Crossed side

Новак ещё ранее заметила, что потолок слишком низкий, если сравнивать с тем, как выглядел дом снаружи. В зале эта разница чувствовалась сильнее. Электричество было точно проведено, хотя по всему дому можно было найти кучки белых восковых свечей, а так же несколько полупустых спичечных коробков. В углу стояла узенькая деревянная стремянка, достаточно чистая, видимо её за пределы дома не выносят. Так же по всюду, особенно вдоль стен, были разложены ровные стопки бумажных документов, коробок с какими-то вещами. Видимо эта система была удобнее шкафов и полок. Посреди гостиной стоял чугунный камин и судя по всему, других источников отопления здесь не было. Адвокат сдирает с карниза пылающие занавески и активно топчет их ногами. Это были те самые классические шторы связанные из вискозной белой нитки с оборкой. Правда, изначального цвета в них к сегодняшнему дню почти что не осталось. Злата тем временем тащит с кухни чайник и обильно поливает огонь. Превозмогая боль и дверные косяки, детектив прибывает к действию последняй:  — Отделка горит, Отделка! Деревянный рельеф вокруг окна коптится и темное пятно разрастается, периодически поблескивая зелёными язычками. В нос ударил острый запах горящих морилки и лака. Гусоу снова направляется за водой, Хёрт выбегает во двор за песком. Новак смотрит на происходящее, сжимая дуги каталки по обе стороны, не зная стоит ли ей пытаться доколесить до одного из начинающих пожарников, или можно сразу катиться к черту, до тех пор, пока дело не будет затушено. Пол вокруг так же начинает загораться и детектив всётан постепенно откатывается назад, подальше от огня. Треск и хруст медленно разрушающегося дома ото всех сторон одновременно провоцируют панику и блокируют мысли.  — Этого мало, нужно ещё — поручает Хёрт после попыток Златы. В том чтобы затушить паркет проблемы не было, с вертикальной поверхностью дело обстоит намного сложнее, так как засыпать песком или затоптать территорию под потолком очень затруднительно. Новак с вопросом поворачивается в сторону зачинщика всего этого веселья:  — Вот один, сука, вопрос: каким образом загорелись шторы, расположенные на противоположной, сука, стене от комина? Тем временем огонь сам собой начал тухнуть. Прополив всю не обработанную антигаром территорию, язычки пламени продолжают по местам облизывать копчёную древесину, но далее не расходятся. По Гусоу было понятно, что это не последняя выходка на этой неделе. Может быть даже не последняя на сегодня. Она расплылась в улыбке, какое-то время придерживая ответ для детектива:  — Хороший вопрос — усмехается Злата, исподлобья наблюдая за адвокатом, сминающей остатки ткани в комок. Вискоза не сильно крошится после горения, поэтому зачистка территории проходит быстро. Новак хотелось провести домашний допрос для вредителя чужого имущества, но она быстро поняла, что ответить Злате будет нечего. Так что, не выходя из настроения «детектив в действии», она переключается на Хёрт:  — Ещё кое-что, у вас есть чердак, которым вы активно пользуетесь, но всячески пытаетесь скрывать его наличие от гостей. Что там? — интересуется детектив.  — У меня нет чердака Новак поворачивает коляску на сто восемьдесят градусов с помощью здоровой руки, чтобы все смогли четко увидеть её сведённые к центру брови:  — Вы что, издеваетесь? Детектив замечает, что мимика Хёрт ничего не выражает, впрочем как и всегда. Лицо адвоката абсолютно никак не меняется, ни один мускул рта придательски не дрогает, выражая насмешку. Новак, кончено, детектив, поэтому она чувствует, что под маской полного отстранения кроется какой-то пазл. Но элементов для этого пазла пока что недостаточно. Ей нужны зацепки, нужен чердак, нужны бумажки в стопках и вещи в коробках, но прежде всего этого, Новак бы хотелось встать с чертовой кресло-каталки. Просто встать и найти недостающие пазлы этого странного человека. Но, раз уж пойти и найти что-то Новак пока что не в состоянии, для её дедукции есть заочное испытание. Телефон в кармане куртки Новак издает трель. И если Злату этот звук вообще не интересует, то адвокат быстрым шагом, роняя копчёную зановеску, мчится к детективу. Хёрт выхватывает звонящий мобильник и показывает номер Новак с расстояния около полуметра:  — вам знаком номер? Детектив присматривается сквозь линзы к цифрам, после с секунду мысленно перебирает знакомые ей комбинации и комбинации знакомых, а после приходит к выводу, что надо бы отрицательно помахать головой. Но Новак говорит:  — Знаешь, мне часто звонят незнакомцы, я, так сказать, не без известная личность и все дела. Хёрт такой ответ не устраивает и телефон продолжает звонить. Новак смотрит на номер опять. Снова перебирает записанные в памяти контакты:  — с телефонной будки звонят. Ими ещё кто-то пользуется, прикольно, да? Реакции на последовало. Спустя ещё пару молчаливых секунд, мелодия затихла. На том конце линии остались без внимания. Ещё немного молчания, а после Хёрт делает шаг, становясь поближе к Новак:  — у нас с вами есть новые обстоятельства дела.  — Какого именно дела? — детектив понимает, что речь идёт о последних событиях, о том, из-за чего она оказалась в больнице. Новак определенно догадывалась, что речь пойдет об этом. Иначе здесь не было бы как минимум Златы, а как максимум — её самой. Но детективу бы очень хотелось, чтобы сейчас они обсудили какие-нибудь обстоятельства кражи, угона, в крайнем случае покусительства, но никак не это. По спине проходит неприятное напряжение от мыслей.  — Готовы поговорить об этом, или мне стоит просто ознакомить вас с мерами предосторожности, а само обсуждение продолжим позже? — Хёрт наклоняется к Новак, которая перебирает крепление колес своего транспорта здоровой рукой.  — Злата… — Новак ищет предлог, чтобы вывести Гусоу из помещения, оградить её от возвращения к этой теме. У детектива были сомнения на счёт того, что происходит в этой светловолосой голове, так что лучше лишний раз не возбуждать и без того бурную фантазию флешбэками перестрелок и погонь.  — О, ну блин, сначала с кухни меня выгнали в зал, теперь гонят с зала, мне опять на кухню? — Злата, будучи по своей натуре очень самодостаточным человеком, ответила сама себе достаточно быстро — А вот нихрена, пойду вон, в лес, если меня там съедят волки, то вы будете виноваты. Под грозными и решительными шагами деревянное покрытие пола кряхтело и скрипело. Новак и Хёрт проводили стремительно удаляющуюся фигуру взглядом и обоюдным вздохом. Окончательная тишина пришла в комнату только после того, как Злата достаточно отошла от неё, хлопнув на прощание дверью. Недолго приводя свои мысли в порядок, детектив откашлялась, а после постаралась сделать профессиональный вид:  — Рождена готовой, готовой живу, готовой помру, давай. Рассказывай. Хёрт отвечала тише, чем раньше, что придавало сказанным словам несколько капель какой-то бережной окраски — Вы знаете, вы на обязаны давать показания против своих близких, вас чуть от дела не отстранили на этой почве.  — Они не мои кровные родственники, так что всё в порядке. Что там с телефоном?  — С телефоном всё в порядке, а с вами — не очень. — Хёрт медлит, начать говорить о чем-то болезненно-серьёзном всегда сложно. — Выяснилось, что незадолго до убийств, на телефон как Ксении, так и Златы, поступали звонки из телефонных будок этого штата. Поведение обвиняемых после этого характеризовалось резкими сменами настроений и малой осознанностью…  — А, так вот как ты Злату вывела с под стражи. Только вот люди не сходят сума от телефонных будок. Язык у тебя конечно весит правильно, но на Злате два убийства, когда они поймут, что это бессмысленно, её снова запрут и под свою ответственность мы её ближайшие лет восемь не выведем, там конечно можно будет обжаловать попытаться, попытаться свести к тому, что есть только один факт убийства, а второе — лишь доведение до самоубийства, с этим проще работать, но как только они поймут…  — А они действительно ничего не поймут, если вы им не поможете, детектив. Нам нужна ваша дедукция. — Хёрт старается как-то привлечь к тому, о чем она говорила внимание.  — Я не чертов Шерлок Холмс. Мне нужно больше фактов! — неожиданно восклицает Новак и тут же продолжает — Их манера поведения изменилась, но это может быть следствием, а не причиной. Этого слишком мало. Я знаю что это не может быть совпадением. Но что это может быть я тоже не знаю.  — Вы пока что не знаете. Возможно Хёрт сказала бы что-то ещё, но… На этот раз тишину нарушила не трель и не мелодия. Это был звук вибрации в штанах адвоката. Кто-то пытался добиться ответа от туда сейчас. Они были совсем не в справочном офисе, а с предыдущего вызова и пяти минут не прошло.  — Только трубку не берите. — на всякий случай просит Новак. Адвокат положительно жестикулирует. Ещё с минуту напряжения. Они молчат. Весь дом молчит. Снаружи даже слышно лёгкий ветерок, он свистит через щели в стене. Стена продолжает тлеть, слегка пощелкивая, излучая едва ощутимое тепло. Запах полённой морилки и лака никуда не делся.  — Что говорит звонящий, что заставляет людей убивать своих близких? — Новак отрывается от спинки своего кресла. Если бы ей захотелось достать своим носом, до носа адвоката, то она в принципе могла бы сделать это. — Злате звонили сколько раз?  — Один. — пропуская ещё одну вибрацию через бедро, Хёрт спрашивает — есть ли у вас предположения на счёт того, кто может быть звонящим?  — Может мне мстит кто-то за всё хорошее? Мы почти не контактировали с детства, может ещё с того момента, как переезжали, так что общих врагов у нас быть не может, я наблюдала за девочками, но из далека, я знаю что моя работа опасная и что… Что… — Новак пытается набрать побольше воздуха в уставшие лёгкие, чтобы закончить фразу, но адвокат просто понимающе опускает руку на плечо детектива:  — Не нужно лишних слов, это пока что не бюрократический отчёт. Приберегите силы. Звук вибрации, кстати, в какой-то момент их диалога любезно прекратился. Очень мило с его стороны. –…В лесу же нет волков, да, Хёрт..?  — Если Злата всё-таки встретиться с ними, я очень сочувствую... Волкам.