***
Кей пялился на своё плечо несколько секунд, не понимая, один счётом, ничего. И когда только эта надпись успела появиться? В голове мелькают воспоминания всего дня. Хорошего мало. Пробежка утром — где было людно -, несколько прошедших мимо девушек, матч с Некомой. Чего-чего, а вот соулмлейта парня точно не хватало. Тсукишима же «самый натуральный натурал» — цитирует Ямагучи. Кей нервно потёр затылок. Почему-то он был крайне уверен, что это из Некомы. При воспоминании о противниках, ассоциаций никаких не возникает. Так, тихий и скромный связующий — он бы точно его горячим не назвал. Доигровщик с… Ладно, у всех свои вкусы. Но он был занят или игрой, или Танакой. Упустим… Может, либеро.? Да ну, занудство какое. Он даже и не видел, чтобы тот его с особым интересом разглядывал. Капитан… А вот капитан… Тут мысль в страниц шесть — от «как же он бесит» до «какие у него красивые руки». Последнее с явным нежеланием складывается в голове. Пока Тсукишима обдумывал всю команду — специально избегая капитана — на лопатке появилась новая надпись, заставшая парня врасплох. Неприступная принцесса, которую я очерню Надпись не только заставила застыть, но и через секунду, Кей понять смысл слов. Слишком пошло. Настолько, что даже кончики ушей покраснели. Что за ужас?***
Два дня в лагере были не такой проблемой. Проблема точно была даже не в Куроо и его волосах — проблема в натуральности Тсукишимы. Желание потрогать тот беспорядок руками — чисто научный интерес. Надо же знать, такие же они на ощупь, как на вид. Желание увидеться: тоже вполне объясняемо — тренировка с блоками, улучшение личных навыков. Влечение к громкому басу и так далее… Всё это: личные мотивы, да? Милые щёки Красивые глаза Прекрасная улыбка Это такие непривычные надписи, но Кей смотрит на них с теплой улыбкой. Чтобы он не говорил, но себя не обмануть. Хотя тот пытается — получается хуёво.***
— Тсукки! — Тсукишима встрепенулся и ускорил шаг. Но Бокуто оказался проворнее — Пойдёшь с нами тренировать блок? — Нет, я воздержусь, — Кей невозмутимо двинулся дальше, но — это блядское предательство — Акааши его остановил. — Тсукишима-кун, нам надо поговорить, — и увёл за первый попавшийся угол. — Я так понимаю, ты что-то знаешь? — Например? — Соулмлейт Куроо-сана, — Кей отвёл глаза. — Тебе знаком, да? Они наверное ещё не знакомы, но виделись… Мне интересно, — недосказанное «а ещё я бы предпочел экономить свои нервы» повисло в воздухе. — Да, я его знаю, — Тсукишима не спешил рассказывать карты, а Кейджи не спешил торопить. — Я не думаю, что это твоё дело… Акааши без всяких вопросов, прижал Кея к стенке — спрашивается, где всё терпение и понимание. — Тсукишима-кун, сейчас не врем… — слова застряли в горле, когда где-то сбоку послышалось «Оя, оя?». -…твою мать. — Это не то… — Кея нагло прервал Тецуро — очень удачное время, чтобы зайти именно за этот угол. — Оя, ребят, могли бы и сказать, что вы вместе, — Куроо выглядел немного расстроенным. Причину Тсукишима не знал. — Акааши, особенно ты. Ладно, мы не будем вам мешать! — Блять, — в унисон сказали парни и переглянулись. — Акааши, не считаешь ли ты это пиздецом? — Не переводи стрелки. Говори уже, — он отстранился и скрестил руки на груди. Вдруг, в районе плеча довольно-таки резко заболело. Кей сморщился. — Я сейчас И мигом — не давая сказать Кейджи и слова — пошёл в туалет. Он как раз находился рядом. — Блять… Всё тем же родным, немного надломленным — как будто писали слишком быстро — почерком были написаны весьма… Сомнительные надписи. На что я вообще надеялся? Как будто Тсукишима-самый-натуральный-натурал-Кей стал бы встречаться со мной… Но с Акааши… Блядство. Резко захотелось ударить себя, Куроо и Акааши, ну в конце то концов! — О. Значит, это ты.? — Кейджи подкрался неожиданно. Тсукишима словил табун мурашек. — Ну, а чего ты тогда не признался ему? Это же всё облегчило… — Мгх. Я бы с этим поспорил. Ты вообще, читал эти надписи? — Слушал, что он думает о своём соулмлейте и о тебе. Мнения, кстати, не сходятся. Ах да… Ты оказывается очень оригинальный… «Старый извращенец», «дранный кошак» или «бомж, притворяющийся гопником»… — Да, знаю. Давай лучше к проблеме… Дело в том, что…***
Последний день в лагере прошёл отлично. Барбекю был вкусным, Кей даже успел перекинуться несколькими словами прежде, чем он начнёт план. — Куроо-сан! Тсукишима подбежал к одиноко стоящему капитану. Тот повернулся, и сдавленно улыбнулся. — О, Тсукки! Ну и как у вас с Акааши дела? — Куроо-сан, прошу, пойдёмте. Кей схватил того за запястье и повёл подальше от всех. Сугавара заинтересованно смотрел им вслед. При первом повороте, Тсукишима прижал Тецуро к стенке. Парень вопросительно поднял бровь. — Нет никаких Акааши, Тецуро. Есть только я. И то, что ты тогда увидел, было недоразумением, — Акааши хотел узнать кто твой Соумлейт, — Кей глубоко вздохнул, а Куроо не хотел его перебивать — Кто думал о твоей причёске больше, чем надо. И о твоей фантазии. — А я то думал, откуда ты это знаешь… — Тецуро расплылся в улыбке, которая походила на оскал. — Да, да. Но встречаться я с тобой не буду, — улыбка резко спала, Куроо нахмурился, а в глазах играл страх и непонимание. — Мне нужно тренироваться, а с твоими фантазиями… Я промолчу. Я соглашусь только после весенних отборочных. — Хах, ну, я буду болеть за тебя, Тсукки… Тецуро положил руку на затылок парня, притягивая к себе. Он втянул его в долгий поцелуй, а Акааши, который стоял совсем неподалеку с облегчением выдохнул. Бокуто рядом ухнул, Кейджи закатил глаза. — Бокуто-сан, нет — Бокуто, да И щелчок телефона. Акааши медленно двинулся назад и скрылся где-то за Конохой, Сугаварой и Яку. А Котаро получил по голове.