Солнце вновь воссияет над нами

*** — Ты понимаешь, что подставила меня, когда поддержала Ино? — Спросил Шикамару, когда они вышли из резиденции. Наруто хитро улыбнулась. — Даже не думала, Шикамару-кун! — Нара решил, что его сокомандница пошла по неверному пути — ей дорога в актрисы. Так изобразить невинность — это надо иметь талант! — Конечно, так я тебе и поверил. — Саске рядом только хмыкнул и согласно кивнул головой. — Я тебе это припомню. — В ожидании, друг мой. Самая увлекательная для Саске вещь в путешествии — это вечные подколы, подначки, шутки и споры Наруто и Шикамару. В тайне от саннинов эти двое постоянно издевались друг над другом, подставляли друг друга перед Саске или Джирайей и Цунаде. Серьезно, на это было воистину увлекательно смотреть: Учиха, честно-праведно, наслаждался этим зрелищем, а потом с чистой совестью подкалывал каждого из них из-за неудач. Вот, например, однажды, когда путешественники остановились в гостинице в какой-то стране, команду десять поселили в один номер с тремя кроватями. И, конечно, Наруто не упустила возможность поиздеваться над Шикамару. Пока тот был в душе, она заправила кровать так, что парень долго мучился и не мог лечь в нее. Главное — на первый взгляд все было нормально, поэтому Нара преспокойно прыгнул под одеяло. Однако его попытка не увенчалась успехом, потому что в следующую секунду он лежал на полу. Оказалось, что Наруто поставила на кровать охлаждающую печать, которая держала холодным все, на чем была поставлена. К слову — на улице была зима. В тот вечер в номере у команды было весело: Шикамару обыскал всю свою кровать в поисках той печати, чтобы спокойно лечь спать; Наруто совершенно не собиралась ему помогать, поэтому сидела на своей кровати и читала свиток как ни в чем не бывало; а Саске, который наблюдал за всем этим цирком, просто веселился. Шикамару, конечно, не остался в долгу. Он отомстил ей на тренировке, когда подменил ее остро заточенные кунаи на тупые, использованные, и Наруто не смогла точно попасть в цель и пробить дерево. Саннины тогда были удивлены такому событию, потому что их крестница всегда точно попадала по мишеням. В связи с этим Узумаки была подвергнута осмотру медика и лекции от Джирайи, а Шикамару искренне наслаждался этим зрелищем со стороны. Саске же подумал, что он — самый адекватный человек в этой компании, потому что все остальные вели себя не как сильные шиноби, а как кучка неопытных генинов. Вообще, именно это время Саске считал потрясающим. Именно такие моменты заставляли Учиху окунаться в детство, во времена команды семь. Они помогали понять, что он слишком много упустил в погоне за силой и столько же потерял, когда погнался за местью. В это время Саске просто наслаждался беззаботностью и расслабленностью. Не было ни отца, ни Хокаге, ни экзаменов и войн — была только команда, саннины и дальняя дорога. Путешествие научило его наслаждаться мгновениями, поэтому он старался не упустить ни одно. Команда номер десять шла по главной улице Конохи. Шикамару рассказывал о том, что изменилось в деревне и как поменялись их общие знакомые. Например, Хината и Неджи стали тесно общаться, вместе тренироваться, их часто можно было увидеть вместе, что говорило об изменениях в характере последнего. Асума и Куренай — как только их детишки все-таки сдали экзамен на чунина — поженились. Наруто, конечно, не сомневалась в том, что это произойдет. В конце концов, у пары родился сын, которому было уже около двух лет. Нара так же рассказал, что его общение с Кибой вышло на новый уровень — после того, как первый вернулся в Коноху, Инузука прилепился к нему, как банный лист. Это действительно раздражало, но со временем они даже нашли общий язык, и Шика со спокойной совестью теперь называл его другом. Его рассказ был прерван Ичираку, который замелькал на горизонте. Наруто искренне была рада видеть это заведение, поэтому ее глаза загорелись, и она, оставив товарищей, забежала туда. Саске и Шикамару, тяжело вздохнув, поплелись за ней. Заказы были сделаны, команда на своих местах — Наруто посередине, а ее товарищи по бокам. Нара продолжил свой рассказ. Оказалось, отношения в команде семь тоже изменились. Инузука все же нашел управу на буйных и активных девушек. Он начал давить на их слабое место — гордость. Девушки искренне возмутились, когда Киба поставил в пример команду десять. Сакура и Ино сказали, что их командная работа станет еще лучше, чем у Наруто, Саске и Шикамару, поэтому вскоре конфликты были урегулированы. Хотя на пять лет главный конфликт исчез из деревни, поэтому стало гораздо легче. Девочки начали усиленно тренироваться, чему не могли нарадоваться Асума и Куренай, и через два года все-таки сдали экзамен на чунина. Сакура, которая заметно отставала от своих клановых товарищей и постоянно расстраивалась, получила совет от Асумы и Какаши, наблюдавшего за ними. Тот предложил пойти девочке в ирьенины, что и сделала Харуно. Сначала она пошла на курсы, где ее заметила Шизуне, которую позвала Цунаде. Оказывается, саннин все-таки воспитала ученицу, которая долгое время путешествовала одна. Минато попросил совета у Цунаде по поводу медиков Конохи, ведь в больнице были явные проблемы с персоналом. Тогда женщина и обмолвилась про свою любимую Шизуне. Правда, в деревне та показалась только через месяц после ухода команды десять, но Минато, только оценив ее способности, принял ее с распростертыми объятиями. Шизуне начала работу, подняла с колен всю больницу, а потом заметила Сакуру, которая подавала большие надежды. Так Харуно стала ее помощницей и ученицей. Наруто подумала, что судьба, конечно, штука сложная. Сакуру она все же привела к медицине, значит, это ее предназначение. Конечно, стать ученицей Шизуне, — это не то же самое, что стать ученицей Цунаде, но, несомненно, очень большой шаг. Если Харуно будет работать, работать и еще раз работать, то станет отличным медиком. — Какой бы истеричной ни была Сакура раньше, работа с Шизуне пошла ей на пользу — я заметила, что она стала сдержаннее. — Кивнула головой Наруто. — Она достойная ученица. — Кивнул Шикамару. — Несколько месяцев назад в больнице был аншлаг — все шиноби как сговорились и возвращались с миссий побитыми, израненными, а простые жители позаболевали, поэтому Хокаге попросил меня помочь. Он знал, что я тренировался с Цунаде, поэтому у меня не было выбора. Пока я лечил людей, Сакура работала со мной — я заметил все то, что вы говорили мне про нее. В работе она действительно менялась — будто другой человек. — Наруто и Саске согласно кивнули. Как бы у них отношения ни сложились в команде, шиноби Сакура была потрясающим. И они не могли не видеть и не уважать ее талант, способности и работу. Узумаки была счастлива за здешнюю Харуно, что она все-таки нашла свою дорогу. — А вот и наши дорогие наставники. — Ухмыльнулась Наруто, когда почувствовала приближающиеся чакры. Одна из них двигалась медленно, а вторая гораздо быстрее. Очевидно, Обито и Какаши уже получили новости о прибытии своих учеников, поэтому сейчас искали их по деревне. Узумаки развернулась на стуле, когда почувствовала их совсем рядом. Саске и Шикамару повторили за ней. Через минуту мимо Ичираку промчался ураган в виде их наставника, а второй показался прямо за ним, идя спокойным и размеренным шагом. Какаши посмотрел вслед убегающему Обито и остановился рядом с учениками, улыбаясь только одним глазом. — Обито-сенсей не меняется. — Протянула Наруто, спрыгивая со своего места. Она улыбнулась Какаши-сенсею, когда тот обнял ее и поздравил с возвращением. Он поприветствовал Саске кивком головой и пожатием руки, на что Учиха ответил легкой улыбкой и хмыком. — Он не дал мне проснуться. Забежал в дом и сказал, что вы вернулись. Обито буквально содрал меня с кровати, заставил одеться и идти на ваши поиски. — Вздохнул Хатаке. — Вот вы только вернулись, а уже портите мне жизнь. — Какаши-сенсей, вы скучали по нам, я знаю это. — Ухмыльнулась девушка. — Шикамару не может заменить нас с Саске, признайте. — Ты изменилась, Наруто. — Просто сказал он, смотря вдаль, где уже мелькала фигура Обито. — Готовьтесь. Учиха примчался через минуту, остановившись рядом со своим товарищем. Он был весь измученный, но его глаза сверкали предвкушающим блеском, отчего становилось жутковато. — Какаши, ты почему остановился? Нам нужно найти Наруто и Саске! — Проговорил он, не замечая оных рядом. — Обито-сенсей! — Позвала Узумаки. — Здравствуй, Наруто! — Ответил он ей, но продолжил тормашить Какаши. Все ждали, пока до него дойдет. Через несколько секунд Учиха замер, а потом с широко раскрытым глазом посмотрел на своих учеников. Еще несколько секунд — и Наруто оказывается в крепких объятиях сенсея, который тараторил ей на ухо что-то непонятное. Узумаки искренне рассмеялась над всем этим, а объятия учителя были какие-то родные. Затем он отстранил девушку и с маниакальным блеском посмотрел на второго блудного ученика. Наруто увидела в глазах Саске чистейший ужас, когда Обито прижал его — младший даже среагировать не успел — к себе с такой силой, что кости захрустели. Шикамару тихо прыснул в кулак, замаскировав все под кашель, когда младший Учиха посмотрел на него. В конце концов он отпустил бедного Саске и снова начал говорить. — Вы так выросли, так повзрослели! Но вы такие худые, Наруто, Саске! Вас вообще кормили или голодом морили? Я же просил присматривать за вами, так трудно это сделать, я не понимаю! Наруто, такой красавицей стала! Столько поклонников у тебя будет. Сколько мужских сердец будет разбито! А Саске, Саске-то каким красавцем стал. Не завидую я девушкам, потому что их сердца будут украдены тобой! Ох, как выросли, как выросли! Но все-таки вы очень худые, надо будет поговорить с Цунаде-сан и Джирайей-сан. — Поток слов было не остановить, поэтому чунины могли только сочувствовать саннинам, с которыми Обито собрался говорить. — Обито-сенсей, вы же давно спрашивали у меня про путешествие, так ведь? — Прервал его Шикамару. — Вот сейчас мы вам и расскажем кое-что. Раз Наруто и Саске вернулись. — Наконец-то я дождался! — Воскликнул сильный и опытный шиноби, походя сейчас на ученика академии. Наруто искренне недоумевала, как в этом человеке могут сочетаться мощь и детская непосредственность. — Обед за ваш счет, Обито-сенсей, Какаши-сенсей. — Ухмыльнулась Наруто. Первый был настолько воодушевлен, что сразу согласился, когда второй посмотрел в небо, очевидно, задаваясь вопросом о своих грехах. Саске и Шикамару выдохнули, потому что их кошельки на сегодня были в безопасности — Наруто бы обязательно заставила их платить за этот праздник живота. *** После долгого разговора с наставниками, команда десять все-таки разошлась по своим делам. Шикамару сказал, что у него есть неотложные дела в клане, а вот Наруто и Саске следовало показаться родственникам. Какаши и Обито, разоренные, но счастливые от возвращения учеников, пошли к Минато, чтобы сдать отчет о миссии. Наруто была рада погрузиться в эту атмосферу команды десять, когда Обито слишком переживает, Какаши его контролирует, а ученики просто наблюдают за цирком. Она очень скучала по спорам наставников, по разговорам с Какаши и по диалогам Шикамару и Обито. Ей действительно не хватало этого в дороге. Да и Саске, видно было, доволен, что вернулся в деревню, хотя он никогда и не питал особой любви к ней. Узумаки знала, что команда стала для него ближе семьи, поэтому могла понять его чувства от встречи с наставниками. Он этого не показал, но Саске был рад и вполне себе счастлив. В разговорах речь шла о многом. Наруто и Шикамару рассказали про то, где побывали, что видели и слышали. Обито позже возмутился тому, что Нара не рассказывал этого целый год, на что тот ответил в своем стиле: — Я ожидал Наруто и Саске. Без них рассказ был бы неполным. Речь зашла даже про Гаару. Наруто сказала, что они встретили его однажды, несколько лет назад, когда были в стране Рек. Наставники не расспрашивали подробности, потому что Обито было явно интереснее смешные истории из путешествия. А с Гаарой они действительно встретились. Так как отец Собаку но не погиб, джинчурики работал с командой. Они выполняли миссии, как рядовые шиноби, иногда их посылали на более сложные, секретные, о которых знало всего несколько человек. Наруто видела, что ее друг был доволен, спокоен и собран, а атмосфера в семье явно была лучше, чем до этого. Позже она выяснила, что с Шукаку дела обстоят тоже хорошо: Енот не бушует, сидит спокойно и не высовывается. Иногда они с Гаарой разговаривают, но до полного взаимопонимания явно было далеко. Они делали маленькие шаги навстречу друг другу. Команда десять, саннины и команда Песка провели целую ночь в компании друг друга. Джирайя, что не удивительно, нашел общий язык с Канкуро, а Цунаде, Шикамару и Темари вели долгие вечерние беседы. Саске, Наруто и Гаара наблюдали за всем этим со стороны, наслаждаясь витавшей в воздухе дружбой. Ночью, когда все спали, а Наруто и Саске находились на дежурстве, к ним присоединились Гаара и Шикамару. Узумаки и Учиха поделились с давним другом, что рассказали товарищу свою историю. Собаку но сначала задумался, а потом сам себе кивнул, повернувшись к Шике. Гаара сказал, что в своей жизни он мало кому доверял, но раз Наруто и Саске верят товарищу, то и он тоже. Тогда он рассказал Шикамару свою историю, за что последний его поблагодарил. Нара сказал, что не подведет его доверие так же, как и не подведет доверие сокомандников. Очевидно, в ту ночь зародилась новая, пусть пока не крепкая дружба между гением клана Нара и джинчурики Однохвостого. «Как думаешь, что меня там ждет?» — Серьезно спросила Наруто, когда подошла к дому. Иоичи, который, видимо, зашел на обед, и Кушина были там. «Да не сожрут же они тебя, в конце-то концов!» — Рыкнул Лис в голове. — «Насколько я помню, Кушина никогда таким не страдала.» «Очень смешно, Курама.» «Тогда не выноси мне мозг, Узумаки. Зашла быстро в дом.» — Клацнул зубами Кьюби. — «И кого только воспитал?» «Ой, да заткнись ты, коврик говорящий!» «И это мне сказала ты, ходячая катастрофа!» Наруто закатила глаза и зашла в дом, дверь которого как всегда была не заперта. С кухни доносились голоса, которые становились все ближе и ближе. Когда Узумаки сняла обувь, в проеме появилась Кушина, явно удивленная своей дочери. — Наруто! Ты вернулась! — Робко улыбнулась она. Очевидно, в голове женщины решался очень важный вопрос, потому что она на секунду впала в ступор. Вскоре она отмерла и, неловко пожав плечами, подошла к дочери и обняла ее. Наруто, честное слово, выпала из мира, пока мать держала ее в объятиях. — Имото? — Прозвучал голос брата. Кушина отпустила ее. — Здравствуй, нии-сан, каа-чан. — Улыбнулась Наруто, слегка поклонившись. — Ты стала такой красавицей. — Сказала бывшая джинчурики. — Спасибо. — Кивнула Узумаки. — Ты будешь обедать? Расскажешь нам про путешествие? Мы давно тебя не видели. — Девушка передернула плечами и покачала головой. Ей хотелось многое сказать своей семье, но она настолько устала от всех этих приветствий, что единственным ее желанием были теплые душ и мягкая кровать. — Я пообедала с командой. Какаши-сенсей и Обито-сенсей покормили нас. — Отказалась девушка. — Я пойду в свою комнату. Надеюсь, что она еще там, каа-чан. — Конечно, Наруто! — Воскликнула женщина. Узумаки кивнула и прошла мимо родственников. Она помолилась, чтобы ее брат или мать не надумали сейчас вести с ней какой бы там ни было разговор, потому что усталость наваливалась все сильнее. Однако ее желанию не суждено было сбыться, потому что, выйдя из душа, в своей комнате она застала старшего брата, который скромно сидел на стуле. Наруто удивленно посмотрела на него, но ничего не сказала, просто зайдя в комнату. Девушка ходила по комнате и делала только ей понятные вещи, когда нии-сан все-таки решил открыть рот: — Рад, что ты в порядке, Наруто. — Не волнуйся, нии-сан, я контролирую Кьюби настолько, насколько это возможно. Он не пытался вырваться, его чакрой я не пользуюсь, никого не убила. — Отчиталась Узумаки. — Я же не об этом, имото! — Тихо сказал парень, но Наруто почувствовала явную ложь. — Не ври хотя бы себе, Иоичи. — Я переживал за тебя. Не разговаривай со мной так, Наруто, я не хочу ругаться. — Попросил брат. Узумаки на это только хмыкнула. — Ты очень изменилась за пять лет. — Не вечно же мне быть затворницей. — Пожала плечами девушка. — Скажи что-нибудь. — Что я должна сказать тебе? Что ты хочешь от меня услышать? — Вздохнула Наруто. — Прошло пять лет, Иоичи, конечно, я изменилась. Как я должна разговаривать с братом, который несколько лет не ставил меня ни во что? Который видел во мне только монстра и который даже не пытался понять меня? — Наруто… — Я помню, что ты пострадал, нии-сан. Поверь мне, я помню. И мне действительно жаль, что так произошло. Ты боялся Лиса, но я никогда не была им. Я была слабой девочкой, на мозг которой постоянно воздействовали. Мне нужна была поддержка, Иоичи, но вся семья отвернулась от меня. — Наруто говорила это спокойно, без ярости или злости. Этого уже не было, было только разочарование. — Я понимаю… — Не говори мне, что ты понимаешь, потому что это не так. Тебе никогда не понять, что чувствует джинчурики, когда остается наедине с голосом в голове. Не говори мне этого, потому что ты даже не пытался понять. — Отмахнулась Узумаки. — Пойми меня, Наруто. — Не могу. Я пыталась сделать это, но я тебя не понимаю. Я не понимаю, как можно оставить джинчурики без поддержки, я не понимаю, как можно бояться и ненавидеть свою младшую сестру за то, над чем она не имеет власти. Нет инструкции о том, как быть джинчурики, я не могла сделать ничего с голосом в голове, с постоянными снами. Я была бессильна, потому что была шестилетней девочкой, Иоичи. Ты оставил меня одну, хотя обещал защищать. — Я не знал тогда, каким монстром ты можешь стать. — Для Наруто это был удар ниже пояса. Всю жизнь ее называли монстром, демоном, презирали за то, что она не делала. Она слушала все это в прошлой жизни так же, как здешняя Наруто терпела это все до двенадцати лет. — Я не монстр, Иоичи! — Прикрикнула Наруто. — И никогда не была им. Если ты не можешь понять простых вещей, простую истину, то не приближайся ко мне. Я была слабой, терпела то, как ко мне относится родная семья, но больше я этого делать не собираюсь. Отныне знай, Иоичи, что я не позволю унижать себя, потому что я такой же человек, как и вы все. — Что ты хочешь этим сказать? — Этим я хочу сказать, что тебе пора идти. Я устала и хочу отдохнуть. — Мы не закончили. — Мы закончили, нии-сан. — Надавила девушка. — Выйди из моей комнаты и закрой дверь с той стороны. Спасибо за теплое приветствие, оно навсегда останется в моей памяти. После этого Иоичи вышел за дверь, оставив Наруто одну. Девушка тяжело вздохнула и потерла глаза. «За что мне все это?» *** Встреча с матерью у Саске прошла обычно: Микото обрадовалась, когда увидела младшего сына на пороге дома, обняла его и поцеловала в щеку. Парень только хмыкнул, слегка приобнял мать в ответ, но ничего не сказал. Тогда каа-чан начала расспрашивать его про дорогу, про путешествие, спросила, почему он так редко писал ей. Саске либо отмалчивался, давая матери высказать все, что накопилось, либо говорил короткими, но емкими фразами. Микото не забыла упомянуть о том, что сын очень повзрослел и стал настоящим красавцем, на что Саске только хмыкнул. Такие речи он слышал уже несколько раз за сегодня. — Каа-чан, а ото-сан дома? — В конце концов спросил Саске, когда Микото закончила свой допрос. — Да, он у себя в кабинете. — Кивнула она. — А нии-сан? — Итачи скоро должен вернуться с миссии. — Вспомнила женщина. — Хорошо, я пойду к отцу. — Я рада, что ты вернулся. — Я тоже рад вернуться, каа-чан. — Кивнул Саске, говоря при этом совершенно искренне. Он поднялся со своего места и пошел в кабинет к Фугаку. Саске был уверен, что его отец не изменился за пять лет. Разве могут года исправить человека старой закалки, с уже давно сложившимися принципами и жизненной позицией? Саске мог сказать, что нет, его не изменить, потому что он сам был таким. Младший Учиха был взрослым человеком, чьи принципы и цели сформировались уже давно. Перемещение в другой мир могло что-то изменить в его видении мира, в его характере или мнении о том или ином человеке, но более глубокие суждения остались неизменные. Так было и с Фугаку: для отца клан всегда был на первом месте, что, Саске уверен, не изменилось. Ото-сан делал все для того, чтобы Учихи процветали, становились могущественнее, захватывали все больше и больше, развивали связи. Именно для этого он жил, живет и будет жить. Но могли ли поменяться его суждения о правильности его поступков? Несомненно, Фугаку считал, что его дети должны идти по его стопам и быть такими же защитниками клана. Они должны быть сильными, и старший сын показал на примере, что таковым может быть. Итачи был идеальным шиноби, поэтому Фугаку хотел видеть и Саске таким. Поэтому в доме стали часто звучать слова: «будь, как Итачи», «бери пример с брата», «ты слабый». На месте своих сыновей Фугаку хотел видеть идеальных шиноби, но забывал про то, что никто не идеален. Даже старший сын никогда не был таковым: у Итачи были свои недостатки, которые отец умело игнорировал. Саске стал разочарованием для отца, когда не показывал себя таким же, как нии-сан. И он совершенно не замечал, что сам довел своего младшего сына до такого состояния. — Здравствуй, ото-сан. — Сказал Саске, зайдя в кабинет отца. Фугаку поднял голову от бумажек и посмотрел на сына. — Саске. — Кивнул он. — Наконец-то ты вернулся. Надеюсь, ты удовлетворил свое детское ребячество и подумал над своим поведением. — Саске даже интересно стало, что отец скажет дальше. — Ты должен понимать, что такое поведение недопустимо для наследника клана. Ты должен делать все для процветания клана, и мое мнение не поменялось относительно твоей женитьбы. — С каких пор я стал наследником? Всю жизнь я был, очевидно, подстилкой для клана Хьюга. — Ухмыльнулся Саске, не впечатленный речью отца. — Ты опять начинаешь? — Я думал, что мы закончили. — Пожал плечами парень. — Но за пять лет ты нисколько не изменился, как я и думал. Все еще видишь в своих детях только шиноби, соклановцев, но не людей со своими чувствами и мыслями. — Ты все еще отказываешься жениться? — Ты не понимаешь, ото-сан. Жениться я не отказываюсь. Когда-нибудь, когда я буду готов к этому и когда моя девушка согласится, тогда я женюсь, несомненно. Произойдет это через год или никогда в жизни — это уже не твои заботы. Быть гарантом отношений между кланами я не собираюсь — можешь так и сказать Хьюга Хиаши, когда в очередной раз будете обсуждать предстоящую свадьбу. Ищи себе другого Учиху, который позволит распоряжаться своей жизнью, — я в этом шоу участвовать не буду. — Это твое последнее слово, Саске? — Грозно спросил Фугаку. — Последнее. Свадьбы с Хьюга у меня не будет. — Тогда и Учихой ты больше не будешь. — Стукнул по столу старший представитель клана. — Хочешь выгнать меня из клана, ото-сан? — Ухмыльнулся в ответ Саске. — Только попробуй. Что будет среди наших людей, если они узнают, что младший сын главы клана был изгнан? Что подумают о тебе в деревне, когда узнают об этом? Ты же так стремился нарастить мощь нашего клана. Думаешь, никто не узнает, что ты пытался сделать? — Плевать! Я не намерен видеть в клане предателя! — Знаешь, а ведь это событие повлечет за собой вскрытие старых ран. Учихи ведь никогда не были на хорошем счету у людей, я прав? По деревне ходило много слухов о несостоявшемся бунте, о заговоре, который пресек Хокаге. Что будет, если младший сын главы неожиданно будет изгнан? Не посчитают ли люди, что это начало бунта? — Откуда ты все это знаешь? — Ты удивишься тому, как много может знать ребенок, которого не замечают. — Ты угрожаешь мне? — Я спрашиваю у тебя. Готов ли ты столкнуться с последствиями своих действий? Готов ли ты закрыть глаза на всю свою работу, работу Итачи, клана, чтобы выгнать меня? Действительно ли тебе нужно это, ото-сан? — Я не хочу тебя видеть, Саске. Ты разочаровал меня. — Холодно сказал Фугаку, на что младший только усмехнулся. — Ты не поверишь, насколько это взаимно. — С такими словами он вышел за дверь, оставив отца в полном душевном хаосе. Саске тяжело вздохнул, покачал головой и, спустившись вниз, вышел на улицу. Его посетило чувство дежавю, когда он увидел Итачи на лестнице: было ощущение, что за все пять лет его брат не поменял позы. Было ощущение, что они вернулись назад, к тому дню, когда произошел их первый нормальный, начинающий что-то новое диалог. — Не успел вернуться, а уже споришь с отцом, отото? — Усмехнулся Итачи, повернув голову. Саске покачал головой и сел рядом с ним, облокачиваясь спиной на перила лестницы. — Ты давно вернулся с миссии? — Пять минут назад. Каа-чан сказала, что ты вернулся, поэтому я вышел сюда и стал ждать. Ты бы все равно вышел сюда. — Сказал нии-сан, посмотрев куда-то вдаль. — В детстве мы всегда сидели здесь, помнишь? Когда ты был маленьким, ты часто приводил меня сюда, чтобы ты мог побыть со мной наедине, без родителей. Я рассказывал про миссии, а ты задавал уйму вопросов. — А потом все изменилось. — Кивнул Саске. — Ты изменился. — Жизнь — сложная вещь. — Вздохнул Итачи. — Что сказал отец? — Что я ничтожество, разочарование. — Пожал плечами младший. — Что мне не место в нашем клане, раз я все еще отказываюсь жениться на Хьюга. Он хотел выгнать меня, но явно не был готов к последствиям, которые последуют за этим выбором. — Выгнать тебя? Из клана? — Именно. — Кивнул Саске. — Мне кажется, что половину моих слов он пропустил мимо ушей, заостряя свое внимание на моем отказе. Он даже не вникает в причину. — Ты же знаешь, что я не позволю выгнать тебя. — Знаю, но тебе не следует идти против него. Я сам смогу разобраться с этим. — Ты ведь влюблен? — Неожиданно спросил Итачи. — Давно уже влюблен, Саске. Я сначала не обратил внимание на те твои слова, пять лет назад, но со временем я понял, что это действительно так. — У меня есть девушка, Итачи. Уже давно. — Поэтому ты отказываешься? — Не только поэтому. — Саске прикрыл глаза. — Кто она? — Ты ведь мне не говоришь, кто твоя девушка, нии-сан. Почему я должен делать это? — Потому что я твой старший брат. — Ты думаешь, что это веская причина? — Да. — Серьезно сказал Итачи, однако на его губах играла мягкая полуулыбка. — Тогда я тебя огорчу, нии-сан. — Это ведь Наруто? — Предположил старший Учиха. — Все возможно. — Я знаю, что это она, Саске. — Верь в это. — Ухмыльнулся младший. Он вернулся домой.