***
Спустя только 2 часа в квартиру снова открывается дверь. — Всем привет! Есть кто дома? Чон Чонгук — альфа семьи вернулся с работы. — Отец! — Чонин выскакивает из комнаты и скорее бежит к родителю, — Отец, привет! Поговори с Тэмином! — Снова ссоритесь? Что на этот раз? — Да нет! Я когда пришёл домой, папа, он плакал. Я думаю, что они поругались. Папа, правда, сказал, что он больно ударился, но он не выглядел таким! — Где сейчас папа? — Его в школу вызвали. Хён разрисовал стену на втором этаже, граффити. — Что он сделал? И почему папа поехал один, если обычно необходимо ехать с ребёнком? — Не знаю… — Сейчас разберёмся. Как давно ушёл папа? — Часа два назад. — Долго… Ладно, иди. Чонгук сосредоточенно, стремительно идёт к комнате старшего сына. Тэмин переходит уже все границы, одни его выходки в школе чего только стоят. Давно пора было с ним поговорить по-взрослому. И вот к чему привело это откладывание. — Тэмин? — стучится в дверь Чонгук, но ему не открывают, а лишь делают музыку громче, — Тэмин, дверь открой, — повышает голос альфа и бьёт сильнее, — Не заставляй меня выламывать замок. — Отстань! — Дверь открой, сын. И сделай музыку тише. Я, кажется, уже говорил, насколько здесь хорошая слышимость. — Мне похуй. — Чон Тэмин! Альфа очень сильно ударяет по двери рукой, очень громко и строго рявкает, и это вынуждает младшего выключить музыку. А дальше дверь открывается, и на порог встаёт максимально недовольный альфа. — Ну, чё? — Разговаривать разучился? — Ну почему же? — Значит, уважение к родителям потерял. Так это легко исправить, — Тэмин угрюмо молчит, глядя в пол, — в чём дело, я не понимаю? — Прости… — Нет. Мне от твоего прости ни горячо, ни холодно. Папу зачем довёл до слёз? — Я?! Когда? — Я так полагаю, днём. Точнее, два часа назад. — Что, уже нажаловался? Попросил защиты, поговорить с непослушным сыном? Секунда, и младший альфа получил мощный подзатыльник, а в следующую оказался прижатым к стене. Тэмин в шоке. Он широко раскрыл глаза, а во взгляде появилось чёткое осознание того, что он и о ком сказал. А Чонгук зол, в глазах огонь пылает. Это насколько сильно он упустил воспитание сына, раз он такие отвратительные вещи говорит о родном папе. Их Тэмин, маленькая звёздочка. — Как ты смеешь такое говорить? Это не какая-то омежка с улицы или из школы, это твой родной папа. И мало того, что ты говоришь своим поганым языком, ты забываешь, о ком говоришь. Тем более, кого доводишь до слёз. Нравится над папой издеваться? Каким ты себя чувствуешь? Взрослым? Сильным? Мелкий сопляк, вот ты кто. Ты знаешь, как я тебя люблю, уважаю, горжусь… Но сейчас ты подорвал моё доверие к тебе. И о каком уважении может идти речь, если ты даже думаешь, не то, что говоришь, думаешь! плохо о твоём родителе. Твой папа — мой омега. Я его альфа. Я всегда его защищаю. Но никогда не думал, что его придётся защищать от родного сына. — Отец… — Что? Правда глаза режет? Или вся дурь подростковая выходит? — Я… Отец, я… — Что ты мямлишь? Так альфа отвечает за свои поступки? — Я… — Отец! — в комнату к старшему брату влетает Чонин, а в руках держит телефон родителя, на дисплее которого фотография их с Тэхёном, — тебе папа звонит. Чонгук отпускает сына, делая шаг назад. Он даже не заметил, как начал глубоко дышать и выпускать много тяжёлых феромонов, которым Тэмину было очень тяжело противостоять. И сейчас это заставляет успокоиться. — Привет, Тэ. Ты как? — Здравствуйте, это медбрат Ким из 613 школы. — Да, здравствуйте. Что случилось? Все три альфы в миг напряглись и затаили дыхание. — Чон Тэхён потерял сознание. Мы вызвали скорую, его в течении двадцати минут доставят в центральную больницу. — Центральную? Скоро буду. — Омега приехал на машине, она стоит у ворот. — Спасибо, я позже заберу её. Спасибо, что позвонили. Как сейчас Тэхён? — Он приходил в себя, но снова без сознания. Езжайте сразу в больницу. — Спасибо, спасибо огромное. До свидания! — Отец, что случилось? Что-то с папой? — Д-да. Папа плохо себя чувствует. Так, дети… — Нет, я поеду с тобой, — перебивает альфу Тэмин. — Я тоже! — Хорошо, тогда поехали. Тэмин и Чонин прямо в домашней одежде выбежали вслед за отцом, не хотели терять время. В итоге, в больницу они приехали уже через 10 минут, нарушив парочку правил, за которые потом придут штрафы. Но это потом. Хорошо, оказывается, жить недалеко от больницы. Омегу ещё не привезли. — С папой же всё будет хорошо, правда? — переживает Тэмин. — Конечно. Он у нас очень сильный. — Отец, смотри! Там скорая приехала, — вскакивает Чонин. — Сидите здесь, я сейчас приду. Чонгук встает и идёт ко входу. Врачи действительно на кушетке ввозят бледного Тэхёна. К счастью, в сознании. Омега слегка улыбается, как только альфа подходит к нему и слегка сжимает руку холодными пальцами, но его увозят дальше в палату, а Чон возвращается к детям. — Сейчас папу осмотрит доктор, опросит, поставит капельницу с витаминами и нам можно будет к нему войти. — Это я виноват, я довёл его, — Тэмин жмурит глаза и больно тянет себя за волосы, хватаясь у самых корней. — Нет, сын. У папы такое бывает перед течкой, что становится плохо. Ты не виноват. — Но я должен был быть рядом. — Сейчас уже поздно об этом думать, родной. Идём к палате. Перед дверью, к счастью, альфы сидят не долго. Уже через 5 минут выходит врач и разрешает войти к папе. Дети сразу подрываются со стульев и чуть ли не наперегонки бегут внутрь, а Чонгук отходит в сторону с врачом. — Не стабильный эмоциональный фон. Много стресса в последнее время, переживаний. Я взял кровь на анализ, когда результаты придут, если всё будет хорошо — отпущу домой. Сейчас на время поставил капельницу с витаминами. — Спасибо.*А в это время*
— Пап! — Папочка! Альфы одновременно вбегают в палату и тормозят у кровати. Таким папу они ещё не видели. — Ну чего вы? — мягко улыбается омега, чуть выше подтягиваясь на кровати. — Папа, ты как? Что случилось? Всё же будет хорошо? Ты заболел? — перебивают друг друга мальчики. Тэмин сел на стул, а Чонин прямо на кровать. И они чуть не подрались, кто возьмёт папу за руку. Но родитель берет их обоих. — Я вас напугал, да? Мне уже намного лучше, это просто последствия обморока. Всё хорошо. — Папа, прости меня. Это я во всём виноват. Прости, что обижаю и расстраиваю тебя, хамлю, грублю… — Тэмин! Я понимаю, как тебе сейчас не просто. Ты пытаешься привыкнуть… Это просто временные трудности, с которыми… — Не оправдывай меня, — перебивает старший сын, — я не должен был изводить тебя. — Да, не должен. В палату заходит Чонгук, но мальчики сидят неподвижно, только Тэхён смотрит на своего альфу. — Всё в порядке, — сразу же говорит Тэхён, чуть сжимая ладоши детей. — Я вижу, — невесело мычит Чон, — мальчики, можете нас с папой ненадолго оставить? — Целоваться можно и при нас, — бубнит Чонин. — Мне надо поговорить с папой. — Лааадно. — 5 минут. Младшие альфы оставили по поцелую в щеку родителю и вышли из палаты. Тэхён недовольно цокнул, закатив глаза. Он не любит, когда ради разговора приходится «выгонять» детей… — Гу… — Почему ты поехал один? — А как? — Надо было сразу позвонить мне. — И что? У Тэмина всё равно телефон был без звука. — Я бы приехал с работы и с ним за шкирку поехал в школу. — У тебя была важная встреча, а я не знал, что упаду в обморок. — Что тебе сказал директор и что ты делал так долго? Дай угадаю, сказал пару ласковых про воспитание старшего сына, похвалил за младшего, чтобы ты не устроил скандал и согласился, а потом в одиночку отмывал стену, я прав? — Не совсем. — Что упустил? — Тэмина… Исключили из школы. — Перед экзаменами не имеют права. — Он ни на один пробник не явился, — шмыгает омега, — Чонгук, я… — Нет, ты не виноват. — Мы переехали из-за меня. Он… — Твоей вины в том, что тебя повысили и перевели, нет. — Надо было отказаться. — Тэ, ты так долго и упорно к этому шёл. Ты главный в отделе продаж. — Я сломал жизнь детям. — Это Тэмин так сказал? — Здесь для них всё новое! Школа, кружки, нет друзей… — Это Тэмин либо не хочет их заводить, специально, либо связался с плохой компанией. У Чонина проблем не возникло. — Ты не можешь его винить. — А ты не можешь его защищать, когда он доводит тебя до слёз. — Он мой ребёнок. — Не поверишь, Тэ, но и мой сын тоже. — Давай закроем тему? — Давай не будем бегать от проблем? — Я хочу к детям. — Дома устроим семейный разговор. — Чонгук! — Чон Тэхён, — в палату без стука заходит врач. — Всё в порядке, можно домой? — спрашивает альфа. — Нужно кое-что проверить. Тэхён-щи, идёмте, только освобожу вас от капельницы. — Мне можно? — Чонгук, я сам схожу. Корейскую речь понимаю, разговаривать умею. Омега надевает обувь и выходит вслед за врачом, по пути прося детей зайти обратно в палату. Идут они, кстати, на этаж выше, а тормозят у двери кабинета УЗИ. — Проходите. Тэхён вопросительно смотрит на другого врача, но проходит в кабинет и садится на стул. — Когда была последняя течка? — В прошлом месяце, на днях должна начаться новая. — Ничего не болит? Не беспокоит? Чувствуете себя хорошо? — Да, но вы меня пугаете. — Не нужно. Ложитесь на кушетку. Штаны чуть приспустите, а рубашку поднимите наверх. — Я… — Мы просто проверим. Тэхён боится и даже этого не скрывает. Он же не может быть… Или может? 100% нет. Омега делает всё так, как попросил врач, после чего ему на живот выдавливают немного геля и ставят датчик. Водит, водит… Рассматривает. Улыбается? — Поздравляю, вы беременны. — Кто? — не понимает Тэхён, — Я? — Ну вы же Чон Тэхён? Значит, вы. — Как? Я не могу… Быть беременным. — Но вы беременны. Срок уже 5 недель. — Я… — Аборт делать не рекомендую. — Я… Нет! Я не… Нет, конечно. Просто, это так неожиданно. Мы не планировали и всегда… — Не переживайте, вы сможете проходить всю беременность и родить здорового малыша. — Мне 36 лет, понимаете? Моему старшему сыну 18! Второму 15… — Ничего страшного не произойдёт. Сами обрадуете? — Сам ошарашу. Тэхён входит в палату ещё бледнее, чем его привезли в больницу. Три альфы сразу подскакивают с мест, а самый старший встаёт сбоку и, поддерживая за талию, ведёт к кровати. — Что такое? Что сказал врач? — Я… Беременный? — еле слышно шепчет омега, что даже Чонгук не может расслышать бормотание. — Что? — Я беременный, — чуть громче и увереннее говорит Тэхён, опуская глаза на живот. В палате тишина, которую осмеливается нарушить Чонин. — Это мы, типа, братика ждём? — Вроде как да, теперь ждёте… — Но как? — спрашивает Чонгук. — Я сам ничего не понимаю. Но ему уже 5 недель. — Охуеть. В моем возрасте вы с отцом заделали меня, а теперь, когда мне стукнуло 18, и ВЫ заделали ещё одного, — психует Тэмин. — Эй, ты про меня забыл, я тоже есть, — напоминает Чонин. — Почему не раньше? Чем вы вообще думаете, родители? — Тэмин, — осекает сына Чонгук, — успокойся. — А я не могу! — Что тебя смущает? — То, что когда у меня должны быть дети, то есть ваши внуки, вы делаете ещё одного сына. Это если мой омега сейчас родит, то… Как вы не понимаете?! — Тэмин, солнце… — У тебя есть омега? — удивляется Чонин. — В том то и дело, что нет. — Тэмин~а, в этом нет ничего страшного, — пытается приободрить сына Тэхён. — Вы меня не понимаете, — окончательно выходит из себя альфа и выходит из палаты, хлопнув дверью. — Идиот, а я вот очень рад братику! Пап? Почему ты плачешь? Папочка… — Кажется, я окончательно потерял сына, — Тэхён прижимается лбом к груди Чонгука и только сильнее плачет. Чонин вопросительно смотрит на отца, но по взгляду понимает, что нужно найти хёна, поэтому выбегает из палаты. Альфа же, запускает пальцы на макушку, массируя кожу головы, и целует в висок. — Значит, у нас всё-таки будет омежка? Омега ещё сильнее начинает плакать. Ну как альфа может думать об этом сейчас, когда его старший сын ушёл, почти из семьи. — Только представь, как нам повезло, что у маленького будут такие взрослые старшие братья. — Тэмин сбежит из дома. Сбежит, как когда-то сбежал я от родителей. Но… Я же не такой, как они. — Конечно нет. Ты не бьёшь наших детей, не унижаешь… Ты сам не употребляешь ничего, не… — Хватит. — Не сбежит никуда Тэмин. Побесится и вернётся. — А вдруг что-то случится? — Ничего не случится. У него есть голова на плечах. — Где Чонин? — Пошёл за братом. — Как у нас получилось? Почему этого не произошло 10 лет назад?! — Всему своё время, Тэ. У нас будет малыш, представляешь? — Поверить не могу. — Маленькая твоя копия. — Почему ты думаешь, что это омега? — Конечно-конечно, может быть и альфа. У нас есть уже два. Три альфы на одного омегу, как ты терпишь нас? — Люблю очень. — Твоим маленьким помощником точно будет наш очаровательный омежка, вот увидишь. — Посмотрим. — Домой-то можно? — Я не спросил. Я слишком в шоке. — Пойду узнаю. Посидишь? — Да. — Только без слёз. Не волнуй малыша. — Иди уже… — Снова будут перепады настроения, вкусовые карусели… — Иди! Когда дверь палаты закрывается, Тэхён всё же снова начинает плакать. Слишком много всего произошло за день. Он кладёт руку на живот, нежно поглаживая, а ребро второй ладони зажимает между зубами, чтобы сдержать крик. Не верит, просто не верит, что всё это происходит с ним и его семьёй. А ещё Чонин уже дважды видел слёзы папы. Но, получается, это уже гормоны? — Отец, я не нашёл, не догнал Тэмина… Ой, пап~ Где отец, почему ты один? — альфа подлетает к омеге и обнимает его. — Он пошёл спросить можно ли домой. Но я без Тэми~ не поеду. Нет, не так. Я поеду его искать. — Куда ты поедешь? — в палату возвращается Чонгук, — Домой отпустят завтра. Через час тебе поставят новую капельницу на ночь. — Значит, у меня есть чуть меньше часа, чтобы найти Тэми. Чонин, ты звонил ему, пока искал? — Конечно! Только, абонент не абонент. — Тогда, я пойду его искать на территории больницы, а вы… Куда же он мог уйти? — У него, вроде, есть любимое место в городе, но я не знаю, где оно. — Никто никуда не идёт, — вдруг говорит альфа, — я его найду. Чонин, поехали. Тэ, будь здесь. — Я не могу просто сидеть, пока вы будете искать Тэмина. — Я знаю, где он, а ты нет. — Откуда тебе знать? — Мы разговорами теряем время. — Какое время? Погоди, хочешь сказать, что… — Да. Я бы тоже так сделал. — Отец, о чём вы? — Поехали. Альфы пулей выходят из палаты, оставляя потрясённого омегу одного. Его сын решил сбежать в Сеул. А ближайший способ — автобус. А вдруг он умнее и поедет в аэропорт? Вдруг не успеют остановить? Поедут в Сеул? Против самолёта шансов 0. И за всеми тревожными мыслями Тэхён и не заметил, как ему снова стало плохо, но на этот раз появилась тошнота и до отрезвляющей боли скрутило живот. — Прости, малыш, я сейчас успокоюсь. Но легче не становится. Только страшнее. Омега нажимает кнопку вызова врача, но сразу после его ведёт, из-за чего он падет на пол без сознания. Врач влетаеь в палату через 2 минуты и сразу понимает, что здесь и сейчас угроза выкидыша.***
— Отец, куда мы? — Ты на автовокзал, я в аэропорт. — Мы найдём его? — Конечно. — Отец, как ты думаешь, кто у папы? — Омежка, — улыбается альфа. — Почему? — Хватит нашему папе альф с моим характером. — А вдруг и омега будет таким? — Не будет. Так, приехали, беги и ищи. Если не найдёшь — бери такси и возвращайся к папе. — Как я пойму, что не нашёл? Вдруг он придёт сразу, как я уйду? — Тогда жди смс или звонка. — Хорошо. Машина тормозит и Чонин сразу же бежит искать несносного брата. А Чонгук газует в аэропорт. Тэмин точно где-то в этих местах. Альфа уверен, ведь когда всё плохо — хочется вернуться домой, а домом он считает именно Сеул. Тем более, там друзья. Чонгук доезжает быстро, нарушая пдд. Он вбегает в аэропорт, чуть не сбивая людей с ног, бежит к информационному табло. Рейс до Сеула через 1,5 часа, идёт регистрация. Наверняка Тэмин уже купил билет, поэтому он сразу бежит к стойкам 44-48 и ищет глазами знакомую макушку. И видит. На ходу набирает сообщение младшему сыну, что нашёл, и спешит к старшему, рассталкивая очередь. — Мужчина, что вы творите? — Здесь очередь, псих. — Вам в конец! — Тэмин! Альфа безразлично оборачивается, мало ли кого зовут его именем, но замирает, увидев отца. Хочет сделать шаг, но его хватают за предплечье. — Давай поговорим? — Отстань! — Не волнуйся, мы успеем до конца регистрации. — Чего? Это явно не то, о чём хотел услышать альфа. Он думал, что его сейчас насильно заберут, привезут домой и там запрут на домашний арест. Но… Отец спокойно выводит его из очереди, останавливается недалеко и с беспокойством смотрит в глаза. — Тэмин… — Отец, я знаю, что веду себя неправильно. Поступаю и психую как долбоеб. — Абсолютно точно. — Я… Я хочу домой… Пожалуйста. — Деньги у тебя есть? — Что? — Деньги есть? Не все потратил на билет? — Есть… Немного ещё есть. — Где ты будешь жить? У Ёнджуна? — Откуда ты… — Если не будет хватать денег — напиши. И да, из этой школы тебя отчислили. Но, я договорюсь с твоей. Ты же там был самым лучшим. Уверен, несмотря на отчисления и тот факт, что экзамены через месяц, тебя возьмут и допустят. Не подведи. Я знаю, что ты на самом деле к ним готовился. — Почему ты такой? — Ты явно ожидал другой реакции. — Да… — Вещи отправлю экспресс посылкой. И после сдачи экзаменов ждём в гости. Там мы подумаем, куда ты будешь подавать документы. Но уверен, в Сеульский национальный университет поступишь. А может даже в Ёнсе. А поскольку ты прописан здесь, тебе даже общагу дадут. — Зачем ты это делаешь? — Мы с папой очень любим тебя. Переживаем за тебя. Мы видим, как тебе тяжело. Мы не могли тебя оставить там одного, пойми. Как минимум потому, что ты несовершеннолетний. — Что поменялось? Мне всё ещё нет 19, будет только в следующем году. — Тебя на месяц приютит семья Ёнджуна. — Он и тогда мне предлагал. — Вот именно, что он. Мы разговаривали с его родителями, они не могли так надолго тебя взять. — А сейчас? — Сейчас не знаю. Я с ними поговорю сегодня. Надеюсь, что на месяц согласятся. Если нет — будем думать. — Не только в этом причина, почему ты меня отпускаешь, — с грустью говорит альфа, понимает. — Будет замечательно, если ты завтра позвонишь папе и всё объяснишь сам. А я его морально подготовлю. — Спасибо, — искренне благодарит родителя Тэмин и обнимает. Тишину прерывает звонок. — Да, Чонин? — К папе не пускают, — плачет альфа. — Ты спросил причину? — У него угроза выкидыша! Когда мы уехали, он потерял сознание и у него была кровь! Ненавижу хёна! — Чонин, успокойся. Я через 20 минут приеду и мы во всём разберёмся. И не надо никого винить. Понятно? — Да! — Сын, — строже рычит Чонгук, — успокаивайся. Еду. — Хорошо… — Что-то с папой, да? Из-за меня, снова… — Пожалуйста, позвони мне, когда прилетишь и когда доедешь до Ёнджуна. Хоть одного звонка не будет — силой верну домой, как мог бы сейчас. — Хорошо, обещаю. Попроси… — Сам у папы проси прощение, — перебивает родитель. — Хорошо. — Мягкой посадки. Чонгук спешит обратно к машине, а Тэмин неподвижно стоит у стойки регистрации на рейс. Он не знает, что делать. Отец отпустил. Хотя, конечно отпустил, он столько много боли принёс папе за последний месяц, и сейчас из-за него родителю плохо. Отпустил, чтобы больше не смел делать ему больно, тем более он беременный. Ужасно, мерзко, отвратительно. Ужасный сын. Нахуй Сеул. Он должен доказать папе, что не такой, поэтому бежит сдавать билет обратно, пусть часть денег и потеряется. Это будет самой маленькой платой за его идиотизм. Когда он выходит на улицу, машины отца уже нет, а значит, доехать можно на такси.***
Стоит Чонгуку показаться в коридоре, как Чонин подрывается с места и бросается к отцу. Альфа, сохраняя спокойствие, обнимает сына, успокаивающе часто хлопает по спине и немного покачивает из стороны в сторону. — Где этот придурок? — бубнит в плечо Чонин. — По идее, ждёт рейса до Сеула. — В смысле? Ты отпустил его? — Ему плохо здесь, Чон~и. И от этого папу во всём винит и изводит. — Правильно, пускай валит, нам и без него будет хорошо! — Не будет, потому что папа всё равно будет переживать и изводиться. Но, после твоего звонка, думаю, что Тэмин никуда не полетит. — Почему? — Ему стыдно. В любом случае, посмотрим, что он нам скажет, когда вернётся. А сейчас давай найдём врача и спросим, как наш папа, да? — Не разговаривай со мной, как с маленьким… То, что я плачу… — Показывает, как ты любишь папу, как переживаешь за него. Плакать не стыдно. Я тоже могу плакать, а иногда и плачу. Просто видит это только папа. Чонгук выпускает сына из объятий и ищет врача. В принципе, ничего нового не узнает, Чонин всё рассказал. Зайти можно будет завтра, если состояние омеги будет в норме, забрать домой через неделю. И стоило врачу уйти, как в коридоре появляется Тэмин. Он плетется с опущенной головой и останавливается ровно напротив палаты. — Папа, — шепчет он, — я здесь. Я исправлюсь. Я докажу, что не такой. Я люблю тебя.1,5 года спустя
— Давай, Ханбин~и, ещё шажок. Какой умница. Тэмин держит за крохотные ручки младшего брата, омежку, как и предсказывал отец, и медленно, согнувшись так, что спина болит, ходит по квартире. Чонин сидит в гостиной и смотрит за страданиями своего хёна, ведь до его приезда занимался уроками хождения именно он. А рядом с ним на диване сидит омега старшего альфы, Бомгю, на два курса старше. — Хён, мне кажется, что Бомгю-хён тебя ужасно ревнует, — смеётся альфа. — Никого я не ревную! — ворчит омега, — Я смотрю и тоже хочу, чтобы Тэмин с нашим сыном так… — Это мило, согласен, но ты не знаешь тёмную сторону, — ужасающе шепчет Чонин, за что получает подзатыльник от старшего брата, который как раз проходит за диваном. — Чонин, позвони родителям, когда там они уже вернутся? — А что, роль няньки надоела? — Ханбин~а, ты мой самый лучший младший брат! Я знаю, как ты меня любишь, давай избавимся от Чон~а? Ты ничего не скажешь, Бомгю меня прикроет… — Тэмин! Катись обратно в свой Сеул! Хан~и, не слушай нашего брата, он придурок. — Мальчики, хватит ссорится, — смеётся Бомгю. Ханбин капризничает, на корточки приседает и тянет ручки наверх. Он чутко чувствует, когда его браться ругаются, и это ему очень не нравится. Конечно же Тэмин поднимает омежку на руки и покачивает из стороны в сторону. Но ребёнок тянется к Чонину. Приходится обходить диван. Оба альфы уже выучили, что если омежка так себя ведёт, значит им троим нужно обняться, показать, что они не спорят и вообще дружат. Поэтому Тэмин садится вплотную к Чонину и одной рукой обнимает его за плечи. Младший альфа тянет руки к омежке и перехватывает его. — Лягушонок, мы не хотели тебя обидеть, прости нас. — Мы любим друг друга и тебя. — Аааа, — с улыбкой визжит омежка, но в ту же секунду смотрит на дверь и куксится. — Скоро придут родители, лягуш. Ты позвонил? — А ты глухой и не слышал, что я с тобой разговаривал? — Идиот. — Придурок. — Мальчики, — негодует Бомгю. — Па! — омежка всё-таки заливается слезами, но от того, что почувствовал родителей. По квартире раздаётся звуки открывания двери, и в прихожую заходят два пропавших взрослых, которые вернулись из магазина. — Что у вас случилось? — устало спрашивает Чонгук, слыша плач маленького принца. — Просто Хан~и соскучился по папе, — оправдывается Чонин с братом на руках. — Мальчики снова ругались, а Ханбин их мирил. — Хён, я думал, Бомгю-хён на нашей стороне, — шепчет младший альфа. — Я омега, поэтому в первую очередь я на стороне омежки. — Ты, вообще-то, мой парень! — возмущается Тэмин. — Не могу устоять перед ребёнком, — нагло улыбается Бомгю. — Ох, отдайте мне Ханбина, — устало усмехается Тэхён и забирает всё ещё плачущего лягушонка из рук его старших братьев, которые так и сидят на диване. Ханбин сразу становится спокойнее, он доверчиво жмётся к папе и улыбается отцу, который за его спиной строит гримасы. — Папа, когда он сам начнёт ходить? — стонет Тэмин, — У меня спина отваливается! Всё это время мы ходили! — Ему только 11 месяцев, отстань от брата. Скоро начнёт. — Любимый мой тонсэн, расти скорее, — сюсюкается альфа. Чонгук перехватывает ручки Ханбина, который тянет их и футболку родителя в рот, на что получает угрожающий взвизг. Но никого он не пугает, все привыкли, что омежка слишком громкий. Только Чонин встаёт со своего места и уходит на кухню, чтобы найти пюрешку. Тэхён садится на его место и усаживает Ханбина между ног. Он слишком устал от долгого похода по магазинам, поэтому ради исключения покормит разок омежку не на кухне. — Тэмин~а, — зовёт Бомгю, — нам пора. — Пап, мы на выставку. Придём к ужину. — Хорошо! Вы сегодня у нас? — Да, — Тэмин только встаёт с дивана, а Ханбин тут же хнычет, а стоит ему дойти до омеги, так взрывается в плаче, — Мы вечером придём, лягуш. Хватит слёзы лить. — Это он от счастья, — язвит Чонин, но строгий взгляд папы заставляет замолчать. — Ничего страшного, пап, на идиотов не обижаются. — Зачем же на себя обижаться? — Придурок. — Хватит о себе говорить! — Мальчики, — злится Чонгук. — Чонин, не мори лягушонка голодом. Неси пюре. — Всё для принца. Чонин даёт папе нагрудник, а сам садится на колени с баночкой пюре и ложкой. Кормить Ханбина — то ещё испытание, но приходится (естественно). Чонгук садится рядом с сыном, чтобы помочь в случае чего, а Тэхён придерживает ручки, чтобы маленький борец не зарядил никому из альф в глаз. — Да начнётся веселье, — ржёт Чонин и отправляет первую ложечку в рот омежке. Всем на удивление, Ханбин даже нормально покушал первые пять ложек, а потом закатил истерику. На десятой Тэхён решил прекратить его мучения и просто сунул ему в руку кусочек яблока, которое вовремя дал Чонгук. Ближе к вечеру Ханбин снова начал активничать (после дневного сна — самое время). Он упорно ползёт к креслу, где сидит Чонин, с опорой встаёт на ножки и что-то лепечет на своём языке, злится, что старший брат не понимает, и обречённо смотрит на диван, где сидят родители. Тэхён делает вид, будто смотрит телевизор, хотя на самом деле следит за ребёнком. Чонгук же читает книгу, полностью погрузившись в сюжет. — Чонин, — шепчет родитель. — М? — Смотри. — Папа, я играю. — Нет, на Ханбина смотри. Чонгук, — омега легонько бьёт локтем по рёбрам, — тоже смотри, — Чонгук лениво отрывается от книги и вопросительно приподнимает бровь. — Ханбин достаёт Чонина. И дальше что? — Смотри, я сказал. Тэхён дожидается, когда омежка со слезящимися от обиды глазками посмотрит на него, медленно спускается с дивана на пол, ползёт чуть ближе и вытягивает руки вперёд. Ханбин с восторгом смотрит на родителя, всё ещё держась за кресло двумя ручками. Чонгук сразу понял, что сейчас будет, поэтому отложил книгу подальше в сторону, а вот Чонин вопросительно смотрит на омег, даже предположить не может, что собрался делать папа. — Мой лягушонок, братик не хочет играть, да? Иди ко мне, я пожалею тебя. — Па~ — Да, Ханбин~а, идём к папе, — ласково зовёт омега. Чонин с замиранием сердца следит за братом, который держится за кресло уже одной рукой и смотрит на папу. — ПА! — Да, я здесь, любимый, идём ко мне! И Ханбин убирает вторую руку с кресла и делает три быстрых шага, борясь с равновесием, и испуганно замирает. Чонин, кажется, вот-вот завизжит погромче омежки, но боится спугнуть. Чонгук с гордостью смотрит на маленького принца, который побил рекорд своих братьев: Тэмин пошёл ровно в год, на свой день рождения, а Чонин в год и месяц. — Давай, малыш, ещё шажок. Я поймаю тебя. Тэхён готов уже сейчас взять сына на руки и расцеловать всего с головы до ног, но нельзя, нужно довести дело до конца. И Ханбин делает уверенный шаг, потом второй, а на третий оказывается у родителя на руках. Теперь можно и зацеловать. — Ваш папа всегда чувствовал, когда вы сделаете первые шаги. Ханбин~и, наш умничка! — Чонгук садится на корточки рядом с Тэхёном и мохматит макушку омежке, он доволен. — Что за шум, а драки нет? — а вот и вернулись Тэмин с Бомгю. — Хён! Ханбин пошёл! Он ходит! Сам! Без поддержки! Он сам дошёл до папы, представляешь? — Этот лягуш? Бин~и, идём к хёну? Ты же соскучился по мне? — альфа подходит к краю ковра и садится на колени. Тэхён возвращает сына на пол, помогая снова встать на ножки, и слегка направляет к старшему. К слову, альфа был готов взять его на руки сразу же, как только малыш покачнулся, но папа держит крепко. — Иди к хёну, Бин~и. Омега отпустил ребёнка, но на всякий случай страхует. А Ханбин уверенно делает свои два шага и оказывается у брата на руках. — Я тоже хочу, чтобы Ханбин пошёл ко мне. Я столько с ним за руки ходил! — Он не пойдёт к тебе, потому что ты меня обижаешь. — Хён! Отец, скажи ему! — Тэмин, вот ты только пришёл, а первый начинаешь, прямо как в детстве, — вместо отца делает замечание папа. — Ханбин~а, иди ко мне, маленький, мой любимый, — зовёт Чонин и тоже садится на пол. Чонгук нежно обнимает Тэхён, позволяя тому полностью облакатиться на себя, и с умилением смотрит на детей. Ханбин действительно пошёл сам к Чонину, такой довольный маленький лягушонок. — Отец, теперь нужно, чтобы он и к тебе пришёл! — Он устал, Чон~и. Представь, как ему тяжело делать то, что никогда не умел… — Хан~и, где наш альфа? Где отец? Давай, лягуш, пойдём к отцу. Ханбин горящими глазками восторга смотрит на родителей и тянет ручки, делая очередной шаг. Тэхён и Чонгук переглядываются, молча решив, что поймают его вместе. И когда омежка почти доходит до них, то одновременно поднимают его на руки и с двух сторон целуют в пухлые щёчки, вызывая смех. — А где Бомгю? — В туалет отошёл, ему стало плохо на выставке. — Пойду сделаю ему чай, от всего помогает, — встаёт с пола омега, отдавая сына альфе. Позже вечером, вернее, даже ночью, когда все дети, большие и маленький, спали, Тэхён сидел на кухне и задумчиво смотрел в одну точку, пока Чонгук искренне пытался добиться ответа на вопрос «Что случилось?». — Тэ… — Мне предложили вернуться в Сеул. На эту же должность, только в главном корпусе, с повышением зарплаты. — Что тебя останавливает? — Страх. — По поводу? — Всё повторится. Только с Чонином. Ему 18, у него здесь увлечения, друзья, экзамены через пару месяцев. — И ты планируешь забеременеть. — Что? Нет! Совсем что ли?! Знаешь же, как было тяжело с Ханбином. Внуков жди! И сыну твоему ещё года нет, вот и всё. — Я неудачно пошутил, извини. Но как они тебе предложили то место, если ты ещё как минимум полгода будешь в декрете? — Они предложили выйти через месяц, могу ходить с… — Нет-нет-нет, ты не будешь маленького ребёнка таскать на работу. Он будет часто болеть, потому что обязательно что-то да подцепит у твоих коллег, мы ведь часто забиваем, если у нас что-то болит или мы себя плохо чувствуем. Отказывайся и не мучайся. — Но… — Мы живём не бедно. Наших денег вполне хватает обеспечивать себя и детей со всеми их хотелками. Или дело в том, что хочешь вернуться в Сеул? — И да, и нет… — Да, потому что там Тэмин, нет, потому что здесь Чонин? — Угу… — Тэ, у нас два взрослых альфы. Самостоятельные лбы, которые всё могут сами, особенно если захотят, особенно если ты снизишь свои переживания и, местами, гиперопеку. В их возрасте у нас уже была семья. — Я этого и боюсь, что Бомгю в любой момент скажет, что он… — Мы справились, наши дети тем более справятся. — Ты прав. Откажусь. Чонгук нежно целует Тэхёна, заставляя отпустить все тревоги, напряжённость… Омега правда расслабляется в его руках. Но идилию прерывает плач омежки. Слишком долго не было родителей рядом. Альфа первый отрывается от сладких губ, но его тормозят. Слышны шаги в их комнату. Кто-то из детей решил помочь. Омега только тянется за новым поцелуем, но плач становится громче, а из-за угла выходит недовольный Чонин. — Вот твои родители, это они не спят, с ними и реви, а мы там спим. Альфа передаёт брата в руки отца и уходит дальше спать. Тэхён подходит к столешнице и начинает готовить смесь голодному ребёнку, пока Чонгук его укачивает. Если бы не наличие двух взрослых альф, то всё почти как 20 лет назад: им снова 18-19 лет, бессонная ночь и семейное счастье.