Отчуждение

С того момента, как Итан встал в полный рост и заявил о себе громогласно и смело — выстрелом, их революция примет совершенно иной оборот. Говарду нужна была война, ему нужно было мщение. За жену, за ребенка. Он был обременен своей прошлой жизнью и не мог смотреть в будущее. Всем, кому новый вектор не понравился, дали вольную и отпустили. Им не нужна толпа людей, по крайней мере сейчас. А когда, возможно, понадобится, у них будет достаточно сторонников. И сейчас им нужно было вернуть самое главное — доверие людей. С момента трагедии прошло совсем немного времени, и новый митинг у них устроить легально не получилось. Но, благодаря внутренней социальной сети города, все же у них были зрители. А сцена?.. Сценой, как решил Итан, послужит служебный автомобиль Роджера — большой военный внедорожник. За ним они и прятались. – Ты точно хочешь тут быть? Тебе не обязательно, никто не гарантирует, что Брайан не сделает этого вновь, – большие пальцы чистого скользят по щекам подрагивающего от страха Элио, но тот храбрится, как-то даже обиженно хмурится на вопрос. – Ты здесь, а значит, я тоже буду здесь, – юноша поднимается на носочках и целует любимого в губы, едва попав, из-за глухой балаклавы, в которой было видно только его глаза. – Будешь здесь, хорошо. Но в машине, договорились? – Итан не дает ему ответить, даже подумать, и подсаживает к Роджеру, закрывая дверь и забирается на крышу. Собравшиеся знают эту одежду. Знают громкоговоритель, на черном пластике которого белой краской написано «Чистый», знают этот голос. И первая волна недовольных криков обескураживает Итана, ведь он не опытный лидер, ни разу не ведущий, он просто... Хотел поговорить? – Да! Да!.. – Он пытается перекричать толпу, и чем дольше он это делает, тем тише становится ругань. Его слушают. – Я знаю. Знаю. Знаю о том, что сказали Вам, нет, Нам! Нам всем на ТВ. Та ложь, которую нам скормили. Я был тогда с вами! Я видел все, что случилось! Я не стану никого обвинять, не буду устраивать великие разоблачения, нет. Я пришел сказать вам, что Вы тогда мне доверились и я... Подвел ваше доверие. Я не предусмотрел такого зверства, даже не подумал, что такое может случиться. И знаете что? То, что я сделаю, никого не вернет. Не вернет родных, не вернет здоровье, не исправит то, что случилось. Нет. Но если хоть кто-то из Вас сейчас мне поверил, если хоть кто-то из вас хотя бы допустил мысль, что это сделали не Чистые... Если вам хотя бы хочется в это верить, я сделаю первый шаг, к тому, чтобы вернуть доверие между нами. К этому моменту толпа умолкла. Кто-то от ярости, кто-то от горя, а кто-то от интереса. Были и те, кто пытались перебить, но их крики быстро гасли в тишине. – Отныне, больше никакой анонимности! – На этих словах Итан буквально сдирает с себя балаклаву, наконец явив свое лицо и простым людям, а не только верхушке, которая и так все знала. – Больше мы не будем бояться! Мы получили это «сообщение», мы его поняли и, вот наш ответ! Он срывает с себя куртку, под которой был бронежилет, и тот тоже отправляется прямо в толпу. – Мы больше не будем прятаться! Не будем бояться! Этой системе нас не сломать! И если они захотят попробовать. Вот он я! Пусть посмотрят в мое лицо и запомнят его! Я не боюсь! Никто из нас не боится их! Мы не принимаем эти правила игры, мы больше не будем бояться! Громкоговоритель тоже летит в толпу. В оглушающе тихую толпу. Не получилось? Итан тяжело дышит от крика, удивленными глазами смотрит на людей. Неужели он не был достаточно откровенен? Сказал что-то не то? Секунда, две, три... И толпа взрывается криками. Он не может разобрать ни слова, но понимает, его не проклинают, с ним согласны. Те, кто были в масках, подобно нему, тоже срывают их. Флажки, платки, печатки — что только не полетело в воздух, заставив Итана даже попятиться от удивления. Энергия взбудораженной толпы почти буквально сбила его с ног. Но и зарядила одновременно. Если до этого он сомневался в своих решениях, то теперь у него не было на это права. Ему поверили, в него поверили. Теперь, либо победа, либо смерть. – Итан! – За ногу дергают. Он смотрит вниз, а это Элио, пытался допрыгнуть еще раз, чтобы дернуть его за штанину. – Итан, ты чего творишь?! Ополоумел??? Слезай! – Итан, по коням! Сейчас сюда свезут хренову армию, Адриан уже отправил сообщение! – Роджер хлопает по крыше машины, высунув руку наружу, напоминая, что они тут не в героев и не в игрушки играют, и им действительно пора ехать. – Нет! Езжайте! Элио, я позвоню тебе, когда все закончится! Я должен быть здесь! Элио! Я люблю тебя! – Окрыленный успехом, парень спрыгивает на землю, но вместо того, чтобы нырнуть в машину и уехать, он целует своего любимого и буквально растворяется в толпе. – Итан! Твою мать, Итан! – Эл, поехали, он взрослый парень, разберется, – Роджер даже и не сомневался, что их революционера не остановят никакие слова, поэтому был готов ловить Элио и затаскивать в машину. Что он, собственно, и сделал. – А если его подстрелят?! – С чего ты вообще решил, что они будут стрелять? Брайан псих, но отряды-то под командованием Адриана. Он что-нибудь придумал, я уверен. Поехали, тебя-то тут уж точно не должны арестовать, чтобы ваш общий папочка не имел рычагов давления, – машина заводится и плавно начинает двигаться. Люди огибали ее словно река камни, и устремились куда-то в противоположном направлении к их движению. Да, Итан повел их. Сам еще не знал куда, но повел. Новости загремели по всем немногочисленным каналам. Даже по детским. Новую акцию протестов преследовала армия, несколько журналистских дронов с камерами и, конечно, ведущие в прямом эфире говорили о новых зверствах и вероломстве, но... Никто не ожидал этого от Итана, даже он сам. Он привел людей туда, куда это было нужнее всего — к больнице, где лежала основная часть пострадавших от взрыва. И не было ни зверств, ни вероломства. Были искренние сочувствие и любовь. То, чего городу давно так не хватало, и Итан стал катализатором этого. Шествие закончилось. Люди перестали рассказывать свои истории, перестали высказываться, больше не кричали и не шумели, но никуда не уходили. Даже глубокой ночью. А вот их лидер к вечеру все же покинул их. Он позвонил Элио, и тот практически моментально появился, на своем авто. – Ждал в паре кварталов отсюда, – поясняет он, счастливо улыбаясь своему целому и здоровому дураку-бродяге. Дорога до дома прошла спокойно, а вот дом Роджера, где все еще жил Элио, а теперь еще и Филипп и, видимо, сам Итан, вызвал у последнего закономерный вопрос, хотя он и догадывался, какой будет ответ. – Этот дом такой большой... Твой еще больше? Тоже такой прямоугольный? Выглядит довольно странно, все окна разные... – Это многоквартирный панельный дом, солнце, тут живет не только Роджер. Здесь много семей, точнее, квартир, около двух сотен. И это не самый большой дом, – Элио тихо посмеивается и ведет Итана внутрь подезда, а потом и на этаж. – Добро пожаловать в Сент-Нью-Йо-о-орк! – На пороге их встречают Роджер и Филипп, одновременно открывшие бутылки от шампанского, едва не расплескав то. И, как только Итан понимает, в чем дело, и от чего такие радостные приветствия, квартира взрывается хохотом, заставив пару соседних окон недовольно вспыхнуть светом. В этот вечер происходило что-то невероятное. Раньше, он и вовсе не был окутан таким количеством заботы и тепла, дружеского, любимого, простого человеческого. У Чистых он как будто и сам не подпускал людей достаточно близко, чтобы купаться в этих чувствах. Он не ощущал себя частью чего-то большого, ощутил только сегодня, но и это было мимолетно. Он не собирался продолжать действовать так. Он не хотел путь, который предлагал Говард, не хотел и пути Элио. На секунду задумавшись, пока Роджер рассказывал что-то невероятно смешное, Итан понял, что он вообще не знает, зачем это все продолжать. Они в городе, Элио рядом. И ему больше ничего не нужно. Но, ах если бы, все было так легко. На утро, когда Итан ловил еще легкие вертолеты и думал, что он все еще пьян, рядом звонит телефон Элио, и тот лениво отвечает. Но через буквально пару секунд, юноша резко поднимается и садится в их импровизированной постели на полу. – Что?! Что это зн... Да... Да, я понял. Я-я-я... Я не знаю. Хорошо, я понял. Береги себя, – Элио засуетился, хватал свободной рукой все подряд, то одеяло, то свои штаны, то Итана за плечо, желая разбудить, хотя и видел, что тот уже открыл глаза и настороженно ждет, пока он договорит. Растерялся. И даже договорив, он не сразу собирается с мыслями, не зная, как подступиться. – Ребят... Ребят! – Он повысил голос, чтобы привлечь внимание Роджера и Филиппа, и, когда те пришли, наконец заговорил: – у нас беда. Звонил Адриан. На туннели, и на штаб, ночью была облава. Арестовали абсолютно всех. Адриан не знает где Говард, не видел его там. Возможно, ему удалось скрыться, и если так, то нам над... Лицо Итана, с первых же слов юноши, становится еще более мрачным, а когда тот говорит про их почившего лидера, он вовсе садится, и перебивает его жестом ладони. – Я думал, вам кто-нибудь, да хотя бы Том, сообщил сразу же... В общем. Я убил Говарда еще неделю назад, так что... Мы можем его не искать, мы зарыли его тел... – Что ты сделал? – Элио от изумления раскрывает рот и даже немного пятится. – В смысле ты его... Убил? – Он собирался устроить внутри города боевые действия. Он разрисовал всю чертову карту, рассказывая мне, как мы подорвем пол города. Он бы не отступил, я... Я не мог этого допустить. А если бы я дал ему вынести это предложение на голосование, хрен его знает, куда бы перевесили голоса. Так нельзя, люди не должны страдать еще больше из-за нас. Много говорить Итан не хотел, да и незачем. Ошарашенный Элио пытался все понять, переваривая слова любимого, Роджер понятливо закивал, только услышав о том, что Говард понемногу становился безумным, и другом было решено пресечь это на корню, а Филипп только напряженно вздохнул и, запрокинув голову, ушел на кухню. В квартире повисла тишина, на таком контрасте громкой и веселой ночи. И первым опомнился Роджер. Он ушел следом за Филом, и решил приготовить завтрак на всех, и буквально через пару минут комнаты заполнил аромат омлета. – Давайте, завтракаем, и собираемся. Куда? Да хрен его знает. Но сидеть на заднице мы не можем. У нас мало людей, и мы должны спасти тех, кого еще не отправили обратно в Зону, и... Приятного аппетита. Будучи не светочем готовки, Роджер пришел в замешательство, когда на кухню ворвался Итан и стал есть так быстро и с таким аппетитом, как будто не ел весь прошедший месяц. Постепенно к нему присоединяются и все остальные, но не успели они уже и по первой вилке отправить в рты, как парень подрывается, почти залпом выпивая свой чай и столь же быстро уходит. – Я вернусь вечером! Только это он и успевает бросить, перед тем как за ним закрылась дверь. – Куда это он?.. – Роджер смотрит на Элио, тот растерянно пожимает плечами, потом на Филиппа, и тот качает головой из стороны в сторону. – Отправлю ему СМС-ку попозже, – юноша подпирает голову своей рукой, нервно затеребив серьги в ухе. – Как бы он дел не натворил, – Филипп, похоже, был напряжен сильнее всех. Если Роджер понимал и принял то, что сделал Итан, если Элио в любом случае будет вставать на сторону возлюбленного, то вот он, врач, не видел оправдания для убийства. И хотя он не собирался идти наперекор друзьям, он все больше жалел о том, что ввязался в это, хотя по началу, это казалось праведной затеей, справедливой.