Горечь и радость, смерть и рождение

«А-Сянь… А-Сянь! А-Сянь…» Был ли это ветер, запутавшийся в ветвях? Или звон колокольчика, который Вэй Ин повесил у кровати? Мужчина и сам не знал, но что-то выдернуло его из объятий сна. За окном плескалась ночь. Дождь прошел, оставив напоминание о себе мерным перестуком капель. Пахло свежестью. И совсем немного – прелой травяной терпкостью. Скосив взгляд на колокольчик, У Сянь медленно сглотнул. События вечера растревожили душу и даже несколько сосудов вина не смогли подарить Старейшине И Лин спокойный сон. Помаявшись еще немного, мужчина поднялся, накинул верхний халат, сунул в карман колокольчик и, прихватив флейту, выпрыгнул в окно. Он не собирался сбегать из городка, но прямо сейчас Вэй Ину хотелось оказаться подальше от людей, подальше от всего живого. Он выбрался за пределы городка, не потревожив стражу и темной тенью углубился в поля, игнорируя дорогу. Ноги несли его на восток, к небольшому холму, откуда в темноте можно было без труда различить мелкую речушку. Сев на вершине, Вэй Ин вслушался в окружающее пространство и вздохнул. Он мог различить лишь мягкий шепот воды да ветер, перебирающий травяные косы у подножия холма. Здесь не было иных звуков. Не было голосов. И У Сянь мог не вслушиваться в каждый отдаленный шепоток, невольно пытаясь разыскать среди голосов знакомые. Голоса из прошлого ли? Настоящего? Он и сам не знал, чего хотел больше. Прикрыв глаза, Вэй Ин взмахнул флейтой и поднес ее к губам. Над холмом и над рекой взлетела стремительная трель, разрывая спокойствие ночи. У Сянь прислушался, его пальцы легко пробежали по отверстиям – раздался новый звук, протяжный и тихий, как стон раненого зверя. Замерев на секунду, мужчина заиграл вновь. Ночь наполнилась высокой стремительной чередой звуков, в которых едва ли можно было ощутить гармонию, но разве красива мелодия боли? Ничего не замечая, Вэй Ин играл и играл, ощущая, как постепенно промокает его одежда, а холод окутывает тело. Играл, чувствуя, как кружит рядом тьма. Голодная зовущая тьма, ощутившая его внезапную слабость. Играл, позволяя ветру стирать с его щек слезы. «Вэй Ин… - зашептала тьма сотней голосов. – Вэй У Сянь!» Мужчина проигнорировал звуки, слышимые лишь ему одному. «Иди к нам! Иди к нам… К нам! К нам!» «Ты наш. Ты наш. Твое место среди нас!» «Тебе нет места здесь!» Вэй Ин не ответил, но открыл глаза, всматриваясь в клочки тьмы перед собой. «Я чувствую твою боль! – радостно сказала тьма десятками голосов. – О! Как она сладка!» Вэй У Сянь лишь усмехнулся. «Ты никого не спас, но стольким причинил боль!» «Боль! Они простят тебя, но боль никуда не уйдет! Они всегда будут помнить!» Вэй Ин вздохнул. «Все эти люди… Те, кто ненавидит тебя, живы. Многие еще живы. А умершие ничего не скажут. Не скажут... Не скажут! Не простят! Не простят... Не простят». Вэй У Сянь прикрыл глаза, не желая слушать. Боль царапала внутри, но это не была жалость к себе, а потому тьма не могла сломить мужчину. Ни разу с момента своего перерождения ему не захотелось выместить на ком-то свой гнев, отомстить за свою смерть, доказать свою правоту как в прошлом, так и теперь. Он жил без сожаления за себя. Но… Боль все еще оставалась с ним. Боль и вина перед сестрой, погибшей из-за него. Перед Лань Чжанем, столько вынесшим из-за него... - Шицзе… «Ты хотел бы вернуть ее? Хотел бы спасти?» - прошелестела тьма совсем близко. Вэй Ин нахмурился. «Что ты готов отдать за возможность все изменить? За возможность тысячу раз попросить прощение?» Отдать? Вэй У Сянь замер. Что у него есть? Ничего, кроме жизни. Но разве его жизнь чего-то стоит? Мужчина сглотнул и понял внезапно: он был готов умереть еще тысячу раз, тысячу раз наблюдать, как из его груди вырезают Золотое Ядро; тысячу раз быть обвиненным всем миром! Тысячу раз пройти через все муки, лишь бы не страдали те, кто ему дорог. «А-Сянь… А-Сянь… А-Сянь…» - прозвенело в тишине ночи. Был ли это голос? Или же только звон колокольчика, позвавшего за собой? Вэй Ин нахмурился и слабо застонал сквозь зубы. Звон в ушах стал настолько сильным, что закружилась голова. Флейта выпала из пальцев в зашуршавшую траву. Сдавив голову и зарычав от внезапной боли, Вэй Ин и сам упал на бок, невольно поджимая под себя колени. - Что это такое? – простонал он, прежде чем перестал что-либо чувствовать и осознавать – боль заслонила собой все.

***

Перед глазами все плыло. Болела голова, во всем теле ощущалась такая слабость, что Вэй Ин даже перепугался. Казалось, он умрет от голода и жажды с минуты на минуту. Звон немного стих и теперь походил на скулеж какого-то маленького и перепуганного зверя. Вэй У Сянь мысленно нахмурился и кое-как сел. Ощущения были очень и очень странные. Головная боль теперь ощущалась иначе, словно не внутри, а где-то снаружи. При этом невероятно сильно ныли руки и ноги, будто их кто-то искусал. Едва шевелясь, Вэй Ин медленно поднял руку и уставился на свое предплечье. А потом часто-часто заморгал и невольно икнул. - Это еще что… такое? – выдохнул он и вновь икнул, услышав свой тонкий голосок. Встряхнувшись и позабыв о режущей боли в животе, Вэй У Сянь нервно осмотрел себя. «Сопереживание? - на секунду решил он, разглядывая тоненькие ручки и ножки. – Я попал в чьи-то воспоминания?» Но Вэй Ин тут же отбросил подобное предположение. Во время Сопереживания заклинатель не мог управлять чужим телом, лишь наблюдать события чужими глазами. - Но… что происходит? – спросил он вслух, оглядываясь по сторонам. Вновь послышался тихий скулеж, и Вэй Ин вздрогнул. Он сидел в грязном углу между домами, забившись в щель под старыми изодранными корзинами и какими-то деревяшками. Замерев на миг, Вэй У Сянь снова услышал тихое поскуливание, но лишь секундой позже понял, что этот звук издавал он сам. Ох… Закусив губу, Вэй Ин выбрался из закутка и медленно приблизился к выходу из проулка. Мимо спокойно шагали люди, доносились всевозможные ароматы: еды, специй, вина, благовоний. Сон? Он видит сон? Много лет мужчине не снилось снов. Лишь редкие короткие кошмары. Неужели он уснул на холме и теперь витает в подкинутом его подсознанием воспоминании? И если да, то… что за воспоминание? Едва не падая от слабости, Вэй Ин медленно опустился на землю и прислонился к стене, наблюдая за тем, как мимо проходят люди. В животе уже давно не бурчало, внутри тянуло и болело. Невольно по щекам покатились слезы. «Неужели?.. – сообразил Вэй Ин. – Неужели именно этот момент?» Он плохо помнил свою жизнь до Пристани Лотоса. Даже самые последние дни перед тем, как дядя Цзян отыскал его. Но ни до смерти родителей, ни после нее с Вэй Ином не случалось ничего подобного в столь юном возрасте. «Это сон о том, как меня нашел дядя Цзян?» - понял Вэй У Сянь и тяжело вздохнул. Верилось с трудом. Мужчина уже очень давно не видел снов из ранних лет, а если и представали перед ним дядя Цзян и госпожа Юй, то видение едва ли можно было назвать счастливым. Немного высунувшись, Вэй Ин еще раз осмотрел улицу, пытаясь хоть что-то вспомнить. И вскинулся, рассмотрев в переулке напротив телегу с очистками. Сердечко Вэй У Сяна судорожно заколотилось в груди. «Это тот самый день!» - понял он, но не поднялся, остался сидеть на земле, хотя ему очень хотелось поскорее увидеть дядю.

***

Вэй Ин просидел в ожидании не меньше часа, внимательно разглядывая прохожих. Есть хотелось настолько сильно, что он то и дело начинал плакать. Но, помня, что это сон, Вэй У Сянь продолжал терпеть и ждать. Он ведь не может умереть от голода во сне? Чем дальше, тем больше радость сменялась горьким предчувствием. То и дело Вэй Ин ловил себя на опасении, что сон прервется в тот самый момент, когда дядя Цзян покажется в конце улицы. Но вот немногочисленные прохожие расступились, позволяя пройти главе Ордена заклинателей и сопровождающим его адептам. Вэй Ин перестал дышать, рассмотрев такие родные и привычные клановые цвета. Ему хотелось встать и устремиться навстречу дяде, хотелось кричать и звать его, плакать, но У Сянь сидел и завороженно взирал на быстро идущего вперед мужчину. Вэй Ин и забыл, каким Цзян Фэн Мянь был в молодости. Забыл, как таращился на него снизу вверх. И забыл, какой светлой и ободряющей была дядина улыбка. Один кровавый день отнял у него эти счастливые воспоминания. - Вэй Ин? – заметив его, заклинатель остановился и всмотрелся в лицо сидевшего перед ним ребенка. – Ты Вэй Ин? Вэй У Сянь судорожно выдохнул, молча таращась на мужчину. Сон все не заканчивался, а душу переполняли настолько сильные эмоции, что Вэй Ин не мог и слова сказать. Никогда прежде он не был настолько молчаливым. - Малыш, ты Вэй Ин? – с мягкой улыбкой повторил дядя Цзян, присев перед мальчиком на корточки. – Не бойся. Я тебя не обижу. Я друг твоих родителей. Вэй У Сянь, так ни слова и не сказав, тихо всхлипнул. Но, кажется, Цзян Фэн Мянь прекрасно все понял и без подтверждения Вэй Ина. - Пойдем, - с улыбкой сказал заклинатель. – Я отведу тебя домой.