Out of touch. Вне пределах досягаемости.

Мои ноги переступали с одной на другую, чтобы сбавить обороты нервозности, которая поселилась в голове и за последние две недели достаточно обосновалась. Перелёт выдался слишком тяжёлый: у меня упирались ноги в другое кресло, позади орал маленький ребёнок, было так жарко, что голова с каждым часом раскалывалась все больше и больше. Мне приходилось каждую минуту повторять себе, что это все ничто, по сравнению с той передрягой, в которую влип Гусман. Хотя «влип»- это слишком заниженно, здесь больше подходило например «влетел» или « втащился со всей дури». Я не спала почти целые сутки, с момента, как вырубилась вчера днём после университета. Таблетки от головной боли уже не сильно и помогали, так что я просто ждала, когда все это закончится. Невозможно было думать и ещё при этом что-то делать, в таком разбитом состоянии. Моя нервная система с маленькой кучкой ещё более менее адекватно реагирующих нейронов была на износе, и каждый раз, когда хоть что-то незначительное происходило вокруг меня, взрывало всю эту компанию, как индонезийский вулкан. В Испании было не так холодно, ну это и понятно, но дождь поливал намного сильнее, чем когда я уезжала из Нью Йорка. Лу все ещё сидела в зале ожидания, но судя потому, что она не брала трубку, скорее всего отрубилась и спала без задних ног. Ей пришлось ещё хуже чем мне, она после ночной смены пошла в университет, а потом повторила мою учесть. Я была благодарна, что Лу не встала в позу, и не начала топать ножками, но думаю такое поведение она даже сама себе не простила. Мне было жалко ее, она единственная поддерживала меня все это время. И так сильно старалась всегда быть рядом, пусть я ее и не просила. В аэропорту было много людей. Они встречали других, и провожали, вздыхая и украдкой плача. Здесь слышались радостные крики, звонкий детский смех. Суетливые работники продавали билеты, принимали багаж, досматривали и всегда были такими улыбчивыми. Откуда столько энергии, чтобы каждому человеку подарить свою улыбку ? Порой казалось что каждое утро они надевают одну и ту же маску, под которой скрываются далеко не самые счастливые люди. Я ждала свой багаж, хотя багажем назвать это было сложно. Небольшая серая сумка с парой кофт и джинс, косметичка и два платка, вот все что в неё убралось. Я не любила вещи, как Лу и Карла, придающие внешнему виду достаточно большое значение. Не спорю их одежда оправдывала все потраченные на неё деньги, но за этой расшитой бисером обложкой, так же как и работники в аэропорту, скрывались совершенно другие девушки. Порой Лу стояла перед зеркалом, разодетая, как ходила каждый день в школу. С уложенными волосами, косметикой, рюшами и каблуками. Стояла и смотрела, потом просто снимала с себя все это, и надев обычные джинсы и свитер, шла по своим делам. Она менялась и наверное в лучшую сторону, понимая, что какая бы дорогая одежда на тебе не была, главное то что под ней. -Надя, - я подняла голову и увидела Омара. Он был как обычно одет в майку и миловидную рубашку сверху. Его стиль достаточно отличался от того, каким был до откровенных признаний об ориентации. Но все же это был мой Омар. Брат выглядел немного уставшим и сонным, а по правую руку от него стоял ещё более умотанный Андер. Его кожа была бледно белая, а глаза поникшими. В школе, ещё до его болезни, он был одним из самых скромных адекватных и в то же время заводных парней. - Привет, как долетела ? Они оба по очереди меня обняли, и с понимающим взглядом похлопали по плечу. Омар забрал сумку и мы направились к выходу из аэропорта, переполненного суматошными людьми. - Я жду кучи вопросов,- брат слегка улыбнулся, садясь в машину. Они с Андером заняли передние сидения и, взявшись за руки, как истинная парочка, повернулись ко мне,- мне казалось, что ты убьешь нас прям на месте. - Сначала я узнаю, что вы с мамой тут устроили, потом подумаю что со всем этим делать. - мой тихий голос разрезал сгущавшуюся после вопроса тишину. За все это время, я так и не поняла, что тут произошло, и очень ждала объяснений. - Поверь, ты действительно его убьешь,- Андер посмотрел в окно и легонько улыбнулся. Машина тронулась, и Омар немного напрягся. На мгновение снова повисла тишина, от которой начало клонить в сон. Дорога до больницы заняла бы где-то минут 40, и только я решила вздремнуть, Омар начал душещипательную историю. - Когда мы вернулись из аэропорта, в день твоего отлёта, Гусман ждал нас возле дома. Он выглядел так, будто только что сбежал из многолетнего заточения. - я вжалась в кресло, которое тут же забрало всю накрывающую сонливость,- он стоял пару часов возле магазина и не решался зайти, а когда я помог уложить отца, то пошёл к нему. Мы поговорили о какой-то ерунде, но тут вышла мама... - И... Омар выдохнул и продолжил , иногда отвлекаясь от меня и смотря на Андера, поворачивающего руль то в лево то в право. - Надя, Гусман заплатил за лечение отца,- я не поверила своим ушам, и даже когда Омар снова повторил, эта информация не уложилась в моей голове. - Что он сделал? - Надя... - Зачем он снова лезет туда, куда его не просят. - Вообще то просили ... - Что? - Мама разговаривала с ним, и она хотела продать ему магазин... - Только не говори, что Гусману... Снова повисло молчание. - Омар, какого хрена ты молчишь ?- я начинала звереть. - Ты же сказала не говорить, я и не говорю. - Она что серьезно продала магазин моему бывшему парню ? - В каком это смысле бывшему ?- Уставились эти оба на меня. - Он бросил меня перед моим отлетом. - На него это не похоже , - Андер включил поворотник, и прикусил губу, - он все время, что ты училась в Нью Йорке трещал не переставая о тебе, и даже когда пошла вся эта заваруха с отцом. - Андер,- Омар цокнул и посмотрел на своего парня, которому, судя по реакции, скорее всего сказали держать язык за зубами. - Все нормально, я знаю. - Он рассказал тебе ? - Да, - я посмотрела в окно. Все ещё шёл сильный ливень.- А потом бросил со словами «тебе все это не надо!» - Ну ты должна была привыкнуть к его вечному геройству. - Я все надеялась, что он повзрослеет и перестанет, спасать меня, будто я его прошу. Это все конечно смешно, но что с магазином ? Что с отцом ? Как вы вообще могли додуматься продать магазин Гусману? - Мы и не продавали, - Омар приоткрыл окно.- Просто он оплатил лечение папе, и отшутился, что это взамен на магазин. - Откуда он взял столько денег ? - Мы не знаем. Он не говорит, сколько бы не выспрашивали. Я откинулась на сидение и уставилась в окно. Так хотелось выйти под это ливень и остудить все свои горящие нервы. - Он ехал встречать маму из аэропорта, она отвезла отца в больницу, и вернулась домой. Моя голова медленно повернулась на звук. С каждым разом новости добивали меня все сильнее и сильнее. В следующий раз, что будет ? - Что ещё вы от меня скрывали? - Мы не скрывали... Гусман сказал, что у тебя куча учебы и что он сам тебе все расскажет. - Гусман слишком много за меня решат последнее время. Может быть не надо было прилетать ? Я сейчас приду, а он скажет - лети обратно!- мой голос повышался. Уже было не важно, что мне пришлось пережить за последние сутки, настроение было послать все к черту. - Не скажет. - Омар взял за руку Андера, и тот ее сильно сжал. Они переглянулись и как будто набрались силы друг от друга. - Он в коме. - Останови машину!- в мой мозг долбануло разрядом тока. - Андер, останови эту гребанную машину! Он растерялся, но выполнил мой приказ. Машина съехала на обочину, и остановилась. Трясущимися руками, я судорожно дергала дверь и как только она поддалась на мои старания, мое тело пулей вылетело под сплошной ливень. В миг я будто попала под ледяной душ. Вода заливалась в глаза и уши, мои волосы тут же намокли, превратившись в пучок соломы. Я упала на землю, прямо возле машины , стоящей возле проезжей части. Землю размыло, и все что ещё не промокло от ливня, окатила вода из лужи. Мне было все равно как ужасно это выглядит, но я открыла рот и со всей дури заорала. Так сильно и так отчаянно. Мне снова стало нечем дышать, и боль, которая чуть чуть успокоилась накрыла новой волной, в 10 тысяч раз сильнее. « Я больше не могу !» - мои слёзы сливались с каплями дождя, льющиеся с неба постоянным потоком. Ещё чуть чуть, и мне будет все равно на это. Ещё чуть чуть и я сама буду на грани, умру от разрыва сердца. - Надя, - голос Омара звал меня на протяжении нескольких минут. - Надя, прошу, сядь в машину! Ты заболеешь, на улице зима ! - Плевать ! Мне абсолютно плевать !- я отшвыривала его и рыдала ещё сильнее, не в состоянии справится с одолевший меня истерикой. - Прошу, я больше не могу ! Когда все это закончится... - Надя, все хорошо ! Все будет хорошо, вот увидишь ! - Что будет если он умрет ? Как мне дальше жить ? - Он не умрет. - Омар... - Надя, он любит тебя, а любовь даёт невероятные силы жить дальше. - на мою спину упала рука Андера. Он опустился рядом со мной и сжал мою ладонь. - Думай сейчас о нем, потому что все что он делал, он делал ради тебя! Вытри слёзы и успокойся! Приди и скажи как сильно ты его любишь, а на остально действительно плевать ! Сквозь ливень, мы встретились глазами и этот взгляд придал мне такой уверенности. - Вы столько прошли, не самое лучше время сдаваться, - Андер потянул меня за руки и поднял с земли. К моим ногам снова начала приливать кровь, наполняя их силой. Я знала чего стоило ему сказать это. Сказать, что любую войну можно выиграть, зная, что свою он в любом случае проиграет... Лишь вопрос времени. Но он был так прав... любовь делает невероятные вещи, и если она единственное, что отделяет Гусмана от смерти, я буду любить его так сильно, пусть это и сожжет меня изнутри. В больнице было пусто. Лишь изредка можно было встретить персонал, занимающийся своими делами. Пока мы ехали, я немного согрелась, но моя мокрая на сквозь одежда, все ещё заставляла тело дрожать. Переодевшись в туалете в тёплый свитер и сухие джинсы, я с замирающим сердцем направилась к нужному отделению. Пальцы покалывало, а глаза начинали слезиться. Было страшно, но страшно как-то по доброму. Как перед долгожданной встречей, и не важно что тот, кого я встречала лежал в реанимации, перемотанный километрами бинтов и проводов. Возле кабинета стояла Лора. Заметив меня, она украдкой улыбнулась. - Как вы?- меня разрывало от желания увидеть его самого, но сожаления взяло верх. Она уже потеряла одного ребёнка и думаю ей было намного тяжелее чем мне. Мама Гусмана тихо кивнула и поджала губы, сдерживая слезы. - Он поправится, я обещаю. - Не давай обещания, в которых ты не уверенна.- ее слова пронеслись словно эхо в голове и отдались мурашками по всему телу. - Я молюсь за него, и молитва придаёт мне уверенности. - Молитва ? Или те слёзы, которые ты уже выплакала за все это время ?- я понимала, как она страдала. Как мне хотелось сказать, что это пустяк и все наладится. Но Лора и правда была права ... Об уверенности здесь и не говорилось. - Сейчас решающие часы. - она вытерла слёзы и посмотрела на меня,- у него была травма головы, начался отёк мозга. Если через пару часов он не выйдет из комы... Ее голос поник, а по щеке спустилась одинокая слеза. - Ещё пару часов, и мой мальчик, перестанет быть моим.- она снова заплакала, и когда я положила руку ей на плече, Лора закивала, пытаясь успокоится. - Прости меня. - Что? - в недоумении мои глаза посмотрели на неё. - Мы были против с Вентурой. Изначально против ваших отношений. Но я никогда не видела сына таким безумно влюблённым. Даже с Лу... - Лора. - Это правда, Надя. После смерти Марины, ты была его единственной отдушиной. Единственное счастье, которое у него осталось. - Спасибо. - я обняла ее и мы какое то время зависли так во времени, внутренне успокаивая друг друга. - Иди к нему. - мама Гусмана облизнула скривившийся от горя губы и постаралась изобразить что-то на подобии улыбки. В палате было темно. Одна тусклая лампа, с приглушённым светом, мягко рассеивала его по комнате. Светлые стены создавали чувство пустоты и безжизненности. Большое окно, с видом на яркие Мадридские огни, которое хоть немного придавил этому месту красок. Я по чуть-чуть продвигалась в глубь, смотря в пол. В поле моего зрения начала мелькать кровать, но взглянуть на неё мне было страшно. Мое тело зависло на месте на какое-то время, пытаясь найти силы из воспоминай, чтобы сделать шаг. Перебирая отрывки из прошлого я вспоминала какие-то ерундовые ситуации, от которых только дурнело и темнело перед глазами. Глазами , которыми я боялась взглянуть правде в лицо. Правде, в которой самый любимый и дорогой человек безжизненно лежал прикованный приборами к реанимационной кровати. Любимый... В голове промелькнула его улыбка. Та счастливая улыбка, с которой он говорил, что любит меня. Выпускной класс, вечеринка Лу на день влюблённых и его голубые, пронизывающие до глубины души глаза. « Я не твой друг Надя. Я сделал это, потому что люблю тебя!». Этот отрывок из нашей счастливой жизни пустил маленькую веточку, на которой начали распускаться цветы. Мне стало так тепло. « Я тоже тебя люблю,» сказала я тогда... « Но этого мало»... - Нет, Гусман, этого слишком много !- прошептала я и подняла глаза.