Лабиринт

      Часы показывали ровно семь часов вечера, когда Рицу наконец-то закончил работать.       Он был уверен, что на этаже, кроме него и ещё нескольких человек в отделе «Изумруд», никого больше не осталось — над офисом нависла непривычная тишина, незаметная поначалу. Уши, привыкшие к вечному гомону компании, к звуку телефонных звонков и иногда — яростным крикам начальства, улавливали возникшее пару часов назад молчание как-то слишком чутко.       Совсем недавно, может быть, около часа назад ушёл Мино — вечер первой после окончания цикла пятницы он намеревался провести с сыном, поэтому Такано отпустил его раньше всех. Рицу остался доделывать свои дела, Киса и Хатори медленно разделывались со своими, отложенными на потом, а Такано остался… просто потому, что он всегда уходил позже всех.       Рицу думал о том, что не хотел бы возвращаться с ним домой. По крайней мере, сегодня. Завтра начальник вновь вытащит его куда-нибудь — в поездку или на «свидание», или ещё куда-нибудь. Честно говоря, не хотелось видеть никого и ничего — запереться в комнате, накрыться одеялом, да так и пролежать до утра понедельника. Лишь бы никто не трогал, лишь бы никто не беспокоил.       Он посмотрел на Такано, который вчитывался внимательно в какой-то документ. Лицо его было сосредоточенным и внимательным, как всегда. Ни намёка на улыбку — тем более на работе, — только крайняя серьёзность. Только когда они оставались наедине, морщинка между бровями Такано сглаживалась, лицо становилось более расслабленным и спокойным. Иногда Рицу (пусть и нехотя) признавал, что имел какое-то влияние на Такано — только в его присутствии его начальник снимал свою деспотичную, строгую маску. Это порой замечали и остальные.       Мысли об этом очень часто вгоняли в краску.       — Зако-о-ончил! — нараспев протянул Киса, сладко потянувшись на своём стуле. Рицу приводил своё рабочее место в порядок — в последние дни оно всё больше стало походить на помойку. — Такано-сан, я домой.       — Ага, — кинул тот, не удостаивая подчинённого даже взглядом. — До понедельника.       — Пока, Хатори! Ри-чан, — Киса довольно шустро собрался и тут же выбежал в коридор — явно куда-то торопился. Его настроение подскочило выше некуда, хотя в последнее время он был жутко нервный и едва ли не плакал, делая последние правки в работе одной из своих мангак.       Рицу позволил себе коротко улыбнуться и вновь вернул лицу серьёзное выражение. Он… очень устал. Сегодня ему так и не удалось нормально выспаться, да ещё и Такано с утра наорал за какую-то мелочь по работе. Денёк выдался более-менее спокойным, однако Рицу ощущал себя так, словно отработал всю последнюю неделю, не вылезая из издательства и не сходя с рабочего места.       — Такано-сан, я тоже скоро заканчиваю, — сообщил Хатори спокойным, размеренным тоном.       — Понял, — Рицу поднялся со своего места и начал копаться в сумке, проверяя, не забыл ли чего. Мышцы ныли почему-то — хотелось прилечь где-нибудь рядом (может, даже на полу) и не вставать, однако умом он понимал, что его сотрудники вряд ли оценят нечто подобное. — Онодера, уже уходишь?       — А, да, — откликнулся он запоздало, стараясь не смотреть на начальника. — Надеюсь, вы не хотите дать мне ещё какую-нибудь работу?       — Да нет, ты можешь идти, — лениво, будто нехотя протянул Такано, и Рицу, коротко попрощавшись, неспешно пошёл к лифту.       Желудок болезненно ныл последнее время — когда он ел что-то кроме еды быстрого приготовления и энергетиков? Такано говорил ему, что впредь каждый день они будут обедать или ужинать вместе, лишь бы Рицу опять не свалился в обморок, однако в последние деньки цикла на них свалилось так много работы, что обоим было не до еды и совместных ужинов. Единственное, что Рицу делал — пахал с утра до ночи, оттягивал сроки сдачи рукописей, спорил с типографией, приезжал домой поздно вечером, спал прямо в одежде, утром снова бежал на работу. Он никак не мог привести в порядок все свои рабочие дела — потому и сегодня разгребал их до семи вечера, хотя намеревался доделать всё как минимум к пяти.       Как всегда — все планы шли крахом. Вчера он едва заставил себя залезть в ванную, потому что несло от него, как от мешка с мусором. Даже постирал кое-какие вещи и откопал чистую одежду — как назло, именно ту, что дарил ему Такано на день рождения. Было неловко и смущающе её надевать, но Рицу старался изо всех сил откреститься от странных мыслей. Получилось на удивление легко — может быть, из-за жуткой усталости, не дававшей даже связно думать.       Двери лифта распахнулись перед ним, и он зашёл в пустую кабину, глядя под ноги. Настроение было хуже некуда — быстрее бы доползти до дома да завалиться спать… А завтра нужно привести квартиру в порядок и чуть прибраться. Если уж Такано вдруг заявится к нему домой — а он обязательно это сделает, — можно отвертеться тем, что у него генеральная уборка. Хотя, зная Такано… Рицу со всей уверенностью мог предположить, что тот, услышав про уборку, всё равно найдёт предлог, чтобы зайти в его квартиру и помочь. С одной стороны помощь при уборке Рицу бы не помешала, с другой…       Он прекрасно знал, чем всё закончится.       Оставалось лишь надеяться на то, что у Такано либо возникнут ужасно важные дела, либо он попросту будет отсыпаться все выходные, потому что работал он, как и всегда, больше всех.       Первый этаж. Рицу медленно вышел из лифта и поплёлся в сторону выхода, не глядя по сторонам. Широкие коридоры издательства освещало солнце, только начинавшее садиться — он ощущал тепло на своей коже, приятное и мягкое как ласковое касание. Он любил такую погоду — не жаркую и не холодную, что-то среднее. Летними вечерами он наслаждался дуновениями тёплого ветра и, задумавшись о чём-то, подставлял лицо солнечным лучам. В какой-то миг он подумал о том, что было бы неплохо пойти домой пешком, однако не был уверен, что ноги выдержат такое испытание в конце бешеной рабочей недели.       Рицу споткнулся и поднял глаза. Первое, что он увидел перед собой — двери лифта, из которого вышел пару минут назад. Второе — растерянного Кису, идущего ему навстречу.       — Ри-чан, уже уходишь? — спросил он, озираясь по сторонам и будто не понимая, где находится. Рицу и сам растерялся — он был уверен, что шёл прямиком к выходу, однако нет, он стоял здесь, у лифта, и даже не помнил, каким образом вообще сюда пришёл.       «Вот что делает со мной работа», — подумал он устало и нашёл в себе силы улыбнуться.       — Да, я уже закончил свою работу, — Киса ещё пару раз оглянулся. — Я думал, что ты уже ушёл, Киса-сан.       — Да… Просто странно — я был уверен, что иду прямо к выходу, но уже третий раз возвращаюсь к лифту…       Рицу посмотрел на него удивлённо, Киса уставился на него в ответ. Он выглядел искренне растерянным, а ещё немного, самую малость, нервничал.       — Что-то совсем голова не варит. Слишком уж бешеная неделька была, — Киса почесал затылок, и они вдвоём, не сговариваясь, пошли в сторону выхода уже вместе. Теперь Рицу под ноги не смотрел, чтобы не заплутать ещё раз, чего доброго. — Брожу тут уже минут пять, как идиот. Бывает же!       — Да, ты прав, — Рицу посмотрел в одно из окон, выходивших прямиком на дорогу и недалеко стоявшую автобусную остановку. — Чем займёшься на выходных?       — А, не знаю. Отсыпаться буду, наверное. А ты, Ри-чан?       Рицу негромко усмехнулся, вспоминая о живущей за стенкой «проблеме», не дающей ему спокойно жить уже почти год.       — Тоже отосплюсь. По крайней мере, надеюсь, что отосплюсь.       — Смотри, чтобы Такано не нагрянул с работой — он ведь и так может.       — Не сомневаюсь, — не сомневался Рицу и в том, что Такано может нагрянуть к нему и не по поводу работы. Да боже, он может нагрянуть вообще без всякого повода!       Странно. Рицу остановился посреди коридора и оглянулся, потом вновь посмотрел вперёд. Киса прошёл чуть вперёд и тоже остановился, как и он поняв, что тут что-то не так. Либо они стали подвержены какой-то групповой галлюцинации, либо настолько вымотались, что совсем перестали соображать… но на сей раз вместо выхода они оказались прямиком перед лестничной площадкой. Рицу поморгал пару раз, подумав мимоходом, что ему всё это мерещится, но нет — лестница стояла на своём месте, и только они с Кисой, как два идиота, вертели головами туда-сюда и не понимали, какого чёрта происходит.       — Э-э-э… Может быть, я уже совсем свихнулся, но, Ри-чан… по-моему, мы только что шли по коридору в сторону выхода, нет?       — Совершенно точно, — растерянно подтвердил Рицу — он уже перестал понимать, что с ними двумя творится. — Ничего не понимаю…       Киса нервно притопнул ногой — на моложавом личике стало заметно раздражение. Конечно, он злился — Рицу и сам начал бы, если бы не устал. Единственное, что он чувствовал — замешательство и полное непонимание происходящего.       — Бред какой-то, — выдохнул Киса и провёл рукой по волосам. Пошёл обратно, туда, откуда они пришли — вся его поза и походка так и выдавали его злость. Рицу пошёл вслед за ним, то и дело оглядываясь на лестницу, будто боясь, что она вот-вот исчезнет.       Снова лифт. Они прошли мимо и завернули за угол — но глазам не открылись широкие стеклянные двери выхода из издательства и информационная стойка, за которой обычно всегда сидели приятные на вид девушки. Впереди был только ещё один длинный коридор, невесть откуда взявшийся. Рицу работал в Марукаве достаточно долго, чтобы узнать этот коридор — он вёл прямиком к литературному отделу, однако дальней стены, где он должен был заканчиваться, будто и не было — лишь затемнение, неясные очертания. Он явно уходил куда-то вдаль, но рассмотреть пространство вдалеке подробнее не получалось.       Рицу окончательно перестал понимать окружающую реальность.       Киса удивлённо смотрел в темноту вдалеке — ближайшее к ним пространство освещалось широкими окнами из самого отдела, сейчас не видного глазу, — потом повернулся к сотруднику, взглядом спрашивая, какого хрена здесь происходит.       Рицу и сам не знал. Он поправил сумку на плече и отошёл обратно к лифту, не особо думая о том, что делает. Странно всё это — единственная мысль, царившая в его голове.       — Да что происходит? Что за шутки такие? — воскликнул Киса, протирая кулаками глаза. Вновь поднял голову, вглядываясь в коридор перед собой — ничего не изменилось. — Ри-чан, скажи, что у меня галлюцинации, а на самом деле мы уже на улице!       Рицу опять моргнул, не зная, что и сказать.       — Да нет. Мы в здании, — он коснулся ноющего желудка и скривился. Будто ножом проткнули — так неприятно. — Может быть, у нас обоих галлюцинации?       — Не знаю… Я уже опаздываю. Ну какого чёрта!       Рицу прислонился плечом к стене — именно в этот миг на лестнице раздались быстрые шаги, и на площадке показался Ёкодзава, видимо, тоже задержавшийся по делам. Увидев Онодеру и Кису, потерянных и замерших посреди коридора, он приподнял брови то ли пренебрежительно, то ли просто удивлённо — непонятно.       — Чего стоите тут? Что-то случилось?       — А, Ёкодзава-сан, — начал Рицу, отлепившись от стены и подойдя ближе. — Не знаю, в чём дело, но мы с Кисой-саном немного… заблудились.       — Что? — ожидаемо, Ёкодзава посмотрел на него как на идиота — собственно, Рицу и ощущал себя идиотом. Привычно, но неприятно.       — Мы тут бродим уже минут десять, и всё никак не дойдём до выхода! — возмутился Киса. Ёкодзава перевёл взгляд с Рицу на него, потом обратно. В глазах его так и читался немой приговор.       — Сдурели что ли? Или совсем в конце цикла мозги перегрелись?       Все трое переглянулись. Рицу мимолётно подумал о том, что они, как два маленьких ребёнка, подошли к Ёкодзаве, как к единственному взрослому, способному разрешить их проблему. Мужчина смотрел на них молча секунд пять, но так и не получил ответа. Закатил глаза — какой же знакомый жест, — пробормотал что-то о вреде переработок и пошёл вперёд. Киса и Онодера, как утята за уткой — вслед за ним.       Ёкодзава завернул за угол и замер — редакторы, шедшие следом, едва не врезавшись в широкую спину, притормозили.       — Какого…       Рицу зажмурился, протёр глаза. Киса слева от него сделал то же самое. Ёкодзава стоял на месте и пялился в открывшийся глазам коридор литературного отдела, явно стараясь предположить, как он тут оказался. Возникшее молчание можно было посчитать самым громким звуком, какой только Онодера слышал за всю свою жизнь. Желудок начинал болеть всё больше, и к этой боли прибавлялась ещё и головная.       И раздражение вкупе с усталостью выжимали из него последние силы.       Киса, тяжко выдохнув, достал телефон. Невооружённым глазом было видно, что его переполняла злость. Брови хмурились, губы сжимались в тонкую кривую линию. Он всегда быстро заводился, и в основном именно его истерики в последние дни цикла были самыми громкими — потому Рицу не удивлялся такой реакции. Сам он не знал, как объяснить происходящее. Оно просто не укладывалось в его голове.       Галлюцинация, видение, сон? Может быть, это — реалистичный сон? Он скользнул рукой вверх, к локтю, и сильно ущипнул себя — больно. Не сон, значит. Когда в последний раз ему вообще что-то снилось? Рицу настолько сильно уставал, что отключался, стоило только голове коснуться подушки, и не видел снов.       Ёкодзава, постояв на месте без всякого движения, соизволил, наконец, повернуться. Непривычно было видеть искреннюю растерянность на его лице. Он посмотрел на Кису и Онодеру так, будто это именно они всё это устроили. Рицу глядел ему в глаза и всё ещё сжимал пальцами кожу на локте, как идиот. Киса яростно печатал что-то в своём телефоне.       Ситуация казалось абсурдной до безобразия. Чудной. Странной.       Немыслимой.       Рицу хотел что-то сказать — явно что-то неподходящее ситуации и глупое, — однако с мысли его сбили открывшиеся двери лифта и вышедшие из него Такано и Хатори, о чём-то непринуждённо переговаривающиеся. Оба остановились, увидев замешательство коллег, и прервали разговор. Такано осмотрел и Ёкодзаву, и Кису, и взглядом задержался на замершем Рицу, и только после этого спросил спокойно:       — Что за собрание устроили? Я думал, все уже по домам разошлись.       — Масамунэ, — Ёкодзава редко называл Такано по имени при других работниках, однако сейчас был другой случай. — Подойди сюда.       Такано, выгнув бровь, подошёл.       И тоже замер.       Хатори лишь спросил: «Что-то случилось, Ёкодзава-сан?», и, подойдя ближе, застыл на месте. Всех присутствующих охватил самый настоящий ступор. Они были спокойны — один Киса, отойдя чуть в сторону, чертыхался про себя, видимо, пытаясь отправить кому-то сообщение. Рицу смотрел то в коридор, которому, казалось, не было конца, то на Такано, то на Ёкодзаву, будто ожидая, что они как-то могут объяснить то, что коридоры в Марукаве каким-то волшебным образом поменяли своё расположение, мать его.       — Что тут, чёрт возьми, происходит? — спросил Такано, и его вопрос так и повис в возникшей тишине, не получив ответа.