— У тебя сегодня был тяжелый день.
— У меня был тяжелый день последние полгода.
Сегодня Хината была абсолютно счастлива. Наруто устроил ей самый незабываемый праздник в ее жизни. Она еще никогда не получала столько подарков, которым действительно радовалась. Пусть они были не самыми полезным, нужными и практичными, но они были сделаны с душой, а именно это и ценила Хината. Но даже если бы не было никаких подарков, девушка бы все равно считала бы этот вечер самым лучшим. Ее Наруто был с ней, а это самое главное. Именно Наруто дарил ей так необходимые сейчас гармонию и душевную теплоту. С ним было очень весело и хорошо. Парень весь день старался рассмешить или умилить Хинату, что у него очень хорошо получалось. Он делал все для того, чтобы его девушка чувствовала себя комфортно и ни в чем не нуждалась. Именно с Наруто Хината могла расслабиться и отдохнуть, чего ей очень не хватало. Она даже на время забыла о брате, о котором последние полгода думала постоянно. С Наруто Хинате совсем не хотелось грустить, да и он ей этого не позволял. Единственное, что немного смущало Хинату – постоянное присутствие Ко. Он ходил за парой по пятам, не давая им никакой возможности для романтики. Конечно, Хината понимала, что Ко просто делает свою работу, охраняет ее. И она была благодарна мужчине, что он помог ей отпроситься у отца. Но его было слишком много. Хинате очень хотелось поцеловать Наруто, и ему тоже хотелось поцеловать ее, но из-за присутствия Ко, они не могли себе этого позволить. Хината слишком боялась. что мужчина расскажет все отцу. К счастью, Киба, верный друг, прочитал на лице подруги растерянность и увел Ко подальше, в бар. Ему как раз нужен был собеседник. Наконец, пара смогла остаться наедине. Как раз в это время заиграла красивая мелодия, и Киллер Би объявил медленный танец. Наруто протянул Хинате руку, приглашая ее на танцпол. Девушка с удовольствием согласилась. Она очень любила танцевать и старалась делать это как можно чаще. Тем более, во время медленного танца она могла прижиматься к Наруто столько, сколько ей угодно. — Хина-чан, — прошептал Наруто, когда девушка уткнулась носом ему в щеку, — я тебе говорил, что ты сегодня прекрасно выглядишь? — Да, Наруто-кун, — девушка хихикнула, так как его волосы щекотали ей нос. — Тогда, скажу еще раз, — ухмыльнулся парень. — Знаешь, Хина-чан, я тебя очень люблю. — И я тебя, Наруто-кун, тоже очень люблю. Наруто теснее прижал к себе девушку. Остальную часть танца они провели в полном молчание. Им не нужны были слова. Они чувствовали, что им обоим хорошо и без разговоров. Когда танец кончился, Наруто проводил Хинату к дивану в углу помещения. Он хотел с ней поговорить, и там мог сделать это без посторонних глаз. Особенно, без посторонних белых глаз. Осмотрев помещение, парень заметил, что Ко сидит у бара и о чем-то беседует с Кибой. Отлично. — Хина-чан, — парень усадил ее на диван, — хочешь перекусить? — Спасибо, Наруто-кун, но я уже все здесь перепробовала, поэтому не голодна, — робко проговорила девушка, наклонив голову. Она очень не хотела, чтобы Наруто считал ее обжорой. — Хина-чан, слушай, — парень замялся, не зная, как начать разговор. Но поговорить об этом он считал необходимым, — как думаешь, может я завтра пойду и представлюсь твоему отцу? Этого Хината очень боялась. Конечно, она сильно любила Наруто, считала его самым замечательным на свете. Но вот отец вряд ли разделит ее мнение. Повернутый на традициях и сохранении секрета бьякугана, Хиаши точно не оценит, что старшая дочь, кандидатка на наследство, встречается с сиротой. Тем более, манеры Наруто нуждались в корректировке. Если честно, Хината хотела сначала упросить Неджи проконсультировать Наруто по части этикета и традиций, а уже потом знакомить парня с отцом. Но брат большую часть времени был не в лучшем состоянии: уставший и пассивный, он вряд ли сможет (и тем более захочет) помочь. Поэтому Хината решила пока не грузить его своими проблемами. Сама девушка была слишком мягкосердечна, а в этом деле нужна была твердость. Сейчас было не лучшее время, чтобы знакомить отца с Наруто. — Наруто-кун, — смущенно начала она отговаривать парня от этой затеи, — может, лучше подождем немного. — Хина-чан, ты что, стесняешься меня? — расстроено протянул тот. — Нет, ни в коем случае, — Хината отрицательно закачала головой. — Ты же знаешь, я очень сильно тебя люблю. Ты очень мягкий, заботливый, добрый и открытый человек. Но отец… — она подбирала слова, чтобы не обидеть парня и не опустить отца в его глазах, — он очень строг в вопросах отношений. Я боюсь, что он может на тебя разозлиться, и ты больше не будешь со мной встречаться. — Хина-чан, — Узумаки притянул ее к себе, крепко обнимая, — ну разве кому-то может не понравиться такое солнышко, как я? — парень заулыбался, но увидев, что девушка немного напряжена, поспешил успокоить ее. — Но если ты так сильно переживаешь по этому поводу, то обещаю тебе, до Нового года про наши отношения не будет знать никто из твоего клана, ну, кроме Неджи. Он примирительно поцеловал Хинату в щечку. Та лишь улыбнулась, но тут же поспешно вырвалась из объятий. Наруто сначала растерялся, а потом заметил идущего к их месту Ко. Мужчина держал в руках два стакана морковного сока. Подойдя ближе, он протянул их паре. — Вы разговаривали про Неджи-сана? — Ко присел на краешек их дивана. — Как он? Ко хорошо знал Неджи. И уважал парня за упорство и стойкость, с которой тот добивался своих целей и уважения соклановцев. Почти все в побочной ветви уважали его, и даже некоторые представители главной ветви, не отличающиеся любовью к меченым собратьям. Ко догадывался, что, возможно, этим вопросом слегка расстроит Хинату, но не мог не спросить про здоровье Неджи. Тем более, он понадеялся, что в присутствии друга девушка не так сильно раскиснет. — Он пока еще очень слаб и не может двигаться, — начала девушка, — но уже заметны улучшения. Тен-тен-сан говорит, что скоро он пойдет на поправку, я тоже в это верю. К удивлению Ко, Хината сказала это ровным и спокойным голосом, который даже ни разу не дрогнул. Этого раньше не случалось. Сейчас Хината чувствовала себя так расслабленно и хорошо, что у нее не было настроения грустить. — А вообще, — встрял Наруто, — тебе лучше спросить об этом Сакуру, девушку с розовыми волосами. Она — врач и явно знает об этом больше Хинаты, — Наруто не нравилось, что Ко помешал их уединению. — Я бы с радостью, но не могу, — пожал плечами мужчина. — Уже десять вечера, а я обещал Хиаши-сама, что приведу Хинату-сама домой к половине одиннадцатого. Нам как раз идти полчаса. Хината-сама, — он повернулся к девушке, — ваши подарки я уже собрал, мы можем идти. — Да, Ко-сан, — та робко кивнула. Было видно, что ей не хочется уходить. — Я только попрощаюсь с Наруто-куном и остальными. Наруто немного поник, ему хотелось провести со своей девушкой больше времени. Все остальные тоже расстроились. Вечеринка только набирала обороты, и продолжать ее без именинницы было не так весело. Но что поделать, строгий нрав Хиаши Хьюга был известен всем жителям Конохи. Конечно, Киллер Би пытался уговорить Ко остаться еще на полчасика, но ему быстро объяснили, что если отец Хинаты рассердится, то и девушку, и самого Ко будут ждать неприятности. — Хина-чан, тебе же понравилась вечеринка? — Наруто надеялся на положительный ответ. — Да, Наруто-кун, очень, — она не врала, это был самый лучший праздник в ее жизни. — Спасибо огромное. Хинате не хотелось уходить, но сердить отца и подставлять Ко ей не хотелось еще больше. Поэтому, собрав подарки и попрощавшись со всеми, она направилась домой. Сзади спешил Ко. Засыпая, Хината вновь вернулась мыслями к прошедшему вечеру. Это было так приятно, знать, что тебя любят не за титул и деньги, не потому, что ты — родственница, а просто так. Наруто любил ее именно такой любовью, и она отвечала ему тем же. Завтра у нее будет долгий и сложный день, а пока можно наслаждаться снами о любимом.***
В палате было тихо. Только тиканье часов нарушало тишину. Пальцы так и не слушались Неджи, что его очень расстраивало. Когда он только очнулся, думал, что придет в норму через день-два, но прошло уже две недели, а Хьюга так и не мог шевелиться. Собственная недееспособность угнетала. Из-за нее в голове постоянно крутились пессимистические мысли. Сейчас, пока Тен-тен массировала его руку, Неджи другой рукой снова пытался сжать эспандер. И снова — безрезультатно. Это сильно злило. — В этом нет смысла, — раздраженно прошипел парень. — Неправда, — девушка подняла на него глаза, ободряюще улыбаясь. — Если бы в упражнениях не было смысла, Цунаде-сама бы их тебе не назначила. Это была первая его фраза за три дня, которую не пришлось вытягивать, будто щипцами. Неджи последнее время все больше и больше закрывался в себе, практически ни на что не обращая внимания. Тен-тен приходилось его заставлять даже есть. Поэтому сейчас она немного обрадовалась, что он сам что-то сказал, пусть и не совсем радостное. — Если бы в них был какой-то смысл, я бы уже хотя бы пальцами шевелить мог. Но, как видишь, это не работает, — процедил он зло, холодно и безнадежно. — Не говори так. Ты совсем недавно вышел из комы, не стоит ожидать от организма великолепных результатов прямо сейчас. — Я уже перестал ждать вообще каких-либо результатов, — обреченно вздохнул парень. — Неджи, — Тен-тен не нравился его грустный тон, — не говори так. У тебя все обязательно получится, рано или поздно. Ты же Неджи Хьюга — гений, который не сдается. — Гений, — горько, с издевкой выплюнул Неджи. — Хорош гений, который даже в туалет самостоятельно сходить не может. Тен-тен только поджала губу. Ей было сложно с ним таким — молчаливым депрессивным парнем, раздражающимся по любому поводу. Но это не она была прикована к кровати. Не ей ежедневно кололи уколы и делали процедуры. Не она начинала и заканчивала каждый свой день горстью таблеток. Не ее кормили с ложечки и купали, как младенца. Не ее, а Неджи. Ему сейчас было сложнее, чем ей. Гордый и упертый, Хьюга не мог сейчас даже пошевелить рукой без посторонней помощи. Конечно, зависимость от других выводила его из себя. Сейчас он как никогда нуждался в поддержке, и Тен-тен будет чувствовать себя самым худшим человеком на земле, если бросит его. Тен-тен неловко приобняла его и, притянув к себе, осторожно погладила по спине. Таким образом она хотела успокоить его. Она ожидала, что он постарается вырваться, но этого не произошло. Неджи только уткнулся носом в шею подруги. — Я понимаю, тебе сейчас очень сложно. Пожалуйста, расскажи мне все, — Тен-тен была уверена, если он выскажется, ему станет легче. — Тен, мне страшно, — тихо начал он. — Очень страшно, что это все не поможет. Мне всего восемнадцать, — "девятнадцать" - машинально поправила его Тен-тен, — девятнадцать, — согласился Хьюга, — а я уже — беспомощный инвалид, и боюсь, что таким останусь. А знаешь, чего я боюсь больше всего? Боюсь, что такой я никому не буду нужен. Ни семье, ни товарищам, ни тебе, — она хотела возразить, но поняла: он не будет слушать. — Я даже самому себе не буду нужен. Он всхлипнул. Тен-тен ощутила, что ее шеи коснулось что-то влажное. Неджи плакал, это было понятно даже несмотря на то, что Такахаши не видела его лица. Она никогда не видела и не слышала, чтобы Хьюга когда-либо плакал. Неджи всегда был далек от этого: слишком серьезный и спокойный, он не производил впечатление восприимчивого человека. Тен-тен думала, что даже в самом раннем детстве, даже на похоронах отца он не плакал. Поэтому сейчас осознание того, что этот твердый парень не может сдержать слез, испугало девушку. «Конечно, от всего этого стресса у него началась истерика», — подумала она. Глазами она поискала упаковку с успокоительным, которое недавно вытащила, чтобы изучить инструкцию немного позже. Упаковка лежала на тумбочке. Благо, до нее было не далеко, и Тен-тен могла дотянуться, не выпуская Неджи из объятий. Кое-как открыв одной рукой коробочку и набрав жидкость в шприц, осторожно вколола лекарство парню в плечо. Осталось подождать, пока подействует. — Ну, и правильно, — продолжал он тем временем. — Зачем тебе возиться с калекой вроде меня. Ты побудешь со мной, может, еще год, а потом я тебе надоем. Ты уйдешь, найдешь себе хорошего молодого человека, влюбишься в него. У тебя будет семья, дети, любимая работа, — голос был спокойный, как море во время штиля, но слезы продолжали скатываться Тен-тен на шею. — А я останусь тут. Больной и бесполезный. Вконец загнию и умру в одиночестве лет так в двадцать пять. Может, протяну до тридцати. Знаешь, иногда я думаю, что лучше бы умер тогда. — Пожалуйста, не говори такие жестокие вещи, — теперь Тен-тен не смогла сдержать слез. — Ты подумал о других: о Хинате, о Ли с Гаем, обо мне, в конце концов. Да, если бы ты умер, мне бы ничего не оставалось, кроме как утопиться, — девушка всеми силами гнала от себя эти мысли, но сейчас, когда Неджи об этом сказал, картина его смерти сама вырисовывалась перед глазами. От этого слезы полились сильнее. — Ты уже можешь нормально говорить и самостоятельно сесть. У тебя не кружится голова, не двоится в глазах. Твои давление и температура нормализовались. Улучшения есть, просто, ты их не замечаешь, — она продолжала гладить его по спине. — Все будет хорошо, я обещаю. У тебя все получится, ты снова вернешься в форму, а я буду рядом, буду помогать. Только, пожалуйста, не думай о таких глупостях. Все будет хорошо, я в тебя верю, но и ты, пожалуйста, тоже в себя верь. Помнишь, без веры в себя не стоит даже пытаться, — Тен-тен гладила его по спине и чувствовала, что он постепенно успокаивается. — Прости, я не подумал, — прошептал ей в шею. — Тен, я такой дурак. Ты права. Во всем. Ты такая хорошая. Спасибо тебе, Тен. Люблю тебя. Тен-тен немного опешила. Неджи никогда не извинялся, не признавал свою неправоту и, тем более, не мог любить ее. Он, кажется, вообще никому не говорил что-то такое сентиментальное, считая все эти телячьи нежности ненужными. — Неджи, повтори, пожалуйста, — тихонько прошептала. Но тот ее уже не услышал. Тен-тен прислушалась к его дыханию, оно было ровным. Кажется, Хьюга заснул. Тен-тен знала, что успокоительное может действовать как снотворное. Она разорвала объятия, аккуратно уложив Неджи на подушку. Он тихонько посапывал во сне, поэтому Тен-тен знала, что он не притворяется. Неджи не знал, что сопит во сне, и никто не спешил его просветить. Поэтому Тен-тен всегда могла узнать, когда он по-настоящему заснул, а когда таким образом желает уйти от разговора. Сейчас он действительно спал. Тен-тен, озадаченная его сегодняшним поведением, потянулась к упаковке от успокоительного. В инструкции она нашла список возможных побочных эффектов: сонливость, головокружение, спутанность сознания, неустойчивость, утрата координации, небольшой бред. Да, это определенно было похоже на бред, особенно последняя реплика. Тен-тен немного испугалась, не сделала ли она ему хуже, приняв такое поспешное решение. Но, раз это лекарство дала Шизуне, а она разбирается в лекарствах, значит, ничего плохого не будет, так ведь? Девушка нервничала последнюю неделю. А сегодня она была совсем вымотана. Ей самой сейчас надо было успокоиться. Такахаши решила отправиться домой, принять ванну и съесть что-нибудь вкусное. Так она трезво сможет оценить ситуацию.***
Тен-тен не могла уснуть. И вовсе не из-за светящей в окно луны. Ей было неудобно на своей мягкой кровати, любимая пижама казалась слишком тесной и сковывающей движения, одеяло было слишком жарким. Из головы никак не вылезал Неджи. Да, девушка последнее время часто думала о нем, но не в таком ключе. Она, само собой, волновалась за его здоровье, надеялась, что ему больше не станет хуже. Да, она продумывала почти каждую их встречу, которые никогда не проходили по готовому сценарию. Тен-тен была готова к любому скачку его настроения, к любому повороту событий. Но не к такому. С одной стороны, она была уверена, что он не имел в виду то, что сказал. Во-первых, он явно был не в себе. Неджи Хьюга, которого Тен-тен знала чуть ли не всю жизнь, был гордый, серьезный, сильный духом и телом парень. Он точно не стал бы в здравом уме жаловаться, плакать, извиняться. Он никогда бы не признал бы свои слабости, просто из гордости. Даже перед Тен-тен. Скорее всего, вследствие стресса из-за физической недееспособности, его психика пошатнулась. Это была истерика, о которой он завтра даже не вспомнит. Во-вторых, она сама бездумно вколола ему лекарство, которое могло вызвать бред. Тен-тен была уверена, именно бредом вызваны его слова. Но с другой стороны, Тен-тен хотела верить, что его слова про любовь были правдой. Она, как любая девушка ее возраста, мечтала о том, что ее чувства будут взаимны. Неджи нравился ей уже два года. Во время сражения с акулоголовым из Акацуки она поняла, что это не просто симпатия к красивому и талантливому мальчику, а что-то большее. Война и кома показали Тен-тен, что она не хочет и не может жить без него. Но его мнение о ней, девушка не знала. Он всегда помогал ей, был предельно вежлив и внимателен, но никогда не позволял заходить дальше дружбы. Иногда Такахаши казалось, что Хьюга вообще не испытывал никаких чувств, кроме гордости и ненависти к клану. Ну, еще раздражение по поводу выходок Ли. Даже если бы он действительно испытывал бы к ней некую симпатию, они бы все равно не могли бы быть вместе. Он — гений клана, сильный и талантливый. Почти идеал. А она — просто Тен-тен, не имеющая ни клана, ни особенных способностей. Да, она была хорошим стратегом, отлично владела оружием и могла запечатать в свои свитки что угодно, даже океан. Но все равно она не дотягивала до стандартов клана Хьюга. Да и дядя Неджи вряд ли бы одобрил отношения племянника с простолюдинкой. Так что легче было смириться. Такахаши не верила в сказки про счастливую любовь. В ее жизни такого точно не будет. Но в глубине души Тен-тен все же верила в чудо. Она никогда не делала слишком поспешных выводов. В этот раз она тоже решила сначала проверить пункт №1, а уже потом либо оставить все, как есть, либо надеяться на лучшее. Тен-тен решила: если завтра Неджи заговорит с ней о сегодняшнем, значит, это не бред, и им стоит поговорить; если не заговорит — значит он не помнит своих слов, и говорить не о чем. Решив так, Такахаши уснула.