***
В дверь небольшого уютного коттеджа на окраине Годриковой Впадины постучали. Из кухни быстрыми, уверенными шагами, вышла молодая красивая женщина. — Кто? — направляя на дверь волшебную палочку, спросила она. — Лили, это я, Лунатик. Женщина радостно улыбнулась, и сразу бросилась открывать дверь, но та не поддавалась. — Будь на моём месте Пожиратель, он ответил бы тоже самое, — послышалось из-за двери. — Неправда, он бы назвался Римусом Люпином, — хозяйка повторила попытку открыть, но дверь снова не поддалась. — А если бы у меня выпытали мою кличку? — снова послышалось из-за двери. — Хорошо, в какое животное превращается мой муж? — возведя глаза к потолку, отозвалась Лили. — В оленя. Хозяйка снова потянула ручку, но дверь и в этот раз не поддалась. — Что теперь, Римус? — уставшим голосом поинтересовалась Лили, которая уже начала ни на шутку раздражаться. — А вдруг ты — Пожиратель? И в доме меня ждёт ловушка? — Римус, будь я Пожирателем, я бы уже взорвала дверь к Салазаровой бабушке! — отозвалась миссис Поттер, сжимая волшебную палочку тонкими, перепачканными мукой пальцами. — Хотя, если честно, ты меня почти довёл до этого. — Лили, — совершенно спокойно обратился к ней Римус. — Какое прозвище мы с мародёрами дали твоему другу детства? — Нюниус, — фыркнула хозяйка. — Теперь я могу тебя впустить? — Теперь можешь. Дверь открылась, на пороге стоял мужчина, выглядевший очень, очень потрёпанно. Синяки под глазами, седеющие волосы, исцарапанное лицо — всё это делало его гораздо старше своих двадцати лет. Но глаза его светились неподдельной радостью, а улыбка грела добротой. Женщина сразу забыла о своём раздражении, она крепко обняла друга семьи и легко поцеловала его в колючую щёку. — Привет, Лили, как у вас тут дела? — Хорошо, Римус. Как ты? Вчера ведь… — Неплохо, — понимая, что хочет сказать женщина, отозвался Люпин, — даже лучше, чем обычно. Что с Бродягой? Я примчался, как только прочитал ваши письма. Сохатый не умеет грамотно излагать информацию, поэтому я решил самостоятельно расспросить Бродягу. Где он? — Римус, он ни с кем не разговаривает, — грустно сказала женщина. — С тех пор как пришёл к нам поздно ночью, в ту жуткую грозу, он, как только возвращается из Аврората, ложится на диван и смотрит в потолок, ничего не ест и молчит как моллюск из Чёрного озера. — Дааа… — протянул мужчина. — Тяжёлый случай, на моей памяти такое впервые. — Давай пройдём на кухню, — жестом приглашая друга в комнату, отозвалась хозяйка. — Они скоро с Джимом вернуться — сам всё увидишь. Пока на плите согревался чайник, а из духовки уже появился аромат вишнёвого пирога, рыжеволосая женщина поведала мужчине ту же историю, что её муж рассказал своему начальнику, даже зачитала ему ответ подруги. — Вот и всё, Римус. Это всё, что мы с Джимом узнали, — заключила она, садясь за стол напротив Римуса. — Может, тебе что-то ещё известно? — Нет, но это очень странно. Если бы Марлин его бросила, я бы понял, но так… — Римус пытался вспомнить, видел ли он когда-нибудь Бродягу в таком состоянии. — Даже не представляю, что могло случиться. В коридоре послышались два щелчка аппарации. Лили бросилась туда, и Римус поспешил за ней. В небольшом помещении у самой двери стояли Джеймс и Сириус, оба одеты в одинаковую поношенную и пыльную форму. — Джим! — Лили с улыбкой бросилась к мужу на шею. — Как поживали мои любимые? — зарываясь носом в волосы жены, ласково поинтересовался Джеймс. — Как вы себя чувствуете? — Вы? — хитро переспросил Римус, надеясь, что звериный слух и человеческий ум его не подвели. — Джим, ты не сказал Римусу? — удивилась Лили, строго смотря на мужа. — Не успел. Пойдёмте на кухню, — улыбнулся Джеймс. — Бродяга, ты… Но когда хозяин дома повернулся, он не увидел своего спутника. Пока они разговаривали, Сириус скрылся в гостиной. Как же это было непохоже на их Сириуса, любившего быть в центре внимания, шумного и весёлого. — Заодно и это обсудим, — тяжело вздохнул Джеймс, качая головой. Все сели за круглый стол. Лили налила себе и Римусу чай, а перед Джеймсом поставила тарелку горячего лукового супа. — Спасибо, родная, — Джеймс с нежностью посмотрел на жену и снова перевёл взгляд на Римуса. — Начну с хорошей новости. Мы с Лили ждём малыша. — Мальчик, Гарри Джеймс Поттер, — счастливо добавила Лили, интуитивно погладив ещё плоский животик. — Ух-ты! Поздравляю! — радостно отозвался Римус, похлопав друга по плечу. — Вы уже и имя выбрали? А почему вы так уверены, что мальчик? — Я чувствую, что это будет мальчик, — без толики сомнения произнесла Лили. — Сириус, когда мы ему сказали, пытался поспорить с моей дражайшей супругой, — заметил Джим, аккуратно обнимая жену. — Но Лил и слушать ничего не желает…. — Ну да, сам он сказал, что хотел бы девочку, — улыбнулась Лили. — Говорил, что они с Гарри станут хорошими друзьями, как они с Джеймсом. — Да, и в тот же вечер пришёл к нам вот таким, каким ты его сейчас видел, — грустно закончил Джеймс. — У тебя нет никаких идей, что с ним? — Нет, Сохатый, никаких. Марлин откинула самую вероятную версию, — задумался Римус. — Почему вы так уверены, что они с Марлин встречались? — спросила Лили. — Конечно, на седьмом курсе у них была интрижка, а потом на приём в министерство он пришёл с ней. Но парой они не выглядели. Может, у него была другая? — Не знаю, Лилс. Он последнее время был таким счастливым… — заметил Римус. — У него даже на работе дела пошли в гору. Нашёл очень неплохого информатора, сведения, которые он передавал в Орден, были просто бесценными. — А на приёме в Аврорате, как ты уже говорила, Лилс, он появился под руку с Марлин, — обхватив ладошку жены, задумчиво отозвался Джеймс. — Вот мы с Римусом и подумали, что Бродяга, наконец-то, остепениться решил. — Не знаю, — протянул Римус, будто бы мысленно возвращаясь на приём, — странно всё это, в тот вечер он не смотрел на Марлин. Он искал глазами кого-то другого в толпе. Неужели ты не заметил, Джим? Джеймс опустил глаза в стол. Откровенно говоря, он догадывался, кого друг искал на том злосчастном приёме. Как ранее говорил Рем, в последнее время Сириус нашёл агента, который словно сидел на каждом собрании Пожирателей по левую руку от Тёмного Лорда. Друг никому не называл его имени, но Джим почему-то предполагал, что именно безымянного агента искал он среди гостей. Но среди пожирателей женщин нет, насколько ему известно, а поведение Сириуса явно связано с делами сердечными, а никак не рабочими. — Не знаю, может быть, он, действительно, искал свою пассию, — взлохматив свои волосы, отозвался мужчина. — А, может, у него была назначена другая встреча… мы это в любом случае не узнаем, пока он не заговорит. — А как его разговорить — не ясно, — положив руки на плечи мужу, заметила Лили. — Тогда нам остаётся только ждать, пока он сам не пойдёт нам навстречу. Разошлись они поздно вечером, хотя ни к чему друзья не пришли. Поведение Блэка так и осталось для них тайной. Давно перевалило за полночь, поэтому Римусу постелили в гостевой комнате, которую уже совсем скоро хозяева переделают под детскую. По пути в свою временную спальню он заглянул в гостиную. Там на диване, невидящим взглядом смотря в тёмный потолок, лежал Сириус. Он пребывал как будто в другом измерении. — Что же с тобой творится, дружище? — качая головой, тоскливо протянул Люпин. Сириус гипнотизировал белёный потолок. Ему было больно, сердце разъедала тоска. Ему было страшно и холодно. Его бросили, кинули, как надоевшего щенка, и это сделала та, кто дороже всех на свете. За что? Что он сделал не так? В чём он ошибся? Он никого так не любил на этом свете. А она? Она предала его! Почему? Почему? Когда была эта злополучная ночь? Сколько времени прошло с того инцидента? Он давно потерял счёт… Он во сне и наяву снова и снова проживал эту страшную ночь, когда его сердце без ножа вырезали из груди и растоптали чёрными лаковыми сапогами с острыми, как шило, умопомрачительно высокими, каблуками. Мужчина прокручивал раз за разом этот ужасный разговор, сломавший его. Что-то ему казалось неправильным, странным. Сжатые в тонкую полоску губы, подрагивающие кулаки, сверкающие яростью глаза… Стоп! Глаза! Они не были ни злыми, ни яростными, в любимых карих омутах были тоска и обречённость! Вот оно что! Но вдруг это всего лишь игра больного воображения, выдававшего желаемое за действительное? Мужчина на диване резко сел, даже голова пошла кругом. На глаза ему попалась газета. В нижнем правом углу был маленький почти незаметный заголовок: «Сигнус Блэк, наконец, выдаёт замуж свою засидевшуюся в девках дочь за отпетого пожирателя. Что это: мудрый расчёт или старческий маразм?». Он резко распахнул газету на указанной странице, даже, кажется, надорвал лист. Плевать. Синие глаза бегали по странице. Потом невидящий взгляд устремился в угол комнаты. Газета медленно опустилась на стеклянный столик. Сириус вскочил и начал мерить шагами комнату, в его голове судорожно роились мысли. Вдруг он замер. Подскочил к окну, открыл его и выпрыгнул. Но на землю мягко опустился не красивый молодой мужчина, а большой чёрный пёс.***
Лили чувствовала себя очень плохо, живот нещадно крутило, а к горлу подкатывала тошнота. Маленький Гарри уже был до жути шебутной, что же будет, когда он родится? У молодой мамы ещё даже не появился живот, а малыш ещё не был похож на маленького человечка, но Лилс успела познать все «радости» беременности. Тихо, чтобы не разбудить Джеймса, она вышла из комнаты. Спускаясь на первый этаж, она по привычке заглянула в гостиную, где её ожидала небольшая, хотя нет, очень большая неожиданность. Диван оказался пуст, странно. Сириус не покидал свой пост ни разу с того момента, как поселился в Годриковой Впадине. Женщина зашла в комнату. В окно уже начали пробиваться первые лучи восходящего солнца. Всё было в идеальном порядке. Все вещи на местах. Только на журнальном столике лежал раскрытый Пророк. — Завтра состоится свадьба достопочтенных мистера Рудольфуса Лестрейнджа и мисс Беллатрисы Блэк, — вслух прочитала Лили название открытой статьи. Тут она почувствовала холод. Окно в гостиной было открыто. Женщина закрыла его и с газетой направилась в кухню. После чего села за стол, налила себе горячего чая и углубилась в чтение. Определённо в статье должен был таиться ключ ко всем странностям Бродяги. — Доброе утро, любимая, — женщина вздрогнула и почувствовала на шее тёплое прикосновение шершавых губ мужа. — Наш юный мародёр опять шалил? — Да, Джим. По-моему, характером он пошёл в папочку. — Неправда! Ты тоже пай-девочкой никогда не была, — по-детски надул губы Джеймс. — Ты уже видел? — взволнованно поинтересовалась Лили у мужа. — Сириус ушёл куда-то, причём, судя по всему, входная дверь ему чем-то не угодила. Он вышел в окно. — Да? Я не заглядывал к нему. Странно это. Придётся его выгораживать, потому что мы по идее уже опоздали в Аврорат. Я проспал, — он поцеловал жену в щёку и направился к выходу. — Ты не поешь? — жена направилась за ним. — Нее, я уже сильно припозднился, с меня итак Грюм семь шкур спустит. До вечера, родная, не скучай. После этого раздался щелчок, и её муж растаял в воздухе. Лили осталась одна. Делать было откровенно нечего. В доме было идеально чисто, на обед никто не придёт, даже из Мунго никаких вестей не приходило. Но её очень заинтересовала статья. Была какая-то связь между ней и исчезновением Сириуса. Неужели Беллатриса — это та женщина? Теперь, чтобы убедиться в этом, нужно было дождаться Бродягу. Где-то к обеду за входной дверью послышался скрежет и жалобный скулёж. Лили знала, кто это, и сразу открыла. За дверью стоял мокрый чёрный пёс с жалобными, грустными глазами. Их ждал долгий, очень долгий разговор…