Любви нет,есть только доказательства любви...

Добрый день! Не могли бы вы для начала представиться тем из наших читателей, кто с вами незнаком? Кирюин Сё (самый маленький в группе, короткая прическа, светлые волосы, голубые глаза, когда улыбается показывает мелкие острые зубы) Меня зовут Кирюин Сё, я солист. Кян Ютака (немного повыше Кюрюина, светлые волосы с отдельными черными прядями, темные глаза, ослепительная улыбка) Меня зовут Кян Ютака, я гитарист. Утахироба Дзюн: Я— Утахироба Дзюн, басист. (среднего роста, черные глаза, волосы расчёсаны на пробор: с одной стороны они светлые, с другой чёрные, что собственно можно сказать и о Дзюне, который производит обманчивое впечатление самого серьезного в группе...ровно до того момента, пока не начинает улыбаться) Дарвиш Кэндзи: Меня зовут Дарвиш Кэндзи. Я барабанщик! (самый высокий в группе, темноволосый, с абсолютно шалыми глазами и неожиданно мягкой улыбкой. Обожает валять дурака и в этом смысле ему нет равных) За круглым столом в просторной комнате сидят четверо молодых людей. Перед тремя из них по традиции лежат белые листы бумаги и ручки, которые никто из них никогда не использовал. Четвёртый — Дзюн — сидит с раскрытым лептопом и именно он записывает гениальные идеи, которые должны рождаться в головах всех остальных. «Golden Bomber» — группа, играющая Гипер-Гига-Гибрид-Супер-Субкультурный-Визуальный Рок (а если быть точнее, пародии на всё, что попадётся в поле зрения), сочиняет своё очередное выступление. Роли распределены так: Кирюин сочиняет музыку и тексты, Кэндзи занимается аранжировками, Кян пишет тексты к выступлениям, Дзюн, как журналист по образованию, критикует написанное Кяном. А темы к выступлениям придумывают все. Больше всего это похоже на пляжную игру «кружок», когда мяч летит от партнера к партнеру. Кирюн, Кян и Дзюн— давние испытанные игроки, Кэндзи — новичок, но уже успел влиться в дружный коллектив. — Нам нужен материал для любовной яойной истории, — Дзюн выжидающе посмотрел на своих товарищей.— По обычной схеме. Завязка — кульминация— развязка. Завязка— знакомство. Где могут познакомится два яойных героя? — Проще простого, — Кирюин встал из-за стола и вышел на середину комнаты.— Сражаются на мечах два героя: черный и белый. Он изобразил в лицах этих героев, причем брюнет у него получился длинноволосым и высоким, а блондин невысоким и с короткой стрижкой. «Белый: Ты хочешь уничтожить этот мир! Черный: Да, я хочу уничтожить этот мир! Белый: Я не допущу этого! Чёрный: Я убью тебя!» Они ожесточенно сражаются на мечах. Вдруг Черный смотрит на Белого и говорит ошеломлённо: «Какие у тебя красивые глаза…» А Белый ему на это отвечает: «Защищайся, ненавистная тварь!» Черный бросает меч и раздирает на себе одежду на груди! «Убивай меня! Я люблю тебя и хочу умереть от твоей руки!» Вся эта история получилась у Кирюина так живо, что все зааплодировали. Дзюн отрицательно покачал головой. — Это фэнтэзи, это не подходит! Кирюин пожал плечами. — По этому принципу можно сделать любую драку. — Яойные герои могут познакомится на помойке или около туалета. Это самое гламурное место для знакомства, — предложил Кян. Кирюин вопросительно посмотрел на Дзюна. — Интересно! Записываем! — пальцы Дзюна запорхали по клавиатуре. — Пинг-понг на раздевание, — Кэндзи тоже решил внести свой вклад в общее дело. — Долго! — Можно ускорить процесс! Кирюин повернулся к Дзюну. — Запиши в порядке бреда. — В душевой какого-нибудь спортивного клуба. Очень удобно— не надо раздеваться.Обычно у обоих героев самое большее — полотенце на бедрах. — Не реалистично! Как устроить душевую на сцене? — возразил Кирюин. — Простая лейка. Из неё льется водичка! — Прямо на умную голову того, кто это придумал! Дзюн подумал. — В этой идее…пожалуй… есть какое-то благородное безумие. Записываем… — В школе. Большинство яойных знакомств происходит в школе. — Согласен, школа должна быть обязательно. — Может, на пляже? — Отлично! Мы все в длинных черных трусах! — Лучше в плавках. — В плавках ходят одни гомики. — Ну, а мы кого играем? — Мы любовь крутим… друг с другом. — А я буду в стрингах! — непреклонно заявил Кэндзи. — А тебя вообще нет, ты у нас коварный соблазнитель! — Ну вот ещё! Я верный и преданный любовник! Кэндзи подошел к висящему на стене большому зеркалу и прижался к своему отражению. — Я люблю тебя, Кэндзи тян! Он созрел для серьезных отношений, — Кэндзи нежно погладил своё отражение, — и сегодня я собираюсь ему предложить руку и сердце! — Нет, я не могу это видеть, — Кян сорвался со своего место и сделал попытку отодрать Кэндзи от зеркала, — у меня сердце выскакивает из груди! Кэндзи, любимый! — Отойди от нас, праативный, мы любим друг друга! — Неплохая идея, — заметил Кирюин, — её можно где-нибудь применить. — Это плохая идея, потому что реквизит— зеркало. А если оно разобьется? А оно обязательно разобьётся при каком-нибудь переезде. И в самый неожиданный момент весь номер— к чертям собачьим. Да и Кян в качестве разлучника не идёт. — Может быть ты, Дзюн? — Какой из меня разлучник! Да я среди вас самый милый и адекватный! — Это ты-то адекватный, кто тебе сказал такую глупость? — возмутился Кирюин. — Я постоянно получаю письма от фанатов, они пишут, что вы, то есть все остальные, психи ненормальные, а я адекватный! — Хорошая мысль: сначала Дзюн адекватный, то есть чистый и невинный, потом встречает рокового соблазнителя, тот его бросает и он становится… — Проституткой, — подсказал Кян. — А потом Кэндзи его встречает, когда он уже проститутка.Он неизлечимо болен и умирает. А Кэндзи страшно сожалеет о его загубленной жизни и стреляет себе в сердце! — Он глотает сильное снотворное! — Я лучше совершу какой-нибудь подвиг ради Дзюна, он меня простит и мы будем жить долго и счастливо! Уже стемнело, когда очередная продуктивная встреча закончилась. Кэндзи и Кян вышли на улицу и отправились на парковку к машине Кзндзи, который обещал подвести Кяна до дома. Кирюину и Дзюну не нужно было никуда идти — они жили вместе и таким образом экономили на квартире. Бархатное ночное небо было удивительно прекрасным с яркими звёздами и полной луной… — Осенняя луна Сосну рисует тушью На синих небесах…— тихо продекламировал Кян. Кэндзи улыбнулся. — Если человек говорит о луне и он не астроном — значит, он влюблен. — Ты совсем не романтичен, Кэндзи! — Почему? Могу тоже сказать очень романтичное про луну: «Для хорошего повара подходит всё, кроме луны и её отражения в воде»! Я знаю здесь совсем близко отличный китайский ресторанчик. Кян отнесся к идее отрицательно. — Лучше поехали ко мне и я тебя угощу моим фирменным супом. Я его очень хорошо готовлю. Кян жил на первом этаже очень аккуратненького беленького двухэтажного домика. Кэндзи вошел в квартиру и от неожиданности даже присвистнул. — Ого! Вот это квартирка! Квартирка была обставлена в стиле «минимализм в искусстве». Белый пушистый ковер, чёрный компьютерный стол у окна со стоящим на ним лейптопом, стул, чёрный низкий обеденный столик и два черных встроенных шкафа по обеим сторонам комнаты и это, собственно, всё. — Чем тебе не нравится моё жилье? — недовольно осведомился Кян. — Оно мне нравится! У моей младшей сестры есть такая игрушка: сердечко, а в нем маленькая комнатка для малюсенькой куколки. Называется «Polly Pocket». Видел? — Нет, не видел! У меня нет младшей сестры! — А зря не видел! Ну прямо как твоя квартира! Сколько же такое сокровище стоит в месяц? — Она бесценна! — Я так и думал! — И не такая она уж маленькая! Гляди! Кян раскрыл шкафы. В одном из них висела одежда, в другом на полке лежало постельное бельё, а внизу находился свернутый футон. — Ух ты! — усмехнулся Кэндзи. — В «Polly Pocket» всё так же раскрывается! Кян обиделся. — Мне одному больше не надо. — А зачем тебе тогда второй футон? — Ты прав, незачем, — грустно сказал Кян, — У меня не бывает гостей. Но помечтать-то можно?.. Кян пошел на кухню, такую же игрушечную, как и остальная квартира. Холодильник был пуст, в нем одиноко лежали две куриные лапки, а в поддоне пучок морковки. С верхней кухонной полки Кян снял пачку прозрачных китайских макарон. — Ну вот, я буду готовить, а ты будешь меня развлекать всякими рассказами из своей жизни. — Например? — Например, как ты познакомился с нашим КириСё? — На афтепарти у «Deluhi».Там было полно народу. Знаешь, как я люблю власть над публикой? — отвлекся Кэндзи, — С этим ничего не сравнится! Ты держишь публику за горло, а она по твоей воле рыдает от смеха и плачет настоящими слезами! Я привык, что в любой аудитории мне нет равных и я один такой единственный и неповторимый. А тут какой-то мальчишка вздумал со мной конкурировать. В два раза меня ниже и на вид не больше восемнадцати! — Наш ДэвилСё всегда выглядит моложе своих лет! — подтвердил Кян.— Его счастье, что он не курит, у него точно были бы проблемы! — Я вспомнил, что мне его представляли и даже смутно помнил кто. А вот имя его я забыл и сколько не пытался, не мог вспомнить. Я завелся. Он тоже. Наша аудитория совсем потеряла человеческий облик: они ржали и хрюкали. А потом когда все разошлись, он ко мне подошёл и говорит: « У нас группа, хочешь играть с нами? Нам нужен барабанщик.» «Это, — говорю, — мимо. Вокал, гитара. Стучать не умею.» А он говорит: «Всё равно приходи. Веселее, чем у нас, тебе нигде не будет!» И даёт мне билет на ваш концерт. А после концерта Кири тян спрашивает:«Ну и как тебе?» Я ему на это сказал: « Всё, я нашел себя после долгих нравственных исканий!» Оба засмеялись и Кэндзи в свою очередь спросил: — А ты как познакомились с КириСё? — Мы учились в одном университете. Правда, на разных факультетах. Кири тян всегда любил делать пародии на известных вокалистов и ему показалось прикольным иметь ещё и группу. Мы ему подыгрывали. Я и ещё двое чудиков. А потом он ушёл, потому что его пригласили в нормальную группу. Мы остались втроем, и чудики заявили мне, мол, пошутить мы можем, а быть группой не согласны! Фактически я остался один. Всё у нас распалось тогда и казалось, что уже не срастется. А где-то через два месяца я в метро столкнулся с КириСё. Он потащил меня пить кофе и вел себя так, как будто ничего не произошло. Жаловался мне на жизнь. Оказывается в этой нормальной группе все, как один, были скандальные! Работать с ними было невозможно! Пошли, говорит, они в задницу, ушёл я от них… Потом поинтересовался как мы. Я ему говорю: «Мы плохо, мы загнулись.» «А если я вернусь?» «Хорошо, — говорю, — возвращайся, попробуем ещё раз!» Чудики играть не хотели, но мы с ними договорились на последние два выступления. И тут небо послали нам Дзюна. — Он что, свалился на вас с крыши? — Да вроде того. После концерта подошёл к нам парень. Он стал рассыпаться в каких-то странных комплиментах, используя специальную лексику! Совсем нас запутал! Наконец КириСё его спрашивает: « А вы, собственно, кто?» А парень отвечает: «Я музыкальный критик!» КириСё так обрадовался! «Ой, — говорит, — как здорово! Вы, что, хотите о нас написать?» А Дзюн ему отвечает: « Я о вас писать не хочу, я с вами хочу!» Кэндзи затрясся от хохота. — «Мы не хотим в живой уголок, мы хотим в пионеры!» Теперь затрясся Кян. — Эй, Кян, не размахивай ножом! Ты мне глаз выколешь! Кян положил нож, которым он резал морковь. — А КириСё его спрашивает: «А вы умеете на чём-нибудь играть?» А тот отвечает: « На басу, немного»… «Ну так сыграйте!» Кирюин послушал, послушал: «И впрямь немного!» Оба опять засмеялись. —Хуже всего было с ударниками, — продолжал Кян, — Мы их двоих переменили, пока не нашли твоего предшественника. — А он почему от вас ушел? — Он женился. Или его женили. Он так туманно рассказывал про женитьбу, что мы не поняли, что именно произошло. Данкити имел глупость пригласить родню невесты на наш концерт. Мы их не впечатлили, но несмотря на это его будущий тесть любезно снизошёл до разговора с нами. «Я ничего не имею против музыкантов, особенно против таких, которые хорошо зарабатывают! Вот, «Glay», к примеру, хорошо зарабатывают. Вы будете когда-нибудь такими как «Glay»?» Мы ему отвечаем: «Нет, мы точно не будем такими, как «Glay»! Он очень расстроился: «Тогда и говорить не о чем!» Так что Данкити от нас ушел и теперь работает на «Тойоте». Он иногда нам звонит и спрашивает: «Как у вас дела? Уже зарабатываете как «Glay»? Мы ему отвечаем: « Нет, до «Glay» мы ещё не дотянули!» Кэндзи засмеялся. — Рот вашего экс-ударника наводит на неприличные ассоциации! — Тебя всё наводит на неприличные ассоциации! — Я и сам неприличный! Дома, например, хожу голый! — Что, совсем голый? — изумился Кян. — А кто меня увидит? Разве что он! — Кэндзи показал на своё отражение в зеркале.— А он меня любит и всё мне прощает! Кян посыпал получившийся суп какой-то зеленью. — Готово! От супа поднимался вкусный запах. Кян принес суп в большой суповой миске в комнату, поставил на низенький столик и достал две пиалы. Оба уселись в позе сэйдза и каждый налил себе в пиалу супа столько, сколько хотел. — Как тебе? — спросил Кян. — Очень вкусно! — похвалил Кэндзи, — А у меня супы не получаются, зато здорово получается рис. Меня научил готовить рис двоюродный брат, он — повар в четырёхзвёздочный гостинице. — И ты умеешь готовить, как он?! — Да ты что! Он в Гонгонге стажировался и в Тайланде.Так как он, я готовить не умею, но рис варить он меня научил! Пальчики оближешь!