал, а нашел себе в друзья кого-то из местных. А потом Роджер и вовсе попросил его больше не приходить, когда было совершено первое нападение чистых на одного из городских охранников, который привычно им угрожал и пытался прогнать. Мужчина выжил, но власти города начали предпринимать меры по безопасности. И каждому постовому было дано поручение — стрелять на поражение в любого зараженного. Конечно, Роджер не стал этого делать с ходу, ведь Итан стал ему хорошим другом, но попросил больше не появляться на постах и КПП. Было тревожно. Ходить стало не безопасно даже в его районе, а в один из дней, когда Итан пришел за порцией припасов, он увидел Маркуса, что помогал охране и грузчикам собирать столы и всякую утварь из отелей. –Марк? Что происходит? – Бродяга медленно приблизился к нему, постепенно поднимая руки под дулами автоматов. Он помнил о предупреждении друга, но его знали, и он надеялся, что не станут стрелять. –Не стреляйте, он сейчас уйдет! – Горожанин сразу взмахивает руками, как слышит голос бродяги, и хватает его за плечо, уводя в сторону. – Итан, не ходи сюда больше. Все и так на нервах, тебе повезло что не застрелили. –Так что происходит-то? – Парень, конечно же, сразу за ним отошел, ему и самому было спокойнее в стороне. – Что все это значит? –Что-что, блять, эти умники, чистые, подстрелили охранника, который не позволил им проводить собрание прям под воротами отеля! – Маркус злился и нервно теребил рукав. – Город закрывает КПП, никаких экскурсий, никаких поставок. Ничего. Никакого контакта с зоной, пока вся эта катавасия не решится. У тебя же есть еда, да? И охотиться ты умеешь. Сиди дома, не лезь в неприятности... –И как долго это продлится? – Итан растерянно осмотрелся, наблюдая за тем, как пустеет пейзаж, который всегда был наполнен не только вещами, но знакомыми, дорогими ему людьми. –Не знаю. Никто не знает. И... Черт, парень, я буду скучать по тебе, – Марк хлопает его по плечу и тоскливо улыбается. –Я тоже... – Итан похлопывает его в ответ, и отпускает. – Передавай Даф привет. –Передам. Береги себя, Итан! –И ты, – бродяга машет ему в ответ, улыбается, но совсем не весело. Вот и начались изменения, которых он сильнее всего боялся. А как же Элио? Как он теперь к нему приедет? По дороге домой он и не знал, что думать и делать. Как теперь быть? Ждать, пока все закончится? Собирать отряд сопротивления? Никто из местных за ним не пойдет, а к городской армии его и на милю не подпустят. Но когда он уже подходил к фургону, тяжелые мысли улетучились, ведь перед его домом стояла знакомая машина. –Итан! – Из нее на него выпрыгнуло чудо, в блестящих ярких и чистых одеждах, сразу же обрушиваясь на его шею и крепко сжимая. – Как я рад что ты в порядке! Юноша расцеловывал щетинистое лицо бродяги, который, пусть и опешив, на мгновение, но прижимал его к себе все крепче и крепче, едва ли не до хруста в ребрах. –А что со мной случится? Ты же знаешь, я в неприятности не лезу. – Итан зарылся носом в его волосы, жадно вдыхая запах, что стал очень родным. –Я все равно переживал, – мурлыкая говорит Элио, попрыгивая на месте от радости. Наобнимавшись, он отстраняется и, держа любиомго за плечи, заглядывает в глаза и неуверенно говорит: – я... Выбил для тебя приглашение в город. Сердце Итана будто бы пропустило удар. Это была именно та фраза, услышать которую он одинаково сильно и боялся, и хотел. –И... Мне сказали, что это последняя возможность, до полного закрытия города. Я не давлю на тебя, нет. Но очень переживаю, как ты тут будешь, – Элио говорил так, будто бы уже знал, что любимый откажется, но Итан действительно задумался, поэтому он продолжил: – твоим врачом, если ты согласишься, будет Филипп, я договорился. –Элли... – Итан выдыхает, поднимая лицо к небу, а потом вновь опуская. – Черт. Ты сам-то хочешь этого? Шанс ведь такой маленький, что я пройду очистку... Но если пройду, ха, мы ведь будем вместе... –Угу, – Элио улыбается и жмурится, когда бродяга наклоняется к нему, чтобы тыкнуться носом в нос. –Давай попробуем, – шепчет Итан, не оставляя себе шансов отступления. Элио старается сдерживаться, но невольно подпрыгивает на месте от радости. –Так! Надо ехать немедленно. Поэтому, оставляй оружие, с ним нельзя на КПП, бери планшет и поехали, – Элио засуетился, потащив Итана в фургон. –Так сразу? Дерьмо... Книги бы спрятать, разворуют же... – Бродяга исполняет все поручения, но с тоской смотрит на стойку с бесценными сокровищами. –В город забрать их все равно не получится, прости, их придется оставить, – юноша обнимает бродягу со спины, целует в лопатку, и подгоняет скорее выходить. Едут они очень быстро, Элио выжимал из машины все что мог, не то от радости, не то от волнения. В машине стояла тишина, оба они думали об одном и том же, но боялись озвучивать свои мысли. Но они единодушно думали, что есть и пробовать, то именно сейчас. Контрольно-пропускной пост, Элио привычно дает документы, а охранник недоверчиво разглядывает Итана, спрашивая разрешение и внимательно в него вчитываясь. После тщательной проверки бродяги, общупывания, осмотра багажа и дна машины, их все пропускают. Они недолго едут по заковыристым, для незнающего, развилкам дорог, пока не подъезжают к светлому серому зданию. На пороге «больницы» их уже встречал Филипп. –Привет. Рад, что ты согласился. Все будет хорошо. – Он жмет Итану руку и замечает, как у того вспотела ладонь от тревожного состояния. –Да, только об этом и думаю, – бродяга криво улыбается, едва скрывая свои истинные эмоции. Филипп провожает их до раздевалок, говорит, в какой кабинет подойти и оставляет наедине. –Сюда вещи сложи, иди в душ, хорошенько отмойся, побрейся и, вот, – Элио достал из ящичка, на который указал, комплект белой одежды, – это наденешь потом. –Хорошо... – Итан кивает, беря полотенце из того же ящика и, постояв несколько секунд, уходит в душевую. И застревает в ней довольно надолго. Помимо того, что он вообще не помнил, когда принимал горячий душ, это была отличная возможность еще раз все обдумать. В голову полезли и слова Роджера, и Филиппа, и поведение Тома. Его привычный мир рушился как карточный домик, и единственное, что он мог сейчас сделать, это отказаться от своего уклада жизни в пользу нового. И с каждой секундой он был все более и более уверен в этой затее. Бродяга выходит к Элио в больничной одежде, чистый и побритый, такой, каким юноша его еще не видел, и тот замирает, широко улыбаясь и прижимая ладони к груди. –Ты такой красивый... – Наконец шепчет он, когда любимый подходит ближе, и целует, легко и невинно. –Спасибо. Только я все равно нервничаю, малыш, такой крохотный шанс... –И мы будем именно теми, кому удача улыбнется, – Элио помогает бродяге сложить вещи, закрывает шкафчик и ведет его по светлым безжизненным коридорам, до процедурной, где их уже ждал Филипп. –Отлично выглядишь, – подбадривающе улыбнулся тот, расставляя вокруг кресла приборы и капельницы. – Самое то, для выхода в новую жизнь. –Ага... Спасибо. – Итан не хочет показаться грубым, но невольно именно так себя и ведет, но никто не обращает на это внимания, все понимают его эмоции. –Так, ложись в кресло. Я тебе все объясню. Элио, ты хочешь присутствовать? –Да, я буду тут. – Юноша садится на стульчик, стоявший возле двери, и умолкает. Ему тоже быстро интересно послушать, что сейчас будет происходить. –Мы тебе поставим две капельницы. Одна с раствором комплекса лекарств, которые запустят процесс очистки твоей крови от пагубных элементов, радиации и канцерогенных веществ, которые ты получил в процессе жизни за стеной. Вторая капельница — поможет твоему организму справиться с такой резкой нагрузкой, поддержит твои органы в тонусе, поднимет общий иммунитет тела. – Филипп говорил тихо и вкрадчиво, невольно успокаивая своим голосом. – Главное, что от тебя сейчас нужно, это успокоиться. Чем спокойнее будет биться твое сердце, тем медленнее кровь будет разносить первое лекарство, тем легче твоему организму будет к нему адаптироваться. Понял? –Ага... Вот бы еще понять, как успокоиться, – Итан нервно усмехнулся, неспособный удобно устроиться в очень удобном кресле. –Дыши медленно и глубоко. Как будешь готов, скажи, и мы начнем. – Филипп терпеливо улыбался, и черкал в своем планшете записи. – Ах, да, тут твое имя, но нет фамилии. У тебя ведь есть фамилия? –Хант. – Итан прикрывает глаза, чтобы последовать совету друга и успокоиться. –Какая говорящая, – Филипп усмехается, записывая это, а потом откладывает планшет в сторону, и пока друг настраивается, прикреплял к нему электроды, для контроля сердцебиения и дыхания. Проходит несколько минут, пока бродяга не открывает глаза и не говорит тихое «готов». –Хорошо. – Врач, по совместительству их хороший друг, поднимается со своего места, и перетягивает руку Итана жгутом. – Сжимай и разжимай кулак. Хорошо, теперь сильно сожми. Легкий укол, холодное прикосновение пластыря, и давление на руке, на месте жгута, ослабевает. –Теперь медленно разжимай кулак. Так, какие ощущения? –Холодное что-то как будто по руке бежит, – Итан чувствует, как его начинает поколачивать, но старательно пытается успокоиться. –Это хорошо. Так, ну-ка, переставай нервничать, – Филипп замечает ускорение сердцебиения. –Милый, все хорошо, – Элио поднимается со своего места и спешит взять любимого за свободную руку. И от одного присутствия юноши бродяга успокаивается и даже улыбается, наконец-то устроившись нормально. –Не ерзай, иначе синяк будет во всю руку. Пустим тебе лекарство помедленнее, так полегче будет, – Филипп покрутил колесико на капельнице, и капли стали капать гораздо медленнее. – Все, теперь отдыхай. Если что-то будет тебя беспокоить — я в соседнем кабинете. –Спасибо, Фил, – Элио искренне ему улыбается, и провожает взглядом, после, поворачивается к Итану, поднимает его руку к своему лицу и целует в пальцы. – Мы большие молодцы, особенно ты. –Да... Черт, я столько всего хочу попробовать, – бродяга, чтобы меньше нервничать, стал разгонять в голове мысли о том, чем бы можно было бы заняться в городе, когда он туда попадет, и поспешил озвучить их Элио. – Хочу ананас попробовать и арбуз, виноград, персики, белый шоколад... –Помедленнее-помедленнее! Я записываю! – Юноша звонко рассмеялся, делая вид, что пишет своим пальчиком у себя в ладони. Примерно еще час они разговаривали на отвлеченные темы, и, когда капельница была уже наполовину пуста, Итан вдруг занервничал. Его зрачки стали неестественно широкими, а движения дергаными. –Элли. Элли, милый, я ничего не вижу, – он в панике вырвал из-под щеки юноши свободную руку и стал искать на венах иглу наощупь, – у меня вены горят! Элли! –Филипп! – Поняв, что все идет не так, как должно, горожанин побежал в соседний кабинет, откуда уже на крики выбегал друг. –Элио, останови это, пожалуйста! – Итан забился в кресле, пытаясь вырвать катетер. –Тихо-тихо, – Филипп подоспел как раз вовремя и вытащил его так, чтобы парень не разодрал себе всю руку. – Итан, спокойно, ты разгоняешь так лекарство, успокойся! Все пройдет! В палату заглянули двое санитаров, ожидая указаний. –Элио! Элли, милый, помоги мне! – Бродяга бился в кресле и отчаянно кричал, едва ли не рыдая, пока Филипп пытался его хоть как-то успокоить, но вдруг он замер и обмяк. –Уведите Элио! – Единственное что произносит врач до того, как в палату, под писк приборов, врывается целая бригада врачей. –Что? Что происходит? – Юноша пытается дотянуться до Итана, который, по его мнению, потерял сознание, но санитары грубо хватают его и уводят за дверь. – Пустите меня! Его выпроваживают грубо, и один из санитаров остается караулить у двери. Шторка на стекле опускается и Элио остается в полном вакууме. –Да пустите же меня! Что случилось?! – Юноша даже толкает мужчину, перекрывающего ему вход, но тот вежливо просит прекратить, и угрожает ему уколом успокоительного. Приходится подчиниться, и с каждой секундой тишины, до него постепенно доходит, что случилось. Нет, Итан не стал тем самым счастливчиком, он... От этой мысли у него темнеет перед глазами. Опираясь на стену Элио хватается за голову и едва ли не рвет на себе волосы, с силой сжимая копну и в ужасе оттягивая. –Нет-нет-нет-нет-нет-нет-нет, этого просто не может быть, этогонеможетбыть... – Шепчет он себе под нос, пока прислушивается к тому, что происходит за тонкими стенами. Он садится на пол и смотрит на часы в телефоне, отсчитывая секунды. По щекам градом льются слезы, а он этого даже не чувствует, захлебываясь в эмоциях. Что же он натворил???