Сушеные цветы

Хината уныло дергал ногой, смотря в потолок. Сил встать и заняться чем-нибудь не было, ровно как и желания. Монотонно раскачивая ступню в разные стороны, Шоё боялся даже начать о чем-то думать. Ну нет уж, хватило ему этих приступов паники. Кенма и Акааши не сдавались, выработав целую систему по преодолению психологического барьера в разуме Хинаты. Они постепенно показывали ему что-то, отдаленно связанное с волейболом уже полторы недели и, надо признать, Шоё действительно становилось легче. Грудную клетку всё ещё сдавливало острой болью, настолько сильной, что даже дышать было невозможно, а при одном-единственном слове, подсознательно связанном с ним Хинату всё ещё бросало в истерично-паническое состояние. Но постепенно, шаг за шагом, боль отступала. Две недели заботы и участия положили начало восстановлению. Пусть и не полному. *** На четырнадцатый день жизни у Кенмы — всё же, от родителей Хината съехал, а дома у него теперь не было — Шоё вдруг выдал новость, заставившую Куроо захлебнуться чаем, который он пил. — Ты что? — не понял Кенма, пока на фоне активно кашляющий Тетсуро пытался не сдохнуть на месте. — Я хочу кое-что проверить, — необычно тихо для себя откликнулся Хината. — Возможно, если я схожу на тренировку, мне станет проще? — Может помочь, — Кенма прищурился, ударяя Куроо, чтоб наконец перестал под ухом кашлять. — Да, определённо. Однако, если что-то пойдёт не так — сразу уходи. Хината закивал, пытаясь сымитировать искреннюю радость. Впервые за две недели он решил пойти на волейбол. *** — А? Что? Хинаты нет? Кенма только успел обрадоваться, что порог его дома перестанут топтать всякие подозрительные типы, как этот самый подозрительный тип заявился. — Да-да, — Козуме махнул рукой. — Шоё ушел. Между прочим, это ведь ты несколько дней кричал, что никак не можешь играть без доигровщика? Так вот, пожалуйста, он пошел на тренировку, как вы и хотели. — Хината пошёл на тренировку? — моргнул Мия, держа в руках простой белый пакет. Дошло до него невероятное быстро. — Это же отлично! Спасибо, угрюмый! — Я-то тут при чем? — проворчал Кенма. — Это его решение… Однако, Мия уже ломанулся в сторону, куда десять минут назад неспеша ушел рыжий. — Да я свихнусь тут скоро… — Кенма захлопнул дверь, доставая из кармана приставку. *** Шоё пинал камни под ногами, направляясь в сторону остановки, чтобы добраться до спортзала, в котором проходила тренировка. Какая-то часть Хинаты побуждала его развернуться и идти домой, но ноги упорно несли его дальше. Если не сделать что-то сейчас, он ведь больше не сможет играть из-за психологического барьера. И тогда почти десять лет будут потрачены впустую… — Хината-аа-а! — резкий крик заставил Шоё подпрыгнуть и потерять равновесие. Ещё бы чуть-чуть и поцеловал бы он лицом асфальт. Рыжий выставил руки, чтоб хоть как-то смягчить падение, и зажмурил глаза. Однако, столкновения не произошло. Его поймали буквально в сантиметре от земли. — Фух, думал, не поймаю. — М… Мия-сан?.. — Хината оторопело моргнул. — Привет, Хината Шоё. — Мия улыбнулся. — Наконец соизволишь заявиться на тренировку? — Да, — кивнул рыжий, при помощи связующего вставая на ноги. — Отлично! — Атсуму аж засиял. — Очень вовремя! У нас тут тренировочный матч как раз! Мне гордость не позволяет им проиграть! — Кому? — поинтересовался Хината. Пальцами он по привычке сжимал лямку сумки. — О, поверь мне, ты тоже не захочешь проигрывать! — Мия махнул рукой. — Этой команде не захочет проигрывать ни один из нас. В полном молчании преодолев остаток пути до остановки, Хината и Мия сели на автобус. Рыжий заметил пакет, который нес связующий. — Что в пакете? — любопытство взяло верх. — А. Точно! — Атсуму протянул пакет Хинате. — Держи! В пакете оказались аккуратные онигири, видимо, только приготовленные. — Поешь! Ты две недели отлынивал от тренировок, пора бы и начать работать! Сегодня, в тренировочном матче, мы победим. *** — Хината-а! — Бокуто подпрыгнул к Шоё, оставаясь таким же гиперактивным и громким, как обычно. — Бокуто-сан! — в ответ попытался радостно выкрикнуть Шоё. — Хината! — Бокуто-сан! — Идиоты, — Сакуса отвернулся, будто только крики этих двоих могли отрицательно сказаться на его здоровье. — Ну что ты, Оми-Оми, — Атсуму стукнул Киёми по плечу. — Подумаешь! — Я тебе в руку вколю что-нибудь в следующий раз, — мрачно зыркнул на него Сакуса. — Понял! — примиряюще вскинул руки Мия. — Хината, — Киёми повернулся к рыжему. — Ты выздоровел? Если нет, то скатертью дорожка отсюда! — Я здор-ров! — заикнувшись, отрапортовал Шоё. Не стоит перечить Сакусе в вопросах здоровья и гигиены — это давно усвоили все игроки Шакалов. — О, — в раздевалку заглянул подтянутый мужчина, Самсон Фостер, непосредственно тренер Шакалов. — Хината? Отлично, ты пришел. — Хотите поставить его в первоначальный состав? — поинтересовался Мейян, до этого молчавший и с улыбкой наблюдающий за своей командой. — Почему нет? — пожал плечами Фостер. — Во-первых, глянем, как там со состоянием Хинаты. Во-вторых, если что-то случится, заменим на Оливера — не обижайся, Хината. В-третьих, пусть это и тренировочный матч, но появление Хинаты может неплохо шокировать противников. Переодевайтесь и начинайте разминку. Я займусь их встречей. Хината начал подзабывать это прекрасное чувство. Скрип кроссовок, удары мячей о пол — такая привычная и расслабляющая обстановка. И то незабываемое чувство, когда ты смотришь на поле сверху, ударяя мяч в наивысшей точке, непостижимой для зрителей. — То есть ты даже за две недели без тренировок так прыгаешь?! — громко возмущался Мия. — Да это нереально! Кто может прыгнуть на высоту собственного роста, игнорируя все законы физики и гравитацию? Да как вообще?! — Хей-хей-хей! Хороший прыжок, Хината! — Бокуто и Шоё как обычно были на своей волне, непостижимой для обычных смертных. — Спасибо, Бокуто-сан! — сияя, ответил Хината, подпрыгнув, чтобы ударить по ладоням Бокуто. Мия наблюдал за всем этим. Надо признать, волейбол правда оказывал на Шоё какое-то оживляющее действие. Атсуму четко помнил взгляд Хинаты в день, когда он впервые увидел рыжего в доме угрюмого Кенмы. Взгляд человека, потерявшего в жизни всё, в том числе и желание жить. И глаза Хинаты сегодня, когда они ехали в спортзал. Пустые и невеселые, будто потухшие. Что бы не делал тот мрачный Козуме и Акааши — Бокуто все уши прожжужал — это сработало. Сейчас, пробив пас, Шоё светился и радовался.