Из жизни воспитателя

Кирилл спал со всеми. Нет, мы не с того начали. События прошлой смены отошли на второй план вместе с ее окончанием. Мы доработали заезд, Кир приехал, как и обещал, в последний день, во время концерта. Так что когда на сцену вызывали всех педагогов поочередно, вручая грамоты за заслуги отрядов лично воспитателям и вожатым, мы стояли в свете дохленьких софитов уже вчетвером: все ещё болезненная на вид, но хоть без повязки на голове, я, улыбающаяся всему миру Соня, немного грустный, но такой же добрый и ответственный Дима, и твердый и жёсткий Кирилл. В зале была духота - июль давал о себе знать, так что со всех сошло уже 10 потов. Но я улыбалась. Дети плакали, глядя в пламя огромного прощального костра. Соня грезила о следующей смене, попутно вкидывая усталой мне какие-то идеи, а Кирилл, сидя рядом со мной, мерно перебирал струны взятой невесть откуда гитары. Смутно узнаю мелодию, под которую рыдала минимум часов 100 из всей своей жизни в период подросткового кризиса. - Память о тебе, как жвачка в волосах... - мяукаю под нос. Кирилл замирает. И резко начинает играть какую-то муть, вроде "Алло, Башкирия". Смеюсь, но делаю пометку в голове - спросить, о ком это он там думает все. Уже после свечки, уложив детей в отбой, мы выбрались на любимую мной полянку у корпуса. Было тепло, но по-вечернему прохладно. Кир открыл бутылку, достал из термоса лёд, и мы начали мерно потягивать дорогущий напиток. - Гадость. - морщусь. - Давай колу. - Согласен. - плюется он. С колой пьется легче, в голову даёт сразу, так что момент, когда наш разговор перетек в интересующее меня русло, я упустила. А когда поняла, как удачно это произошло, обрадовалась. Но не надолго. - Я влюблен. Давно. - смотрит вдаль, на темные ели. - Я ее знаю? - Эм. Нет. - так, странная заминка. Вероятно, знаю. - Это взаимно? - Нет. У нас никогда ничего не будет. - Это больно? - Лучше не проверять. - Ты поэтому такой ловелас? - глупо хихикаю, пьяно икая. - Хватит. - морщится. - Знаешь что? - решаю что-то для себя. - Любишь меня? - усмехается. - Люблю. - выдыхаю свободно. - Знаю. - все ещё вглядывается в темноту. - Ничего ты не знаешь, Джон Сноу! - тихонько хихикаю. - Все я знаю. Насквозь тебя вижу. - Тогда ты должен знать и то, что я люблю тебя как человека, а не так, как женщина мужчину и наоборот. - Врешь. - Неа. - улыбаюсь так широко, что щеки сводит. - Пей. - Ты тоже пей. А потом мы заехали на следующую смену. И вот здесь уже пошли непонятки. Кирилл был дерганный, странный, но только вечерами. Днём спокойно взаимодействовал с детьми, мы ставили танцы и делали дела, занимались с детьми - в общем, работали как надо, а не как всегда. А как только часики тикали полночь, Золушка превращалась, но не в грязную голодную бомжиху, а в злого неудовлетворенного демона. В первый раз, когда это произошло, я пыталась было выяснить, с какого хуя, собственно, но была послана, хоть и не прямым текстом. Он уходил. Сначала возвращался по истечении часа-двух, потом стал пропадать дольше. Куда и зачем ходил - было ясно как день, вожатки с него не слезали и днём. И если сначала я была дико занята заполнением документации, и потому к его возвращениям не спала, то потом... Я с ужасом осознала, что не могу спать. Пока он не придет. Стояла у зеркала, спрашивала "Алиса, какого хуя?" Но ответа не получала. Сон не шел ровно до тех пор, пока я не услышу хлопок двери и знакомые шаги. А однажды он и вовсе не пришёл ночевать в корпус. И на следующий день именно я напоминала грязную голодную бомжиху. - Лис, ты ок? - спросила Соня, когда на зарядке у меня потемнело в глазах, и я растянулась на траве. - Нет. Не ок. - смотрю в одну точку и пытаюсь прийти в себя. Сложно. - Ты спала? - обеспокоенно заглядывает в глаза. - Нет. - смысл врать? - Ты ебанулась? - спрашивает уже Кирилл, подхватывая меня под руки. Ставит на ноги. Разворачивает к себе. - Чё с тобой? - Норм всё. - отвожу взгляд, щурясь от яркого солнца. - Ясно. Как дожила тот день - неясно, но получилось. А вечером он опять ушёл. И я поняла, что мне либо таблетки нужны, либо алкоголь. Но ни того, ни другого не хотелось. Хотелось спать. Но голова не давала. Разозлившись на саму себя, шагаю в его комнату, включаю какую-то муть по телевизору и падаю на кровать. Руки тянутся к пледу - сегодня он ушел без него. Накрываюсь с головой, делаю вдох и проваливаюсь в сон. Просыпаюсь от толчка в бок. - Эй ты. Даже не пытаюсь сделать вид, что это не я, а кто-то за меня. Не шевелюсь. - Эй ты. - толчок повторяется. - М? - Ты чё тут делаешь? - недовольно бухтит. - Сплю. - сама невозмутимость. Алиса, блять. - Замечательно. Мне где спать? - А где ты обычно спишь, вот там и спи. - укладываюсь поудобнее, отвернувшись к стене. С огнем играешь, Алиса. - Обычно я сплю здесь. И мне твои додумки фиолетовы. - слегка раздражённый. - Кирюш, я там бачок кажется сломала, хихихи. Ой! Это кто? - слышу пьяный женский голос. Кайф. - Хуй в пальто. - пиздец, Алиса. Где твоя гордость? - Ой, Алиса Сергеевна, это вы? А что вы здесь делаете? - похоже на голос вожатой 1 отряда Саши. У которой кликуха "Сиськи". Ясно. - Уже ухожу. - раздражённо выпутываться из пальто как смысл. - Ревность фраера сгубила. - бормочет под нос Кир. - Мечтать вредно. - говорю так же тихо и на удивление спокойно. - Что? - хлопает глазками Саша Сиськи. - Доброй ночи, Саша. - улыбаюсь даже не хищно, вот это я актриса, где моя кулиса. - И вам, хи-хи! Ик! Ой... - Плед вернёшь? - бросает вслед Кир. - Неа. - закрываю дверь своей комнаты. Ложусь и втыкаю наушники. Гой еси, Нойз МС, ты меня спаси. Хотя, тут только психиатр. Смена летит. Дети классные до невозможности. Соня пашет, я с ней. Творческий тандем возносит нас на первые места в мероприятиях. Это слишком круто. Кирилл шляется. Но в корпус никого больше не приводит. И не отбирает плед. Наоборот даже, перед уходом кидает его мне на кровать. Пару раз даже говорит "Не приду", и я спокойно иду спать не к себе под муть его телика. Он ничего не спрашивает, сделав какие-то выводы. Мне пофиг. Главное, что сон нормализован.