СайтаГены

— Ннн… Генос, жарко же, — лениво возмутился Сайтама. Генос вытащил руку из его трусов и вместо того, чтобы отодвинуться, прижался плотнее. Влажная кожа сразу же прилипла к металлу, от чего стало ещё жарче. — Ненене, давай подождём хотя бы, пока солнце сядет? — предложил Сайтама, чувствуя, как его бока настойчиво оглаживают жёсткие ладони. Внутри поперёк железной сайтамской воле поднималось тягучее желание. Генос своё дело знал, негодник, и от его ленивой ласки бросало в жар не хуже, чем от сорокоградусной жары, что уже неделю держалась в городе, полностью лишая воли. — Я включил внутреннее охлаждение, — прошептал Генос, перемежая слова поцелуями в плечо и ключицу. — Через пару минут станет лучше. — Что ж ты сразу-то не сказал? — оживился Сайтама, подставляя шею под поцелуи и лёгкие укусы. Наглые киборжьи пальцы стянули с него трусы, по-хозяйски ощупали спину и ягодицы. Предвкушение прохладными иголочками проскакало через всё тело, от сосков к паху, осев жгуче-ледяным комком в тяжелеющих яйцах. Сайтама поёрзал, ему нравилось, как выпуклые металлические пластины щекотали кожу на животе. Генос стал заметно охлаждаться, и это сразу же придало сил, чтобы опрокинуть его на спину и устроиться сверху. Его мягкие губы и напористые пальцы творили с Сайтамой что-то невообразимое, хотелось взвыть и проехаться по нему всем телом, почувствовать каждую рельефную деталь обшивки каждым миллиметром кожи. Может, он так и сделал бы, если б не жара — не очень-то приятно мокрым животом о железо тереться. — Поднимите, пожалуйста, — зачарованно прошептал Генос, наглаживая и разминая ягодицы учителя. Надо же, сколько всего уже между ними было всякого, а Генос до сих пор к нему на «вы». Сайтама хмыкнул и послушно поднял зад, прогибаясь в пояснице. На вспотевших яйцах тут же сомкнулись жёсткие пальцы, и Сайтама застонал от того, какие они приятно-холодные, едва не силой насаживаясь на них. — Вы такой восхитительный, учитель, — всё также шёпотом сказал Генос, не сводя с него зачарованного взгляда. Спина покрылась ледяными мурашками, и Сайтама закрыл глаза, ткнулся лбом ему в грудь. Его кидало то в жар, то в пламя преисподней, а между ног всё пульсировало и требовало немедленного киборжьего внимания. — Хватит дразниться, — строго сказал Сайтама и вильнул задницей. Дважды намекать не понадобилось, Генос перекатился, вжимая его собой в горячий футон. — Ты офигенный, — шипел Сайтама, пытаясь прижаться к холодненькому всем телом. — Я в раю. Генос тихо рассмеялся, скользя губами по его скулам. — Ещё нет. Закинув стройные ноги учителя себе на пояс, он мягко, но настойчиво толкнулся внутрь, беспрепятственно проникая во всю длину, прижимаясь к упругой заднице. Сайтама протяжно застонал и попытался прижаться к Геносу ещё плотнее. — Клааассс, — прошипел он, чувствуя внутри себя прохладный стержень, от которого по всему телу растекались волны жара. Генос обхватил его, смял бока в железных объятиях, принялся зацеловывать и вылизывать всё, до чего дотягивался, от коленей до лысины учителя. Тот смирно лежал, позволяя делать с собой всё, что заблагорассудится, и от этой безропотности едва не плавились предохранители. В какой-то момент Генос почувствовал такое безграничное счастье, что невольно замер, прислушиваясь к учащённому сердцебиению учителя. Разве это не чудо, что они вместе, что так близки? — Хм. Ты же не уснул? — шепнул Сайтама и сжал его член внутри себя. Генос тут же вскинулся, упёрся в футон коленями и вздёрнул вверх его ноги, удерживая их за щиколотки. Сайтама только выдохнул сквозь сжатые зубы и закатил глаза. Это было нечто. Когда Генос двигался назад, хотелось грязно ругаться от разочарования и податься следом, а когда он резко срывался вперёд, засаживая до упора, в глубине живота взрывалась маленькая Хиросима, прокатываясь взрывной волной по ногам вверх, до самых подгибающихся пальцев. Они оба не могли оторвать глаз от того, как блестящий металлом член скрывается между округлых ягодиц и появляется обратно. Сайтама уже почти не понимал, когда ему жарко, а когда холодно, странная поза делала его настолько беспомощным, что он и подмахнуть не мог как следует, а Генос со зверским выражением лица наблюдал за ним, вколачиваясь, будто отбойный молоток. Сайтама и кончил-то как-то не по-человечески, не понял, в какой момент стало совсем невыносимо, только постфактум обнаружил уже, что больше не так горячо внутри, зато на животе — будто капли лавы. Генос тоже заметил, расцвёл весь, выдохнул, уставился в одну точку и замер со сложным выражением лица. Сайтама знал, что где-то глубоко внутри он бьётся в экстазе, хоть это и выглядело чем угодно, только не кончаловом. Так уж вышло, что киборги наподобие Геноса кончают мозгами, но стоило признать, что получалось у него это охрененно: заломленные брови, полное отчаяния лицо, закушенные губы и сморщенный лоб — насмотреться на это было невозможно, как будто у него каждый раз был первый. Генос посидел так пару секунд и опустился на всё ещё часто дышащего вспотевшего Сайтаму. — Мнн, — неясно запротестовал тот. — Ты холодный. Генос счастливо улыбнулся и отключил охлаждение.