Горечь и радость, смерть и рождение

Это была очередная ночь, которую Вэй У Сянь проводил над собственными записями. Листов скопилось уже достаточно много, хватило бы на несколько томов, вздумай мальчик переплести их в книгу. Но такая задача в планы Вэй Ина не входила. Он писал, на рассвете складывал листы стопкой и прятал в самом дальнем углу библиотеки, куда не заглянул бы даже самый дотошный ученик или заклинатель Ордена. Когда листов набиралось достаточно много, мальчик переносил их в свою комнату и прятал в тайник, куда когда-то таскал кувшины с вином. Он не собирался совершать свои ошибки дважды, а потому подошел к задаче с непривычной для себя тщательностью. Мир пока был не готов столкнуться со всем тем, что приготовил для него Вэй Ин. С возвращения в прошлое прошло почти полгода. И это были самые странные месяцы в жизни Вэй У Сяня. Он не стал серьезнее, все так же бедокурил и подбивал на проделки Вань Ина. Но теперь подобное происходило гораздо реже. А это означало, что и на коленях в храме предков Вэй Ин стоял реже. Да и вообще пересекался с госпожой Юй меньше обычного. - Как это повлияет на будущее? – спросил сам себя мальчик, глядя на чистый лист. – Многое ли это изменит? Он не знал. И не знал, что должен делать. Уставившись на лист, Вэй У Сянь вздохнул. Многие дни спустя он добрался до той части своих знаний, обращаться к которой оказалось больнее всего. Тайны клана Лань… Вэй Ин сглотнул и на миг прикрыл глаза. Все это время он старался не думать и не вспоминать о Лань Чжане. Он отвлекался, отправлялся на охоту или плавать. Устраивал забеги по резиденции. Шутил. Дурачился. Ныл Янь Ли в коленки, требуя чесать себе спинку или гладить по голове. Тренировался, как безумный. Сидел по ночам в библиотеке. И все это ради того, чтобы не позволить себе ни мгновения меланхолии. Ни одного мгновения. Иначе он погружался в черную пропасть безумной тоски. Глухую, бездонную. Горькую… - Нельзя, - самому себе сказал Вэй Ин, встряхнув головой. – Нельзя. Когда-то он тоже тосковал, но то было очень давно, в первой жизни. И тогда Вэй У Сянь еще не понимал своих чувств к Второму Нефриту клана Лань. Его грусть была светлой, как воспоминание о прекрасном, но ушедшем прошлом, которое никак не вернуть. Как воспоминание о детстве, утраченном безвозвратно. А рядом были брат и сестра Вэнь, маленький несчастный клан Вэнь. Это отвлекало, заставляя сосредоточиться на чем-то более важном. Не думать о себе. Он тосковал и потом, во второй жизни, хотя сознательно отдалился от всех и всего, чтобы разобраться в своих чувствах. Ушел, чтобы не быть на виду у людей, которые его знали. Ушел, чтобы не врать себе, не притворяться. Но тогда он точно знал, что у него есть место, где его примут, даже если У Сянь так и не найдет для себя ответы. Место, где его будут ждать. И человек, который понимает его, принимает его. Сейчас оказалось сложнее. Непривычно было понимать, что лишь он один обо всем знает. Что только он что-то чувствует. А Лань Ван Цзи даже не подозревает о его существовании. Оказывается, Вэй У Сяню тогда, что в первой, что во второй жизни всегда жилось спокойнее и увереннее, зная, что в этом мире есть человек, который будет о нем помнить. В первой жизни казалось – помнить дурное. А во второй… - Я ни о чем не жалею. Не жалею, что вернулся в прошлое, - спокойно сказал себе мальчик. – Сложись все иначе, сейчас бы я просто возвращался в Гу Су, раздумывая о том, что скажу Ван Цзи. Я отпустил бы прошлое. И Лань Чжань бы никогда не говорил о нем. Мы просто бы пошли дальше. Я бы мог жить в Гу Су. Или, что вероятнее, возвращаться туда иногда. Странствовать. Жить дальше. И знал бы, что меня ждут. Вэй Ин улыбнулся, но улыбка тут же растаяла. Он никогда не позволял себе слишком сильно погружаться в болезненные воспоминания. Особенно после того, как провел три месяца на Горе Мертвых. Он редко рассуждал о том, как могла бы сложиться его жизнь, веди он себя иначе. Теперь же… Начав все сначала, принялся обдумывал все свои действия так много и так часто, что привкус горечи не покидал его. Мальчик тряхнул головой, прогоняя грусть. Смежив веки, Вэй Ин не заметил, как задремал. А когда встрепенулся и открыл глаза, то удивленно потер нос. Место он узнал сразу же. Как и понял, что на этот раз точно видит сон. Это была библиотека в Облачных Глубинах. Старая, еще не уничтоженная пламенем. Сам Вэй Ин в виде полупрозрачного духа сидел посередине просторного, полного света помещения, имея возможность рассматривать стеллажи с книгами, столики… И двоих, что сейчас расположились друг напротив друга в библиотеке. - Лань Чжань… - выдохнул Вэй Ин и сглотнул. Это был тот самый Лань Чжань, которого У Сянь почти не помнил. Совсем юный, трогательно тонкий. И очень, очень строгий. Оглянувшись на самого себя, небрежно развалившегося на подушке, Вэй Ин быстро определил день, который наблюдал. Это было не трудно, ведь лишь один раз за все дни наказания Вэй У Сянь из прошлого взял с собой свой меч. - Это последний день, - пробормотал Вэй Ин, поднимаясь. Юноши не заметили его, а потому мальчик без страха пересек зал и сел перед столиком Лань Чжаня. Ему очень хотелось протянуть руку и дотронуться до лица старого друга, ощутить прохладную гладкость кожи под пальцами, вдохнуть свежий и сладкий аромат сандала. Но во сне не было запахов, а Вэй Ин оказался не настолько смелым, чтобы осуществить свое желание. Лань Чжань сидел очень прямо, держа перед собой книгу. Вэй Ин не раз наблюдал эту картину в прошлом. Но лишь теперь у него появилась возможность смотреть на Ван Цзи, без опаски быть застуканным за своим занятием. Он рассматривал тонкие черты лица, светлую кожу, любовался блеском волос и одеянием без единой складочки. Он отметил детали, которых не замечал прежде: крошечную светлую родинку у брови, бледный маленький шрам на длинном пальце. Вэй Ин смотрел так внимательно и так пристально, что в какой-то момент обнаружил то, чего бы никогда не заметил сам в прошлом. Сидящий перед ним юноша почти не шевелился, дышал размеренно, но как будто сосредоточившись только на дыхании, как во время медитации. Взгляд заклинателя скользил по строкам в книге, но слишком медленно для того знаменитого и талантливого Лань Чжаня, которым юноша был уже в столь юном возрасте. Нахмурившись, У Сянь даже дыхание задержал, хотя во сне ему вряд ли оно требовалось. Он ждал. Ждал, когда Ван Цзи перевернет страницу, но тот не двигался. Опешив, Вэй Ин поднялся, обошел заклинателя и заглянул ему через плечо. Книга оказалась одним из трактатов древности. Строки на развороте призывали заклинателя к сдержанности и сосредоточенности. Сам Вэй Ин пробежал написанное взглядом меньше чем за минуту. - Он не может читать медленнее, чем я, - уверенно сказал сам себе У Сянь. – В чем же дело? В моем сне время течет медленнее? В поисках ответа Вэй Ин взглянул на самого себя, но пятнадцатилетний Вэй У Сянь за столиком напротив не казался замершим. Он неторопливо и спокойно водил кисточкой по бумаге. С такого расстояния трудно было определить, во что складываются чернильные линии. Хмыкнув, Вэй Ин сбоку глянул на Лань Чжаня, ища ответ. И обнаружил, что тот, на миг оторвавшись от страницы, пристально смотрит на Вэй У Сяня из прошлого. - Что? – сам себя спросил мальчик и нахмурился. Он вернулся на прежнее место и продолжил наблюдать за Лань Чжанем, пытаясь разобраться в происходящем. - Лань Чжань, - с улыбкой сказал Вэй Ин через некоторое время, - да ты подсматриваешь! Лишь пристально и неотрывно глядя на юношу, Вэй Ин заметил, что тот совсем не читает книгу, а лишь делает вид. Вместо этого юный заклинатель то и дело бросал на Вэй У Сяня короткие взгляды, словно боялся, что тот заметит внимание к себе. - Глупый Лань Чжань, - покачал головой Вэй Ин. – Я бы не заметил, даже если бы смотрел на тебя все время. А ты, оказывается… Вэй Ин улыбнулся, ощущая прилив нежности. И улыбнулся еще шире, заметив, как совсем немного, но уши Лань Чжаня покраснели. Через несколько мгновений Ван Цзи напрягся, еще больше распрямил плечи, и в этот момент к нему подошел Вэй У Сянь из прошлого. Он что-то сказал и положил перед Лань Чжанем лист с рисунком, на котором был изображен сам Ван Цзи, но Вэй Ин почему-то не услышал собственного голоса, хотя и мог прочесть слова по губам. Хмурясь, он внимательно наблюдал за юношами. Ван Цзи не спешил оторваться от книги. Вэй Ин, уже успевший сделать для себя много открытий, заметил, что заклинатель сознательно тянет время, чтобы его действия не казались слишком поспешными. Подавшись немного вперед, Вэй Ин следил за тем, как юноша отложил книгу, осторожно взял лист в руки и всмотрелся в изображение. И с легким трепетом заметил мимолетную и едва заметную улыбку Лань Чжаня. Прежде Вэй Ин и не обнаружил бы ее, но долгие годы и наблюдение за приятелем давали о себе знать. Сейчас это крошечное изменение мимики не осталось не замеченным. - Он улыбнулся, - едва веря увиденному, прошептал Вэй Ин. – Улыбнулся… Но через пару мгновений, когда юный заклинатель с осторожностью перенес рисунок на другую сторону стола, давая понять, что принимает подарок, и взял в руки свою книгу, эта улыбка разбилась и растаяла. Мальчик не мог услышать окрик Ван Цзи, но видел его. - Вэй Ин! – вот что выкрикнул юный заклинатель тогда. Глядя на Лань Чжаня, а не на хохочущего Вэй У Сяня, Вэй Ин видел, как едва наметившаяся теплота в его взгляде и улыбка исчезают, а их место занимает обида и непонимание. Сглотнув, Вэй Ин пристально смотрел на юного заклинателя, пока тот, вскочив, угрожал Вэй У Сяню мечом, а потом выгонял того из библиотеки. Смотрел и не мог осознать увиденное. - Ты наблюдал за мной уже тогда… И что-то чувствовал уже тогда… А я… Я ничего этого не видел, - пробормотал мальчик и ощутил боль в груди. – Не видел. И причинял тебе боль с первого дня нашего знакомства. - Вэй Ин… - сев на свое место и чуть сгорбившись, пробормотал юный заклинатель, и на этот раз Вэй Ин услышал его голос, хоть тот и звучал очень тихо. Мальчик моргнул и подумал о том, что тот раз был первым, когда Лань Чжань не просто повысил на него голос, но назвал по имени. По домашнему имени… Чопорный и связанный правилами Второй Нефрит клана Лань. - Словно… Словно и про себя ты называл меня только так, - понял Вэй Ин. Погрузившись в воспоминания, мальчик попытался вспомнить все разговоры и все споры с Ван Цзи. Он не отмечал этого раньше, но теперь понимал, что для приятеля было совсем необычно называть Вэй Ина именно домашним именем, ведь даже к родному брату Лань Чжань обращался максимально вежливо. - Лань Си Чэнь это понял очень и очень давно, - признал Вэй Ин с грустью. – А я – нет. - Вэй Ин… - снова произнес Ван Цзи, но на этот раз мальчику почудилось, что заклинатель смотрит прямо на него. – Где ты?.. Вздрогнув, Вэй Ин дернулся и тихо зашипел от боли. Проморгавшись, он обнаружил себя в темной библиотеке ордена Цзян. Свеча на столике почти догорела, лист все еще хранил снежную белизну. - Я уснул? – спросил себя мальчик и едва не всхлипнул. – Хороший был сон. В нем я видел, как ты улыбаешься. Лань Чжань... Вздохнув, он опустил голову. Сон разбередил рану в душе. Тревоги и сомнения, которых в прошлых жизнях Вэй Ин не знал, а в этой старался избегать, нахлынули на него со всей возможной мощью. - Если бы мы не сблизились… - произнес он тихо. – Если бы я так и остался просто одним из учеников, которые приходят и уходят, тебе не пришлось бы вынести все это. Ты бы не страдал из-за меня. Из-за моих поступков. Мы бы, наверное, стали настоящими врагами, но… ты бы не получил все те шрамы из-за меня. Как много боли тебе пришлось вынести? Как много тех, кто предавал тебя… Вздохнув, Вэй Ин сгорбился, уткнулся лицом в ладони и всхлипнул. Слезы, просочившись сквозь пальцы, упали на бумагу, расплываясь бесформенными пятнышками. Ему хотелось сорваться с места и отправится к шицзе, хотелось услышать от нее, что все будет хорошо. И хотелось рассказать обо всем. О каждом событии, о каждой своей ошибке. Мысль казалась безумной, но Вэй Ин быстро отринул возможность того, что Янь Ли не поверит ему. Поверит. Примет. И, возможно, поймет. О прощении он не думал. Знал, что не заслуживает его. Поднимаясь, Вэй Ин заметил, что влажные кляксы на бумаге сложились в некое подобие рисунка. И это неровное пятнышко напоминало кролика. Против воли Вэй Ин замер и улыбнулся. Сомнений не осталось. Он вновь чувствовал себя тем Вэй У Сянем, который принимал решения быстро и легко, полностью уверенный в своей правоте. - Мне на самом деле стоит поговорить с кем-нибудь.