***
Тэхён стоит в самом центре огромнейшего стадиона Японии, где уже сегодня, через несколько часов, будет его финальный концерт тура. Омега репетирует номер за номером, пока его не прерывает телефонный звонок. Это Чимин. И мысли, что с сыном что-то случилось, пока сам парень на гастролях, куда взять ребёнка, к сожалению, не может (хотя уже дважды нарушал этот пунктик в контракте, за что его отчитывал менеджер и Ким выплачивал штрафы, даже несмотря на то, что бета просто обожает маленького альфу), сразу же полезли в его голову и появилось липкое ощущение страха и беспокойства. Конечно, Чимин с альфочкой любят звонить папочке с пожеланиями спокойной ночи или хорошего выступления, просто поболтать и узнать, как у омеги дела, рассказать о своих достижениях или потому что мальчик соскучился по голосу родителя. Но сейчас у Кима не самое лучшее предчувствие. — Тэ? — Да, Чимин~а. Что случилось? — Чонгук~и заболел. — Что с ним? — голос в секунду становится серьёзным и напряжённым, по телу пробегает табун мурашек, оставляя после себя горячие волны. Омега боится за своё маленькое солнышко, как минимум потому, что он далеко. — Его температурит и рвёт. И… — Я первым же рейсом вылетаю, — тараторит парень, и уже хочет отключиться, но Пак продолжает. — Прости, что отвлёк тебя. — Ты что? Почему ты извиняешься? Он же мой малыш! Естественно я сразу поеду к вам! Он мне дороже всего. И кроме него у меня никого нет! Его и тебя. — Тогда мы ждём. — Как он? — Сейчас спит. Но плакал и звал тебя. — Я постараюсь вернуться как можно быстрее. — Хорошо. — Спасибо, что ты сейчас рядом с ним. На этот раз парень завершает вызов и сразу же срывается с места прямиком к менеджеру, который стоит в стороне и что-то объясняет танцорам. — Я уезжаю домой. — Что?! Тэхён, ты не можешь! Вечером концерт! — Мне надо домой. Чонгуку плохо. — Он же с Чимином! Что с ним будет? — А то, что четырёхлетний малыш нуждается в папе. Ему страшно, он не понимает, что с ним происходит. — Тэхён… — В контакте есть пункт об этом. Раз нельзя брать ребёнка с собой — я сам уезжаю к ребёнку. Простите, мне правда жаль… Но я нужен своему сыну. — Да, конечно… — Пожалуйста, мне нужен самолёт. — Организуем. — В течении часа, двух максимум, я должен вылететь. — Да, хорошо. После разговора Ким сразу идёт за кулисы в свою гримерку, на ходу извиняясь перед стаффом и танцорами. В комнате он быстро собирает вещи, и уже через десять минут едет в отель, где он жил всё это время. — Я скоро приеду, малыш. Папа в пути, — успокаивает сам себя омега, пока ждёт сигнал от менеджера, что всё готово. К счастью, через полчаса он был уже в аэропорту. Всё-таки, у Тэхёна самая лучшая команда. Домой Ким зашёл только около двенадцати ночи. — Папа! — бежит альфочка к родителю, которого так давно не видел. — Чонгук-а! — сияя от счастья, встречает своего сына Тэхён, заключая мальчика в свои объятия. — Я так скучал по тебе, папа. И мне так плохо… — голос дрожит, а на глазках уже собрались хрустальные капли солёной воды. — Я тоже безумно соскучился по тебе, радость моя. Ничего не бойся, ладно? Сейчас папа тебя вылечит, солнышко, — омега сильнее прижимает сына к себе, зарываясь губами в его тёмную макушку. — Пожалуйста, не уезжай больше так на долго… — просит ребёнок, а Тэхён виновато закусывает губу.***
Ким Тэхён — сольный певец, который добился всего полностью сам: от начала, с невинной детской мечты стать артистом, до того, что сейчас он буквально правит миром музыки. Он достаточно известная личность, у него миллионы поклонников, которые всегда готовы следовать за ним, и так же много хейтеров, которых омега раз за разом ставит на место в своих песнях. Особенно, если кто-то говорит об его сыне. У Тэхёна за всю жизнь был лишь один альфа, хотя он и не собирался заводить отношения как минимум потому, что знал, что с такой его работой будет совершенно не до них. На каком-то из интервью ещё только начинающую звезду спросили, каким он видит своё будущее в плане личной жизни, и омега без колебаний ответил, что у него будет сын. А потом он встретил своего истинного, на своём же концерте. Тот был штатным фотографом, поэтому имел доступ к передвижению на территории перед сценой, вот альфа и ходил за ним хвостиком, делая кадры с разных ракурсов, а после и присутствовал на обычном послеконцертном интервью. На нём познакомились, на нём пообещали ещё встретиться. На следующий день опубликовали фотографии с концерта, а его снимки оказались самыми лучшими, и альфу пригласили на должность личного фотографа. Они были вместе около полугода, были самой обычной парочкой в звездной индустрии, которую любили обсуждать и ждали прокола с какой-нибудь стороны. Но влюблённые были по-настоящему счастливы, как это и бывает с истинными. Но всё оборвалось, когда альфа пьяный в хламину мало того, что износиловал омегу, как ещё и снял всё это на камеру, а после выставил в сеть с какой-то надписью. Тэхён не читал, даже не видел этого, потому что: 1) он лежал в больнице с множественные травмами и в депрессии, 2) менеджеры быстро всё удалили и уладили вопрос со СМИ. Из загонов его вытащил никто иной, как Чимин, с которым он познакомился при выписке. Омега, такой солнечный и энергичный, сразу буквально подлетел к Киму, который шёл хмурее тучи, и заявил, что он — его самый преданный фанат. А Тэхён сразу узнал этого парня, потому что он — муж его, можно сказать, коллеги, рэпера Мин Юнги, чьим поклонником является сам омега. Мир так тесен! И вроде бы всё закончилось, все точки над i расставлены, кроме, разве что, одной. Через три месяца Тэхён узнал, что носит под сердцем ребёнка, и делать аборт не собирался ни в коем случае (тем более, что уже поздно его делать). Малютка родился спустя пять месяцев, раньше срока на три недели. Омега долго винил себя, что не соблюдал правильный режим, много переживал из-за пустяков, которые того не стоили и из-за которых всё сложилось именно так, и долго просил у своего лучика света прощение, стоя за стелком и смотря на кроватку с сыном. Чимин с Юнги всегда были рядом. Через неделю альфочку перевезли в палату к родителю, а ещё через три дня их выписали. И на вопрос Чимина «Как назовёшь?» Тэхён без колебаний ответил «Чонгук, мой маленький Ким Чонгук».***
— Родной мой… — Папа, мне очень плохо без тебя. Пожалуйста, — плачет мальчик и сильнее прижимается к папе, а вместе с ним плачет и омега. — Чонгук-а, прости меня. Прости папу. — Я никогда не обижаюсь, пап. Я просто скучаю. — Ты у меня такой большой, так быстро растёшь. — Чимин-хён говорил, что ты приедешь только завтра. — Я всё закончил раньше, поэтому сразу приехал к тебе. Тем более, тебе плохо. — А я сделал самую лучшую поделку в садике и выиграл велосипед! — Какой ты у меня молодец, я горжусь тобой, любовь моя, — улыбается омега и щелкает ребёнка в нос, чтобы услышать его милый смех, по которому безумно соскучился, чтобы снова посмотреть на его очаровательную кроличью улыбку, на оленьи глазки, в которых горит огонёк счастья, чтобы его солнечный лучик больше не плакал, чтобы он не был причиной этих слёз. — Ахаха, пап! — смущенно улыбается альфочка и смотрит в глаза папы, — Ты такой красивый! — восхищаясь родителем, шепчет мальчик и целует его в щёку. — Спасибо, малыш! Ты у меня самый красивый альфа. Уже поздно, Гуки. Почему ты не в кровати? — Мы с Чимин-хёном ложились спать, честно! Мне… Меня тошнило… А потом услышали, как открывается дверь, а это ты! — Понятно. Тогда, пойдём в кровать, солнышко. — Нет! — резко вспыхнул мальчик и прижался к папе, сведя бровки к переносице. — Ты чего, родной? — Я хочу с тобой, чтобы ты пошёл со мной в комнату, чтобы ты меня обнял и поцеловал на ночь, а лучше, чтобы я лёг с тобой, рядом, папа. Вдруг ночью будет плохо? Я боюсь, пап. Пожалуйста. Я не хочу, чтобы было плохо, папа-а. — Эй, не плачь, Чонгук-и. Конечно я буду с тобой, малыш. Я всегда буду с тобой рядом. — Не уходи… — Я никогда тебя не оставлю, чтобы не случилось. — Зайчик, папа не уйдёт от тебя, но сейчас ему нужно умыться после дороги. Давай подождём его в комнате? А сразу после душа он придёт к тебе, и вы вместе ляжете спать. Что скажешь? — мягко говорит Чимин, который непонятно когда вышел из гостиной (его никто не заметил), и улыбается другу. — Это долго? — Нет, Чонгук-и, я быстренько. — Хён, ты же посидишь со мной? — Конечно! — Т-тогда ладно. Альфочка нехотя отрывается от папы, на ходу берёт Чимина за руку и ведёт наверх. Тэхён успел шепотом крикнуть «спасибо» и, не медля, пошёл в душ. Нельзя заставлять ребёнка ждать. Спустя 20 минут омега выходит уже в домашней одежде и сразу торопится в комнату, где Чонгук, изо всех сил стараясь не спать, играет в розового зайца (подарок папы с прошлой поездки). — Папочка! — Иду-иду, родной. Тэхён садится на кровать и облокачивается спиной на стену, а к нему на руки залезает альфочка, прижимаясь щёчкой к сильному плечу родителя. Ким решил спеть колыбельную, но даже не успел начать, как малыш уже погрузился в сон. — Я сорвал уже пять концертов, а менеджер так и не разрешает изменить условия контракта касательно ребёнка. Им же такое не выгодно. И всё равно… — Не переживай, Тэ. Разрешат, — тихо шепчет Чимин, который сидит в мягком кресле и наблюдает за другом, стараясь не разбудить ребёнка, — думаю, после сегодняшнего разрешат. Тогда-то, хотя бы, ты заранее говорил, а сейчас день в день и за несколько часов. — Как бы меня за такое не уволили… — У вас контракт. Не имеют права. — Я хотел сегодня исполнить песню, которую написал для сына… Но мой малыш позвал к себе. Думаю, я изменю немного текст, он мне помог. — Это мило… — Мне больно смотреть, как ему плохо… Даже сейчас, он тяжело дышит и весь горит… — Ему нужно пропотеть. — Тебе не тяжело каждый раз оставаться с ним? — Нет конечно! Не говори глупостей! Он мне как сын. — Наверно, Юнги-хён меня ненавидит. — Эй, всё нормально. Он тоже любит Гук-и. Это чудо невозможно не любить. — Спасибо вам. Останешься? — Ты дома, Чонгук с папочкой. Я пойду к своему папочке. — Фу, извращенец! Не при ребёнке же. — А может я про своего папу говорю? В любом случае, он спит. — Ладно… Закроешься сам? — Конечно. Отдыхай. Как только Чимин ушёл, Тэхён сразу перевёл взгляд на сына, который начал хмуриться во сне. — Эй, малыш, — обеспокоенно шепчет омега и заправляет непослушные волосы за ушко, — мой маленький Чонгук-и. Ты весь горишь, сынок. — Мммм. Температура снова поднялась. Ким осторожно перекладывает альфочку в кровать, а сам буквально выбегает из детской в свою комнату, чтобы найти лекарства. У них в доме две аптечки на двух этажах: на кухне и в его спальне. Поэтому парень быстро находит нужные таблетки и возвращается в комнату к ребёнку, который уже плачет в подушку. — Тише, Чонгук-а, тсс. — П-пап? — Что такое, зайчонок? Совсем плохо? — Я и-испугался, что ты ушёл. — Не стоит, я же пообещал, что буду с тобой! Я уходил за таблеткой. Нужно её выпить, чтобы скорее поправится. — Она горькая? — Даже не почувствуешь! Тэхён помогает Чонгуку привстать и даёт выпить лекарство, после чего альфочка снова ложится на кровать и двигается к самой стенке, чтобы рядом лёг папа. Омега, естественно, сразу забирается в кровать, и маленький проказник заползает ему на грудь, утыкаясь носиком в шею. По коже прошли миллионы мурашек, когда Ким почувствовал теплое дыхание сына на коже. — Спокойной ночи, Чонгук-а. — Спокойной ночи, папочка. Я люблю тебя сильно-сильно! — А я люблю тебя ещё больше. Больше, чем небо у нас над головой. Мой родной. Чонгук снова уснул, а Тэхён лежит и думает о том, какой сильный у него ребёнок. Мысли одна за другой появляются в его голове, кружась в вальсе вместе с воспоминаниями. Как они вместе ездили в тур, как Чонгук хотел приготовить папе завтрак (хоть и под его присмотром) и разбил все яйца, чтобы поймать то, которые он изначально достал, которое начало падать, как они ходили по магазинам и друг друга дразнили, как они по вечерам смотрят мультики, как в грозу прячутся в ванне, как мальчик всегда смотрит на родителя с такой милой улыбкой, которая ярче, чем солнышко, такими невинными большими глазками, как у Бэмби, как складывает ручки, словно зайчонок, когда что-то просит. А когда он был младенцем… Малыш всегда плакал, если папа не рядом, и никого к себе не подпускал кроме него. И растёт таким умницей: рано научился ползать, садиться, ходить, а когда сказал своё первое «папа», Тэхён вообще потерял связь с миром, передним был только крошка Чонгук-и и всё. А ещё альфочка никогда не спрашивает про своего отца. Он словно чувствует, что для родителя это неприятные воспоминания. Тем более, мальчик его видел, и даже разговаривал. В тот день папа выступал и взял его с собой. И чтобы не мешаться — они с Чимином вышли на улицу. К ним подошёл альфа, внешне похожий на ребёнка. Омега сразу понял, кто перед ними, поэтому взял Чонгука на руки и только хотел уйти, как прозвучал вопрос словно гром среди ясного неба: «Так вот он, мой сын. Красивый. Ты счастлив?». Мин только открыл рот для ответа, как малыш его опередил: «Да. У меня есть папа, а я у него. Папа всегда говорит, что чтобы плохого в нашей жизни не случилось — мы всегда будем друг у друга. Я папу не отдам!». Когда Чимин рассказал всё Тэ, тот расплакался от гордости за сына, и Чонгук тогда подошёл к родителю и заявил, что он его в обиду ни за что не даст. Его любовь к папе особенная — она больше, чем мир. — Ох, Чонгук-и, ты так вырос, — шепчет омега, а в голове его звучит песня, посвященная сыну.***
— Папа! — Тэхён только спустился со сцены, как на него налетел маленький ураганчик и обнял за ногу. — Чонгук~и? Почему ты здесь один? Почему не в гримерке? — удивляется омега и поднимает сына на руки. — Папа, а эта песенка, которую ты пел… Она такая красивая! О ком она? — Тебе правда так интересно? — Да! Пап, раскажииии. — Тогда пообещай мне, что больше не будешь убегать от Чимин-хёна, родной. — Обещаю… — улыбка сразу пропала с лица. — Чонгук~а, я же волнуюсь за тебя. Не нужно обижаться, солнышко. Ты мог потеряться, и как бы я тебя нашёл? А если бы тебя кто-нибудь забрал? — Прости, пап. Я просто очень хотел к тебе, а хён не пускал. — Не расстраивайся. Просто, на будущее, взрослых, меня и Чимин-хёна, нужно слушаться и предупреждать обо всём, что ты хочешь. Наверняка он очень переживает, потому что не может тебя найти. — Чонгук! — и омега, и альфочка резко переводят взгляд вперёд и видят Чимина, который бежит прямо к ним, а потом и обоих прижимает к себе, — Я так волновался, Чонгук! Никогда, слышишь? Никогда больше так не делай! — Чимин-хён, прости меня! Я честно-честно больше никогда не буду убегать от тебя не предупредив! — И предупредив тоже не убегай, малыш. Только если тебе разрешили, — Тэхён целует сына в щёчку и опускает на диван уже в гримерке. — Папа! Ты обещал рассказать, о ком песня! Обещал! Обещал! Расскажи! Расскажи! — бегает туда-сюда по дивану альфочка и громко кричит. — Нет, Тэхён, не рассказывай, — отрицательно качает головой Чимин. — Наверно, ты прав, — соглашается Тэхён. — Что? — тут же останавливается Чонгук, — Почему? Ты обещал! — Чонгук~а, во-первых, не кричи. Во-вторых, ты посмотри на своё поведение! Мало того, что ты у меня громкий, так ещё и бегаешь по дивану, на котором, вообще-то, люди либо сидят, либо лежат. Я сколько раз говорил тебе не бегать и не прыгать? — А дома можно… — Потому что мы дома только вдвоём, максимум вчетвером с Чимин-хёном Юнги-хёном, а они наши друзья. А тут помимо нас много людей. И наверняка мы им мешаем криками и таким безобразным поведением. Чонгук опустил голову вниз, а ручки спрятал за спину. Тэхён ненавидел ругать сына. Чимин же просто стоял в стороне и наблюдал за семьёй. Воспитывать альфочку одному не просто, но Ким с этим справляется на отлично. — Прости меня, — всхлипывая, шепчет альфочка, — мне очень стыдно, — по щёчке бежит первая слезинка, которую мальчик быстро стирает рукой, но за ней уже появляется вторая, а после третья… — Не плачь, Чонгук~и, — у Тэхёна просто сердце разрывается от слёз своего ребёнка. Омега осторожно садится на диван и притягивает альфу к себе, который тут же обнимает родителя в ответ. — Я плохой? — сквозь всхлипы бормочет мальчик. — Никогда не говори так про себя. Ты у меня самый лучший, запомни это. Ты очень хороший. Просто сейчас поступил не правильно, — Ким усаживает ребёнка себе на колени, поудобнее обнимает и мягко покачивает из стороны в сторону, гладя по маленькой спинке, — Эта песня, которую я пел… Она про тебя, Чонгук. — Про меня? — Да, родной. Про тебя и для тебя. Я написал её ещё зимой и хотел спеть на финальном концерте в Японии, но ты заболел. Естественно, я сразу прилетел к тебе. И пока ты спал, понял, как много в ней не хватает. И исправил её. Теперь она написана с безграничной любовью и лаской лишь тебе, Чонгук. Самому любимому сыну. — Я очень сильно люблю тебя, папочка! Спасибо! — Не за что, родной.