«Не нагибайся; не разбавляй водой; не пытайся сделать логичным; не редактируй свою собственную душу в соответствии с модой. Беспощадно следуй своим самым сильным навязчивым идеям» — Франц Кафка
Небо было голубое. Кровь была красной. Реборн был законченным лжецом. Для него всё началось очень рано, но все, кто жил на улице, научились лгать ещё в маленьком возрасте. Именно так он научился выживать. Но именно сегодня его хорошо отработанные навыки полностью подвели. Он нетерпеливо постучал по экрану телефона. Приложение-мессенджер уже было открыто и ждало, пока черноволосый примет решение. Что он мог сказать Цуне? Киллер мысленно перебирал одно оправдание за другим. Внезапная смерть одного из членов семьи — слишком банально, может вызвать жалость и неуместное сочувствие. Обрушение бизнеса — технически, даже правда, но приведёт к большим вопросам о природе его бизнеса. Он нервно дернул себя за один из бакенбардов. Почему так трудно было солгать Цуне? Реборн представил себе, как Цуна со слезами на глазах смотрит на него, с нетерпением ожидая ответа. По крайней мере, киллер надеялся, что Цуна его ждёт — застенчивая брюнетка была слишком привлекательна, чтобы долго оставаться одной. Он тихо зарычал, представив, как какой-нибудь соперник забирает Цуну себе, чтобы… — Реборн! Он кидает пристальный взгляд на крошечную Грозу, осмелившуюся прервать его одиночество. Маленькая корова действовала ему на нервы слишком много. Сначала он принёс дурные вести, а затем увёл его от Цуны. — Реборн… — нетерпеливо повторил Ламбо, прерывая его размышления. — Нам нужно идти прямо сейчас. — Уходи, — резко откликается киллер, не желая вступать в спор. Ламбо выходит из пустого вертолёта, в котором угрюмо сидел Реборн. Брюнет знал, что сейчас он в том положении, в котором может делать то, что захочет, но работа всегда оставалась для него на первом месте. Он рефлекторно начал проверять пистолеты. Руки ловко отсчитывали пули и по привычке перепроверяли полностью заряженное оружие. Как давно уже его руки в пятнах крови? Когда он в последний раз получал возможность отдохнуть? Реборн подумал о глазах цвета эспрессо и цитрусовом аромате, который хотелось растереть по всему телу и неспеша вдыхать. Он хотел… но ему нельзя было возвращаться в Японию. Сначала нужно было покончить с этой работой. С последним щелчком, предохранитель пистолета был снят. Он был готов.***
Когда Хару была маленькой девочкой, она встретила человека, который изменил её жизнь к худшему. Можно ли влюбиться в саму идею влюблённости? Её одинокий отец сделал всё возможное, чтобы хорошо вырастить дочь, но отсутствие матери создало гораздо больше проблем для маленькой девочки, чем большинство могло бы ожидать. С впечатлительного возраста она читала одну историю за другой, о принцах и счастливых концовках, и мечтала о том, что кто-то придёт и спасёт её от одинокого существования. Она слишком поздно поняла, что принцы не всегда ведут себя как принцы. Что её друзья на самом деле не были друзьями. Что иногда любовь может заставить тебя истекать кровью внутри сильнее, чем какая-либо физическая боль. Она поняла, что та любовь, о которой сама мечтала, была ужасной ложью. Но самое ужасное было то, что её подсознание всё ещё жаждало этой любви как наркотика. Ей снились сладкие принцы, которые обращались с ней как с хрусталём, и счастливые концовки, которые заставляли плакать от тоски при пробуждении. Любовь была жестока к ней, но Миура всё ещё надевала маску романтическиодержимой для Киоко, Ханы и Цуны, потому что глубоко внутри знала, что была зависима. Где начинается правда, и где начинается ложь? Ду-ду-ду—ду, Ду-ду-дуу-ду. Ду-ду-дуу-ду. У неё зазвонил телефон. Она не могла решить, брать трубку или нет. Кто ей звонит? Ду-ду-ду—ду, Ду-ду-дуу-ду. Ду-ду-дуу-ду. На экране появилось улыбающееся лицо Киоко. 1 пропущенный вызов. Это точно что-то важное. Киоко никогда не звонила ей так поздно. Она собралась с духом. Ду-ду-ду—ду, Ду-ду-дуу-ду- — Привет, Киоко. Прости, что пропустила твой первый звоно… — Всё в порядке, Хару-тян, — отчаянно перебила её Сасагава. — Я очень рада, что ты взяла трубку. Ты получала что-нибудь от Цуны-куна в последнее время? Хару вдруг стало холодно и липко. Что-то было не так. Хару слышала тревогу в голосе Киоко, пока та ждала ответа. — Нет, совсем ничего. Киоко начала всхлипывать, явно надеясь на другой ответ. — Киоко, с тобой всё в порядке? — нетерпеливо спросила Хару. — С тобой что-то случилось?.. Или с Цуной? Наконец, та взяла себя в руки и ответила, хотя голос был очень тихим. — Хару, я не знаю, как сказать… но… Цуна пропал. И я… надеялась, что ты получила от него какую-нибудь весточку… его мама позвонила мне и сказала, что вчера он не вернулся домой с занятий… — она вновь всхлипнула. После долгой паузы прозвучал неуверенный голос Киоко. — Хару…? Хару? Ты ещё здесь? Её телефон с грохотом упал на пол. Хару словно оцепенела. Почему? Почему плохие вещи всегда случаются с хорошими людьми? Она села у стены своей спальни и заплакала.