— И что же мы будем делать?
— Наслаждаться моментом.
— Мам, пап, знакомьтесь, Рок Ли — мой молодой человек, — Сакура нервно улыбнулась, взяв парня под руку. Она, как и любая девушка на ее месте, немного нервничала. Она переживала, что Ли своим немного странным поведением и большой активностью напугает ее родителей. Конечно, Ли — добрый и славный парень, но все его положительные черты сложно разглядеть при первом знакомстве. Но он не подвел. — Мебуки-сан, это вам, — Ли протянул женщине букет из жасмина, украшенный побегами бамбука. — Теперь я понимаю, в кого Сакура такая прекрасная. Женщина улыбнулась и благодарно приняла букет. — Кизаши-сан, Сакура много о вас рассказывала, — Ли пожал руку отцу семейства. — Всегда приятно отпраздновать Новый год в новой компании, — пожал руку в ответ Кизаши. — Я приготовил вам подарочки на праздник, — Ли протянул родителям Сакуры небольшие пакетики, в которые положил так тщательно подбираемые им подарки. — Ой, что ты, не стоило, — зарделась Мебуки. Но про себя заметила: «Внимательный и не жадный — хорошо». Сакуре понравилось, что парень подумал и о таких мелочах. Она совсем не расстроилась, что пакетиков было только два, так как они договорились обменяться подарками в храме. — Что ж, раз все познакомились, мы можем пройти к столу, — Мебуки первая прошла в столовую. — Сакура, отнеси торт на кухню. Харуно с облегчением вздохнула. Ли родителям понравился, даже умудрился с цветами не напортачить. Отнеся принесенный Ли тортик на кухню, девушка присоединилась ко всем за столом. — Итак, Рок-сан, как вы с Сакурой познакомились? — Мебуки аккуратно нарезала свой стейк на кусочки, не сводя испытывающего взгляда с Ли. — Мебуки-сан, можете называть меня просто «Ли», — парень слегка смутился от такого обращения. Сакура знала, мама будет называть Ли «Рок-сан» и никак иначе. Во многих вопросах она твердо стоит на своем. Ее невозможно переубедить. — И все же, — женщина успешно проигнорировала эту реплику. — Впервые я встретил Сакуру, когда участвовал в своем первом экзамене на чунина, — начал Ли. — Мне сразу понравилась ее грациозная походка, ее безупречный вкус в одежде, а когда я услышал ее сладкий голос и увидел ее взгляд, чарующий и загадочный, то влюбился окончательно и бесповоротно. Я всегда мечтал, чтобы она подарила мне свою любовь, поэтому сейчас абсолютно счастлив. Сакуре показалось, что Ли намного переборщил с восхищением, но Мебуки вполне удовлетворил такой ответ. Женщина была уверена, этот юноша искренне восхищается ее дочерью. — Получается, тебе уже есть восемнадцать, — Кизаши вытащил из-под стола небольшую бутылку вина. — Может, тогда по бокальчику за знакомство? — Спасибо, Кизаши-сан, но сегодня я, пожалуй, воздержусь, — Ли прекрасно помнил, чем завершается каждая его встреча с алкоголем. Первое впечатление портить ни в коем случае нельзя. — Я настаиваю, — мужчина был несколько озадачен. В его представлении никто, тем более мужчина, не должен отказываться от хорошего вина. — Папа, Ли же сказал, что не будет пить, — грозно сверкнула глазами Сакура. Она тоже отлично знала, как алкоголь влияет на ее парня. А также она знала, что отец легко может убедить почти любого человека, особенно наивного Ли. Разгребать завал и объяснять родителям странность своего избранника не хотелось. — Кизаши, тебе же сказали «нет», — Мебуки грозно посмотрела на мужа, — не приставай к человеку. Кизаши что-то пробурчал, но не стал больше предлагать. — Рок-сан, ты же шиноби, верно? — Мебуки вернулась к Ли. — О, помню, в юности я тоже был шиноби, — начал вспоминать Кизаши. — Отличное было время. Я участвовал в осаде крепости. Очень захватывающе. Мебуки и Сакура закатили глаза. Свои глупые каламбуры глава семейства вставлял куда угодно, вне зависимости от их уместности. Хорошо, что Сакура успела предупредить Ли о этой дурацкой привычке своего папы. Парень мог принять все за чистую монету. Кизаши на самом деле был шиноби, но никогда не участвовал в осаде крепости, а защищал деревню изнутри. — Ахаха, я понял! — Ли засмеялся. — «осада» и «захватывающе»! Это гениально, Кизаши-сан! Если бы Сакура не знала, что Ли совершенно не умеет притворяться, решила бы, что парень льстит ее отцу. Но, кажется, папа нашел единомышленника. — Во! — Кизаши довольно указал на Ли пальцем. — Настоящий ценитель! А вы говорили, мои шутки никому не интересны, — протянул он обижено дочери и жене. — Так, какой у тебя ранг, Рок-сан? — Мебуки решила не обращать внимание на мужа, что делала всегда, когда он решал отпустить свои шуточки. — Я — чунин. Но в скором времени собираюсь получить повышение. Мебуки была довольна. Она не хотела, чтобы дочь связала свою жизнь с кем-то ниже ее по рангу, но и более высокое положение ее избранника было бы нежелательно для Мебуки. По ее мнению, мужчина-шиноби очень часто принижает девушку, пользуясь своим высоким званием. В то же время ответ Ли показал, что он амбициозный юноша, имеющий перспективу в жизни. — Мам, ты так говоришь, будто звание и ранг значат в жизни все, — Сакура махнула рукой. — Сакура, ты права, — Ли с гордостью посмотрел на девушку. — Звание не главное, главное — Сила Юности! — он зачем-то встал в стойку крутого парня. — Сила Юности? — Кизаши снова вступил в разговор. — А что это такое? Этого Сакура и боялась. Ли начал рассказывать ее родителям о Силе Юности, Гае и зеленых костюмах. Харуно уже много раз слышала этот рассказ, у нее уже выработалась отрицательная реакция на Силу Юности, как у Тен-тен и Неджи. Честное слово, им троим можно открывать клуб «безвольных слушателей». Чтобы не выслушивать восторженные речи Ли, Сакура удалилась на кухню приготовить все к чаю. Через несколько минут к ней присоединилась мама, которую, видимо, уже успели утомить эти речи. — И часто он так? — спросила Мебуки слегка ошарашено. Она не ожидала, что избранник дочери такой эмоциональный. — Ты уже устала? — усмехнулась Сакура. — Нет, не часто. Для этого у него есть сокомандники. — Что, тоже любители странных штук? — мама вытащила из холодильника торт и начала нарезать его на аккуратные кусочки. — Нет, нормальные. Просто они уже привыкли и не сильно сопротивляются. Несколько секунд прошли в молчании. Мебуки нарезала торт и заваривала чай, а Сакура нарезала фрукты. Приятное молчание на фоне едва слышных возгласов Ли и реплик папы. — Знаешь, — Мебуки прервала молчание. — если не обращать внимание на Силу Юности и большую эмоциональность, Рок-сан — очень хороший молодой человек, подходящая для тебя партия. — Спасибо, мам, — Сакура тепло улыбнулась. — Надеюсь, папа думает также.***
Хината ушла только в девять вечера. Сначала она совсем не хотела уходить, но Неджи ее уговорил. Конечно, он понимал, что для сестры это единственный шанс избежать так ненавистного ей презрительного осуждения от старейшин но, во-первых, Неджи хотел немного побыть один, а во-вторых, если Хината не явится на церемонию, ее будут еще больше призирать. Хината тоже это прекрасно понимала. Старшая дочь главной ветви клана Хьюга не может пренебречь традиционной новогодней церемонией ради того, чтобы быть в больнице с членом побочной ветви. Не важно, что он ее двоюродный брат, главная ветвь никогда не ставит интересы побочных выше своих собственных или выше традиций и правил клана. Не важно, что он был тяжело ранен, защищая ее, для главной ветви такой поступок не более чем исполнение обязанностей по защите наследницы, даже если на самом деле все было не так. Хината должна быть благодарна уже за то, что ей разрешено ежедневно навещать Неджи. Иногда ей самой было стыдно, что она родилась в главной ветви. Оставшись наедине с самим собой, Неджи задумался о Тен-тен: «Интересно, как она проводит этот день?» Сейчас, когда никого не было, он мог полностью отдаться мыслям о ней. Он часто думал о ней в одиночестве, когда никто и ничто не отвлекало. Когда Неджи впервые заметил, что каждую свободную минут думает о ней, он подумал, что у него проблемы с головой. Он был прав, проблемы были, по крайней мере, одна. Тен-тен была его проблемой. Его личным сортом героина. Не важно, была она поблизости или нет. Возможно, это зависимость. Вчерашняя ссора была ошибкой. Он прекрасно это знал. Нужно было обязательно извиниться. Только как это сделать, если она не придет? Конечно, есть телефон, и чтобы послать СМС достаточно только пальцев, но написанный текст все передаст не так, как слова. Неджи не хотел, чтобы его неправильно поняли. Но извиниться нужно было обязательно. Передавать свои извинения через кого-либо еще Хьюга тем более не хотел. Незачем посторонним знать суть их конфликта. Решив, что сначала можно написать, а уже потом, при личной встрече, сказать, все, как надо, он потянулся за телефоном. Благо, Хината положила его на кровать, совсем рядом с рукой, поэтому больших усилий прикладывать не пришлось. Хоть у Неджи до сих пор двигались только пальцы, для набора текста большего не требовалось.С Новым годом, Тен-тен. Прости меня за вчерашнее. Я на самом деле не хотел тебя обижать.
Больше он не придумал, что написать. СМС не были его сильной стороной. Тен-тен не ответила, даже не прочитала. Неужели, она так сильно обиделась. «Нет, она, наверное, просто занята и не может подойти к телефону» — успокаивал сам себя. Неджи решил отправить поздравления еще и Ли с Гаем. Ни один, ни другой не ответили. «А они-то на что обиделись!» — Хьюгу бесило, что все члены команды его игнорируют. У Тен-тен, несомненно, была причина обижаться и дуться, которую Неджи планировал устранить всеми возможными способами в ближайшее время. Но ни Ли, ни Гаю он не делал ничего плохого. Может, он и не идеал сердечной доброты, но игнорировать без причин — наглость. Неужели, они настолько заняты, что не могли найти пары секунд, чтобы ответить. Так как делать было больше нечего, Неджи решил поспать, день сегодня был долгий. Он пролежал с закрытыми глазами, наверное, минут десять или даже двадцать, но сон не шел. Все мысли были заняты Тен-тен, недавней ссорой и поиском способа загасить конфликт. Несмотря на все попытки извиниться, Неджи тоже был обижен на Тен-тен. На него еще никто ни обзывался такими обидными словами, и оттого, что это первой сделала именно она, было вдвойне неприятно. Из-за всех этих размышлений Неджи, кажется, снова возвращается к хандре. Этого нельзя был допустить. Он снова закрыл глаза, пытаясь уснуть. Говорят, для этого надо считать баранов. От подсчета парнокопытных Хьюгу отвлек стук в дверь: — Эй, ты еще не спишь, даттебайо? — в дверь просунулась наглая блондинистая макушка. Убедившись в правдивости своего предположения, Наруто обернулся к кому-то за его спиной. — Густобровый-сенсей, он не спит. В палату вкатил Гай, следом за ним прошмыгнул Наруто, закрыв за собой дверь. На коленях у сенсея лежал пакет. Неджи сел. Его интересовало, как эти двое сюда проникли после окончания времени посещений. Обычно в больницу после семи вечера никого не пускали, а весь персонал расходился ближе к десяти. В это время в госпитале было разрешено находиться только пациентам, главврачу и ее помощнице, а также дежурным медикам. Но, кажется, Наруто даже эти правила не касались. — Что вы тут делаете, тем более так поздно? — скрыть удивление ему так и не удалось. — Что-что, — усмехнулся Узумаки, — решили составить тебе компанию. Баа-чан разрешила посидеть у тебя до двенадцати. — предвидел он следующий вопрос. — Ну, рассказывай, как ты это сделал? — Гай показал свой телефон, на дисплее которого высветилась СМС от Хьюги. — Пальцами, — Неджи все еще сердился, что учитель не ответил на поздравление, несмотря на то, что тот приехал лично. — Они зашевелились несколько дней назад. — Класс, поздравляю! — Наруто схватил его руку и потряс, будто в рукопожатии. Неджи это раздражало, поэтому ему совсем не было совестно за ледяной взгляд, которым он одарил джинчурики. — Как насчет того, чтобы перекусить и посмотреть на фейерверки? — Гай вытащил из пакета торт. — Жаль, мне нельзя сладкое, — на самом деле ему было совсем не жаль. Хьюга не был любителем тортов, они были по части Тен-тен. — Мы предвидели такой вариант событий и захватили для тебя онигири, — Гай вытащил из того же пакета коробку, в которой нашлись рисовые колобки. Наруто взял у Гая кусок торта для себя в одну руку, онигири в другую и сел на кровать напротив Неджи. — Давай, открой ротик и скажи «A», — Узумаки играючи сунул онигири Хьюге под нос. — Сколько, по-твоему, мне лет? — холодный, раздраженный тон. Он не позволит кому-нибудь кормить его таким образом. Одно дело, когда с ложечки его кормят Тен-тен или Хината, но совсем другое, когда это кто-то другой. Уж тем более, если это Узумаки Наруто. — Да ладно тебе, Неджи, не вредничай, — Наруто надулся, но лишь на мгновение. — Мы все равно скоро станем родственниками. — Тебе сначала нужно Хиаши-сама понравиться. — буркнул, но кусочек все же откусил. Все-таки угощение выглядело весьма аппетитно. — Сомневаешься, что у него получится? — спросил Гай. Лично он не сомневался почти ни в ком. — С главой сложно поладить, — Уклончиво ответил Неджи. Отношения с дядей у него были очень сложные, совсем не такие, как с сестрами. — Как кто-то может не любить такое солнышко, как я, даттебайо! — скорчил умильную рожу Наруто. — Вот принесу сегодня в храме подношение богу удачи, и обязательно ему понравлюсь, Еще и Хокаге стану! — он высунул язык. — Правильно! — поддержал Гай. — В Новый год желания всегда должны сбываться. Я, например, пожелаю, чтобы все узрели Силу Юности! А ты чего желаешь? — обратился он к Хьюге. — Надеюсь, этого никогда не случиться, — едва слышно буркнул себе под нос Неджи и уже громче добавил: — Выйти отсюда поскорее, желательно, на своих двоих. На самом деле, он еще очень хотел помириться с Тен-тен, но Гаю и Наруто об этом знать не следовало. Неджи вообще не хотел, чтобы кто-либо знал об этой ссоре. Слишком личная информация. — Правильный настрой! — Гай зачем-то принял позу крутого парня. — Такое хорошее желание обязательно сбудется. За окном раздались выстрелы. Начались фейерверки. Гай подъехал к окну и распахнул шторы. Зрелище было чудесное: сотни разноцветных фонтанов устремлялись в небо и взрывались там, на несколько секунд освещая пространство вокруг. Неджи не был любителем фейерверков, но считал их красивыми. Остальные же члены девятой команды, как и других команд, ну, может кроме Шикамару и Шино, просто обожали эти шумные взрывающиеся штуки. Вон, как у Гая и Наруто счастливо светятся глаза. Неджи лег, все-таки он много времени сегодня провел в сидячем положении, отчего спина немного побаливала. Он устал морально. Ханаби за пределами территории клана всегда открыто выражала эмоции и требовала того же от обычно спокойного Неджи. С Хинатой же сложно было полностью расслабиться из-за прошлых разногласий и слишком стеснительного характера сестры. Залюбовавшись разноцветными всплесками, он сам не заметил, как уснул. — Ого, уже почти двенадцать! — Наруто посмотрел на часы и хлопнул себя по лбу. — Мы же с Хиной-чан договаривались встретиться в храме. Мне пора бежать. — Беги, мы с Неджи вдвоем побудем, — Гай все еще смотрел в окно на искры фейерверка. — Густобровый-сенсей, кажется, Неджи уснул, — Наруто указал пальцем на посапывающего гения. — Действительно, — Гай почесал подбородок, — а я и не заметил. Что ж, тогда и мне нужно собираться. — Вас подбросить до храма? — спросил Узумаки, уже уходя. — Спасибо, но я лучше как-нибудь сам, — Гай не любил, чтобы ему помогали с тем, что он может сделать самостоятельно.***
Тен-тен обожала Новый год. Особенно вечер перед наступлением первого дня следующего года. Сейчас она лежала на подушках в зале и объедалась шоколадом. Она не часто позволяла себе такие вольности, хотя благодаря постоянным тренировкам могла не сильно беспокоиться о фигуре. Гай всегда уматывал команду так, что никакой фитнес не требовался, благодаря чему Тен-тен никогда не сидела на диетах, в отличие от остальных девушек. Жуя сладость под звуки старого бабушкиного граммофона, Тен-тен снова ощущала себя маленькой девочкой. Никуда не надо идти, ничего не нужно делать, нет никаких проблем и обязанностей. Идиллия. Когда часы показали одиннадцать часов вечера, Тен-тен неохотно поднялась со своего места. Они с друзьями договорились встретиться у храма в полночь, но Такахаши еще хотела погулять на ежегодной новогодней ярмарке. Она хотела развлечься: полюбоваться фонариками, поучаствовать в традиционных играх и развлечениях, может, съесть что-нибудь вкусное и, конечно, посмотреть фейерверки. Это была традиция девятой команды, они всегда ходили на эту ярмарку вместе. Однако сегодня Тен-тен будет одна: Ли до полуночи будет в гостях у Сакуры и ее родителей, а Неджи в больнице. «Надеюсь, ему не было сегодня грустно» — подумала девушка. «Нет, не было! — тут же осадила сама себя: «А если и было, то сам виноват!» Тен-тен все еще злилась. Она не собиралась разговаривать с Хьюгой как минимум до завершения миссии. Он сильно ее обидел и должен был понести наказание. Но мысли о Хьюге предательски всплывали у нее в голове в течение всего дня. Что только Тен-тен не делала, лишь бы не думать о нем. И тренировалась, и в магазин ходила, и готовила, даже весь дом убрала. Но предательские мысли все равно появлялись время от времени. Она даже посоветовалась с бабушкой, та предложила ей довязать шарф. Как ни странно, это помогло. Когда Тен-тен вязала шарф для Неджи, она не думала о самом парне, полностью концентрируясь на стежках и петельках. Тен-тен тряхнула головой. Опять она думает не о том. Поднявшись к себе в комнату, девушка вытащила из шкафа приготовленный заранее наряд. Коралловое кимоно, расписанное ветками сакуры, она искала по магазинам почти час, столько же подбирала к нему черный пояс-оби с вышитыми на нем разноцветными узорами. Все для того, чтобы во время хацумодэ выглядеть сногсшибательно. — Тенни, милочка, ты выглядишь изумительно! — восхищенно запричитала бабушка, увидев внучку в кимоно. — Спасибо, бабуль, — Тен-тен аккуратно заправила за ухо выбившуюся из прически прядь. — Подожди-ка, — к ней со спины подошла мама и прикрепила что-то к волосам. — Вот так. Иди-ка, посмотрись в зеркало. Тен-тен так и сделала. Она знала, что выглядит прекрасно, убедилась в этом еще в комнате. Но с заколкой-цветком она выглядела еще лучше, женственнее, что ли. Цветок кирпичного цвета подчеркивал ее глаза, делая их более заметными, а блеск, единственная косметика на ее лице, делал губы сочнее. Тен-тен очень понравилось то, что она увидела в зеркале. — Мама, откуда ты достала этот цветок? — Тен-тен прищурилась и обернулась к матери. — Я не помню, чтобы у тебя такой был. — Можешь считать это подарком на праздник, — улыбнулась женщина. Тен-тен крепко обняла маму. В их семье не было принято делать какие-нибудь подарки на Новый год, за исключением конфет, но Ике очень хотела порадовать отдаляющуюся дочь. — Ладно, беги уже, — женщина разорвала объятия. — Тебя, наверное, заждались уже. Тен-тен, сияющая от счастья, вышла из дома и направилась на главную площадь, где и проходила ярмарка. Вся дорога до площади, как и сама площадь, была украшена множеством разноцветных бумажных фонариков, подвешенных на палках над головой. Тен-тен невольно залюбовалась игрой цветных бликов на земле и деревьях. Даже на лицах прохожих мелькали эти радужные мошки. Было очень красиво. Чтобы хоть как то себя занять до фейерверков и прихода друзей, Такахаши решила сыграть ханэцуки с очень милым мальчиком, потом запустила воздушного змея, которого взяла напрокат. Немного проголодавшись от подвижных развлечений, Такахаши решила перекусить рыбкой-тайяки, которых продавали почти в каждой палатке с едой. Было действительно вкусно и сладко. Все, как любит Тен-тен. — Тен-тен! — девушка обернулась, она прекрасно знала, кто звал ее так громко. — Ты тоже решила прийти пораньше? Отлично! К ней подбежал Ли, за которым едва поспевала Сакура. Не удивительно, в кимоно много не побегаешь. Парень остановился на полпути, стукнул себя по лбу и ринулся назад. Не обращая внимания на все отговорки Сакуры, Ли взял ее на руки и направился к подруге, где, наконец, поставил девушку на землю. Он тут же умчался за напитками для девушек. Вкусы Тен-тен Ли более-менее знал, а Сакура попросила лимонад. — Привет, Тен-тен, — Сакура поправила растрепавшуюся прическу. — Остальные еще не пришли? — Нет, я пока одна, — усмехнулась Такахаши. — Красивая подвеска. Ли подарил? — она указала на кулон в форме цветка сакуры. Подруга только кивнула. Она немного запыхалась, несмотря на то, что часть дороги Ли пронес ее на руках. — Ты сегодня отлично выглядишь, — сказала Харуно, отдышавшись. — Спасибо, а ты, как всегда, изумительна, — она не врала. Сакуре чудо как шло ее персиковый наряд. Только Ли успел подойти с напитками, как прогремели первые залпы фейерверка. Это было грандиозное зрелище: столпы разноцветных искр поочередно взмывали в небо, образуя различные фигуры. Кажется, Какаши решил потратить на фейерверк много денег. Миллиарды огоньков окрашивали деревья, дома, торговые палатки в разные цвета. На лице Тен-тен то и дело мелькали синие, голубые и фиолетовые пятна. Это было замечательное зрелище! Но, к сожалению, все прекрасное рано или поздно заканчивается. Когда взрывы фейерверка смолкли, девушки под руку с Ли направились к храму. Там они надеялись встретиться с остальными. Каждый загадывал свое желание. Тен-тен, как и в прошлом году, загадала удачи, процветания дому и семье, успехов на миссиях. Конечно, она загадала, чтобы Неджи скорее поправился, ведь, несмотря на ссору, она желала другу добра. Тен-тен не стала в этом году загадывать ответных чувств (столько раз загадывала, а все без толку). Лучше попытаться добиться их самостоятельно, без помощи богов. — Тен-тен, иди сюда, — позвала подругу Сакура. — Будешь вытягивать свою судьбу? Она стояла у стойки с омикудзи. Харуно подвинулась, пуская подругу на занятое для той место. В ее руках уже была тонкая полоска с предсказанием. Сакура показала свое предсказание Тен-тен.Холодным зимним днем в твою дверь постучит настоящее счастье. И твое сердце растает от его любви
— Как думаешь, сбудется? — заговорщицки спросила медик. — Конечно, сбудется, — опередил ответ Тен-тен мужчина за прилавком. — Что в храме на Новый год предсказано, всегда сбывается. А вы, милая девушка, брать будете? — обратился он к Тен-тен. — Обязательно, — кивнула та. — Может, судьба будет ко мне благосклонна. Вытянув из яркой коробочки бумажку, Такахаши прочла надпись:Однажды ты проснешься от запаха полевых цветов, которые «твой человек» собирал для тебя всё утро
«Твой человек». Тен-тен усмехнулась. Она прекрасно знала, кого хотела видеть в роли этого «ее человека», но сначала, стоило простить ему грубость. А куноичи не собиралась так просто его прощать. — Ладно, нам пора, правда, Сакура, — Ли похлопал подругу по плечу на прощание. — А то уже поздно. Задумавшись, Тен-тен не заметила, как уже наступило два часа ночи. Действительно, пора было расходиться. Бабушка с мамой, наверное, волнуются за нее, ведь Тен-тен обещала быть дома в час. — Пока, привет Гаю! — куноичи помахала друзьям на прощание и ушла в сторону дома.***
Ли и Сакура брели по дороге в сторону дома девушки. Харуно сегодня пригласила парня переночевать у нее. До ее квартиры было не так далеко идти от площади, как до дома поклонников Силы Юности. Сакура за весь день очень устала: с утра помогала маме накрывать на стол, а потом еще и почти всю ночь провела на ногах. Эмоционально она тоже сильно устала: все переживала по поводу знакомства. Благо, оно прошло чудесно, и родители одобрили ее выбор. Сакура могла с уверенностью сказать, что Ли тоже устал, хотя и выглядел бодрее, чем она. Все же он тоже не железный, а вполне себе обычный человек из плоти и крови. Только более энергичный. — Что ты пожелала, Сакура-сан? — все-таки наедине Ли продолжал называть ее «сан», хотя девушка много раз говорила, что это необязательно. — А зачем тебе это? — раньше ее не спрашивали о новогодних желаниях. — Ну, как же, — Ли аж подпрыгнул. — Я же теперь твой кавалер, значит должен исполнять все твои желания! Сакура усмехнулась. Ли был до жути милый и забавный, а еще очень заботливый. Каждую минуту, проведенную с ним, Харуно думала, что он исполняет самое главное ее желание. — Тоже, что и обычно, Ли, тоже, что и обычно, — проговорила Сакура, зевая на ходу. — Здоровье, удачу, счастье. А ты что пожелал? — Я... — Ли вдруг остановился и стал серьезнее, — я пожелал, чтобы ты полюбила меня по-настоящему, — он улыбнулся и пошел дальше. Сакура немного постояла на дороге. Неужели, он ее раскусил. В чем она промахнулась, в чем ошиблась. Как такой наивный и простой Ли мог догадаться о ее плане. В ее голове всплыла мысль, что о плане она вспомнила только сейчас, совершенно забывая о нем во все остальное время. «А остался ли план?» — спросила сама себя Сакура.