Out of touch. Вне пределах досягаемости.

Последние несколько дней моя голова изнывала от боли. Такой ощущение, что вся тяжесть этого мира свалилась на меня одну. Хотелось раствориться и никогда больше не вспоминать о том что случилось. Но к моему большому разочарованию, никогда этого бы не произошло. Я думала о многих способах всё забыть. О том как было бы хорошо написать все, что скопилось на бумагу и просто сжечь, развея потом пепел. Увы и ах, идеи эти были также несбыточны, как и возвращение к прошлой жизни. Мне казалось, что все в мире, все самые ужасные и до глубины неприятные вещи не сравнились с той болью, которую я испытывала сейчас. Хотелось так сильно кричать, плакать, о нет...Рыдать, биться головой об стену, чтобы хоть как-то притупить сжирающие меня мысли. Но толку от этого как и от всего остального было бы мало. На какое-то мгновение я задумалась, «а может быть просто броситься под машину, дабы закончить все свои страдания?». Но мысль о суициде пугала меня ещё больше, чем принятия того, что мне придётся научится жить со своей растерзанной душой. Я все также была опустошена и надеялась, что всё это просто очередной кошмар и через несколько минут меня разбудит будильник, заставив проснуться в своей комнате и никогда не знать об этом. К сожалению, и здесь я тоже ошибалась. Почему нельзя стереть себе память? Просто взять весь хлам копившийся в голове и выкинуть в мусорное ведро. Вместо этого я дальше продолжаю ломать себе голову, пытаюсь найти хоть какие-то варианты двигаться дальше. Все готовились к моему отъезду, все кроме меня. Мне казалось что если я приеду в Нью-Йорк такой, он не узнает меня и отправит обратно. Та Надя которую понимали все, кто любил меня, та Надя , которой я была, никогда больше не вернётся ни в Нью-Йорк, ни куда-либо ещё. Та я, которая была мне самой нужна, осталась сидеть в доме Гусмана с разбитым сердцем и с разбитой жизнью. Уже было неважно и то, что я хотела ему сказать, что могла сказать, и то, о чем он мог не говорить. Было все равно на все, что происходило со мной после того разговора. Я даже не хотела думать как он. Думать как ему плохо, и как он страдает от этого. Меня разрывало на 1000 осколков, а чувство сожаления раздавливало изнутри. А как мне хотелось вернуть все назад, не знаю, до разговора или до моего отъезда в Нью-Йорк, или до нашего знакомства... Вернуть все на круги своя. Вернуть нас в те миры, где мы жили счастливо, не зная друг о друге. А может быть это было очередным моим заблуждение и постоянно говорящее подсознание, что если всё вернуть назад, то будет лучше. Но лучше уже не будет никогда. Лучшее, что могло случиться в моей жизни, был человек, который эту счастливую жизнь и прекратил. Уйдя так глубоко в себя, я абсолютно позабыла о всех прочих важных проблемах. О том, что мой отец находился при смерти. Ему требовалась серьезное лечение, а денег конечно же не было. Услышав это в больнице, единственное о чем я подумала, так это как избавить себя от решения ещё и этой проблемы. В глубине души мне было так стыдно за эти мысли, но сил не было даже лишний раз вздохнуть, не говоря уже о ломании головы, где бы раздобыть кучу денег. Мама не долго думая решила продать наш магазин. Ее решение мы с Омаром по началу не поддерживали, но других вариантов особо не было. Всё это происходило в таком сумбуре, в таком постоянном страхе все потерять, что в один прекрасный момент я действительно все потеряла. Поднимаясь по трапу к самолёту, я оглянулась назад и поняла, что не за этим хотела сюда вернуться. Я ждала от этой поездки всего, что угодно, но не разбитое сердце и истерзанную душу. Отмотать бы жизнь как кинопленку, вот только не знаю исправила бы я что-то... Я вспомнила как было страшно лететь сюда в Испанию, возвращаться домой, но сейчас, перед тем как делать хоть какой-то шаг меня окутывала сбивающая с ног паника, которой не было предела. Все планы рушились словно старый кирпичный домик, который от постоянных сильных ветров расшатался и просто рухнул без сил, уставший бороться против постоянно сбивающих с ног проблем. Я не знала как вернусь домой и что сказать Лу. Где взять силы вернуться хоть как-то к прежней жизни...Как снова ходить в университет, учить пары и работать, я не знала как мыть посуду, готовить, гладить рубашки, как просто просыпаться и пытается заставить себя встать с кровати. Каждый мой шаг был невероятный пыткой и каждая мысль была связана с тем, чтобы найти способ эти страдания прекратить. Я не сказала родителям, что произошло. Отец бы не понял, а мама... Она догадывалась, до чего я докатилась, и как потом всё закончилось. Может быть в душе она и была рада, что их с отцом опасениям не суждено было сбыться. Но ее грустные глаза и печальная улыбка поддерживали меня, мысленно говоря, что это пройдёт и боль со временем станет меньше. Я не спорю, так во всех книжках писали, что время лечит, но сейчас как прожить до этого момента, мне было не понятно. Я летела ночью, и каждый раз когда самолёт немного трясло где-то в глубине души закрадывалась надоедливая мысль, что может все это сейчас закончится. Вокруг меня было столько людей, они думали о своей жизни, о своих любимых увлечениях, о работе, учёбе и даже каких-то мелочах радуясь или переживая. Но ни один из этих людей и думать не смел, насколько сильно внутри меня горела мысль падения самолёта и прекращения всех моих страданий. За эти мысли тоже было стыдно, но эти же мысли давали мне хоть какой-то стимул к жизни. Кто бы мог подумать, что вот так меня повернёт дорога. И что в один момент, когда ты строил столько планов, вселенная решила их нарушить. Как бы мне хотелось осудить её за это, но , к моему сожалению, никакого права на это я не имела. Наверное я сильно изменилась. Последнее время перестала узнавала себя. Не узнавала себя, когда летела в Испанию, не узнавала себя когда первый раз увидела здесь родителей, не узнавала свою реакцию на приступ отца и на встречу с Гусманом...Всё это не так заботило меня как потерю внутреннего равновесия. Я вернулась домой уже потерянная. Но сейчас... Я чувствовала себя не просто потерянной, не просто разбитой... Я ничего не чувствовала, будто бы умерла, сама того не зная. Словно была призраком из фильмов, который не мог покинуть этот мир, скитаясь и пытаясь понять свои незавершенные дела. Перед вылетом мне очень много раз звонила Лу, наверное хотела забрать меня из аэропорта, но я не знала буду ли готова рассказывать все прям там. А мое чутьё подсказывало, что стоило мне только увидеть ее, как весь аэропорт слушал бы мои рыдания. Каждый день дома , в Испании, я старалась сдерживать себя, чтобы никто не видел мои слёзы. Мне не очень то хотелось лишний раз объяснять или оправдываться за то, что между нами с Гасманом произошло, но надо отдать должное моей семье, никому особо дела и не было. Каждый был занят собственной драмой. Моя мама ходила за больным отцом, Омар все свободное время старался проводить с Андером, на случай неблагоприятного диагноза. А я как разбитая хрустальная ваза целыми днями распадалась по черепкам, запираясь в комнате и рыдая. И сколько литров слез мне нужно было пролить, чтобы в конце концов понять что от этого легче не становится. В какой-то момент, я поймала себя на мысли, что в самолёте все же уснула. Перелёт был нелёгким, да и с моим загруженным мозгом последнее время поспать не удавалось. Если и засыпала, то обязательно мне снился кошмар и я просыпалась в холодным поту с криками на полу. Так что я была рада, что хоть немного отдохнула и набралась сил перед разговором с Лукреций. Я до конца так и не смогла оценить нужно ли рассказывать всё Лу или оставить в тайне, но все равно это молчание бы вывело меня на истерику, и как длительно сдавленная пружина меня бы разорвало. И я боялась, что даже Лу не смогла бы меня успокоить. Мне так хотелось быть взрослой и принимать взрослые решения. Я помню как летела в Испанию и думала о том, что скажу, о том какой меня увидят сейчас родители. Помню как сидела в больнице, когда у отца случился приступ. Как хотела взять академический отпуск, отложить учёбу на время и помочь ему поправиться. Но вместо этого я просто молча улетела в Нью-Йорк, оставив свою семью заботиться о всех брошенных мною проблемах самих по себе. Дорога из аэропорта заняла так мало времени, и когда машина подъехала к дому, я поняла, что так и не придумала историю для Лу. Мне было все равно на то, какой она меня сейчас увидит и что скажет, осудит ли... Поэтому я просто взяла чемодан и открыла дверь. С порога меня огорошил ее звонкий голос. - Я звонила тебе десять тысяч раз, а ты так и не взяла трубку,- услышать снова её радостные вопли было своеобразным бальзамом для души, а всё то, что умерло начало будто бы шевелиться. Я вспомнила как когда-то была такой же, не такой эмоциональной как Лу, конечно, но радовалась жизни, искренне радовалась. Была такой безмятежной и спокойной, уравновешенной, способной принимать взвешенные решения. А сейчас просто стою перед дверью квартиры и понимаю, что никакие, придуманные мною, истории не помогут мне пережить, то что случилось в Испании. - Эй, ты чего? А дальше слова были не нужны, я просто упала на колени в дверном проеме. Из глаз полились слёзы и каждый раз, когда я пыталась сделать вдох, моё сердце будто разрывали на части. - Господи, Надя, что случилось ?- Лу тут же припала к моим ногам рядом и начала трясти меня за плечи. Но когда она поняла, что это не просто истерика и никакие слова здесь не помогут, Лукреция прижала мою голову к своей груди и просто медленно начала гладить меня по плечу, иногда покачиваясь из стороны в сторону. Мы так и сидели с открытой дверью на полу. Я рыдала, а Лу просто была рядом. Она не задавала лишних вопросов. Она вообще не задавала вопросов, за что я была ей благодарна. Ей оставалось просто ждать , когда я более-менее успокоюсь и расскажу все сама. Поэтому мне так не хотелось успокаиваться, ведь чем дольше, я плакала, тем дольше оттягивался момент, когда мне снова придётся пережить всё то, что мы с Гусманом сделали. - Тише, тише дорогая, - Не знаю сколько прошло времени пока я хоть как-то смогла разговаривать. Лу, уже уставшая повторять одно и тоже, просто замолчала и взяла меня за руку.- как ты ? Ее такой простой вопрос снова заставил мои слёзы литься ручьём. Наверное потому что я не знала ответа на этот вопрос. Плохо ? Очень плохо ? Нет, ни одно слово нормально не описывало мое состояние , поэтому я просто еле слышно выплюнула: - Никак. Мы сидели на крыше уже около часа, я пила горячий чай, руки мои тряслись и как бы я хотела верить в то , что просто замёрзла, они предательски дергались даже под тёплым пледом, говоря что моя нервная система дала сбой. Лу по началу ходила из стороны в сторону, потом села, скрестив руки на груди и просто уставилась в стену. - Что с ним вообще творится? - мой рассказ , максимально сжатый от всех самых болезненных подробностей поверг ее в такой ужас, что казалось новость, например, о смерти моего отца шокировала бы ее куда меньше. - Я все понимаю, он многое пережил...Но все же было хорошо. Он только начал приходить в себя. Я не могу до сих пор понять, когда какие-то заварушки наших родителей мешали нам нормально жить. Мы давно уже ко всему этому привыкли, думаешь это первый раз когда кто-то кого-то решил подставить? - Я не знаю..Ничего не понимаю, абсолютно ничего. - Все мои ответы ей были примерно в таком духе, максимально сжатые, сухие и безжизненные. - Я не хочу тебя осуждать.. Просто не имею права и не хочу ковырять твою рану... Я никому об этом не рассказывала...Но после смерти Марины, кажется он пытался покончить собой.- Лукреция сглотнула и замолчала, смотря на меня. Я медленно подняла на неё взгляд и поняла что это уже была не успокоительная терапия.- Помнишь тот мост каменный, про который часто рассказывал Андер? Когда Марины не стало, Гусман часто приходил туда, и когда он надолго пропадал, я возвращалась за ним снова и снова. А в один прекрасный день я чуть не опоздала...Он стоял на краю моста абсолютно поникший. Придя туда на минуту позже...Не знаю застала бы я его живым. Её слова ещё больше надавили на меня. Я начала вспоминать все те гадости, которые сказала ему напоследок, как мне не хотелось его ранить, лишь сказать правду. Только вот тогда эта правда была больнее самой отвратительной вскрывшейся лжи. На мгновение, я осознала какую огромную....Глобальную... Невероятную ошибку, и не знаю каким словом ещё можно было описать, совершила. Что если он уже сбросился с того самого моста или кинулся под поезд, или просто съел целую банку таблеток своей матери? Меня снова одолела истерика. - Я сказала это не для того, чтобы ты снова начала рыдать. Он сильный человек и как бы сильно он не страдал, я думаю... Я знаю, что он справится. - Лу, А если нет ? А, что если нет? Если он уже...- я смотрела на неё бешеными глазами, пытаясь передать ей хоть часть того ужаса, который глубоко засел у меня внутри. - Надя ! Успокойся ! Он любит тебя больше своей жизни и поверь, все, что он тебе сказал, сказал потому что трусил! Он прекрасно понимал, что если ты сама разобьешь ему сердце, приедешь и просто скажешь , что больше его не любишь, вот это и будет для него самой страшной смертью. А так он лежит сейчас дома, рыдает в подушку, как и ты тут. Страдает, жалеет себя, придумывает варианты суицида, но никогда его не совершит, потому что знает что ты его любишь и что его смерть причинить тебе боль куда больше, чем все сказанные слова. - Что я натворила...- мое тело опустилось на пол и закрывая лицо руками, я слова начала плакать. - Все совершают ошибки, поверь мне на слова. - Лу глубоко вздохнула.- Как совершили ошибку мы с Поло...Я понимаю - сейчас это плохой пример, но отнять у человека жизнь намного страшнее, чем сказать уходи из неё. Наши глаза встретили и я поняла, что не было смысла пытаться поделится своей болью с Лу, она сама словно кувшин, наполнена ею. - Как ты с этим живёшь? - мне стало так жаль ее, жаль, что пришлось все это попустить через себя... Жаль, что она сплавлялась с этим в одиночку, а меня снова не было рядом.- У меня внутри все пусто. Будто я и вправду его убила...Или он меня. Лу на секунду посмотрела на меня, затем поднялась со старого пошарпаного кресла и подошла к краю крыши. - Вот так вот и живу. Абсолютно опустошенная тяжестью своих ошибок.- теперь она тоже плакала. - я не скажу добро пожаловать в мой мир, это будет так конечно с моей стороны... Но тебе придётся принять решение... Жить дальше, бороться за свои желания и мечты, или прекратить эти страдания... Не будешь сильной, это сожрет тебя изнутри, как сожрало Поло! Выбирай, назад дороги не будет !