Отчуждение

Счастливый билет, который может вытянуть любой человек в этом мире, но вытягивают лишь единицы, достался Итану. Карл был отличным старшим братом, учителем, другом и отцом. Только поселив у себя мальчика, он не ругался на него, когда тот ленился, как любой подросток, помогал ему научиться рыбачить, охотиться, даже помогал с чтением и математикой, ведь у бродяги в фургоне оказалась небольшая коллекция книг и учебников. –Доброе утро, братец, – за пять лет Карл практически не понялся, был все такой же светлый, добрый, с самой лучезарной улыбкой в этих краях, и с самым добрым сердцем. – Доброе утро, – а вот Итан изменился. Видя свое отражение в стеклах, он понимал, что становится похожим на отца, образ которого хотел забыть, но не мог. Очень высокий, со строгим взглядом, острыми бровями и черным ежиком волос. Карл всегда говорил ему, что на кого бы он ни был похож, он очень красивый, и сможет найти себе достойную пару для жизни, но парню это не особо было нужно. Хватало коротких невинных интрижек с городскими. – Сегодня надо забрать наши с тобой припасы с поста, а то так уже накопилось. И к вечеру сходить на собрание. Составишь мне компанию? – Карл выставлял на стол разогретые консервы и по бутылке пива. – Да, конечно. Спасибо, – Итан благодарно кивает и садится завтракать. Их жизнь с Карлом была прекрасна. Они все делали вместе, но давали друг другу отдохнуть от общества, ведь в фургоне не было комнат, и нельзя было спрятаться. Карл продолжал называть Итана младшим братиком, хотя тот уже выглядел как старший, но им обоим это ужасно нравилось. Они оба обрели семью, которая так нужна каждому. После быстрого завтрака, парни оделись, собрались и отправили сначала к посту, где уже месяц залеживаются их продукты. Там их встречал первый городской житель, которого Итан увидел в своей жизни, еще пять лет назад, когда стал везде таскаться со своим названным братом. – Марк, привет, – они здороваются вежливо пожимая руки с вечно скучающим парнем, который не очень-то горел своей работой, но выполнял ее исправно и как следует. – Привет, что, наконец-то решили забрать свое барахло наконец-то? – Маркус саркастично подтрунивает их, уже беря в руки журнал с записями. – Да, там должно было прилично накопиться, – Карл ставит на его стол свой рюкзак, и Итан повторяет за ним. Они ждут, пока из складского помещения, кряхтя и ругаясь выйдет Марк, волоча по земле мешок набитый едой, и потом все быстро раскладывают, старательно распределяя вес. Правда, Итан, втихомолку, забирает себе немного больше, искренне полагая, что Карлу, который уже был ростом на голову ниже него, будет тяжело нести такое. – Сегодня же у вас собрание? Некоторые ребята говорили, что у нас завелась новая шайка разбойников тут. Пойдете разбираться с ними? – Заскучав от однообразного зрелища, поинтересовался Маркус. – Нет, – ответил Итан. – Да, – одновременно с ним сказал Карл. Они переглянулись, но одним взглядом отложили этот разговор на попозже. – Смотрю, у вас конфликт интересов, – саркастично хмекает Марк, бегая взглядом от одного бродяги к другому, и решает перевести тему. – А ты Итан, кажется, за мой отпуск еще подрос? И куда ж в тебе столько роста! – Да ну тебя, у тебя отпуск всего два месяца был, ничего я не подрос. Я уже взрослый, – парень усмехается и слегка смущенно отводит взгляд. – Да с тобой каждый раз такие приколы, еще когда ты только появился! Приводит ко мне Карл познакомиться забитого тощего мальчика, ухожу в отпуск, возвращаюсь, вымахал и раскабанел как будто и не голодал вовсе! – Маркус хохочет, толкая бродягу в плечо, а тот улыбается как ребенок. – Ну, ладно, не смущай мне братишку, – Карл привычно защищает Итана, а тот краснеет еще сильнее. – Так, отвалите оба, я уже взрослый, – парень забирает свой рюкзак и сбегает от них подальше. – Взрослый, а все как ребенок, – Марк посмеивается себе под нос, делая пометки в журнале. – У него не было детства, пусть хоть сейчас подурачится, – мирно отвечает Карл и, забирая и свой рюкзак, спешит за своим подопечным. И, как только догоняет, Итан сразу же спрашивает: – Что значит, ты собрался идти на эти разборки? Карл, ты в своем уме? – Эй, попридержи язык! Не хочешь — не иди, а я пойду. – Что? Нет! Ты должен был посоветоваться со мной! – Я ничего тебе не должен, Итан. Успокойся, мы с тобой тысячу раз это проходили. Я не оставлю своих товарищей без поддержки. – Карл с укоризной смотрит на парня, а тот тупит взгляд. Да, у них сто раз был этот разговор, и ни разу ему не удалось отговорить его. Дорога до дома, а потом и до базы бродяг была тихой. Итан тихо злился себе под нос, а Карл не хотел лишний раз его раздражать. – Эй, привет! – У входа в склад их встречает Том — единственный друг детства Итана, с которым его познакомил Карл. – Как дела? Сегодня дают попробовать новый сорт пива! – А не рано ли тебе пиво? – Светловолосый бродяга по-доброму тянет парня за щеку, а потом смеется, когда тот ерепенисто одергивается. – И ничего не рано! Я вообще уже в добровольцы записался! – И ты туда же? – Итан ахает и хмурится, проходя мимо друзей в помещение. – В смысле туда же? А ты что, не собираешься? – Том спешит за ним следом, переглянувшись с Карлом, который закатил глаза и махнул рукой. – Нет, я не собираюсь на эту акцию по самоубийству, – парень злится, плюхается на ближайший ящик, что стояли вместо стульев, и хмурится в пустую точку перед собой. – Но это наш долг, Итан, – Том не унимался, крутясь вокруг друга. – Его не переубедить, брось, – Карл сел рядом со своим подопечным и подтолкнул в бок. – Эй, мелкий, не злись. – Я не мелкий, – бурчит парень, но в следующий момент абсолютно все умолкают, ведь собрание начинается. На нем они не узнали ничего нового, кроме деталей о бандитах, а после было две очереди — на запись в добровольцы и за пивом. И ни в одну из них Итан не встал, он стоял на улице, возле входа в склад и пинал землю, взрывая ее носком, от нервов. Карл вышел очень скоро и в рюкзаке у него брякали бутылки. – Идем домой? – Он миролюбиво улыбается разнервничавшемуся подопечному. – Идем, – буркает парень в ответ, и они отправляются домой. Всю дорогу Итан молчит, а когда делает ужин, пока Карл проверяет оружие, вдруг грохает кулаками по столу и кричит: – Не смей завтра никуда ходить! Светловолосый парень подпрыгивает вместе со всем, что было на столе, от неожиданности, и с искренним удивлением смотрит на младшего товарища. Никогда раньше он себя так не вел, и вдруг такая вспышка агрессии. – Итан, сбавь градус, – Карл хмурится, слыша скрип зубов и видя, как ходят желваки на щеках парня. – Не буду я ничего сбавлять! Какого хрена ты подобное решаешь без меня!? – Парень кричит в негодовании и нависает над столом, перевешиваясь через него, приближаясь к Карлу. – Ты не можешь так поступать!!! – Итан... – Ты хоть представляешь, что может случиться?! – Итан. – Ты должен был спросить у меня, ты должен был со мн... – Итан! – Карл бросает оружие на свою постель и поднимается на ноги, тоже хлопая ладонями по столу. – Не смей на меня орать! Это осаживает разгорячившегося парня, но он все еще хотел выговориться, и поэтому старший его вновь перебивает. – Я ничего тебе не должен! Хватит себя так вести! Не хочешь идти — никто тебя не заставляет, но не смей что-то запрещать мне! Защищать наши края — наш долг. Дай хоть мне его выполнять, если самому страшно. – Карл злится, но с каждым словом становится все спокойнее и спокойнее, видя, как Итан тоже успокаивается. Разгорячившийся парень жует губу изнутри, отводит взгляд и приваливается к столу задницей, сначала хватаясь за голову, а потом протирая ладонями лицо. – Я... Никогда такого не было, у меня плохое предчувствие, брат, пожалуйста, останься завтра дома? Они справятся и без тебя, а вот я без тебя... – Он говорит уже не просто спокойно, а с испуганной дрожью в голосе. Карл слушает его и постепенно понимает из-за чего вдруг случилась такая истерика. Парень вздыхает, потирая ладони, и подходит к своему подопечному, беря его лицо в ладони. – Вот, ты сам сказал. Никогда такого не было. Ты же знаешь, что я не буду подставляться и рисковать, ведь ты ждешь меня дома. Ничего не случится, – они смотрят друг другу в глаза, а потом обнимаются. Итан прижимает его к себе крепко-крепко, настолько что Карла на секунду посещает мысль действительно никуда не ходить, но он просто не может так поступить. – Давай, возьми себя в руки, приготовь нам ужин и надо ложиться спать. Я должен выспаться, – светловолосый юноша отпускает его первым и улыбается, поправив волосы на голове своего подопечного. – Прости, я не должен был на тебя кричать, – Итан кивает, и возвращается к готовке, разогревая консервы на свечках. – Я понимаю, не извиняйся, – Карл улыбается ему так, будто бы ничего не случилось, и возвращается к своему оружию, продолжив его чистить. Они молчаливо покушали и так же молчал легли спать, шепнув тихое «доброй ночи». Вот только Итану сон совершенно не шел. Он лежал, смотрел в потолок, мерз, и думал о том, что он, наверное, слишком сильно накручивает себя. Но тревожные мысли не дают ему заснуть до самого утра, а когда за окном начинает светлеть, он все же отключается. Просыпается он от скрипа двери. Карл пытался его не разбудить, пока собирался, но дверь предательски выдала его уход. – Что? А? Карл! – Итан подскакивает с постели, допрыгивая до двери в один шаг. – Не хотел тебя будить, – парень, обвешанный оружием с ног до головы, извиняясь пожимает плечами. – Может все же останешься? – Юноша делает последнюю попытку остановить его, но уже даже не надеется, что он к нему прислушается. Поэтому, он вздыхает и крепко обнимает Карла, желая удачи и нехотя отпуская, провожая взглядом до тех пор, пока он не скрылся за природой. Весь день Итан не мог нормально существовать. Его то било дрожью, то наворачивались слезы, и он не понимал от чего такая реакция. Это была не первая перестрелка, и с чего бы вдруг ему так сильно нервничать, если всегда все было хорошо. Тем более, Карл обещал быть осторожным. Вечером Итан, ожидая своего названного брата, накрывает стол на двоих и ждет. Ему и кусок в горло не лезет, и не полезет, пока в фургоне не появится Карл, но этого не происходит. Ни даже когда начинает темнеть, ни глубоким вечером, ни, даже, когда ночь сгущается над их домом. Он не может спокойно дождаться утра, ходит вокруг фургона нервно протаптывая тропинку, а когда солнце наконец-то поднимается, он бегом срывается к базе бродяг. В бывшем складском помещении людей мало. В основном те, кого вчера ранили, и никто не поднимается с места, чтобы крикнуть усталое, но веселое «Итан, я здесь!». Парень истерично осматривается, а потом все же бежит к столу, где вчера была запись в добровольцы. И, чем ближе он подходит, тем медленнее становился его шаг, а лицо координатора становилось все более грустным. – Здравствуй, Итан, – он поднимается со своего стула и оборачивается к ящикам сзади тебя. А парень молчит. Он уже все понял, и не хочет слышать этого. Но координатор ничего и не говорит. Он достает из ящика автомат Карла, завернутый в полотенце, и протягивает ему. – Это хорошее оружие, оно должно стать твоим. Парень смотрит на этот сверток несколько секунд, а потом берет в руки и обнимает, крепко прижимая к себе. Внутри у него вдруг все опустело и замерзло. – Он хотя бы не мучался? – Единственное, что он может спросить сейчас, ведь тело ему никто не покажет — погибших бродяги хоронили прямо на месте перестрелки, чтобы не отравлять почву. – Не знаю, Итан. Прости. – Координатор опускается обратно на свое место и вычеркивает из тетради вещи Карла с раздачи. – Мх... Спасибо... – Парень ничего не видит перед глазами, и практически наощупь уходит со склада на негнущихся ватных ногах. Он замирает за порогом, и рядом появляется Том, который видел все, что произошло возле стола координатора. Он и сам весь был в перевязках и бинтах. – Итан... – Он встает перед другом, пытаясь заглянуть в глаза, а тот будто не видит его, по-детски обнимая совсем не детскую игрушку — автомат, замотанный в тряпицу. – Мне очень жаль. Я должен сказать тебе... – Ты видел, как он умер? – Итан вдруг оживает, поднимая взгляд на юношу. – Я... Да. – Том в ужасе смотрит на своего друга, а потом выдавливает из себя: – его ранили, когда он прикрывал меня. Очень сильно ранили. – Он что, мучился и истекал кровью, из-за тебя? – Итан начинает рычать и скалится, видя перед собой виновника смерти самого дорогого ему человека, что буквально заменил ему отца. – Нет, то есть... – Том боится этой реакции, ведь не хочет, чтобы друг его обвинял в подобном, поэтому говорит все так, как было. – Его ранили, когда он меня прикрывал. Я думал, что он спрятался, потому что не видел его. А потом ему выстрелили в голову. – В голову? – Итан роняет автомат, хватаясь за голову, в ужасе жмурясь, лишь бы не потекли слезы. – Они его не изуродовали, нет. Его лицо, оно... Было очень спокойным. – Том чуть отшагнул, видя, как друг медленно поднимает автомат с земли. Он надеялся, что тот его не пристрелит, но Итан поступил совсем неожиданно — он оттолкнул его в сторону и стремительно побежал в сторону, теперь своего, дома. Он бежал не разбирая дороги, наконец позволив слезам пролиться, откровенно ныл и скулил, прижимал к груди автомат Карла, и совершенно не помнил, как ворвался в фургон и забился в угол. Он уткнулся в свои колени и беззвучно разрыдался, давясь соплями и слюнями. В душе опустело, и он вновь чувствовал себя брошенным ребенком. Ведь он просил! Умолял Карла остаться и никуда не ходить! Итан с дрожью в руках и с тоской отрывает от своей груди автомат, и медленно разворачивает его из тряпицы, боясь увидеть на оружии пятна крови, но то, что он увидел, было в сотни раз хуже. На корпусе автомата неаккуратно, дрожащей рукой, тупым кончиком ножа, было нацарапано простое, но столь трогательное «прости, братик». Парень смотрит на эту надпись, вспоминает слова Тома, и понимает, что на смерть Карл уходил осознанно, наверняка чтобы спасти кого-то из друзей. И от этой мысли одновременно и тепло и больно. Это было настолько в характере его старшего брата, но настолько жестоко по отношению к нему самому. Ведь он просил его остаться, ведь он умолял его не уходить...